Декаданс - это непросто

Часть первая. Месяц Даниэля. Эпизод четырнадцатый

– В общем… – выдавила она, глядя в пол – широкий солнечный прямоугольник ползет по паркету, упираясь ей в ноги. Вдох. Выдох. – Я… когда ты вернулся, я думала, что всё будет в порядке. И правда была этому рада. И, когда ты сказал, что всё, что говорил и делал в прошлом, было специально – я испытала облегчение. Подумала: значит, я не должна больше жить с этим грузом. Значит, все те ужасные слова – например, что спать со мной ты готов только за деньги, – всё это неправда…

– Неправда, – подтвердил он. – Мне нравился секс с тобой. Ты красивая женщина, и в сексе всё было хорошо. Мы можем отдельно поговорить об этом, если хочешь. – (Алиса вспыхнула еще сильнее – хотя казалось, сильнее уже некуда; как же хочется убежать, спрятаться, сгинуть, сжаться в комок. Что же он с ней делает? Точнее, он ведь не делает ничего особенного – почему же внутри всё плавится, выкручивается, ноет от этой сладкой пытки?). – Просто секс – такая тема, тонкая, сама понимаешь. Он привязывает. И чтобы прекратилась вся жуткая ебанистика, которая происходила, – мне нужно было, чтобы ты думала так. Чтобы видела с моей стороны полное, бесповоротное отвержение. Иначе ты бы продолжала цепляться за шансы.

А сейчас она что делает – разве не цепляется?.. Алиса вздохнула.

– Д-да, я понимаю… Короче… Мне стало легче, когда я всё это узнала, и легче – от мысли, что теперь мы можем общаться просто как друзья, как… люди. Как ты этого и хотел. И я была уверена, что справлюсь. Но…

Как это произнести – как найти в себе силы? Почему она может только ходить вокруг да около – а саму суть щипцами не вытащишь из горла?.. Алиса схватила себя за предплечья так, что ногти впились в кожу – и всё-таки заплакала. Даниэль цокнул языком.

– Леди Райт, ну перестань, пожалуйста! Ты же знаешь – я ненавижу слезы, терпеть не могу!

– Прости, я… Это случайно… Я сейчас! – сдавленно всхлипывая, она отошла к комоду, чтобы найти платок. Рыдания душат – но им нельзя давать волю. Вот, наконец-то платок; она высморкалась – и засмеялась сквозь всхлипы. – Жесть, какая же я дура истеричная! Правда даже не думала, что расплачусь. Прости.

– Мда-а, как же пидорасит бедную Алисоньку… – протянул Даниэль – со смесью сочувствия и насмешки. – Смотреть в прямом эфире, без регистрации!

– Да уж, точно. Совсем я что-то расклеилась… – она сжала в кулаке платок, перевела дыхание – и приготовилась к последнему удару себе в грудь. – Я была уверена, что справлюсь. Но… не справилась. Мне очень жаль, я совсем такого не хотела, и понимаю, что это очень плохо, и неуместно, и ни к чему не приведет. И что это – только моя внутренняя проблема, ни в коем случае не твоя. И рано или поздно я с этим справлюсь. Но…

– У тебя ко мне не дружеские чувства?

Она задрожала, отворачиваясь. Всё еще нет сил сказать прямо – всё еще, всё еще, всё еще…

– Ты же… и так понимаешь, – шепотом выдохнула она, душа новую волну рыданий.

– Хочу убедиться, что понимаю правильно.

Как же спокойно звучит его голос – низкий, ровный, убедительный. Сама невозмутимость.

– Да. Да, так и есть. Но я… постараюсь с этим что-то сделать. Не знаю, правда, что, – она помолчала, теребя платок. – Как будто бы самый правильный выход – меньше общаться. По крайней мере, не так часто видеться, да и вообще… держать дистанцию. Чтобы это прошло. Но мне этого не хочется. И я вообще не знаю, как быть.

– Если ты решишь не общаться – я пойму. И исчезну из твоей жизни.

– Нет, я не хочу этого! – испуганно повторила Алиса. Их взгляды встретились – и она пропала в мерцающей зелени с янтарно-коричневыми пятнышками, в кошачьем изысканном разрезе, в тени пушистых ресниц. Он изменился – но глаза те же самые. Всегда будут те же самые. Проклятые глаза. – Просто мне… так жаль, что я не справилась. Я уже не романтизирую тебя так, как раньше – и не ожидала, что меня так накроет. Правда. И теперь меня всё это мучает, я не сплю по ночам, я…

– А почему мучает? – негромко перебил Даниэль. – Сядь сюда, – он похлопал по дивану рядом с собой. Алиса послушно пошла к нему – на трясущихся ногах.

– Ну, потому что… Ведь безответные чувства – это всегда больно. Всегда страдание. А я больше не хочу страдать. – (Да ну? Сама-то себе веришь?). – Точнее… не хочу снова страдать так, как раньше. Не хочу снова проходить через этот ад. Я просто не выдержу.

– А такого больше и не будет, – задумчиво возразил Даниэль – сложив пальцы домиком, наклонившись вперед. Теперь они сидели бок о бок, на одном уровне – словно болтали на скамейке в парке. – Теперь я открыт перед тобой. Нет никакого притворства. Я прямой, как лом, и простой, как пять центов. Тебе неоткуда ждать подвоха.

– Спасибо, – нерешительно пробормотала она. – Но, понимаешь… Ты же всё равно смотришь на меня только как на подругу. И, пока я смотрю на тебя как на мужчину – это будет ранить меня.

– Так я ни на кого сейчас не смотрю как на женщину, – он небрежно пожал плечами. – Тебе не о чем переживать. Я не ищу отношений – и долго еще не стану. Мне этих отношений уже вот настолько!.. – (он провел ребром ладони по горлу), – …хватило. Мне комфортно одному. Комфортно дружить с Хельгой, общаться с тобой, еще с кем-нибудь общаться. Но не более. Мне надо встать на ноги, разобраться с деньгами, с работой, желательно – квартиру себе в Гранд-Вавилоне намутить в ближайшие пару лет. Это сейчас в приоритете. Я не думаю об отношениях.

– Но ты же… сидишь в дейтингах, с кем-то знакомишься, гуляешь…

Я вообще могу с ним это обсуждать? Или он опять подумает, что я ревнивая истеричка, помешанная сталкерша? Что лезу не в свое дело?..

– Я знакомлюсь и гуляю, чтобы ОБЩАТЬСЯ, – веско повторил Даниэль. – Мне интересно общаться с новыми людьми, вот и всё. Не только с женщинами, кстати! Мы вон с Хельгой Йена нашли, теперь с ним все втроем корешимся. Почему нет? Мне интересно слушать разных людей, наблюдать за ними. Но большинство людей – тупое никчемное дерьмо, ты сама знаешь мое мнение. Вроде Изабеллы или той шлюхи с «междуножным пирожным», – он едко хмыкнул. – Над такими я просто стебусь – и мне это в кайф! Мне нравится им морально бить ебало и смотреть, как они охуевают. Только и всего. Это мое развлечение. Я злой человек – и мне это нравится, я не хочу больше это менять. Агрессия питает меня! – он улыбнулся – и кровожадно хрустнул пальцами. – А так – ну… У тебя нет вообще никаких поводов переживать, по-моему. Все, с кем я тут виделся – это просто кринж на поржать, ну вот честно! Раз-два погулять, да и всё. Я вообще никого из них не воспринимаю серьезно, ни с кем даже нет желания как-то в диалоги вкладываться.

– Ну, это сейчас так. А потом ты можешь встретить кого-то и влюбиться. Так и работают интернет-знакомства. Так ты встретил Эшли, так я встретила тебя…

Даниэль фыркнул и отмахнулся.

– Влюбиться? Ой, давно я уже не страдал подобной херней! И не планирую. Вот честно – я уже такого навидался и в таких количествах, что не знаю, каким уберменшем, каким, блять, высшим существом должна быть женщина, чтобы я в неё влюбился! – он захохотал. – Те, кого встречаю – грязь из-под ногтей, ну серьезно! Кто-то там, конечно, намекает на что-то, зовет домой, кидает фоточки, но – не пошли-ка вы нахуй?! – злобно воскликнул он. – Хотите секса со мной – заслужите его сначала! На данный момент никто не заслуживает. – (Никто, значит. Алиса сделала мысленную пометку). – Да и вообще, леди Райт – ты как будто забываешь, что есть приоритеты. Ты явно всегда будешь у меня в приоритете по сравнению с какой-нибудь одноразовой тёлкой с дейтинга!

– В приоритете – но как подруга, – грустно напомнила она.

– Так и они – как потенциальные подруги, не больше! Я правда заебался и от отношений, и от секса. У меня с периода последней девушки секса не было… сколько? – он задумался, прикидывая что-то в уме. – Полгода, получается. Даже побольше.

– Сколько?! – опешила Алиса.

Она не могла представить, что у Даниэля может так сложиться. У кого угодно – но не у него. На него же вешались сотнями; с пятнадцати лет он отбоя не знал от девушек. Модельное лицо, атлетичное татуированное тело, актерская харизма – какие, к черту, полгода?!

Но он невозмутимо кивнул.

– Да, где-то так. Я же говорю – мне не нужен секс. Самостоятельной ценности он для меня давно не несет, я за ним не гоняюсь. Кому надо – те пусть гоняются. А я уже старый слишком! – он вздохнул, будто бы вдруг погрустнев. – Заебало меня быть кому-нибудь парнем или страстным любовником, леди Райт. Нет уже сил гореть – я слишком истратился. Могу только тлеть скромным угольком и дарить дружеское тепло тем, кто рядом. Такого мне сейчас больше хочется.

Какой красивый образ – уголек… Алиса растроганно кивнула. Ей стало спокойнее.

– Спасибо тебе за откровенность. Я это ценю.

– А если тебе так важен секс со мной – ну… – он подумал пару секунд – будто не замечая, как она в ужасе расширила глаза и затрясла головой, – и вдруг выдал: – Хочешь, я пришлю тебе нюдсы?

– ЧТО?! – съёжившись, взвизгнула Алиса. – Ты издеваешься?!

– Нет, почему? Я серьезно.

– Нет, конечно, нет, что ты?! – её разобрал нервный смех; она хихикала и краснела, тщетно пытаясь перевести дыхание. Наверное, еще и глаза опухли от слез – мда, то еще зрелище. – Я еще не настолько отчаялась!

– Почему отчаялась? – Даниэль, казалось, искренне не понимал её пароксизмов. – Что в этом такого?.. Кстати, ты вообще хоть иногда дрочишь?

– ДАНИЭЛЬ!!

– Что? Это отличная тема – реально же легче становится, снимает напряжение. Ты в курсе, что без этого вредно?

Доктор, а Вы точно доктор?..

Алиса согнулась пополам от смеха, смущения, злости и желания – всего одновременно; кипящий котел, готовый лопнуть.

– Даниэль, пожалуйста, хватит… прекрати… я задохнусь сейчас! – выдавила она. Но воображение уже услужливо подбрасывало картинку за картинкой: его обнаженное тело в неоновом свете, тату на груди, мышцы спины и талии, пальцы, шея… Низ живота свело сладкой судорогой. – Как тебе это вообще в голову пришло?!

– Ну ладно, – он пожал плечами, порочно улыбнулся краешком губ – и только этим выдал, что всё понимает. – Но если передумаешь – говори!

– Даниэль! – обессиленно взревела Алиса.

– Да что? – он расхохотался. – Это же реальное решение проблемы!

– Для меня – нет!

– Почему?!

– Потому что это для меня… слишком несопоставимо с реальным сексом, – отвернувшись, пролепетала она. – Только распаляет зря. Так что я… и правда редко это делаю. И вообще, для меня это как будто… не знаю… Знак окончательной капитуляции!

– Чего-чего? – захихикал Даниэль.

– Ну, в смысле… Раз уж я НАСТОЛЬКО не могу удержаться, что дрочу на человека, а он при этом НАСТОЛЬКО для меня недоступен – это же ужасно, разве нет? И поддавшись этому, я как будто признаю весь ужас ситуации!

– Не понимаю, – улыбаясь, признался он – и подсел чуть ближе.

– Ну, вот представь… – Алиса повернулась к нему, захваченная спором. – Тебе, конечно, сложно будет такое представить, но предположим: ты страдаешь по девушке. Очень страдаешь, очень хочешь её, но знаешь, что у вас точно, стопроцентно ничего не получится. Что для неё ты только друг, не в её вкусе – и далее по списку. Вот что ты будешь делать?

Даниэль развел руками, будто говоря: а о чем тут вообще думать?

– Подрочу!

– И тебе не станет от этого хуже? Ты не будешь ощущать, что как будто… проиграл? Сдался? Что всё равно не получил её – но только зря раздразнил воображение?

Даниэль усмехнулся.

– Ну, если мне станет хуже после того, как я на неё подрочу – это будет значить, что мне и париться не о чем, она просто не мой человек! А если мой – мне станет лучше, а не хуже!.. Вообще, леди Райт, ты слишком много опять паришься и усложняешь. Иди сюда!

Он вдруг развел руки, Алиса не успела увернуться – и случилось необратимое.

Его сладко-терпкий запах окутывает её, захватывает воздух со всех сторон; она теряется в кольце из его сильных рук, на его широкой груди; какой же он большой, и мягкий, и горячий – как шелковистое одеяло, как пышная ароматная булка с начинкой из ягод, присыпанная сахарной пудрой… Алиса закрыла глаза, уткнулась лицом в его футболку, пропадая; её дрожь медленно унималась.

– Всё будет хорошо, – тихо сказал он; его теплое дыхание защекотало ей ухо – и всё тело покрылось мурашками. – Главное – разговаривай со мной об этом. Если не будешь разговаривать – будет плохо.