Охотник

– Я не могу этого допустить. Слышишь? Даже думать о таком не смей. Если она узнает… – Прекрати, - выпустив тонкую струйку дыма, низким голосом пробормотал мужчина с пронзительными светло-зелеными глазами, слегка отдававшими желтизной, и холодно улыбнулся. - Не будешь таким дураком - все пройдет отлично. – С каких пор ты стал считать меня дураком? Я волнуюсь за свою дочь. Если он узнает… Ты хоть представляешь, что он с ней сделает? Вновь мужчина затянулся и, ухмыльнувшись, после чего встал, поправил пиджак и сказал: – Мы гарантируем ее безопасность. – А если твои парни не справятся? Они могут опоздать. – Что ж, господин Камияма, в этом мире всегда приходится чем-то рисковать, не так ли? Похолодев от дурного предчувствия, Камияма Хироши вперился задумчивым взглядом в окно. Март. Прекрасная пора. Токио утопает в розовых лепестках сакуры. Начало новой жизни. Вот какие мысли вертелись в голове господина Камиямы, но ни капли радости в этом не было. Его дочь выходит замуж за главу "Велиара". Жизнерадостная, полная сил Дженико должна будет заплатить высокую цену ради "Калипсо", чтобы две сильнейшие организации, наконец, объединились. Такое решение выдвинули все те, кто присутствовал на собрании, и Хироши ничего другого не оставалось, кроме как дать свое согласие на этот союз. Ханму Дэйки он знал давно, понимал, кому отдает свое самое драгоценное сокровище. Однако жажда получить еще большую власть была сильнее. К тому же на Камияму давили, мол, ходит дочь, свободная и независимая, а так может принести пользу. В данном случае польза от Дженико заключалась в рождении наследника. Хироши тяжело выдохнул, прикрывая глаза, и услышал, как в дверь постучали. Кашлянув и тут же распрямив плечи, он произнес твердым голосом: – Войдите. Вслед за секретаршей, которая объявила: "Госпожа Камияма", тут же вошла супруга Хироши. Он напряженно кивнул секретарше, и та мигом вышла за дверь. – Айко, моя дорогая, - поприветствовал мужчина осторожным тоном, не понимая, в каком настроении жена сегодня, ведь вчера вечером они серьезно поссорились. Причиной был как раз будущий брак их дочери. - Что заставило тебя переступить через свою гордость и приехать сюда? - все же поддел мужчина. Айко, которую он боготворил даже спустя двадцать пять лет совместной жизни, вежливо ему улыбнулась, но ее моложавое лицо как и прошлым вечером оставалось бледным, и подошла к столу. Хироши дожидался ее стоя. – Твоя дочь, эта безрассудная девчонка, действительно счастлива. Бегает радостная по магазинам с помощницей и выбирает платье для торжества, - отчеканила женщина и опустилась в кресло. Она ссутулила плечи и накрыла глаза ладонью, сдаваясь перед супругом. - Я не вынесу этого. – Айко, госпожа моя, - забормотал Хироши, обошел стол и опустился перед женой на одно колено. Он взял ее руки в свои и, дождавшись, когда она посмотрит ему в глаза, продолжил: - Моя сильная, храбрая госпожа, разве это дитя безрассудством не в тебя пошла? - Хироши поцеловал тонкие пальцы Айко. - Вспомни, когда-то давно и тебя так же выдали за меня. Каков результат? Мы счастливы до сих пор. Почему ты думаешь, что наша Джени будет страдать с ним? – "С ним", - фыркнула госпожа Камияма, отвернувшись от мужа, - ты даже имени его не называешь. – Послушай, дорогая, Ханма Дэйки неспроста стал главой, ты ведь понимаешь это. Он сильный мужчина, галантный, воспитанный. Наша девочка не будет в обиде, обещаю тебе, Айко. Госпоже Камияме очень хотелось верить в это, но было сложно. Да, она тоже слышала подобные вещи о Ханме, однако и слухов о его жестокости и беспринципности не стереть. Это пугало, беспокоило Айко. Она не решилась бы сознаться в своем страхе перед главой "Велиара", пусть видела его всего один раз, да и то издалека. Но уже тогда женщина поняла, каков этот человек на самом деле. За улыбчивой маской скрывалась тяжелая натура, и светло-карие глаза выдавали Дэйки полностью. Он был опасен и страшен - госпожа Камияма чувствовала это. – Смотри, Хироши, ты пообещал, - тихо ответила женщина, двинула рукой, освобождаясь, и встала, когда муж поднялся с колена. - Я верю тебе, но не ему. Ждем тебя на ужин, не задерживайся, - так сказала она, идя к двери, а Камияма проводил ее мрачным взглядом. Если бы он мог верить себе… *** Без сомнений, Камияма Дженико, а в семье ее звали Джени (впрочем, подруги тоже), была воодушевлена предстоящим союзом. Она умела держать лицо, как ее обучали с малых лет, поэтому ничем не выдавала своего волнения. Но вот Наруками Иоки - помощница - подметила, как горят ее глаза. С одной стороны она была рада за свою госпожу, но с другой - ничего хорошего в браке с главой преступной организации не было. Когда твой отец - партнер другого сильного главы, все воспринимается легко и просто. Дочь ведь – семья не обидит. А здесь кто-то незнакомый, кого Джени совсем не знает. Может, он будет избивать ее. Или запрет в доме. Или вообще убьет… Было страшно даже представить. Подумав о самом пугающем, Наруками покосилась на хозяйку, которая вертелась перед огромным зеркалом в свадебном платье цвета шампань. – Может, попросить папу купить наряд от Валентино? - пробормотала Джени, в голосе которой слышался восторг от того платья, что уже было на ней, и когда Иоки поперхнулась кофе, девушка задорно рассмеялась. - Я ведь пошутила, Иоки! Почему ты такая серьезная? – Это, смею заметить, вы слишком легкомысленная, молодая госпожа, - вытирая кофейное пятно на темных брюках, недовольно проворчала помощница. - Берите это и давайте уже перейдем к более важным делам. Тут же Наруками вынула из кармана пиджака свой телефон и принялась зачитывать: – Через час у вас бассейн. В пять часов - фехтование. В семь - спортзал. В девять… – Иоки, - жестко перебила Джени, оглянувшись на помощницу, и та вскинула на нее глаза. Все дело в тоне. Если хозяйка говорит так мрачно, значит, ослушаться нельзя. - Отмени. У меня подготовка к свадьбе. Я должна выспаться, а ты предлагаешь мне переутомить себя. - Девушка вновь повернулась к зеркалу, и умело скрывая страх перед тем, за кого ее выдадут замуж, улыбнулась своему отражению. - Я должна ему понравиться, тогда все будет в порядке. Ты ведь видела его, Иоки? Нужно быть достойной такого мужчины. Наруками молчала несколько секунд, затем безропотно вымолвила: – Да, госпожа, как пожелаете. Я все отменю. – Спасибо, ты такая послушная. Иоки смотрела на Джени с толикой грусти в глубине взгляда. Она искренне жалела госпожу, прекрасно зная, что та намеренно строит из себя храбрую. Очевидно ведь, Дженико боялась будущего, к тому же теперь оно было таким расплывчатым, размытым, что впору забить тревогу. Но молодая госпожа Камияма действительно предвкушала, и эта гремучая смесь трепета и тревоги подчеркивала ее нервозность. Они закончили с примеркой только к шести часам вечера. Затем поужинали в ресторане, а когда вернулись в дом Камиямы, Наруками еще и выговор получила от взволнованной матери Джени. – Ты ведь знаешь, она должна ужинать дома со своей семьей. Почему упустила это? - отчитывала помощницу Айко, но за девушку вступился господин Камияма, и та проворно улизнула, оставив пару выяснять, кто из них прав. Дженико отмокала в ванне, чувствуя, как сильно ноют ноги. Сегодня они с Наруками слишком много ходили. Это того стоило. Во-первых, Джени отвлеклась от мыслей, что путались в голове. Во-вторых, она хотя бы не полезла в сеть, чтобы нарыть информацию на Ханму Дэйки. Он был медийной личностью за счет легального бизнеса, поэтому "светился" в новостях. А Дженико было любопытно взглянуть на него еще разок. До этого она видела Ханму на приеме, куда приехала с родителями. Ей было тогда лет двадцать, то есть три года назад. Воспоминания подтерлись, а в новости она не особо вникала - чаще всего пролистывала статьи о бизнесменах. Именно по этой причине девушка, сдувая пену с кистей рук, встряхнула ими и взяла с полки телефон. В поисковик написав имя и фамилию будущего мужа, Камияма принялась с интересом разглядывать его фото. На каждом неизменная ухмылка. Глаза хитрые, лукавые. По взгляду Ханмы Дэйки можно было понять - хладнокровный, ко всем равнодушный. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Дженико. Она отметила его высокий рост, прекрасное чувство стиля… и закрыла браузер. – Надеюсь, ты адекватный, господин Ханма, - проговорила она в пустоту, отложила мобильник и погрузилась в воду до самого носа. Бесспорно, ей было не по себе от того, что она выходит замуж вслепую. Но разве Джун не похвалил ее за это? Глава "Калипсо" Кидо Джун отметил, насколько Дженико предана своей организации. Он сказал Камияме Хироши: "Это прекрасный деловой ход". А если Джун рад, значит, все идет так, как должно. Это осознание приносило Дженико удовлетворение. Вот и настроение было приподнятым. Все пройдет хорошо, а потом она сблизится со своим супругом, и они будут счастливы так же, как ее родители. *** Иоки полировала и без того сверкающий капот Тойоты Марка, пока молодая госпожа сидела за рулем, распахнув дверь, и громко слушала музыку. На ней был простой спортивный костюм, который Джени так и не сменила после утренней прогулки. - Иоки! Хватит! Иди сюда! – крикнула та, высунувшись из машины, и когда помощница подошла к ней, повернула к ней телефон: - Взгляни, - прибавила Дженико, убавив звук. – Он хорош. Скажи, хорош ведь, да? Вновь Камияма пялилась на снимки Ханмы. - Да, несомненно, но настолько же и страшен, - безапелляционно отрезала Наруками, развернулась и вновь вернулась к капоту. - Ну ты и зануда, - улыбнулась Джени, глядя в телефон. – Ничего, тебе он и не должен нравиться. В конце концов, спустя час бессмысленного времяпрепровождения в гараж явился Хироши, возмутился, что дочь не готовится к торжеству, на что получил объяснение от помощницы. - Госпожа отказалась от косметических процедур, аргументировав это тем, что платье у нее скромное, поэтому и выглядеть она будет как, а вот это цитата: «невинное создание, настоящая нимфа, чтобы будущий супруг влюбился по уши», - отрапортовала Наруками, и оглянулась на свою госпожу, которая нарочно прибавила звука, и по помещению полился тяжелый рок-н-ролл. Господин Камияма лишь махнул дочери рукой, мол, заканчивай здесь, и ушел. Джени нервничала. Она так сильно начала нервничать, что ее тело буквально цепенело. Оставшись на несколько минут в одиночестве, девушка глубоко дышала, уткнувшись лбом в руль, и только потом она немного собралась с духом. Покинула гараж и двинулась к дому. В порядок ее приводили несколько служанок, плюс Иоки - именно она занималась волосами. Поскольку после мытья пришлось еще повозиться с непослушными прядями, что так и норовили выбиться из прически, Наруками изрядно вытрепала себе нервы. Это был обычный аккуратный пучок, чтобы закрепить фату, которая тянулась за невестой кружевным шлейфом, а само платье – действительно скромное – не имело каких-то пышных юбок или тугого корсета. Это был простой расклешенный книзу наряд на тонких лямках. То ли от того, что брак этот был по расчету, то ли из-за самого жениха, которого не жаловали в «Калипсо», но в воздухе висело напряжение. Словно это было не свадебное торжество, а поминки. В итоге этим настроением заразилась и Джени… - Ух ты, - услышала она, спустившись вниз, после того как ее позвал отец, и девушка радостно улыбнулась. - Итако! Ты пришел! – воскликнула она, бросившись к парню. Низкорослый, яркий и очень симпатичный. Он был одним из членов группировки, которой заправлял Кидо Джун, и Джени была с Итако в прекрасных отношениях. Они коротко обнялись, и парень оглядел подругу с головы до ног. Будучи с ней одного роста, Тако всегда прямо и искренне смотрел ей в глаза, никогда этот взгляд не был снисходительным. И даже разница в возрасте никого из них не смущала – он был старше Дженико на восемь лет. Однако он единственный из приближенных Кидо, кто говорил с ней на равных. Братьев Рани даже упоминать не хотелось. Один старший чего стоил – высокомерный и себялюбивый. С Наото Хару Джени старалась вообще не пересекаться. Этот преданный своему господину, то есть Джуну, мужчина пугал ее. Безумный и до жути хладнокровный. - Как я мог не прийти? Все заняты, никому нет до тебя дела, - недовольно буркнул Итако и спросил: - С тобой все хорошо, Дженико? Я волнуюсь. - Не нужно, я в порядке и вполне довольна. Все складывается как нельзя лучше. Разве нет? Итако всмотрелся своими темными глазами в ее глаза и сглотнул, но не решился высказаться против. - Просто знай, если понадобится помощь, можешь на меня рассчитывать, - сказал он торопливо, потому что к ним уже спешила помощница Джени. - Спасибо, Тако, - назвала она друга так, как называл его глава Кидо, - мне пора. - Да. Увидимся позже, - махнул он рукой, и Наруками повела госпожу к выходу. *** Если так разобраться, попытаться вспомнить, что произошло в этот день, и оценить случившееся, то, пожалуй, свадьба Камиямы Дженико стала самым кровавым событием за последний месяц. И самым незабываемым… Церковь святого Георгия была скромной обителью для верующих. Сад, что пышно разросся вокруг храма, источал такие дурманящие запахи, что кружилась голова. Камияма Дженико вышла из автомобиля, опираясь на руку подоспевшего к ней Тако, и тот, вдруг опасливо оглянувшись по сторонам, шепнул ей: «Ничего не бойся». Джени только кивнула, уверенная, что он тревожится из-за этого внезапного бракосочетания. И тут же она была передана в руки отцу. - Моя дорогая, будь сильной, - пробормотал папа, сжав ее пальцы, когда повел вверх по высоким ступеням. Двустворчатые тяжелые двери распахнулись перед ними с тоскливым скрипом, и, несмотря на то, что день был солнечный и теплый, на душе Джени заскребли кошки. Она ступила в прохладную тень храма, отец позволил позаботиться о дочери своей супруге, и Айко принялась лихорадочно поправлять ее платье. Она поглядывала на вторые прикрытые двери, у которых их дожидался Хироши, и подняла глаза на дочь. - Дженико, я прошу тебя, если он станет причинять тебе боль, сразу сообщи нам, хорошо? – пролепетала Айко, донельзя бледная и напряженная. - Хорошо, мама, - улыбнулась девушка ласково, затем обняла мать и двинулась к отцу, тот подал ей руку, и когда двери распахнулись, Джени успела поймать взгляд Наруками. Та ободряюще улыбнулась. Стало теплее на сердце. В груди грохотало сердце, когда Дженико с отцом приближалась к алтарю, а ноги все больше делались тяжелыми. Тревога, паника, страх – это все захватило девушку с головой, и она еле дошла до высокого мужчины в темном костюме. Однако встретившись взглядом со священником, девушка облегченно выдохнула. Это был тот самый священник, у которого она исповедовалась в детстве. Потом Джени стала реже посещать храм, так что сейчас была счастлива увидеть его снова. По традиции, как учила ее мать, девушка, прежде чем встать на одну ступень с будущим супругом (в буквальном и переносном смысле), должна была поклониться его людям в знак уважения, и своим – в знак благодарности за то, что воспитали ее. Так Дженико и сделала. Она встала к гостям лицом, скользнула по толпе взглядом, заметила из «Калипсо» только Итако – никто больше так и не приехал – тяжело сглотнула и низко поклонилась. Затем она, все еще страшно волнуясь, обернулась к Ханме и поклонилась ему. Только после этого он подал ей руку. Девушка вцепилась в длинные пальцы мужчины своими ледяными, встала рядом с ним и осмелилась, наконец, взглянуть на него. Но он уже смотрел на священника. Голова кружилась, в горле пересохло, но по мере того как говорил падре, состояние девушки улучшалось. И вот она даже вполне счастлива, горда собой, ведь ей всего двадцать три года, а она уже объединила два сильных мафиозных клана. Не это ли то, чего она так сильно хотела?.. Все рухнуло в один миг, будто карточный домик. Едва Дженико успела опомниться. Едва они с Ханмой дали друг другу сухие ничего не значащие клятвы и обменялись кольцами, как вдруг, словно по чьей-то команде, в храм ворвались некто в красных плащах с надписями на спинах. Поднялся страшный крик и визг. Женщины были в ужасе. Мужчины, не до конца понимая, что случилось, стали падать на пол, смертельно раненные холодным оружием. Безумцы, прервавшие свадьбу, принялись рубить катанами налево-направо, без разбору убивая всех, кого видели на своем пути. Камияма, которую собой прикрыла помощница, первые несколько секунд тоже не понимала, что происходит, но потом резко вздрогнула. В лицо внезапно что-то брызнуло, и она увидела, как Иоки медленно упала на колени, а после и вовсе рухнула к ее ногам. Перед Джени стоял незнакомец, который смотрел на нее налитыми кровью глазами и скалился, как дикий зверь. Онемев от ужаса, полностью погрузившись в хаос, что царил вокруг, Камияма опустила глаза на свои руки, а затем и к платью. Подол был смочен в крови, как и фата. Девушка присела, роняя букетик, потрепала Наруками по плечу, но та больше не отзывалась. Она была мертва. Дженико успела заметить, с какой легкостью Ханма ударил незнакомца ногой в грудь, отталкивая подальше, а после ощутила его сильную хватку на плече. Испугавшись, Камияма вскинула глаза, в ушах гудело, она не понимала, что он ей говорит. Ханма рычал ей в лицо, в то время как его люди избавлялись от ворвавшихся в церковь убийц. - Мама? – позвала Джени, принявшись озираться по сторонам, и на четвереньках, разъезжаясь на крови, поползла по ступеням вниз. Ханма ее больше не удерживал. – Мама… Папа… - звала девушка, ничего толком не видя, потому что перед ней топтались мужчины в тяжелых военных ботинках, едва не наступая ей на руки. – Мама? – в конце концов, усевшись посреди храма, прокричала Дженико. - Не верещи! - услышала она над головой, вновь больно дернули за плечо и подняли на ноги. – Пошевеливайся, - скомандовал Дэйки, внимательно глядя по сторонам, и вывел ее на крыльцо. - Подождите, господин! – задергалась Камияма. – Нет! Там мои родители! Подождите! - Заткнись и садись в машину, - раздраженно рявкнул Ханма, подталкивая ее к дороге, а навстречу им уже бежала охрана. - Но мои родители! – снова попыталась вырваться девушка, и тут же Ханма встряхнул ее и, наклонившись, уставился в глаза своими абсолютно равнодушными, чтобы прямо заявить: - Они мертвы. Теперь ты знаешь об этом, вот и поезжай домой. Я буду вечером, - и буквально швырнул ее как куклу в руки одному из своих людей. Сам же развернулся и поспешил обратно в церковь, за дверью которой творился ужас. Дженико, одеревенев, стояла на месте, сжатая чужими руками, а потом вдруг обмякла и поползла вниз. Легкие сдавило. Тело стало чужим. Она повисла на чьем-то плече, этот кто-то закинул ее на себя и понес к машине. Грубовато бросив девушку на заднее сиденье, мужчина сел рядом и дал команду: - Погнали, живо! Камияма молчала, не мигая глядела прямо перед собой, а потом повернулась к незнакомцу. Он, зажав во рту резинку для волос, быстро и ловко собрал свои черные кудри в хвост и зыркнул на нее враждебным взглядом. - Только не ной, ладно? – проговорил он хриплым баритоном, и тот, который сидел за рулем, сказал: - Не груби ей, Рико, босс тебя накажет. - Какие все нежные, - закатил глаза длинноволосый и представился: - Ямато Рико к твоим услугам, госпожа, но не зарывайся. Я не прислуга. Джени все молчала, глотая тяжелый ком, и не принимала реальность. Пока Ханма не скажет точно, не докажет ей, что родители мертвы, она ни за что не поверит в это. Наверное, поэтому она терпеливо сидела на месте, вся перемазанная кровью, и тихо безропотно плакала, потому что Наруками теперь не было. Они убили ее хорошую подругу, самую лучшую из всех, кого Джени знала. - Тск, - цыкнув недовольно поджал губы Ямато, швырнул на колени девушки носовой платок и буркнул: - Девчонка. - Я… Они умерли… - попыталась выдавить она, но лишь наткнулась на свирепый взгляд светло-карих глаз. Умолкла вновь. Молчала и тогда, когда оказалась в пентхаусе Ханмы на самом верхнем этаже высотки. Дженико молчала и после того как осталась одна. Только Рико сообщил, что за дверью охрана, мол, не бойся, и ушел. Джени стояла посреди гостиной, с ума сходя от неизвестности и страха. Все случилось слишком стремительно и неожиданно. Это было так страшно, что до сих пор у нее колотились руки, а сердце тяжело билось о ребра. Джени так и не сняла платья, расхаживала в нем по гостиной Ханмы, перемазывала пол кровью, которую впитала фата, и в итоге сил не осталось. Она устроилась на полу у стены, считая минуты, а потом и часы… В замке щелкнуло, когда за окнами была ночь. Камияма вздрогнула и подняла голову. Кажется, она задремала от усталости. Ее супруг зажег свет над плитой, прошел к холодильнику, взял оттуда бутылку воды и принялся пить так, словно только что вернулся с пробежки. Его галстук был расслаблен, рубашка с пятнами крови расстегнута до половины груди, волосы были растрепаны и падали ему на глаза. Он снял очки в тонкой оправе и положил на стол. Повернулся и отыскал девушку глазами. - Почему ты до сих пор не в постели? – спросил Дэйки так, словно искренне не понимал, что Дженико делает там, в самом углу. – И сними это платье, ты все здесь измазала. Джени тяжело вздохнула, встала, держась за стену. - Они правда…? - Нет, - отрезал Ханма, - живы. Так что возьми себя в руки и иди наверх. Из глаз брызнуло. Камияма зажала рот ладонью и послушно поплелась к лестнице, но только успела войти в спальню, как тут же Ханма пришел следом. - Знаешь, оставь, - скомандовал он, и девушка впервые за эти сутки уставилась ему прямо в глаза осмысленно. Каре-желтые, хищные. Он смотрел на нее как на предмет. – Ложись. - Что? – не поняла Камияма. Дэйки не стал повторять. Он взял ее за руку, развернул к себе спиной, толкнул к краю кровати и надавил на поясницу, прогибая. - Что вы делаете, господин? – дернулась было Дженико. - Ты ведь теперь моя жена, в чем проблема? – пробормотал Ханма, задирая ее платье. – А я испытал стресс, мне нужна разрядка. Камияма сжалась, когда его пальцы пробежались по невесомым чулкам, зацепили кружевные кромки, затем переместились на голую кожу. Дэйки быстро расстегнул молнию брюк, и Джени дернулась, ощутив его горячий член на внутренней стороне своих бедер. - Не вздумай кричать, - сказал мужчина, слюнявя пальцы, - это раздражает. Джени не могла не кричать. Когда он, слабо ее растянув, сразу же ввел твердую головку, захотелось визжать. Было больно. Но это ни за что не сравнилось бы с тем, что было потом. Ханма, двинув бедрами, хлестко всадил в нее член, и Дженико, упав лицом на матрац, закричала так громко, что ее голова едва не лопнула. Дэйки что-то пробормотал, проматерился и, задвигавшись интенсивно, с напором, навалился на новоиспеченную супругу сверху, втрахивая ее в кровать. Дженико почти потеряла сознание, ее глаза закатывались от боли, и она уже не могла даже пошевелиться. Лежала и выла, дожидаясь конца этого кошмара. Только после того как теплое семя Ханмы брызнуло на ее задницу, она смогла более или менее различать звуки и понимать, что происходит. - Твою ж… откуда кровь? Ты… Ты что, девственница? – изумленно выпалил Дэйки, но девушка не ответила ему. – Твою мать. Ты не могла сказать об этом сразу? Я был уверен, что не первый у тебя. То есть он явно подчеркивал, в каких кругах вертелся и с кем общался. Камияма успела вырубиться, но вдруг почувствовала – ее кто-то шевелит. А после широко распахнула глаза. Дэйки нес ее куда-то. Она отвернулась от его лица, потому что хотелось блевать. Вот тебе и красавец, вот и прекрасный галантный мужчина. Животное. Однако удивлению Джени не было предела. Ее, измотанную и уже безразличную ко всему, этот странный человек мало того что сам раздел, так еще и в ванну, наполненную теплой водой, опустил бережно и осторожно. Дженико отводила от него глаза. Ей было не по себе. Сегодняшний день… Это было страшно… Одно билось в голове в момент, когда она, опустив глаза, сидела с молчаливым Ханмой в ванне – родители живы. - Где они? – спросила Камияма, когда жжение между ног немного уменьшилось. Дэйки курил и не отвечал, пока она не взглянула на него. Две тату – надписи на кандзи – красовались на его руках – на тыльной стороне ладоней. Вновь волосы немного прикрывали глаза. - Ты сейчас не об этом должна беспокоиться. – Ханма явно чего-то от нее ждал. Джени поняла это по тому, как пристально он всматривался в ее лицо. – Лучше поведай, кто та «крыса», что устроила этот цирк? Ты что-то знаешь? Камияма нахмурилась, вновь невольно от него отворачиваясь. - Не знаю, господин. Он долго молча сверлил ее взглядом, после чего выпрямился во весь рост, вышел из ванны и добавил с насмешкой: - Тогда тебе придется хорошенько подумать над этим, потому что пока не найдется предатель, твои родители, как и вся «Калипсо» считаются моими врагами. – Джени уставилась на огромную черную змею, набитую на всю спину мужчины, и тот оглянулся. – Поэтому видится с ними тебе запрещено. Дженико уткнулась лбом в колени, прокручивая в голове все, что знала о делах отца, но она никогда в жизни, даже если бы хоть что-то вспомнила, не предала бы главу Джуна и тем более свою семью. И без того красные опухшие глаза снова обожгло слезами. - Иоки, моя милая Иоки… прости меня… - взвыла девушка, обхватывая голову руками. Это было самое страшное, что она могла пережить в таком возрасте – смерть дорогого ей человека, а сейчас еще и заточение. Ханма – робот, машина, он точно не человек.