Дневник Эвиладель

Магические академии 4

Ректор нашел меня в одном из чуланов, куда я рухнула, обессиленная страданиями и блужданиями по пустому чердаку.

- Ну, что же Вы! - Я услышала его обращение, представила, как он наставляет моего двойника, дает советы, и отвернулась. – Успокойтесь, Эвиладель. Это моя вина, я не запретил декану выдавать девушкам пропуски. Кто же знал, что они сойдутся со знатью.

- То есть скрыть такое событие от меня, по-вашему, было нормально?

- Нет, я не то хотел сказать. Даромир сожалеет, что так получилось. Играть Вами в слепую никто не собирался…

- Просто напугал меня до чёртиков, чтобы я месяц от него шарахалась…

- Ему также плохо, как и Вам, клянусь! Если бы он мог заменить двойником ещё и самого себя, чтобы быть в тот день с Вами, он бы это сделал.

- Теперь Вы обращаетесь ко мне по-другому!

- Это естественно, учитывая Ваш изменившийся статус.

- Да к бесам его! Лорд Ректор, Вы дали мне слово и я призываю Вас выполнить клятву сейчас. Прошу уговорите повелителя отказаться от встреч со мной в ближайшее время.

- Эвиладель, Вы его супруга, как я могу вмешиваться…

- Вы обещали! - Отчаяние накрывало, языками пламени подбираясь к моей внутренней хижине. Ректор видел, что я на пределе, но успокаивать меня оправданиями поступков повелителя не стал. Слова обещания были полны сочувствия:

- Поговорю. Постараюсь объяснить ему Ваше состояние. Всё же будет лучше, если вы побудете какое-то время вдали друг от друга.

Он помог подняться, измученную, не способную даже переставлять ноги, перенёс куда-то порталом. Я ощутила головой подушку, хотя не помнила, как меня положили на кровать, не стала возражать и против его усыпляющих чар.

Проснулась когда свет едва начал пробиваться сквозь плотные шторы. Студенческая спальня с четырьмя кроватями была пустой, она не была моей, скорее всего здесь никто не жил. Прошла в ванную, попыталась привести себя в порядок и поняла, что мне это не удастся, по крайней мере, пока не отрастёт чёлка. Ожоги и подпалины были на скуле, болело плечо под обгорелой тканью. Я снова легла и уснула.

Следующий раз проснулась от того, что кто-то пытался напоить меня горьким соком снадобья живительной агавы. Я остановила глоток и распахнула глаза. Передо мной сидела красивая беловолосая сильфида, в синем форменном платье. Подумалось, что рядом поставили зеркало, но отражения в нём живут собственной жизнью.

- Разбудила? – спросило моё отражение сочувственно. Вам нужно набираться сил, впереди столько интересного!

- Что интересного быть...

- Женой повелителя? – продолжила за меня та, другая я. - Разве Вы не видели его шрамов раньше?

- Видела, - призналась я, ещё не осознавая, что говорю о страшных тайнах с двойником.

- Вы же не считали его уродливым или я неправильно истолковываю ваши эмоции?

- Вы подражатель? – вопросила я, глядя на представителя самого скрытного народа Элинии.

- Да, - призналась девушка.

Ещё бы нас с ней не спутать! Эта раса неуловимых созданий идеально считывает эмоции, а в совокупности с амулетом Тефиотрана, мама точно была уверена, что брачные клятвы произносила её родная дочь.

- Я Разида – двойник, которого Вы так не любите!

- Вы занимали моё место без моего согласия!

- А Вы хотели бы принимать бесконечные ухаживания на еженедельных балах? Участвовать в торжественном шествии по Эльфирину, улыбаться пол дня и часть вечера, махать рукой и согласно кивать по любому поводу?

Я стремилась к правде, с детства старалась никого не обманывать, поэтому не редко отвечала не задумываясь. В новом положении каждое моё слово, каждое действие становилось значимей, а последствия опаснее, поэтому моё «нет» вышло с заминкой. Я не была уверена даже в своих желаниях.

- Нет? – переспросила Разида, - Тогда выходит, что решение повелителя было верным и Вас просто не стали м****ь?

- Не знаю. За балы и рауты я готова сказать Вам спасибо. Но это же была моя свадьба! А как же брачный ритуал?

- Ритуала в привычном понимании не было. Ваш отец и повелитель Зари подписали договор. Праздновали подписание брачного договора, так как ритуал уже был свершен вами раньше.

- А мои родители? Они же приехали за меня порадоваться. Они хоть радовались?

- Конечно. Их дочь вышла замуж. У неё есть всё, о чём она мечтала. Возможность учиться у лучших преподавателей, учиться не только магии, но всему, что раньше и не снилось, стать кем-то значимым и важным.

Я посмотрела на ситуацию, обрисованную ею, и она, пожалуй, меня уже так сильно не пугала.

- Теперь Вы не сердитесь на меня?

- Нет, - ответила я.

- Вот и хорошо. Скоро придёт лекарь, и Вас подлечат, а то устала я, знаете ли, то принцессу изображай, то студентку. С этого момента Вы – это только Вы. Мой долг перед Повелителем Зари уплачен. Я вернусь домой, - сказала сильфида и отдала мне невзрачный камешек, обвитый полудрагоценным металлом, чтобы можно было носить его в качестве кольца. Я взяла его и передо мной открылась совсем другая собеседница: с тонкими, неброскими чертами лица, словно оно вмиг лишилось индивидуальности и подходило бы под описание любого худощавого создания. – Прощайте, Ваше Величество. Я знаю Вас достаточно хорошо, чтобы сказать - быть тем идеалом, который продемонстрировала эльфийскому двору я, Вам будет по силам. Вы хорошая девочка, быстро научитесь быть королевой, также как научились быть Синта-Маат.

Только теперь до меня дошел весь масштаб катастрофы. Я королева Эльфирина! Вспомнила себя такой, какой помнила с детства и немного дорисовала в воображении глупую, вспыльчивую, маленькую сильфу в пышном платье, с огромной, короной на голове и светящимися драконьим огнём глазами! Жуть! И как теперь не опозорить маму с папой?

- Не будьте к себе такой критичной. Вы ещё слишком молоды и многое Вам представляется хуже, чем есть на самом деле. Прощайте, я не могу и дальше помогать Вам. Способности подражателей ограничены, я совсем выдохлась.

Хорошо, что ректор обеспечил меня временем до встречи с… кем? Представить повелителя, кем-то большим, нежели правитель всего, на что бы не опускался взор, казалось совсем невозможным, и словосочетание «мой муж» казалось таким невероятным.

«И как у маленькой меня может быть такой великий муж. Никогда себе мужа не представляла в принципе, а тут целый повелитель. Теперь точно нужно ему понравиться. Вот бы достать то гоблинское заклинание, тогда и понравлюсь и даже можно потребовать ряд уступок, год обучения на королеву в Сакринианском монастыре, к примеру».

Ожидание разговора с повелителем оказалось сродни добровольной пытки. Я хотела нашей встречи и ещё больше её боялась. Длинные, бессонные ночи сменялись безрадостными днями, заполненными суетой, потерявшей для меня смысл информацией и щебетом однокурсниц. Пришлось экспериментировать, чтобы изменить формулу тоннельного мышления и заблокировать все мысли о том, что я жена повелителя, потому, что стоило мне представить себя с короной на голове, я понимала, что не справлюсь, опозорю семью на всю Элинию, и начинала плакать от отчаяния. К сожалению, формула не действовала достаточно продолжительно для того, чтобы я могла нормально жить, и как только действие заклинания заканчивалось, сердце заходилось от страха и  необъяснимого чувства обиды.

Девушки, изначально считавшие меня чересчур сдержанной, даже зажатой, теперь и вовсе стали говорить, что я хожу мрачнее тучи. Я избегала откровенных разговоров и сторонилась всех. Но, как ни странно, в одиночестве я оставалась редко. Батриска была магнитом для общения и, считая себя моей подругой, взялась всячески опекать. Я же вела себя осторожно, везде мне чудились «засланцы» повелителя. Тому ничего не стоило обязать воинственную валькирию за мной присматривать.

- Можно не спешить, - предложила Батриска узнавшая что обед для студентов перенесли. - Парней не будет, так что отведённые нам на обед полчаса продлили, и вся столовая в нашем распоряжении.

- Сегодня, набирают в военную академию Щита. И все, как один, туда собираются! Ректор привёл для этого профессоров из гоблинов, - продолжила тему Бени.

- Отбор строже, чем в Данзиране. Выберут не больше десятка, - Аливилара имела дар предсказательницы, и мы уже привыкли прислушиваться к её словам.

- А валькирии среди выпускниц Щита были? – спросила Бени.

- Три валькирии смогли окончить Щит, - подтвердила Батриска не без гордости, - девушек туда берут наравне с парнями. А вот, эльфиек у гоблинов никогда не было. Это не в ваших традициях. Ведь обучают там даже не солдат, выпускники вернутся в чине старшего руководящего состава, а это я вам скажу равно двадцати лет службы в действующей армии. Для меня это был бы хороший шанс испытать себя, но я не знаю их языка. А лекцию ведёт настоящий гоблин.

- Не думаю, что нам стоило бы идти на отбор. Это вызовет непонимание. В Элинии девушки с рождения под защитой мужчины, сначала их оберегает отец, потом муж. Для счастья нужно только заботливое отношение мужчины.

Наверняка сказано не плохо. Я не знала, как к этому относиться. Многое в моих взглядах успело измениться. Говоря образно, раньше я делила «термитов» на крашенных и серых, теперь увидела оттенки что красный имеет много оттенков. То есть, находясь среди девчонок, переставала винить во всех бедах только мужчин, поняла, что те из нас кому повезло вырасти счастливыми, продолжали быть такими в любых обстоятельствах, но имелись и те, что привыкли считаться обделёнными, и даже получив желаемое, находили что-то, чего у них нет, и продолжали себя жалеть.

Так случилось, что моя ущербность до сих пор оставляла неизгладимый отпечаток в моём мироощущении, и я с упоением продолжала себя жалеть. С другой стороны, если я поняла разницу, был шанс отчислиться из категории «несчастных».

«Нужно привить себе привычку видеть только хорошее. Тогда и жизнь покажется другой и радоцвету будет чем питаться. Вот я мечтала о нормальном росте - и пожалуйста! Что касается судьбы, она уже отпустила мне сверх меры. У меня даже муж есть. Целый огромный муж!» - последняя мысль вызвала неприятие, я, как и прежде, не знала, что с новым статусом делать, и пока новая волна сомнений и страха не довела меня до слёз, переключилась на поиски позитива.

Решила пересмотреть своё отношение к положению жены потом, а прямо сейчас попробовать быть счастливой, находить хорошее в каждом прожитом дне, как обещала маме. Мысли опять вернулись к повелителю. Вот бы заслужить его уважение! И как раз, сегодня появился шанс попасть в гоблинскую академию.

Намереваясь быть хорошей и поступать только правильно, я, как и полагалось, пошла к ректору, спросить, почему меня не предупредили, что отбор сегодня. Когда мне сказали, что Лорд Тансали отлучился по срочным делам, ответ стал очевиден, он просто не смог меня оповестить о гоблинах, так как его не было.

Вернулась к Батриске и шепнула, что знаю гоблинский. А дальше, подхватив под руку меня, едва поспевающую за стремительным шагом, вихрь под названием Батриска тащил в большой лекционный зал.

- Для начала послушаем лекцию, а дальше видно будет, - первый шаг на пути к счастью был, прямо скажу, смелым. Мы сели на свободные места, возникшие при нашем появлении в заполненном мужчинами зале.

В главном зале собрались сотни парней-студентов, два не знакомых мне декана и три гоблина. Тот, что читал лекцию был багбиром – представителем высшей расы гоблинов. Из трёх длинноруких громил, он показался наименее страшным, так как он был более эльфоподобным, чем другие. По оттенку серо-синей кожи определялось, что багбир происходил из воинствующего рода, близкого правящему, под правлением которого территории с некогда разрозненными племенами стали признанным королевством.

Я это знала ещё и потому, что сильфы имели с ними выгодное сотрудничество. С гоблинами оказалось легче сторговаться, чем с гномами. Снабдив рудники необходимым оборудованием, мой папочка установил монополию по обогащению рыжего сырца, неактивной формы белпатрилла, способной в преобразованном состоянии удерживать благоприятный для земледелия климат.

- Меня зовут профессор Снипрхиниронса. Можно звать так, можно господин профессор, но если мне не понравиться ваше обращение – оторву башку!

У профессора был менее, чем у других гоблинов, наклоненный назад низкий лоб, менее выдающаяся челюсть, его торс обтягивала вольная версия кожаного камзола, а не доспех, во всем остальном он был также страшен, как его сородичи: плоская физиономия, широкий нос, уши посаженые близко к лицу, рот был широк, и когда он говорил его острые клыки, казались двумя огромными копьями.

Студенты зашептались, обсуждая внешность и манеры чужаков. Что они делают? Разве они не обратили внимания, как он себя назвал. Имя багбиров при рождении состоит из двух букв, конечно, при условии, что у малыша есть оба родителя, и оба готовы его признать, каждый одаривая буквой. Только глупец станет выставляться со своей бравадой и высмеивать стоящего за кафедрой профессора с длиннющим именем, умный знает гоблинский кодекс «Один подвиг – одна буква», и это то, что при рождении никаких прав к буквам не прилагалось, к высотам власти пробивались даже безымянные в детстве багбиры. А Снипрхиниронса, безусловно, имел как минимум двенадцать заслуг государственного значения.

Как только он развернулся, чтобы написать что-то на доске, шепотки стали громче, перемежаясь со сдерживаемыми смешками. Как вдруг всё смолкло. Болтливые смельчаки хватались за горло и недоумённо смотрели не находя объяснения исчезнувшим звукам не выходящим более из открытых в панике ртов.

Профессор Снипрхиниронса, не поворачиваясь, отставил прямую руку в сторону и щелкнул пальцами. Простой жест усилился незнакомым заклинанием, вместо щелчка что-то бабахнуло и заискрилось. Искра гоблинской магии расползалась плоской, светящейся волной и, пройдя присутствующих насквозь, исчезла за пределами комнаты. Я проследила за ней взглядом, по-моему, посыл профессора слышали все, но видели не многие, только единицы проводили расходящейся волны взглядами, остальные же просто притихли от резкого звука или шумно захлебывались воздухом, когда им вернули звуки собственного дыхания.

- Ты, ты и ты! – гаркнул багбир. - Пошли вон! Все! – показывая пальцем на целые группы студентов в разных частях зала, употребляя «ты» вместо претящего понятиям  гоблинов «вы», он перевёл жест на дверь. Я вжалась в кресло. Парни в растерянности не сразу поняли, что их отбор уже завершен, но никто не спешил им что-либо объяснять, пока до них доходило, что им указали на дверь. И сразу несколько сотен студентов, понуро устремились в указанном направлении.

- Ты слышал, что в Щите учатся отбросы порочного общества? Ублюдки не принятые в кланы, свидетельства порочной связи – тифлинги разного происхождения, танарруки и висплинги? Так это не брехня! Если тебя не пугает соседство существа, одним из предков которого было злое создание с Внешних Планов, то я скажу: Ты! Ты! И ты! Удерешь после первых занятий по рукопашному бою, - однако никто после этих слов зал не покинул. Батриска посмотрела на меня с плохо скрываемым ужасом.

- Пока сидим, - едва успела ей шепнуть, до того как багбир продолжил свою речь.

- Мои боги жестоки и злобны, призывая своих последователей размножиться в максимально возможной степени, наделяют потомков новыми магическими силами. Это единственная причина, почему мы набираем слабаков в рекруты. Твои успехи в военном деле никого не интересуют, не сможешь дать отпор – издохни или ползи к мамочкам. Так называют женщин связавшихся с чужаками. Я - воин, ты – личинка война. Не удивляйся, почему жизнь ничего не стоит, - всё больше подтверждая сказанное Арисом о грубости гоблинов, он окинул зал пронизывающим взглядом и вышел из-за кафедры.

- Тот, кого выберу, к оговоренному сроку прибудет в Щит и будет драться за место у огня и еду. Твари, с которыми ты будешь учиться, ненавидят большинство других тварей, и попытаются у***ь тебя при любой возможности.

- Ты, - он показал пальцем на студента в шестом от нас с Батриской ряду, - встань! – я от страха едва под кресло не свалилась. – Уровень магии?

- Седьмой наследственный с преобладанием сил земли, доступ к ритуалам воскрешения…

Багбир не дослушал студента:

- Сильный?

- Да! Я сильнейший на курсе, - заявил студент.

- Защищайся! – предупредил багбир, и когда парень принял боевую стойку, ударил заклинанием невообразимой силы. Студент отлетел к стене, и когда сокурсники помогли ему подняться, им всем указали на дверь.

- «Следующими будем мы», - поняла я, когда багбир остановился взглядом на мне. Я предупреждающе сжала руку подруги.

- Встань!

Я как пружина соскочила с места и Батриска тоже. Так как мы держались за руки, ей пришлось с усилием дёрнуться перед тем, как опрометью броситься к выходу. Я не успела бы её остановить, тем более, что сама боролась с готовностью последовать её примеру.

- Уровень магии?

- Первый, лекарский с преобладанием стихии воздуха, - ответила, теряя голос, почти хрипела от волнения.

- Сядь! – приказал он, и я рухнула на место. Среди парней пронеслось едва сдерживаемое недовольство. Первый уровень, слабое присутствие магии, но не выгнали. Учитывая те жуткие обещания, прозвучавшие по поводу выживания в Щите, щуплой сильфиде или даже валькирии там оставалось только размножаться. Успей я перевести это Батриске, и она бы убежала гораздо раньше.

- Уровень магического искусства важен, но есть что-то поважнее… - сказал гоблин, глядя в зал, и вытягивая руку в уже знакомом жесте. Раздался резкий звук, вторая волна прошила комнату и исчезла. На моей груди потеплел мамин амулет, и я услышала тихий треск. Что-то опять пошло не так.

- Ты, ты и ты, - он указал на студентов, и последний раз его палец ткнулся в мою сторону. - Сидеть! Остальные пошли вон!

Отбор закончился менее чем за два часа. Багбир отобрал восемь кандидатов на зачисление в Щит, попутно продемонстрировав несостоятельность боевой магии эльфов против его магических атак. Нам оставалось поставить подпись и договор на зачисление в Щит вступит в силу через десять недель.

Стоя в очереди последней, я продвигалась к багбиру, когда в зале появился ректор. Думаю, он вошел порталом, так как все заметили его появление в одно время, именно тогда он преградил мне путь.

- Студентка Валеди, вернитесь к своей группе, - сказал он мне.

- Ты куда? А договор? – окликнул меня багбир.

- Девушки не участвуют в отборе, - категоричный ответ ректора.

- Это её воля, - попытался оспорить решение ректора багбир.

- Она уже передумала, - уверенно заявил ректор.

- Малорослая, ты передумала?

- Да, - сказала я, вконец растерянная, и не пошла, побежала в левое крыло, где находились аудитории травников.

Убежала не далеко. За вторым поворотом меня остановили. Напавший одной рукой перехватил оба локтя, больно заламывая руки, второй рукой зажал мне рот, прижимая голову к себе. Больше я ничего не успела разобрать, незнакомое заклинание и моё сознание отключилось.

Очнулась с кляпом во рту. Словно кипятком ошпарила магия рун, от предплечья до кистей жгло обеих кожу рук. Открыла глаза и увидела Жозель Гофриций, старательно выводившую знаки на моём теле. Понимание, что мою силу запечатывают пришло волной новой страха. Магия искала выход, драконья ярость бушевала, беспомощно опаляя контур чужой силы стягивающий и запирающий её внутри меня. Я забилась, вырываясь из рук декана, пытаясь выплюнуть кляп.

- Ну, что затрепыхалась? – деканша спросила зло, без нотки сожаления. И бросила уже не мне: Я закончила.

Изо всех сил пытаясь разрушить исчезающие на моей коже рисунки, до боли, до крови терла руки о гладкое дерево стола на котором меня удерживали по-мужски сильные руки деканши.

- Мне все равно, что ты чувствуешь. Для меня это шанс стать прежней, они обещали помочь, а с тебя не убудет, если твой редкий дар заберут гоблины. Его бы всё равно отобрали, рано или поздно. Лучше рано, поверь мне. Тебя не обидят. Захочешь, останешься с ними, нет – отпустят домой.

Один из двух гоблинов, сопровождавших багбира, открыл заплечный мешок, больше похожий на короб с лямками и я поняла, как меня собирались вынести из академии. Моя охрана не рассчитана на угрозу со стороны женщины, и Жозель установила это наверняка, поэтому справлялась со всем сама, без помощи мужчин, сделав меня магически невидимой для защиты горгулий. А короб скроет от внимательных глаз эльфов.

- Она готова, - сказала Жозель, и для меня вновь наступила тьма.

 Следующее пробуждение было ещё более страшным. Я очнулась с полным пониманием беды, в которой оказалась. В сознании сохранилось всё: предательство деканши, моё п*******е, печать на магии. Не издав ни вздоха, вслушивалась в окружающие меня звуки.

Говорили на гоблинском: несколько распоряжений, резкие односложные ответы. Шла подготовка к ритуалу передачи силы. Значит, похитители узнали, что я обладаю редким даром. На какую же именно силу они нацелились? И кто именно собирался отнять огонь драконов или мой дар метамага?

Открыла глаза и встретилась взглядом со свотло серыми глазами с широкими горизонтальными зрачками. Выглядело зловещее, будто на меня демон смотрит. Узнавание пришло не сразу. Мой дар предназначался для передачи Граху наследнику царя багбиров. Арис принимал его облик, рассказывал, что Грах должен стать моей главной целью.

Перенять способность правящего рода взламывать структуру заклинаний, не разрушая их, я смогла бы, попав в тройку приближенных к наследнику магов. Гоблины работают и сражаются в квадриумах, то есть четвёрка с самыми разными способностями сообща решает поставленную стратегическую задачу. В первом полугодии я должна была обеспечить победу квадриума в турнире. Наследнику искали магов с редкими способностями, искали всюду, и в Данзиранской академии в первую очередь. Как метамаг, я  смогла бы преобразовывать внутреннюю энергию, вкладывая её в разрушительный удар лидера квадриума. Первый этап обучения был заранее смоделирован, ректор знал, что выберут восемь студентов, следовательно, знал, кто именно должен обеспечить внимание наследника к моей персоне. Как метамаг я была бы защищена магическим договором, согласно которому силу у меня отнять не могли. Но ректор не позволил подписать его. Никто не думал, что меня в тот же день выкрадут из академии.

 В кошмарных, далеко неутешительных выводах был только один шанс на спасение, ведь дар должен быть активным при изменении и передаче. Магическую печать снимут в начале ритуала, а значит, у меня появиться несколько секунд, чтобы попытаться себя спасти. Я ждала этого шанса с затаённым дыханием. Когда Жозель приблизилась ко мне, и моя магия ожила, я воспроизвела в памяти заклинание, подаренное советником.

- Папа! – закричала мысленно.

- Эвиладель?! – услышала изумлённое.

- Пап, я у багбиров. Скажи повелителю, что наследник готовится забрать у меня силу!

Не уверена, что времени хватило, и папа услышал все сказанное. Раньше, чем я собралась с новым мысленным посланием, меня накрыло волной проникающей в тело боли. Она поглотила все ощущения, меня накрыло липкое чувство страха от того, что моя сила мне больше не подчинялась. Родовая магия гоблинов нещадно ломала мою защиту, ломало тело, при малейшей попытке запоздалого сопротивления.