Через пламя

Глава первая. Пробуждение. 9

Я проснулась в два часа ночи от очередного эротического сна, в главных ролях снова я и Мишель Маркович. Черт бы его подрал. Как смеет он мне подобное заявлять, а потом ещё и сниться!? Как бы хотелось ударить его по самодовольному лицу, улыбался, словно нравилось мое бешенство от его слов. Да и почему я вообще должна к нему что-то чувствовать? Почему я должна терпеть все эти сны с его участием? Почему же мне так обидно и так хочется повторить то недоразумение? Я зашла на кухню, чтоб навести кружку горячего кофе. До сих пор в ушах звучали его слова, я замужем и воспитывать чужих детей он не собирается. Охренеть! А о чем ты думал, когда спал со мной? Вот же дура!

-Не спится? - появился в кухне отец.

-Волнуюсь перед полетом, - соврала я.

-Мы присмотрим за Милой, Ия постоянно одна дома, я работаю. Давно у тебя руки трясутся? - говорил как бы, между прочим, отец и резко перевел разговор в другую сторону.

-Не выспалась, кофе хочется, - снова врала я, меня постоянно трясет из-за моих снов с Мишелем Марковичем, меня вообще всю трясет сейчас от бешенства! Я постаралась успокоиться, но мои нервы скакали, как пьяные зайчики на лугу с морковью. Не помогает мне чёртово управление гневом, не помогают советы психолога. Я бросила ходящую из стороны в сторону в моих руках чайную ложку на стол. Она со звоном отлетела к раковине. Отец понимающе улыбнулся, посадил меня на табуретку, как маленькую девочку и сам навёл мне половину кружки кофе. Когда я начала пить, поняла, почему предусмотрительный отец налил половину, все равно бы расплескалось.

-Ты всегда была очень самостоятельной, очень упрямой. Я удивлен, что ты до сих пор живёшь со своим мужем неудачником, - проговорил отец, усевшись напротив меня.

-Что? - обомлела я от темы разговора.

-Мне нравится, что ты в отличие от Матвея живёшь чувствами и эмоции, пусть не всегда положительные, бьют из тебя через край. Кира, давно пора закончить с этим идиотизмом, навязанным тебе по глупости. Ты справишься и без этого человека. Даже без Мишеля ты справишься, потому что ты сильная, - откровенно отец. От такой откровенности я открыла рот и не могла закрыть. Когда же я взяла себя в руки, то смогла лишь проговорить:

-Спасибо, пап.

    Он обнял меня через весь стол и поцеловал в лоб, как маленькую со словами:

-Я горжусь тобой, Кира.

    Сказать, что от такого жеста мои руки перестали трястись и замерли ошеломленно мертвенно побелевшие, ничего не сказать. Через какое-то время я пила кофе в одиночестве. Я все думала о том, что сказал отец, правда переваривались подобные слова очень тяжело. Привело в чувства меня напоминание Инны о ее директоре. Что ж, впереди дорога до аэропорта и она покажется Мишелю Марковича адом.

     Я вышла из подъезда ровно в четыре. Машина уже стояла. Как только я села на пассажирское сиденье, мы тронулись. На лице Мишеля было до того кислое выражение, что мне стало его жалко. Однако, сегодня не было в моих намерениях испытывать к этому человеку хоть что то, кроме всепожирающего гнева. Моя очередь наслаждаться его бешенством. В голове тараканы переоделись в бронежилеты, готовые к наступлению, а в глазах запрыгали черти. Я целый час придумывала этот план мести. Я достала из внешнего кармана сумочки, заранее снятую с уха серёжку и невзначай уронила ее. Главное не потерять ее, иначе брат мне этого не простит. Включила испуганные глазки, коснувшись голой мочки уха, и проговорила бесжизненным голосом:

-Обалдеть.

    Я заерзала на сиденье и стала искать свою потерю. Неожиданно, но мне на руку, сережка оказалась около коробки передач. Я потянулась к ней. Мишель начинал злиться, я перевернула треть машины, теперь вторгалась в его личное пространство. Ненароком, поднимая серёжку, я коснулась его руки. Я ощутила нарастающее напряжение, однако сделала беззаботный вид и радость найденному сокровищу. Я правда была рада, эти серьги мне подарил Матвей на мое восемнадцатилетние. Если бы я потеряла хоть одну из них в этой машине, пришлось бы ее разобрать. Я вдела серьгу в мочку уха и спокойно расположилась в своем сиденье. Мишель продолжал молчать, однако я видела, его желваки играют. Осталось всего два шага, и он превратится в дитанировавшую бомбу. Около пяти минут я дала для разрядки атмосферы вокруг нас, дальше нужно было действовать. Я достала телефон, но снова уронила, в этот раз на коврик, прямо под ноги. Цокнув языком, мол, ну что за день, я стала доставать свой мобильник, сгибаясь в дугу. Достала я быстро, однако, мимика водителя не изменилась. Хорошо, лови последний сюрприз. Он самый бесячий. Посмотрела время на телефоне и убрала обратно в сумку. Сегодня на шее у меня красовались бусы из лунного камня, с утра так захотелось их надеть и немного нитку подрезать. Минут десять даём отдых Мишелю Марковичу и в бой. Я засмотрелась в окно, наблюдая пейзажи, руки невольно, как бы случайно, потянулись к шее и стали перебирать небольшие голубые камушки. Бряк. Все бусы посыпались в разные стороны, какие-то отскочили и повалились градом под ноги водителю.

-Да что же такое? - спросила нервно я, понимая, что цель моя молчит. Только я подумала, что план провалился, как ощутила, что машина остановилась около обочины и в лицо дало воздухом от открытой машины. Моя дверца распахнулась. Я пребывала в каком-то забытье, не осознавая происходящего, но стоило посмотреть в лицу директору, и дурацкая улыбка поползла сама собой. Его глаза сейчас сверкали от злости, там не было тех айсбергов и того хладнокровия, он в прямом смысле хотел меня у***ь. Желваки напряглись, благо руки не в кулаках, а то побил бы меня, хотя я сделала все, чтоб показать свою непричастность. Мишель смотрел на меня внимательно и, как только он понял, что я улыбаюсь идиоткой на его злость, лицо перекосило от бешенства.

-И для чего вы сделали все это? - спросил у меня он.

-Я не знаю о чем вы, - резко сделала серьезный вид, хотя хотелось смеяться.

-Прекрасно, права с собой? - снова спросил он.

-Нет, - соврала снова я.

-Садитесь за руль, но сначала соберите, пожалуйста, ваши бусы, - было велено мне.

-А если нас остановят? - испуганно я.

-Я разберусь с этим, - бросил он и отошёл, давая мне возможность пересесть. Я, не стесняясь, перелезла через сиденье и заняла положение водителя. Мишель Маркович сначала заботливо собрал мои бусы с коврика и сидения, затем уселся поудобнее на пассажирское сидение. Бусинки были переданы мне в ладони, я ещё минут пять провозилась, чтоб их дособрать с водительского сидения. Мишель Маркович все это время терпеливо ждал меня. Наконец, я пристегнула ремень и завела его автомобиль. После моего мини-авто, эта машина казалась мне зверем. Водить я умею, скорость где надо превышать тоже, но моему директору не обязательно это знать. Пусть платит штрафы. Я нажала удовлетворённо педаль газа, и машина рванула с места, я чудом не оказалась под камазом, ехавшим в это время по трассе. Спокойствие Мишеля Марковича снова нарушилось. Он не выдержал и прокомментировал навыки моего вождения:

-Если вы так водите, ещё и сыпится у вас все из рук, то вам, определенно, нужен водитель.

-Не переживайте, Мишель Маркович, если нас тормознут, вы разберётесь с этим, - улыбалась во все тридцать два зуба я.

-Все ради вас, моя милая, - ответил он, при том, что совсем не с иронией, отчего по моей коже посыпались градом мурашки. Не думала, что это так приятно слышать.

     Машина мчалась по дороге, обгоняя попутные впереди мирно едущие авто. Мишель ничем не показывал своего волнения, однако внимательно следил за дорогой. Мы пересекали сплошные, двойные сплошные, местами ехали на красный, два раза не давали перейти пешеходный переход пешеходам, не уступали дороги, не давали никому нас обогнать, потому что скорость была превышена постоянно, позади слышались недовольные сигналы водителей. Я впервые в жизни наслаждалась, нарушая правила дорожного движения.

    Я снова вжала педаль газа в пол, машина рванула ещё быстрее, меня вынесло на встречку. Я резко повернулась руль вправо, чтоб вернуться на свою полосу, Мишель положил свои руки поверх моих и помог мне выравнять автомобиль. Я снизила скорость.

-Кира Кирилловна, при всем моем уважении, может, вы отдадите мне мое место? На моем счету итак уже тридцать один штраф, - проговорил Мишель спокойно, спорить с ним не было желания. Я затормозила около обочины. Отстегнула ремень безопасности, вышла с гордо поднятой головой из автомобиля и направилась на пассажирское сиденье. Мишель освободил мое место и в сантиметре прошел около меня, мне даже показалось, что его глаза сверкнули. Страшно стало в какой-то момент, что если он задумал придушить меня всё-таки. Я села на пассажирское сиденье и пристегнулась. Мишель Маркович пристегнул ремень, сел на водительское сиденье и продолжал сидеть, не заводя мотора.

-В чем дело? - спросила нетерпеливо я.

-Я вот думаю, вы вели так быстро, что в обычном темпе мы успеем даже если поедим через час, - проговорил он, смотря в лобовое стекло вперёд на дорогу.

-Мы что тут час сидеть будем? - спросила, опешив я.

-Еще не знаю, Кира Кирилловна. Расскажите мне, пожалуйста, с чем связано ваше поведение сегодня? Может, вас разбудили слишком рано или вы решили покончить с собой? Я готов вас выслушать ровно час и десять минут. Выговоритесь, говорят, помогает, - после этой сногсшибательной речи он заблокировал двери. Я оказалась запертой в машине с ним.

-Во-первых, я встала в два ночи, во-вторых, вы не разбудили меня в этот раз, в-четвёртых, я неловкая и у меня действительно все сыпется из рук, в-пятых, ваши подозрения безосновательны, я люблю свою жизнь и ни с чем кончать не собиралась, - ответила я, даже не смотря в его сторону, пусть знает, что мне плевать на его выходки.

-Отлично, значит, когда в меня полетел трудовой договор, это было проявление вашей неловкости? И сегодня у меня не было цели вас разбудить, наоборот я дал вам выспаться, Инна позвонила за час до отъезда. Я знаю вас лучше, чем вам может казаться, именно поэтому могу судить о том, что вы аккуратный водитель и, если это была не демонстрация, что вы собираетесь умереть со мной в один день, тогда я не понимаю, что вы хотели мне сказать, - он смотрел прямо мне в глаза, я невольно смотрела в ответ и чувствовала себя такой идиоткой, что хотелось сквозь землю провалиться. Молчание затянулось, мы в полнейшей тишине, от которой в ушах начинало звенеть, смотрели друг другу с глаза, ожидая, что кто-то нарушит молчание первым. Но мне нравилось просто вот так сидеть и молчать после того, что меня выставили дурой. Глаза Мишеля снова были теплые и сверкали впервые серым пламенем. Я даже почувствовала себя неловко, тот самый Мишель Маркович, который готов был заморозить глазами, сейчас был абсолютно другим человеком. Тем самым, которого я любила в своих снах, который преследовал меня еженочно. В какой-то даже момент я почувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитали, но наказания не последует, потому что её чрезмерно любят. Что за кретинизм в моей голове? Этот человек не способен на любовь и прочие чувства к женщинам, у него есть секретарша, которой достаточно по любой потребности скомандовать и все его желания будут исполнены. Мне ясно дали понять, что здесь ничего мне не светит. Мысли, как паутина затягивали все глубже и глубже, в самый мрак. Я больше не желала продолжения этой игры и готова была сдаться, только бы скорее оказаться в аэропорту и уже в самолёте оказаться как можно дальше от этого человека. Мишель Маркович не желал сдаваться:

-Так, я правильно понял вас, Кира Кирилловна?

-Нет, вы неправильно поняли. Этот трудовой договор полетел в вас, потому что ваше самоуверенное личико мне изначально не понравилось. Вы меня хорошо знаете? Что ж флаг вам в одно место, и, пожалуйста, заводите молча машину. Хотелось бы выспаться хоть в самолёте, потому что там, я искренне надеюсь, вы догадались купить билеты в разных частях самолёта, чтоб нам с вами не пересекаться в течение всего полета! - зло бросила я, обижаясь скорее на свои же мысли, чем на Мишеля.

-Я могу вас уверить, мы и в самолёте сидим рядом друг с другом, поэтому если сейчас вы не ответите на мой вопрос, мне придется слушать весь полет ваш прекрасный рассказ, - ответил мне он.

-Вы хотите от меня услышать то, что итак знаете. Я не желала данной командировки и, если б не она, на этой неделе в пятницу, мы виделись бы в последний раз, - проговорила спокойно я.

-Вас отвезти домой? Потому что мне уже страшно, что в вашей сумочке припрятан кирпич, который вы следующим уроните мне на ногу! - разозлился снова он.

-К сожалению, кирпича нет и он противозаконен. Больше ничего на вас падать не будет, я посплю оставшуюся дорогу, - проговорила обиженно я и перелезла на задние сидения. Там взяла небольшую подушку и положила себе под голову. Прежде чем закрыть глаза, я выдала, притом, что сама обалдела от сказанного мной же:

-Лечите нервы, Мишель Маркович, а то скоро на людей кидаться станете!