Крылья

Глава 2

Наши дни. Весна. Санкт-Петербург

Бордовая ковровая дорожка приглушала шаги спешно идущей Мари. То, что ее вызвал господин Майер, мало радовало. Сейчас Хироки было не до того. Вначале в ресторане распсиховался явно переевший посетитель — надо же было поверх устриц навернуть парочку десертов, следом запить вишневым соком и вдобавок попросить шампанского — так еще в прачечной внизу случился потоп. Трубу прорвало прямо во время стирки. Пол залит, Мари по колено вымокла, потом понеслась переодеваться, попутно названивая сантехникам. В конце концов все дела были улажены, но тот посетитель раздул скандал. Теперь вот ждали госнадзор — он сам вызвал. Поэтому Мари, у двери кабинета притормозив лишь на секунду, постучала, толкнула ее и вошла довольно шумно.

— Боже… — выдохнула она, испугавшись. Теплые и сильные руки обвили ее талию, а к шее прижались влажные губы. — Крис, — тихо позвала Хироки, мгновенно смягчаясь в объятиях мужчины. — Мы на работе. — Майер продолжал медленно целовать ее шею, сантиметр за сантиметром. — И дел… много… Крис…

Швейцарец развернул Мари к себе лицом, обворожительно улыбнулся, и его яркие зеленые глаза переметнулись к губам женщины.

— Как можно так бессердечно отказывать, Мари? — с акцентом проговорил он, наклонился и поцеловал возлюбленную.

Хироки не переступила границ — работа есть работа — но руки ему на грудь все же положила. В конце концов, швейцарец был прекрасен.

Тридцатилетний мужчина появился в жизни Мари в тот день, когда японка прибыла в «Russian Roulette» по объявлению. Требовался человек с высшим образованием и качествами лидера, чтобы управлять коллективом. Насчет лидерства Мари сомневалась, но, поговорив с Майером, который сам проводил собеседование, было решено попробовать. Кареглазая, с азиатской внешностью, но с прекрасным произношением русского языка Мари показалась Кристофу довольно интересной. Так началась стажировка Хироки. После первого месяца работы эти двое сблизились. А дальше…

Дальше случился корпоратив. Мари была самой трезвой, однако пьяному Майеру поддалась. Вроде даже забавный швейцарец ей нравился. Удивительно, но после того раза случился и второй — уже на трезвую голову — а после третий. Пошли свидания, милые ухаживания, и Хироки сама того не поняла, а влюбилась. Крис был обходителен, опытен и относился к Мари бережно. Полгода работы в «Рулетке», четыре полноценных месяца отношений — Хироки чувствовала себя вполне счастливой.

Однако чего не любила, так это приставаний Майера к ней на работе.

К слову, кабинет этот, по совместительству библиотека, был как раз ее, не Кристофа. Швейцарец часто возвращался домой, а здесь делами заправляла Мари, но иногда прилетал вот так на недельку-другую и у Хироки каждую ночь был секс-марафон. Порой даже она придумывала дела, дабы хоть ночку отоспаться.

— Ты вчера улизнула, — кажется, Кристоф давно знал об этой хитрости партнерши, — сегодня не выйдет.

Мари вздохнула, погладив мужчину по груди.

— Прости, — качнула она головой, глядя ему прямо в глаза, — тут много проблем сегодня. Надо решить. Думаю, потом поеду к себе.

— Мари, — голос Майера зазвучал тяжелее, — я тебе надоел? Улетаю послезавтра, а ты меня все отшиваешь и отшиваешь.

Хироки сразу же заулыбалась — действовало безотказно.

— Ничего подобного. — Коротко чмокнула Кристофа в губы. — Я тоже хочу тебя и скучаю, но у нас было позавчера. Может, сбавим обороты? — Мужчина молчал, вглядывался японке в глаза. — Крис, в самом деле, перестань. Мне нужно решить проблемы.

Зеленоглазый швейцарец провел рукой по осветленным на концах волосам, тяжело выдохнул, но все равно зажал Мари в руках, жарко поцеловал и пробормотал:

— Ох уж эти твои правила… как нам хорошо было, вспомни, когда мы прямо на этом столе…

— Крис, — выкрутилась из объятий Хироки, поправила идеально сидевшую на ней белую блузку и пошла к двери, — это мои правила, соблюдай их, пожалуйста.

Мужчине оставалось лишь проводить ее пристальным взглядом. Ему так нравилась Мари. Он и мысли не допускал, что та могла влюбиться в кого-то другого. Крис хотел заботиться о ней, добиваться ее и когда-нибудь увезти с собой в Швейцарию. Будет ли это?

Хироки быстро подошла к лифту, нажала на кнопку и, опустив голову, выдохнула. Иногда Кристоф в самом деле перебарщивал, но от него трепетало внутри. Мари совершенно точно мечтала о будущем с этим человеком, но не знала, решится ли уехать отсюда.

Посетитель продолжал зверствовать, осыпая ругательствами несчастную официантку, и Хироки, дико разозлившись, втянула носом воздух, выдохнула и подошла к столику. Плешивый, с большим пивным животом мужик, который был ниже Хироки, а та вовсе не обладала высоким ростом — сто шестьдесят пять сантиметров — размахивал руками, веселя публику. Так он, видимо, думал, но на самом деле тем нескольким посетителям явно было не по себе.

Мари едва зубами не заскрипела, но такова была ее работа. Она мягко улыбнулась и, сцепив руки за спиной, почтительно склонила голову, после чего проговорила, рукой слегка отталкивая официантку в сторону, мол, иди:

— Господин, что я могу для вас сделать?

— Да ни хрена! — огрызнулся мужик, и его женщина, а ей было жутко стыдно, судя по выражению лица, потянула того за руку. — Сиди! — прикрикнул на нее этот боров и добавил в сторону Мари: — Ты… понаехали тут, морды узкоглазые… Жди госнадзор, поняла? Я закрою эту вашу забегаловку.

— Да, господин, мы ожидаем госнадзор, но это не делается в один день, придется вам посетить нас…

— Да я уже позвонил! — перебил скандалист. — Что? Ссышь? Закроют вас!

К сожалению, людей все прибывало. Вот и сейчас в помещение ресторана вошла компания людей. Мари, не взглянув даже в ту сторону, уставилась на молодого официанта — дотошного и бойкого Сережу — и тот мигом направился обслуживать новоприбывших.

— В любом случае приносим свои извинения, — продолжала Мари невозмутимо, не поддаваясь этому «упырю», — но счет вы должны оплатить, господин. Если выяснится…

— Ах, счет еще оплатить! А не много ли ты хочешь? У меня, может, заворот кишок случился!

— Вы умерли бы. — Черт, поддалась-таки. Зачем это ляпнула? — Это серьезный диагноз.

— Ты мне угрожаешь, стерва?!

Вопли поднялись на всю округу такие, что у Мари заболела голова, однако, краем глаза уловив движение справа, она незаметно выдохнула. Кто-то позвал Кристофа. Конечно, это легкий удар по самолюбию Мари, ведь она должна научиться разруливать подобные ситуации сама, но тут уже силы были на исходе, хотя бы потому, что мужик орал прилюдно. Гадство.

— Добрый день, уважаемый господин, — поздоровался Майер, но в его голосе не было ни капли подобострастности. Держался с достоинством. Да и смотрел он на этого психованного чуточку насмешливо. У Хироки потеплело на сердце. Едва сдержала улыбку, заметив, как мужик чуть попятился и сглотнул. — В чем проблема? Быть может, я смогу ее решить?

— А вы… вы кто?

— Я владелец этого заведения. Господин Майер к вашим услугам.

Секунду мужик пялился на красивого иностранца, после чего вдруг выпалил, тыча в сторону Мари пальцем:

— Она нахамила мне и угрожала! Примите меры!

— Она? — повел бровью Крис и положил руку на плечо Мари. — Я понял вас. Непременно накажу ее. Просмотрю записи с камер видеонаблюдения, и если моя управляющая виновна, она перед вами извинится. — Скандалист покрылся красными пятнами, часто моргая. — В противном случае извиняться придется вам, господин.

— Вы… вы тут…

— Дорогой, давай уйдем, — чуть ли не плача отозвалась женщина, на этот раз мужик не стал ее затыкать, пыхтя, вынул портмоне, бросил на стол деньги по счету и, оглядываясь на улыбчивого Майера, посеменил к двери.

Кристоф повернулся к Мари. Людей было достаточно, чтобы слухи разошлись по городу, но Хироки оставалась спокойной.

— Спасибо, — тихо шепнула она.

— Ты как? Хочешь, заявим на него? Он говорил такие слова, я слышал, — нахмурился мужчина, глянул куда-то поверх головы Мари, и его брови дернулись в удивлении.

— Нет, я в полном порядке. Прости, что не смогла сама разобраться, — тем временем отвечала женщина.

Однако Крис уже, казалось, и не слушал ее. Он с той же улыбкой смотрел на кого-то за спиной японки, вот только глаза стали темнее, будто помрачнели.

— Мари, я на минутку… — буркнул он рассеянно и, обойдя женщину, проговорил громче: — Поверить не могу, господин Никитин. Вы ли это? Неужто ваша обида прошла?

Мари застыла изваянием. Никитин? Ей не послышалось?

Тело покрылось мурашками. Так бывает от предвкушения и страха одновременно — гремучая смесь. Оглядываясь, Мари уже знала, что сейчас же будет ошарашена. Так и случилось. Дыхание перехватило. Казалось даже, завязало желудок. Ее руки и ноги потяжелели. Столько лет, а такая реакция.

Почему-то в миг, когда Илья с Майера перевел взгляд на нее, и их глаза встретились, Мари подумала с четкой ясностью — обречена, конец, бесповоротно обречена.

Сердце билось так, что во рту пересохло, а к лицу прилила кровь. Боясь моргнуть, японка смотрела в необычайно яркие глаза блондина, которого не видела почти одиннадцать лет. Не изменился, только возмужал. Стал таким… Таким, что мир Хироки треснул. Выстроенный, отмеренный, выверенный мир предательски рассыпался. А казалось, такая стена была между той девчонкой и нынешней женщиной двадцати семи лет, но нет — муляж. Появился вот он, и все. Мари пропала.

Почему-то накатили слезы. Стало физически больно. Почему? Детская обида? Что это? Поруганная гордость? Серьезно? Да ему плевать на тебя, глупая ты девчонка. А ты? А ты влюбилась с первого взгляда — одинокая девочка без родителей. И ничуть тебя ему не жаль.

«Иди. Давай же. Иди. Пошевелись. Отвернись и иди к лестнице. Не пялься», — мысленно уговаривала себя Хироки.

Она старалась не смотреть с укором — нельзя, Илья ничего ей не обещал взамен за ту ночь — поэтому отвернулась и покинула ресторан. Ноги были как деревянные. Еле дошла до лестницы. Лишь в зеркале в холле успела заметить, какой бледной стала. То в жар, то в холод. Мари чувствовала себя очень странно: сесть на самолет и улететь в Японию, немедленно. Эта паника охватила неожиданно. Не понимала даже, с чего такие эмоции. Хотелось взять себя в руки, а не получалось. Вот сейчас она выдохнет, соберется с мыслями и обязательно сможет забыть эту встречу. Еще и эту. Черт, до чего же этот город маленький…

— Какие обиды, господин Майер? — ответил Никитин только после того, как проводил взглядом ту азиатку. Смутно знакомое лицо. Неужели это она? Забавная встреча. — А у вас тут что за шум-гам средь бела дня? — поинтересовался Илья.

Кристоф улыбнулся шире и окинул взглядом друзей Никитина — все те же ребята: американка Агата Джонс – давняя подруга и партнер по бизнесу, Юн и Марьянов Стас. Крис ответил осторожно:

— Да как-то не задался день у моей управляющей. Ничего, все уладили.

— Новая управляющая?

Агата зыркнула на Илью, вроде у того даже тон голоса не изменился, а глаза выдали — горели любопытством.

— Полгода уже как, — сказал Майер, — если бы господин Никитин не обиделся на меня, то чаще заглядывал сюда. Тогда знал бы обслуживающий персонал.

— Ой, а ты, как посмотрю, волновался из-за моего отсутствия, так что ли?

— Разумеется, Илья, а как иначе? — хмыкнул Крис, а Никитин склонил голову набок, заинтересованно разглядывая бывшего партнера по бизнесу.

— Выпьешь с нами? — предложил русский.

— Благодарю, но нет. Дела-дела.

— Дела-дела, — задумчиво повторил Илья и кивнул. — Как знаешь. В любом случае буду рад тебе в «Черном драконе». И управляющую свою приводи. Пускай опыта набирается. Ты ж знаешь, мои вышколенные.

— Хироки? Хм, а ты прав. Можно подучить немного.

Хироки, значит. Это она. Илья махнул на прощание Крису, и пока друзья выбирали, что будут на обед, сверлил взглядом дверь с легкой улыбкой на губах. Довольно неожиданное столкновение. Та невинная девица стала привлекательной женщиной. А взгляд какой – она буквально пригвоздила Никитина. И мужчина мог руку на отсечение дать — Хироки источала обиду. Еще бы. Он ведь лишил ее девственности и исчез.

Как же много Илья о ней знал. Он знал все. Девушка тогда будто только его и ждала, вывалила всю свою боль. Странноватая, но красивая. В ту ночь им было очень хорошо. Это Никитин помнил. Другой японки в его жизни не было никогда.

***

В комнате горел только ночник. Мари лежала на кровати. Она приняла душ, растянулась и смотрела в потолок. Этот день был таким трудным. Она так и не увиделась с Кристофом. Он уехал, поговорив с Никитиным.

Мари тяжело вздохнула. Какого черта она так разнервничалась? Ну, подумаешь, встретились, и что?

Она, конечно, успела поискать о нем информацию: клубы «Черный дракон» принадлежали Никитину Илье Сергеевичу, поэтому Крис, вероятно, водил с ним какие-то дела. Просто бизнес. Не о чем беспокоиться. Наверняка Хироки больше не встретит Никитина.

Затрезвонивший мобильник вырвал ее из задумчивости. Звонила Юля.

— Ну, подруга, как день прошел? — спросила она. — Жива?

— Главное, жива, — согласилась Хироки. — Вполне терпимо. Ты как?

— Я-то? А что я? Сидела себе в кабинете да игрушку новую тестировала. Делать сегодня было нечего. Программу новую оптимизировали на прошлой неделе, прошло удачно, теперь пока что балду гоняем. — Козловская спохватилась. — Стоп, не заговаривай мне зубки. Я позвонила не поэтому.

— Слушаю.

— Милка вернулась. Наконец-то вернулась.

Мари радостно заулыбалась, оставаясь в той же позе — лежа на спине.

— Боже мой, три месяца. Я скучала.

— Вот и я том же. По-э-этому, — Юлия сделала паузу, — в субботу мы в «Дракон». Отметим ее приезд.

Компания у них была что надо: Хироки — управляющая отелем, Юля — айтишник, Мила — ландшафтный дизайнер. Так вот она колесила по странам, часто уезжала в командировки, и девчонки бубнили, мол, их бы кто сослал в Стамбул, а не вот это все. Потому еще девчата радовались приезду Даниловой, что она, так уж повелось, из каждой страны привозила море вкусноты — попробовать диковинок заморских. А турецкие сладости что Мари, что Юля обожали до одури.

Однако, услышав о «Черном Драконе», Мари даже присела. И не обратила бы на это внимания, но вот прямо сегодня слово себе дала, что не пойдет туда, зная, кому принадлежит сеть.

— Нет. В «Дракон» я ни ногой, Юля, без обид, — потерев лицо ладонью, отозвалась японка.

— А что так? Успела врагов там нажить? Или Крис не отпустит?

— Вот еще, — пробубнила Хироки. — Просто… — она стала в уме подбирать правильное объяснение, потом вдруг подумала, а почему это она увиливает от ответа, скажет как есть. И сказала: — Помнишь выпускной?

— Эм… — зависла Козловская. — Ничего себе, а это тут при чем? — Хироки молчала. — Блин, допустим. И как его можно забыть, когда ты, дурочка, поехала с тем белобрысым, всю ночь не отвечала на звонки, а я прямо протрезвела, бегая в поисках тебя? Балда ты.

— Что если я скажу… Сегодня я с ним столкнулась в «Рулетке».

Повисла пауза.

— И-и?

— Юля, Никитин — владелец «Черного Дракона». Я туда не поеду. Все, — закончила мысль японка.

Юлия наверняка закатила глаза, шумно выдохнула и цокнула, проговорив:

— Ты с того самого дня знала, что живете вы в одном городе. Очевидно, должны были рано или поздно столкнуться. Что? Избегать его будешь?

— Я не иду, — упрямо повторила Мари, — говори, что хочешь, можешь трусихой назвать. Я не иду.

Долго еще Козловская приводила доводы и пыталась аргументировать свое мнение насчет поведения Хироки, та оставалась непреклонна. Только кое-что все равно слегка взбудоражило. Юля спросила в самом конце разговора, не боится ли Хироки того, что ее снова накроет, и она бросит Майера. Вразумительно на это японка не ответила, но задумалась на весь остаток вечера. Закончилось тем, что ложилась спать раздраженной.

Весь следующий день Мари отработала спокойно, а потом, еще через день, в «Рулетку» явился Кристоф. Перед тем как отправиться в аэропорт, он заскочил попрощаться с ней. Женщина как раз медленно шла по коридору, пролистывая отредактированное меню, когда неожиданно ровно из-за угла высунулась рука и, схватив ее, утащила с собой. Хироки со всей дури шлепнула папкой меню по плечу Майера, которому было невероятно весело.

— Ну ты… Совсем что ли? — возмутилась Мари, покраснев от эмоций, и поправила воротничок блузки. — Дурацкая привычка, меня чуть удар не хватил.

— Прости, — совсем не искренне извинился швейцарец, подтолкнул Мари к стене, прижал, коленом раздвинув ее ноги, что было трудно за счет узкой юбки, и принялся целовать. — Будешь скучать, солнышко? — бормотал Майер. — Признавайся. Будешь?

— Угу, — поддавшись напору, промычала Хироки, руками обвила его шею и с готовностью ответила на поцелуй.

— Кхм-кхм, — раздалось совсем рядом, и Мари вздрогнула.

Кристоф сдавленно засмеялся и отодвинулся от Хироки, которую будто огнем опалило. Она изумленно огромными темными глазами вытаращилась на Никитина, привалившегося к стене плечом. Тот слегка улыбался и постукивал указательным пальцем по подбородку.

— Мне сказали, ты сюда пошел, — проговорил Илья, просканировав взглядом японку, и посмотрел на Криса. — Слышал, улетаешь. Это правда?

— Да, как раз еду в аэропорт.

Майер выглядел так, словно ничего не произошло.

— Тогда идем, провожу до машины. Разговор есть. Быстро скажу, а там, пока дома прохлаждаться будешь, обдумаешь.

Кристоф кивнул. Чмокнул не двинувшуюся с места Хироки в щеку, а та все наблюдала за Ильей. Сам же Никитин, отворачиваясь, прохладно улыбнулся ей и пошел следом за Кристофом.

Хироки, прижавшись спиной к стене, опустила голову. Рука невольно легла на грудь, где бешено колотилось сердце. Интересно, а если бы это Илья ее поцеловал, оно билось бы так же?

Что за бред она только что подумала? Идиотка.

Бумаги на столе были переложены бог знает сколько раз. Хироки не понимала себя абсолютно. Казалось, Никитин появился, и сразу все пошло наперекосяк. Это был глупый вывод. Несправедливый. Илья ничего не делал. Все это делала Мари — боялась, волновалась и… предвкушала?

Вышла она из кабинета минут через двадцать после столкновения в коридоре, а, спустившись в холл, с досадой поморщилась. Никитин говорил по телефону. Стоял спиной к лестнице, но лицом к зеркалу. Поэтому его пронзительные глаза мгновенно нашли Хироки. Та отвернулась, цокая каблуками, прошла на кухню, уладила там вопросы, вышла, а Илья все еще был на том же месте. Только теперь, присев на небольшую тумбу у зеркала, в пальцах правой руки вертел металлическую кремниевую зажигалку. Снова как хищник следил за Хироки взглядом. Мари решила, что нужно просто игнорировать, поэтому подошла к бармену, однако когда как раз давала ему распоряжения, Илья, встав сзади, обратился к ней:

— Госпожа управляющая, могу я сделать заказ?

Мари обернулась. Сжала зубы. Ладони вспотели.

— Разумеется, господин Никитин. Чего желаете?

Судя по выражению лица блондина, ему доставляла эта ситуация немыслимое удовольствие. Он подрагивал уголками губ, стараясь не улыбаться во весь рот, и всматривался своими льдистыми голубыми глазами в самую душу японки. По крайней мере, той именно так и казалось. Или, может, просто сам по себе взгляд Ильи был слегка пугающим. Непонятно.

— Бутылку лучшего шампанского и в вип, будьте любезны, — произнес Илья, вынул руку из кармана и указал пальцем Хироки в грудь, — но принесите именно вы, госпожа управляющая.

Мари не успела ответить, мужчина пошел к выходу из ресторана. Хироки только пересохшими губами пробормотала: «Проводите господина в вип…».

Хироки несла поднос, на котором стояло ведерко со льдом, а в нем - бутылка шампанского. Один единственный бокал слегка дребезжал, соприкасаясь с ведерком — руки колотились у Мари знатно — и она у самой двери номера застыла. Понимала, Илья ее слышит, надо постучать и войти, а не стоять тут столбом. Подняла руку — всего два коротких стука, и вновь прозвучал тот самый баритон. На секунду прикрыв глаза, Хироки выдохнула, открыла дверь и вошла.

Никитин сидел на диване за столиком. На Мари не взглянул — что-то искал в своем телефоне. Однако когда женщина наклонилась, чтобы поставить перед ним бокал, тот уставился ей в лицо. Словно только этого и ждал. Опять проклятые мурашки. Дотронься мужчина до нее, она сразу выдала бы себя.

Убрав поднос на столик у двери, Мари молча открыла шампанское, наполнила бокал так, что пена пролилась на стол. Выпрямилась.

— Что-нибудь еще, господин Никитин? — спросила она тихо.

— Это тебе, Мари, выпей, — откинулся мужчина на спинку, а сам взял бутылку и отпил прямо из нее.

Снова напиток брызнул, облил его грудь, и черная водолазка мигом намокла. Темный пиджак лежал рядом. Никитин так сверлил Мари взглядом, что та хотела провалиться сквозь землю.

— Пей, — прозвучало жестче.

— Господин Ники…

— Илья.

— Господин…

— Илья.

Мари сглотнула.

— Илья, на работе я не пью.

— М-м, — кивнул тот, снова отпивая. — Твой босс уехал, пей, я не сдам тебя.

Хироки не шелохнулась, но как же она испугалась, когда Илья схватил ее за руку и, потянув к столу, приказал:

— Сядь, поболтаем.

Мари поняла, если пойдет к двери, будет остановлена, поэтому осторожно опустилась на диванчик напротив мужчины. Боже, как тот был красив, как же он был красив. Мари пребывала в ужасе. В голове вспышками всплывала та ночь. Тот рассвет. А потом и жуткий холод во взгляде.

Это неожиданно помогло Хироки немного собраться с мыслями. Теперь она уставилась на Илью прямо и смело. Тот хмыкнул, наблюдая за ней.

— Выпей, — повторил таким тяжелым тоном, что японка напряглась.

Она, в конце концов, потянулась и взяла бокал. Осушила до дна. Поставила на стол.

— Молодец. — Никитин закурил. — Как жила? У тебя все хорошо? — спросил так, словно они были лучшими друзьями когда-то давно и просто много лет не виделись, на что женщина скривилась, отвела глаза и грубо отрезала:

— Не делайте вид, что вам есть до этого дело. Противно.

— Ух, у кого-то сердечко разбито, надо же, — съязвил Илья. — Все годы на меня дулась?

— Да это просто смешно, — поджала губы Мари, одарив блондина уничижительным взглядом. — И спасибо, что спросили, у меня все прекрасно. Если вам больше ничего не нужно, я пошла.

Японка встала и направилась к двери.

— Еще один вопрос, Мари, — позвал Илья, и та оглянулась. Никитин подпер подбородок рукой, улыбаясь, как хитрый лис. — Как давно ты с Майером?

— А вот это уже точно не ваше дело.

— Что ж, ты права, — блеснули лазурные глаза, и женщина выскочила за дверь.

Илья остался один. Снова взялся за бутылку и отпил еще. Почти лежал на диване, курил и думал. И что он прицепился к этой японке? Но как та сегодня присосалась к Кристофу, как гладила его плечи, раскраснелась, терлась об него. Никитин повторил бы с ней. Та невинная девушка стала такой уверенной в себе женщиной. Это будоражило… В кармане загудел мобильник.

— И чего хотим? — спросил, отвечая на звонок.

— А ты что делаешь? — налетела на него Агата Джонс.

— Шампанское пью.

— Где?

— В рифму ответить? — затянулся Илья. — В «Рулетке» я. По какому поводу шум поднимаем?

Агата засуетилась, что-то кому-то пробубнила и, понизив голос, спросила:

— Илья, Джехен надерет мне зад, да?

— Что ты сделала? — усмехнулся Никитин, встал из-за стола и, переключившись на громкую связь, стянул водолазку, за ней расстегнул брюки, в зубах сжимая сигарету.

— Да я не явилась прошлой ночью. Теперь не отвечает на мои звонки. Явно ж думает, я с другим мужчиной была.

— Подруга, ты знатно меня достала. – А это было правдой. - Разруливай сама, не маленькая. Все, отбой.

Илья сбросил вызов, стянул боксеры и прошлепал в спальню, оттуда — в ванную. Номер все равно оплачен до утра. Тут и зависнет.

Никуда ехать не хотелось. Тем более в Репино, где он и жил — далековато. Но уже выйдя из душа, он обнаружил парочку пропущенных опять же от Джонс.

— Что за… — голым усевшись на кровать, пробормотал Илья, тряхнул мокрыми волосами и набрал Марьянова. — Стас, проверь, что там у Агаты. Она мне мозги делает со своими терками с Джехеном.

— Понял, проверю. Ты не дома?

— Нет. Мне надо подумать. Остался в «Рулетке».

Друг попрощался, еще раз пообещав выполнить просьбу Ильи, а тот, встав у окна, опять закурил. Близился вечер. Мужчина думал о разговоре с Майером.

«А женщина твоя знает, чем ты занимаешься?», — спросил его Никитин, когда они вышли на улицу.

«Нет».

«Не хочешь рассказать?»

Зеленые глаза смотрели пристально.

«Почему тебя интересует моя женщина?»

Илья промолчал, не отводя глаз. Ему стыдиться было нечего. Он всегда говорил то, что думает, но эта была любопытная ситуация. Крис скрывал свои темные дела. Забавно, конечно. А еще забавней, что в руках Ильи это могло стать неплохим орудием для манипулирования. Вот только знал он, что Майер, скорее, Хироки своею продаст, чем сознается, какие дела проворачивает помимо легального бизнеса. Крис был очень скользким и продуманным типом, так считал Никитин. Чем же его придавить? Слишком серьезный конкурент.