Мое обещание.

Глава 12.

Часов в восемь дом уже блестел, и домработница ушла. Ребята расположились в комнате с телевизором и включили фильм "Платформа", поедая роллы и пиццу. Правда, к середине фильма у Рэя и Викки пропал аппетит, и они с бледными лицами наблюдали, как на экране люди чуть ли не убивали друг друга, чтобы поесть. Алиса не обращала внимания на жуткие и мерзкие сцены, где людей убивали и резали, поедая их плоть. Ей было всё равно, её аппетит сложно испортить. Да и она видела много таких сцен в фильмах ужасов, она смотрела их днями напролёт на канале, где их постоянно показывали.

— Тебе не мерзко от этого фильма? — спросила рыжая.

— Совсем нет. Чего не едите-то?

— Ты сейчас серьёзно? Я не могу есть, когда происходит такое, — отрешённо повернулась к экрану рыжая. Парень лишь хмыкнул.

Когда этот фильм кончился, Алиса предложила всем известный фильм "Поворот не туда". Викки отказалась наотрез.

— Почему? — удивилась Дарнелл. — Ты ведь сама хотела ужасов.

— На сегодня каннибализма достаточно, — отчеканила девушка.

— Ладно, как насчёт "Дитя тьмы"? — предложил неожиданно парень, молчавший до этого момента.

— Ну, этот можно, там людей не жрут.

Алиса осталась довольна выбором фильма, хотя, кажется, его смотрели и Рэй, и Викки, но почему бы и не пересмотреть. Ей нравится этот фильм.

Под конец фильма рыжая уснула, Рэй безэмоционально наблюдал за действиями на экране, Алиса лежала, обнимая подушку.

— Она что, уснула? — спросила брюнетка.

— Уже минут как двадцать, — откликнулся парень.

— Ты сегодня в малине, с двух сторон девушки.

— Я всегда в малине, — хмыкнул Сайбер, на лице его появилась улыбка.

Он покосился на Алису: она не замечала взгляда, но улыбалась словам парня, а он в свою очередь хотел дотронуться до девушки хоть как-то, но не мог позволить себе это. Рэй понял, что его начало тянуть к Дарнелл еще и физически, и он решил пресечь свои попытки прикоснуться к девушке. Сильнее его чувства стали разгораться после того, как он её «спас», а после следов от пальцев на шее ему снесло крышу — отрицать бесполезно, ему хотелось защищать её. За окном уже стемнело, и ему хотелось спать. Он устроился поудобнее между девушками и пытался уснуть. Ему хотелось сгрести девушку в охапку и уткнуться носом в её волосы, обнимая. В полусне он услышал, что начался новый фильм. Девушка уже не лежала, а сидела рядом с его головой под одеялом, обнимая подушку. Парень провалился в сон.

Через некоторое время Алиса поняла, что даже Рэй спит. Одна она, как всегда, просидела уже до двух часов ночи, устроив себе марафон фильмов, но спать не хотелось. Внезапно парень рядом начал дёргаться и мотать головой, что-то бормоча себе под нос неразборчиво. Ему, наверное, снился кошмар. Девушка положила ладонь на его голову, едва касаясь, и погладила его — он почти сразу успокоился. Она легла рядом, рассматривая его лицо, всё так же заостряя внимание на милый носик, длинные ресницы и чуть пухлые губы. Алиса постоянно обращала на это внимание: ей нравились его черты лица вместе и по отдельности. Это странно, но уже ничего с собой она сделать не могла. Затем девушка прикрыла глаза, стараясь вычеркнуть его образ из своей головы, но это плохо ей удавалось. Нервно вздохнув, она поднялась с кровати и решила выйти на улицу, охладиться и покурить.

Алиса нервно шагала вдоль бассейна, мысли роились в её голове. Если уж как-то при ребятах она и умела скрыть своё состояние, то наедине с собой не могла скрыть мысли от самой себя. События вчерашнего вечера выбивали её из эмоциональной стабильности. К ней не первый раз домогались, но ей не становилось от этой мысли легче, наоборот. Ей хотелось вывернуть все пальцы тому уроду, заставить его кричать от страха, умолять, чтобы она остановилась. На смену грусти пришла злость, от которой зубы чуть ли не крошились. Докурив, девушка ещё несколько раз решила пройти вокруг бассейна, пытаясь успокоить прилив негативных мыслей.

Вскоре Алиса замёрзла и вернулась в дом. Заснуть ей не удалось: она продолжала марафон фильмов, но не особо следила за сюжетом. Мыслей в голове не было, она не могла сосредоточиться и просто сидела, тупо уставившись в экран, обнимая свои колени. Её будто опять переживала момент приставаний, её немного трясло, слёзы опять собрались в уголках глаз, но девушка старалась удержать их. За окном уже поднималось солнце. Дарнелл направилась к окну, облокотившись на подоконник, и смотрела вдаль, пока не услышала шорохи постельного белья сзади. Она обернулась и заметила, что Рэй проснулся и потирал глаза.

— Чего не спишь? — прохрипел он баритоном.

— Не спится, — без лишних эмоций ответила она. — Хочу домой, — прошептала девушка.

— Я могу отвезти тебя, — сухо ответил парень.

— Было бы славно. Только надо Викки предупредить, — сказала Алиса, подошла к подруге и слегка пошевелила её за плечо. Та открыла сонные глаза и снова прикрыла их. — Я поехала, Рэй отвезёт меня домой, — прошептала девушка. Рыжая кивнула, чуть улыбнувшись, и снова провалилась в сон. — Тогда собирайся, я готова, — обратилась она уже к парню, выходя из комнаты. — Жду внизу.

Сайбер спустился спустя семь минут. Девушка сидела и ждала парня уже в пальто, на диване в гостиной.

Без слов они вышли на улицу, и Рэй снова, как джентльмен, открыл перед девушкой дверь машины.

Алиса назвала адрес парню. Он удивился, но спрашивать не стал. Они ехали в молчании. Девушка сидела, скрестив руки, с серьёзным, каменным лицом смотрела на дорогу перед собой.

— Какая-то ты хмурая сегодня, — парировал парень, сосредоточенно смотря на дорогу.

Дарнелл не ответила ему. Да и что тут ответить, она не знала, или не было желания. Алиса не ехала бы к матери, но она обещала, поэтому придётся потерпеть пару часов ещё, надеть маску жизнерадостного человека. Девушка могла бы рассказать маме, что произошло, но решила не трепать ей нервы, чтобы та не переживала.

Вскоре они приехали по нужному адресу. Девушка вздохнула и посмотрела на парня.

— Спасибо, — она вымученно улыбнулась и вышла из машины. Рэй, не задерживаясь, снова надавил на педаль газа и уехал.

Девушка подошла к двери и нажала на дверной звонок. С той стороны послышались быстрые шаги. «Сестра бежит», — подумала она. Так и было: дверь открыла маленькая девочка с лицом ангела: огромные голубые глаза, длинные густые ресницы, пухлые губы бантиком и курносый носик. Волосы пшеничного цвета струились по плечам, доходя почти до локтей.

— Лиса! — крикнула девочка и кинулась к сестре, даря ей свои объятия.

— Привет, привет, малышка, — Алиса потрепала мелкую по голове, разбросав волосы по лицу, отчего девчонка заворчала, вызвав улыбку у старшей сестры.

Из глубины дома вышла мать, широко улыбаясь, отчего по лицу рассыпались возрастные морщинки. Чистые голубые глаза оглядывали дочь, блондинистые волосы были заколоты длинной заколкой.

— Привет, мам, — девушка чуть наклонилась к женщине, обнимая. Та, в свою очередь, поцеловала дочь в щеку.

— Проходи кушать, я пирожки как раз нажарила, — проговорила мать, удаляясь на кухню. Девушка пошла за ней, усаживаясь за стол.

Джемма Дарнелл росла в детском доме. Родителей она помнила лишь по воспоминаниям и дорисовывала их образы. Когда ей было почти два года, её родители попали в аварию. Её мать умерла, а отец выжил, но долго с дочерью он времени не провёл: он сел в тюрьму за у******о. Младенца вынуждены были отдать в дом малютки, а как ей исполнилось три годика — в детский дом. У Джеммы была бабушка, она забрала маленькую девочку, но как только та подросла, стала оставлять её в интернате, забирая оттуда только на выходных. Бабушка получала пособия, так как забрала ребёнка под свою опеку, но сама девочка ей была не нужна. Воспитывалась Джемма в слезах и боли, в общем, очень строго. Когда она получала от бабушки шнуром от кипятильника, та даже не объясняла, за что. Девочке приходилось додумывать самой. Такой ад длился до восемнадцати лет, и как только совершеннолетие наступило, девушка пошла учиться на маляра-штукатура и жила в общежитии, которое предоставляло учебное учреждение. Такое воспитание отразилось, конечно, на Алисе, но уже не так жестоко и насыщенно. Дарнелл "летала" по дому от ремня и провода от пылесоса практически каждый день. Вскоре к побоям она стала относиться спокойно: когда девушка делала что-то плохое, она знала, что будет, но было не страшно. Часто Алиса делала что-то назло, за что получала сильнее, но вредный характер снова и снова толкал девушку на плохие поступки. Когда брюнетке исполнилось девятнадцать, в ней просыпалась злоба на Джемму за то, что та била её, кричала, могла игнорировать, наказывать домашним арестом. Конечно, она понимала, что сама не подарок, но бить ребёнка шнуром от пылесоса, душить и пинать — слишком жестоко и страшно для ребёнка. Они часто обсуждали эту тему, и почти каждый раз это заканчивалось тем, что они кричали друг на друга, Алиса убегала озлобленная из дома, а мать оставалась с сестрой в слезах. Вскоре брюнетка перестала испытывать такую злость, как раньше. Она знала историю своей мамы и понимала, что та не знала, как нужно воспитывать детей: ей показали только грубое отношение, без любви и поддержки. До некоторого времени в Алисе боролись противоречивые чувства. Обида и понимание. Обида отошла, как только девушка осознала, что изменить прошлое уже нельзя. Мать поняла и приняла свои ошибки, и они старались снова выстраивать свои отношения заново, с любовью и лаской. Алиса поняла, что ее маме самой не хватает любви, внутри нее все еще сидит тот маленький, напуганный ребенок и просит поддержки. Девушку радовало и то, что мама не совершает тех ошибок, что совершила с Алисой. Сестра растет в понимании, поддержке и любви. За все ее двенадцать лет мама ударила ее лишь раз, ладошкой по заднице, но этого хватило. Это наталкивало девушку снова и снова на мысль, что, похоже, она была просто неуправляемым ребенком. Это было немного странно, ведь мать говорила, что Алиса была спокойной и тихой.

Младшая сестра Анна была наоборот, очень подвижной и активной с самого детства. Ее ласково зовут Стася. Девушка старше своей младшей сестры ровно на десять лет. Когда ей было тринадцать, а сестренке три, Джемма начала ездить на работу вахтовым методом. Ее не было дома по пятнадцать дней, затем она приезжала и была дома такое же количество дней, что и на работе. Все эти дни без мамы девушка исполняла роль старшей сестры на сто процентов: отводила в садик, решала проблемы с воспитателями, готовила, стирала и собирала в сад мелкую. Однажды в школе узнали, что Алиса и сестра остаются одни на длительное время. К ним наведалась соцзащита, и их забрали на передержку в приют. Они пробыли там до приезда матери. Конечно, к ним там приставали, девушке пришлось драться и заступаться не только за себя, но и за сестру. Там Алиса поняла, что еще сильнее чувствует ответственность за сестру, и вместе с тем появилось желание защищать. Она стала любить свою сестру еще больше. Вскоре их отдали матери. Ей пришлось написать доверенность на свою подругу, якобы девочки находятся под ее опекой, пока родителей нет рядом.

Отец Алисы, Пол, переехал и стал жить с другой семьей в Мельбурне, когда девушке было четыре года. Он приезжает раз в год и живет у своей матери где-то месяц со всей своей семьей. Они видятся с Алисой и общаются в течение года довольно неплохо, но у них нет такой тесной связи, как у девушки с мамой. Джемме Алиса рассказывает много личного, делится переживаниями и болячками.

— Ну как у тебя учеба? — спросила мама, наливая свежезаваренный чай для дочки.

— Да пока вливаюсь, нашла вроде подругу. Темы пока не сложные, в целом мне нравится.

— Парень какой-нибудь приглянулся? — игриво стрельнула глазками Джемма.

— Мам, — девушка закатила глаза и улыбнулась. — Мне не до них сейчас, ты же знаешь, нужно учиться, мне нравится психология.

— Главный обман всех девушек: «Мам, парень мне не нужен сейчас, я учусь», а сами-то давно шашни крутят налево и направо, — рассмеялась мама, расставляя еду на столе.

Они просидели так весь день, общались на разные темы, но когда темы иссякли, дом погрузился в молчание. Алиса задремала на кровати сестры, пока та смотрела какие-то ролики. Ближе к вечеру девушка проснулась и отправилась домой.