Илона на шпильках

Глава 4

— Посиди, посиди, остынь. А потом ты мне откроешь, деваться тебе некуда, и я тебя поимею во всех позах. Девочку она из себя корчит! Сколько тебе, сороковник? А всё ждёшь цветочков, красивых ухаживаний. Да на фига? Есть мужик, есть баба, есть притяжение, встретились, доставили друг другу удовольствие и разошлись, какие проблемы. Чего ты ломаешься? Комедию устроила блин! — Влад стучит кулаками по двери. А я с досадой понимаю, что…

Знаете, чем отличается комедия от трагедии? Тем, что трагедия — неизменна, ограниченный, чёткий и органичный жанр, а комедию в любой момент можно переиграть и бац...у вас уже трагикомедия, и хочется плакать, заламывать руки и никого не винить в своей гибели. А ведь я только говорила Аркадьевичу про притяжение...и сама за это поплатилась. Дура на шпильках! Так! Стоп! Аркадьевич, точно, надо ему позвонить.

Я оглядываюсь по сторонам — какая-то тесная подсобка, швабра с ведром, переносная кафедра для выступлений, стол, стул. Судорожно ищу телефон, но...нет сети.

— Я сейчас в полицию позвоню, и тебя загребут за попытку изнасилования, оратор грёбаный. — ору со всей мочи и топаю для убедительности. Но голос Влада лишает меня надежды на спасение.

— Звони, звони, здесь как раз нет связи, именно в этой комнатке. Может, откроешь мне?

— Да пошёл ты.

— Я-то пойду, но ты скоро выйдешь, у тебя нет другого выхода, милая.

— Выход есть всегда, и там, где закрыта дверь, должно быть открыто окно.

— Ну-ну, — Влад победоносно хохочет.

А я с ужасом вижу три стены, одну закрытую дверь хотя бы изнутри и ноль окон.

— Не хватало задохнуться здесь из-за тебя недоносок.

— Так выходи, я вдохну в тебя новую жизнь. Ты мне очень нравишься, и твои длинные ноги, я буду их покрывать горячими поцелуями.

— Мерзость какая, Влад, и не мечтай. Мои ножки не для твоих поцелуев.

— Илона, не испытывай моё терпение. Я же уже всех девок на курсе оприходовал, и заметь, никому никаких цветочков не надо, всё по взаимному желанию. Одна ты носишься со своей неприступностью, цену себе набиваешь?

— Вот именно по взаимному желанию, а я тебя не желаю.

— Не ври, я видел, как ты меня пожирала глазами, мысленно надкусывала тут и там.

Фу, к горлу подступила тошнота.

— Надкусывала. Оприходовал. Что за жаргон? Ааааа, у вас с дядюшкой это семейное, видимо. Он там пади тоже всех своих актрисулек наоприходовал, а они ему понадкусывали, чтобы роли главные получить. Извращенцы!

— А за дядюшку ты мне ответишь, Белозёрова, я тебя буду драть как Сидорову козу!

Я оседаю на пол, мысли путаются, ноги трясутся. Илона, это полный End! Endец какой-то! Или нет?!

Если я его взяла с собой, то сегодня точно мой день. А, если Константин Аркадьевич мне ещё и ответит, то! В своё время мы с шефом приобрели кнопочные телефоны как и все, которыми продолжаем время от времени пользоваться, несмотря на появление и у него, и у меня навороченных модных смартфонов. Просто в нашем офисе и особенно на печатном производстве не всегда есть связь, а старенькие малыши с кнопками везде находят сигнал, и мы с Костиком в итоге можем созвониться. Старый телефон-то явно в сумке, но работает ли, я его давно не заряжала. Дрожащими руками выуживаю аппарат...бинго! Есть сигнал! И зарядка, вот, что значит — качество техники, а мой новый только и угрожает мне, что заряд на нуле. Ну, Аркадьевич, не подведи!

Гудок, третий, пятый…

— Белозёрова, ты на часы смотрела?

Я отчаянно реву и не могу двух слов связать.

— Я… Он… Мне…

— Илона, что случилось? Спокойно объясни. — голос шефа взвинчен, я слышу, что он испугался за меня.

— Костик, спаси меня.

— Детка, где ты?

Пам-пам-пам. Мой кнопочный телефон выключается, и я не успеваю ответить шефу. Мне конец! Я сажусь на пыльный, деревянный стул. Перед глазами всё плывёт, голова тяжелеет, и я теряю связь с реальностью.

Чьи-то сильные руки несут моё бездыханное тело. Я чувствую всем своим расслабленным существом, как руки подо мной напряглись, окаменели. Вряд ли это Влад, он бы меня точно своими наманикюренными поджарыми руками не поднял. Я постанываю от боли, ломит каждую клеточку, каждый сантиметр тела, будто меня пытали. Надеюсь, оратор меня не того? Чёрт! С трудом открываю один глаз, щурюсь…

— Костя? — выдыхаю с облегчением.

— Детка, очнулась? — шеф останавливается, нежно смотрит на меня, переводит дыхание и идёт дальше. А я проваливаюсь в сладкую дремоту.

Я не знаю, в каком часу проснулась, но теперь уже явно за окном была тёмная ночь, хоть глаз выколи. Я лежу на диване, прикрытая пледом, рядом сидит и неотрывно смотрит на меня Костя. Он смотрит и молчит, насупившись.

— Скажешь что-нибудь?

— Ты — большая девочка, сама всё знаешь, чего я буду тебя воспитывать.

— А ты повоспитывай, может, у меня мозги на место встанут.

— Да на месте они у тебя. А вот твоя *опа вечно ищет приключений и не бережёт тебя.

— Прости.

— Тебе не за что просить прощения.

— Есть, есть за что. Разбудила тебя или от дел оторвала.

— Дура!

— Вот, а говоришь, у меня мозги на месте.

— Я не об этом. Эх, Илона?! Я же испугался за тебя. Детка, себя не жалеешь, пожалей меня.

— Скажи ещё, — я беру Костю за руку, боясь, что он отпустит меня и исчезнет.

— Что сказать? — шеф заботливо держит мою руку в своей.

— Что я — детка, — невинно улыбаюсь.

Костя наклоняется ко мне...близко-близко и ласково гладит по голове, отчего я вздрагиваю всем телом и чувствую необъяснимый прилив нежности.

— Конечно, Илонка, ты — детка. Ты — маленькая и любознательная девочка, моя...непоседа и искательница приключений, и останешься такой всегда. А я — твой стареющий и старый шеф и уставший уже от приключений седой мужик. — Аркадьевич отстраняется от меня и отводит свой взгляд.

— Да какой же ты старый, Костик?! Ты ещё ого-го-го! Да я зуб даю, что не сегодня-завтра мы погуляем на твоей свадьбе.

— Устами младенца глаголет истина. Но не в случае с твоими словами. Спасибо за попытку меня утешить.

— Нет же! — я привстаю на диване и подтягиваю шефа к себе, зажимая при этом рот рукой, чтобы побороть неловкий приступ тошноты. — Ты же — классный мужик, у тебя хватает опыта, мозгов и денег, то, что женщинам надо! Особенно молоденьким! Хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю?!

— Он явно что-то подмешал тебе в вино, раз ты несёшь несусветный бред. Илона, я стар, и тема моей личной жизни закрыта...для тебя...раз и навсегда. Ты своей лучше занимайся. Только пожалуйста в следующий раз будь осторожнее.

— Думаешь, будет и следующий? — я пожимаю неуверенно плечами.

— Не сомневаюсь, с твоими-то способностями в самое ближайшее время, — шеф смеётся, встаёт и уходит, кидая на ходу, — сейчас принесу тебе что-нибудь от отравления, закрой глаза пока, поспишь, а завтра у нас будет новый день и твои новые приключения на шпильках.

— А Влад сказал, что я выгляжу на сороковник. — лепечу, проваливаясь в сон.

— Все они у тебя — идиоты, детка. И за что мне такое наказание. — едва слышу в ответ.