Соблазнительная весна

Глава 4

Крэйвен

Выхожу из машины и разминаю шеи, в ожидании остальных братьев.

Делаю глубокий вдох, и мой нос заполняет запах леса. Мы почти выехали за пределы нашей территории, чтобы провести собрание стаи. Сегодня здесь абсолютно все ликаны, которые увидят, как своё наказание получит предатель Саймон.

Я слышу как трещат дрова в костре, который кто-то уже развел, очень предусмотрительно. Запах дыма и свежих дров щекочет мой нос вместе с запахом ели и мокрой земли. В мои уши врезается шепот собравшихся. Я чувствую их волнение, но сильнее всего эмоции нашего отца. Чистая ярость бурлит в нём, выходит волнами и обжигает нас. Он трясётся от сдерживаемого гнева, его глаза черные, а черты лица заострились в нетерпении. Его зверь рвётся наружу, но я уверен, что всё не закончится слишком быстро. Сэмюель всё ещё хромает, но выглядит уже способным надрать кому-нибудь задницу, если что-то пойдёт не так.

Черт возьми, да я уверен в том, что что-то пойдёт не так.

Бросаю взгляд на Хэйдэна, который напряженно сканирует пространство вокруг нас. Он, как и все мы одет в костюм, который растягивается при обращении, а не рвётся, как наша обычная одежда. В этом кобальтово-синем он выглядит ещё свирепее, чем прежде.

Отец щелкает пальцами, чтобы привлечь наше внимание и проходит вперёд, мы двигаемся за ним. Толпа расступается, пропуская нас, а потом затихает, когда мы останавливаемся посередине. Отец стоит ближе к ним, а мы образуем вокруг него полукруг. Делаю глубокий вдох и чувствую связь со своими братьями и товарищами. Наши эмоции сплетаются и становятся чертовски сильными, давят на собравшихся, заставляя толпу замереть. Шестеро свирепых и сильных ликанов, готовых в любой момент обратиться и разорвать любого, кто пойдёт против вожака.

Джойс и ещё несколько парней ведут Саймона. Он выглядит напуганным, уверен, в его голове всё было иначе.

- Итак, друг мой – гремит голос отца. Он делает глубокий вдох-выдох его, возможно, пытается успокоиться. Его бьет мелкая дрожь, а движения неестественные, скорее всего, потому что контроль уже давно ускользнул к его зверю. – Если считаешь себя более достойным, чем я, если хочешь стать их новым вожаком - тогда покажи это стае и мне покажи – он усмехается и стягивает с себя вверх от костюма, позволяя собравшимся насладиться его медленным обращением в зверя.

Отец глубоко вдыхает и в это время в его теле начинают происходить изменения. Его руки вытягиваются, пальцы удлиняются в когти. Он медленно начинает возвышаться над нами, становится шире. Слышу хруст костей, трещат его ребра и вижу, как спина, а потом и всё тело медленно заплывает шерстью. Наблюдаю за тем, как растягивается низ от его костюма и приспосабливается к новой звериной форме. Последним изменением становится его лицо, вытягиваясь, приобретая звериную форму. Он выпрямляется и теперь перед нами стоит полностью обращенный ликан. Зверь, по форме напоминающий волка на человеческих ногах и с человеческими руками. Он поднимает голову вверх, а потом издаёт оглушительный рёв, который прокатывается волной, накрывает такой силой, что мы все опускаем голову перед нашим вожаком.

Саймон никак не обращается, оставаясь в своей человеческой форме. Тянет время, пытается провоцировать отца – Не думай, что победишь, когда справишься со мной. Я не единственный в желании уничтожить тебя и твоих грёбаный детей. Твоя эра закончилась. – бубнит он так, чтобы и остальные услышали. Собирается сказать что-то ещё, но отец силой пинает его в грудь, определенно, ему надоело слушать его бестолковую болтовню.

Саймон просидел в подвале нашего дома несколько дней, и мы выяснили у него всё, что могли. Больше болтать с ним мы не намерены.

Он пытался захватить власть и убрать отца, потому что хотел занять его место, потому что испугался, что отец захочет пойти дальше и претендовать на то, что полагается ему по праву рождения. Встать во главе всех ликанов.

Саймон летит прочь, на ходу обращаясь в зверя. А потом слишком медленно поднимается и выпрямляясь издаёт рык.

Какое-то время оба просто смотрят друг на друга, а потом начинается борьба. Отец сильнее Саймона и каждому собравшемуся понятно, что он лишь играет с ним, чтобы устроить для стаи красивое зрелище.

Отец слишком быстр, его нападения невозможно отразить, он то тут, то там впивается в предательскую плоть Саймона зубами, заставляя его взреветь от боли. Наносит удары когтями, оставляя глубокие порезы, бьёт его в морду. Саймон рычит, клацает зубами, но это не помогает ему. Он даже не успевает отражать удары, не говоря о том, чтобы самому нанести их.

Осматриваю толпу, потому что чувствую себя странно. Волнение нарастает и поднимается к голове от середины живота. Мой зверь не спокоен, рвётся наружу.

Закрываю глаза, чтобы прислушаться к тому, что происходит в толпе. Большинство молчит, просто наблюдая за битвой, что разворачивается между Саймоном и вожаком. Знаю, что ни у кого нет сомнений кто победит. Мой отец чертовски силен. Я тысячу раз видел, как он сражается, а Саймон не просто бросил ему вызов, он заставил пробудиться в нём первобытную, животную ярость.

Я слышу движение, то, как хрустят ветки на земле под ногами тех, кто медленно приближается к нам. Открываю глаза и смотрю в сторону. Наши взгляды с Хэйдэном сталкиваются, и я понимаю, что он тоже что-то почувствовал и услышал.

Хэйдэн показывает нам жестами, чтобы мы рассредотолись, окружили вожака, и мы двигаемся.

Расходимся и окружаем отца и Саймона, чтобы никто из толпы не смог неожиданно напасть. Но едва мы успеваем занять свои места, как меня сбивает с ног полностью обращенный ликан. Должен признать, что я всё же любовник, а не воин, но если дело касается моей семьи я готов сражаться до смерти. Двигаюсь, чтобы скинуть его с себя, потому что мы оказываемся на земле, обращенный ликан на мне и двигать его та ещё пытка, пока я в человеческой форме.

Обращаюсь на половину и подаюсь вперёд, впиваюсь зубами в его лапы, и он одергивает их. Очень опрометчиво с его стороны, ведь это даёт мне возможность выбраться из-под него. Он валится рядом. Делаю глубокий вдох и на выдохе отпускаю себя.

Чувствую, как волна жара разливается по телу, каждая частичка в моем теле начинает буквально гореть, и я начинаю обращаться, возвышаюсь над ним, пальцы вытягиваются в когти, которые уже чешутся от желания разорвать предателя. Я чувствую приятную боль, когда зубы раздвигаются чтобы выпустить клыки.

Издаю рык, когда полностью обращаюсь и бросаюсь вперёд. Сбиваю с ног одного, как на меня сверху нападает ещё один. Его зубы оказываются на моей шее, но мне удается его стряхнуть, но он снова нападает.

Я вижу вспышки белого от боли, но не сдаюсь. Впиваюсь когтями в грудь того, что подо мной, пока пытаюсь поймать зубами второго нападающего.

Меня снова оглушает боль, и я полностью теряю контроль над ситуацией. Он ускользает к моему ликану, чувствую себя словно в бреду и вскоре я чувствую сладкий металлический вкус крови во рту.

Мне удается справиться с одним, не без труда. Я почти без сил, когда запрокидываю голову и впиваюсь в шею того, кто подо мной. Разрываю его, ощущаю как ярость покидает меня и приятное покалывание разливается по телу, когда я снова и снова вырываю из него куски плоти.

Поднимаюсь и осматриваюсь, Хэйдэн пытается помочь Сэмюелю, Константин и Каспиан в порядке. Виктор, похоже, пострадал не меньше моего. Он кивает мне, я отвечаю ему тем же, когда нас оглушает болезненный вой, а через секунду к нему присоединяются еще один.

Ищу глазами отца, чтобы увидеть, что он, наконец, покончил с Саймоном.

Двое оставшихся в живых сыновей Саймона продолжают выть. Возможно, они не опечалены смертью отца, и не планируют мстить за него, потому что остались стоять в толпе, но такова наша природа. Оба падают на колени, и когда их жалобный вой стихает, Хэйдэн показывает жестами, чтобы их обоих увели. Нам ещё предстоит выяснить, каковы их намерения и почему в отличие от других сыновей Саймона они не напали на нас.

Я держусь за шею и покачиваюсь, когда мы подходим к отцу. Мне больно, и по ощущениям я вот-вот упаду, когда Каспиан подхватывает меня.

Отец выпрямляется и медленно возвращается в человеческую форму, а когда протягивает руку, вытирая с подбородка кровь, собравшиеся члены стаи склоняются перед ним.