Его душа согревается мыслью, которую Дин имел в виду, чтобы это произошло. Дин пытался сделать что-то хорошее для него, и это кажется гораздо более личным, чем усердная забота, которую ему проявляли с тех пор, как Дин привел его в свои покои.
Лучшая еда и безопасное место для сна можно было бы отнести к вине Дина за причиненный ему вред, но эта роскошь — чистая доброта, и Кас чувствует, что его решимость укрепляется и ослабевает одновременно.
Он больше не может отрицать себе, что Дин не только загладил свою вину, но и проник в сердце Кастиэля.
Как только он считает себя чистым, он толкается к своим ногам и бросает взгляд в поисках обрывка ткани, чтобы высушить себя. Когда его глаза приземляются на аккуратно разложенный образец льна, он тепло улыбается и зачерпывает ткань размером с одея
