Съёмки 2

2

Я прислонилась к чёрной кухонной столешнице в трейлере Оскара, когда он достал мне воду из холодильника. Глубокий вдох — надо затронуть щекотливую тему.

— У тебя много сцен с Агнией? — спросила я, стараясь сохранить лёгкий тон. Её реплика «Оскар многому меня научил» застала меня врасплох, напомнив, с чего начинались наши с Нординым отношения на Лугардо. Проводя часы напролёт в уединении, оголяя душу и такие личные эмоции друг перед другом, невозможно не увлечься.

Оскар кивнул, снимая сценическую одежду. Его каштановые волосы были слегка растрёпаны, несколько прядей падали на лоб, а я ловила себя на мысли, что в нашей мадридской квартире остался его шампунь и гель для волос.

— Да, она новенькая в этой индустрии, но она быстро учится, и есть харизма.

— Это я заметила, — признала я, вспоминая неоспоримую привлекательность Агнии.

— У тебя что-то на уме? — спросил он, стягивая футболку.

— Как же это тяжело, наверное, — сказала я, надеясь, что мой голос не сочится цинизмом.

— Что именно? — Оскар нахмурил свои густые брови в недоумении.

— Не забывать звонить мне, когда ты проводишь часы с этими потрясающими актрисами, — пояснила я, выпуская эту неуверенную в себе девчонку наружу. Девушка Бонда или нет, мы все иногда чувствуем себя уязвимыми.

Оскар отложил толстовку, которую собирался надеть, и подошёл ко мне, и его присутствие, источающее тепло и уверенность, заполнило пространство вокург меня.

— Я не провожу всё время с Агнией, — твёрдо произнёс он, глядя мне в глаза. — В отличие от наших с тобой «сессий» в Лугардо, моя работа с ней строго профессиональна и всегда ограничена во времени.

— Но ты наверняка хоть что-то чувствуешь! Вы играете любовные сцены, даже меня убедили, — настаивала я.

— Спасибо за комплимент моим актёрским навыкам, — сказал он с улыбкой, явно довольный собой. — Ведь это именно она и есть — актёрская игра. Во время сцены я генерирую чувства на основе своего опыта. И ты знаешь, с кем я испытал всё это? С тобой, дурочка. Почему тебя так беспокоит Агния?

— Потому что от тебя глаз не оторвать, Оскар, — призналась я, скользя взглядом по его скульптурному лицу и невозможно глубоким глазам, и мой голос смягчился. — И женщины теряют рассудок, когда оказываются с тобой в одной комнате.

Оскар рассмеялся и кивнул:

— Лиз, я знаю это чувство. Ты делаешь ровно то же самое, что и я.

— Что? — я недоумевала.

— Я замечаю каждого мужчину, который поворачивает голову, когда ты входишь в комнату. Ты обращаешь на них внимание? — спросил он.

— Иногда, но ведь… какое мне до них дело? — ответила я, чувствуя, как его запах окутывает меня, сбивая с мысли.

— Вот и я о том же.

Оскар наклонился и мягко поцеловал меня. Прошло больше года с нашего первого поцелуя, когда это было вновинку, а мы были жадными и испытующими. Теперь его губы касались меня с уверенностью и безукоризненным знанием, как нужно. Как правильный пароль от вай-фая и единственно верное сочетание линий от точки к точке, которое способно разблокировать экран моего телефона. Как слова “целый месяц”, которые звучат в моё ухо, когда я уже подумала, что он был слишком занят, чтобы соскучиться.

— Всё же, — сказала я через минуту, стараясь снова обрести ясность ума, — я надеюсь, продюсеры не заставят тебя изображать с ней пару на публике для продвижения фильма.

— О, нет, этого я делать не стану, — засмеялся Нордин, отпивая воду из моей бутылки. — Хотя я не удивлюсь, если они заикнутся об этом. Ты же знаешь, как большие парни с властью думают, что управляют миром.

— Да, я в курсе, — произнесла я, морщась от того, что собиралась сказать. — Позавчера мне пришлось взять с собой юриста на встречу с одним скользким политиком.

Плечи Оскара напряглись.

— Почему?

— Тебе лучше не знать, — ответила я, мой голос предательски дрогнул, стоило мне вспомнить, как капитан мадридской полиции настаивал на встрече в отеле и как, когда я отказалась, он стал откладывать встречу каждую неделю, снова и снова. Оскару не нужны были детали; он и так всё прекрасно понял, и его лицо окаменело.

— Ты серьёзно?! Лиз, у тебя разве нет представителя для таких встреч?

— Есть, просто... Меня показывали по телеку, это помогает решать вопросы быстрее.

— Да уж, я вижу, — пробормотал он, скрежеща зубами. — В следующий раз просто позвони мне. Я пришлю пару телезвёзд, если дело только в этом.

Немного погодя, он добавил:

— Хотя дело как раз в том, что тебя показывали по телеку — для этих слизняков это как красная тряпка для быка, ты же понимаешь, это?

Конечно, он был прав, я очень хорошо это знала. Какую бы аналогию вам провести? Все хотят поставить галочку в этой табличке. Каждый желает подержать в руках этот трофей.

Погано? Да.

Но у этого есть обратная сторона, которую я использовала в своих целях, привлекая внимание к проблеме трафикинга, работая со спонсорами, давая спичи на ассамблеях — если бы не моя новобретённая публичность и желание людей постоять со мной рядом, я бы этого всего не могла. Одно не существует без другого, и ты либо принимаешь условия игры и учишься отражать нежелательные её эффекты, либо покидаешь поле.

Я знала, что этот разговор не закончится хорошо, но что мне теперь, всё держать в себе? Хотя, может, я смогу умалчивать о некоторых мелочах, не имеющих особого значения. Наверняка же Оскар не делится со мной каждой тонкостью своей работы, в которой своих странностей хватает.

— Не волнуйся, пожалуйста. Всё прошло хорошо, я заставила его играть по правилам и я получила то, что хотела. Теперь у меня есть собственный отряд спецназа! — сказала я, пытаясь разрядить обстановку. И нет, сказать моему парню, что я буду иметь дело со спецоперациями, не помогло снизить напряжение.

— Вот видишь, Лиз, именно в такие моменты я начинаю переживать из-за твоей работы, — ответил Оскар, тень беспокойства омрачала его лицо.

— Я переживаю о твоей работе, ты переживаешь о моей. Вроде всё, как надо, — я пыталась разрядить обстановку.

— Это не смешно, Лиз, — заявил он. — Я имею дело с избалованными людьми, а ты — с очень опасными, и можешь погибнуть.

— Послушай, Оскар, ты должен научиться доверять мне, — сказала я, ловя его взгляд и переключаясь на более мягкий, но серьёзный тон. — Я знаю, это трудно; многое изменилось с тех пор, как я начала этим заниматься. Но в этой сфере можно только так, и мне нужно быть смелой и играть по правилам больших мальчиков.

— То есть быть супердевушкой, — сказал он, на его лице появилась улыбка. Я знала, что он борется с тревогой, чтобы поддержать меня. — Я чертовски горжусь тобой, Лиз.

— Спасибо. А я чертовски рада быть здесь, — ответила я, задерживая взгляд на его обнажённом торсе. Толстовку-то он так и не надел.

Оскар хохотнул и, обхватив меня, легко посадил на столешницу. Я вскрикнула и засмеялась, моё платье немного задралось, обнажая колени, а крабик ослабил хватку, выпуская светлые пряди на плечи. Оскар на мгновение остановился, изучая меня.

— А ты ещё говоришь, что от меня глаз не оторвать…

Он снова приблизился, и я потонула в его объятиях. В тот момент я сомневалась, что найду силы обсудить тяжеловесные вопросы, которые оставались у меня в арсенале. Если у нас есть только несколько таких вечеров, я предпочитаю провести их иначе.