И жили они долго

Глава 1.1

Почти через час мы проехали дорожную табличку с надписью «Ксертонь» и вот уже на третьем повороте после въезда в город, машина свернула в наш посёлок городского типа — «Буград». Не глядя, Костя петлял по дворам, где едва ли могли разъехаться встречные машины из-за припаркованных и тут и там авто соседей. Вскоре мы пробрались по серому лабиринту к заветному длинному дому, что местные прозвали «Ель» из-за пятнистой окраски фасада из всех оттенков зелёного цвета. Трёхэтажный дом растянулся на три подъезда, в одном из которых и находилась квартира Кости.

Выйдя из машины, я пошла к багажнику за чемоданом, но стоило за ним потянуться, как послышалось бормотание Кости, строго-настрого запрещающего поднимать такую тяжесть. Не имея ничего против, я направилась к подъезду и на мгновение застыла у входа, вспоминая код. С третьей попытки дверь поддалась. К счастью, Костя был слишком увлечён вознёй с багажом, чтобы стать свидетелем моего позора — ну как можно было забыть код от родного дома?

Что меня удивляло в квартире отца, так это её опрятность. Четырёхкомнатная квартира с большим общим залом не вписывалась в моё представление о холостяцкой жизни. Она больше подходила большому, шумному семейству, что способно наполнить окружающее пространство звонким смехом и суетой домашних по выходным. Насколько я знала, после мамы у Кости не было серьёзных отношений. Во всяком случае, отец ни с кем меня не знакомил, да и в доме никогда не наблюдалось неопознанных женских вещей.

Квартира Кости выглядела светлой и практичной. Зал отделялся от кухни высокой барной стойкой, где всегда царил порядок, обманчиво намекая на присутствие суетливой хозяйки в доме, но на деле лишь подтверждая, как редко здесь готовили. О том, что владелец дома был Костя, говорила лишь уставленная фотографиями антресоль. В рамках оказались кадры из наших совместных путешествий, а также память об удачных рыбацких трофеях.

Отец много времени проводил за ловлей рыбы. Он рассказывал, что Обь полна водных тварей и только ленивый может покинуть водоём с пустыми руками. Я ленивой не была, однако, во время немногочисленных попыток отца привить мне любовь к фамильному хобби, лукошко оставалось пустым. Рыбалка, как вид спорта, была мне чужда.

Впрочем, как и любой другой спорт, требующий ловкости и координации, ведь от природы мне не досталось ни того, ни другого. Этот факт подчеркивали бесконечные сдачи нормативов на уроках физкультуры. Какое-то время учитель не оставлял надежд, что рано или поздно у непутёвой школьницы всё получится, но и он вскоре сдался. На смену нормативам в мою жизнь пришли бесконечные доклады о видах спорта или итогах прошедших олимпиад, которые позволяли иметь в аттестате натянутую четвёрку — и на том спасибо. Сидеть с книгой в руках по несколько часов подряд, нравилось мне куда больше, вдыхая непревзойдённый аромат от тонких страниц, присущий лишь бумажным изданиям. Я могла окунуться в новую историю с головой, игнорируя всё на свете, жадно проглатывая слова, что будоражили порой не только воображение, но и сердце. Чем больше я увлекалась чтением, тем больше хотела связать жизнь с литературой, но стоило об этом заговорить, как родители хором принимались отговаривать. Отчего-то опасения Кости всегда сводились к деньгам, в то время как мама, считала моё увлечение недостойным высшего образования. Скорее хобби, чем профессией. Слышали бы Марию писатели, для которых она рисует иллюстрации, вот бы они удивились.

Дальняя комната в квартире запиралась на ключ и отводилась мне в редкие летние визиты. Даже когда я с горяча зареклась возвращаться в Ксертонь, Костя не стал обустраивать помещение под другие нужды. Это казалось мне одновременно милым и довольно грустным. В сердце отца, всегда оставалась надежда.

Отпирая дверь, он протянул мне ключ и пропустил вперёд, бегло рассказывая:

— Я обновил краску на стенах к твоему приезду и установил антимоскитную сетку. На дворе, конечно, шестое сентября, но здесь тебе не Ростов, не обманывайся: если захочешь проветрить, лучше не включай свет — налетит столько мошкары, не избавишься, — Костя поморщился: — Мелкокрылые летнебукашки куда угодно протиснутся.

Завуалированные ругательство Кости было забавным, но я улыбнулась, вежливо сдержав смех. Окинув комнату взглядом, создавалось впечатление, будто я никогда её не покидала. Сиреневые стены после обновления покраски выглядели ярче, чем в моих воспоминаниях. В остальном, всё было по-старому: на окне висели неизменный полупрозрачный тюль с витиеватым кружевом, а на подоконнике стояли знакомые кактусы — единственные растения, что я просто не способна у***ь.

Над рабочим столом возвышалась полка с любимыми детскими книгами: виднелись потёртые корешки томов «Хроник Нарнии», «Артемиса Фаула» и «Алисы в Стране Чудес». Даже сейчас, я нежно любила воспоминания об этих историях. Когда мне было восемь, ночи проходили под одеялом с книгой. Вооружившись фонариков, я, точно вор, боялась быть пойманной за руку, осторожно выписывала иероглифы и искала к ним расшифровки внутри томов Йона Колфера, пытаясь узнать, о чём же говорилось в тайном послании к «Коду вечности».

Костя ретировался, позволив мне немного передохнуть с дороги и разобрать вещи. Я была за это благодарна и немедленно приступила к распаковке чемодана, чтобы и дальше не увязнуть в потоке воспоминаний.

***

Едва я закончила раскладывать вещи, как раздался звонок в дверь. В зале послышались тяжёлые шаги Кости и вскоре дом наполнился ещё двумя мужскими голосами. Я отчётливо улавливала приветливые интонации и звонкий смех, но едва разобрала слова. Взяв в руки телефон, я открыла браузер, сверила расписание спортивных программ и посмотрела на время.

«Ну, конечно — матч Премьер-Лиги», — с горечью подумала я, понимая, что ради меня Костя вряд ли стал менять привычный распорядок. Помимо рыбалки и лихой езды, отец любил смотреть футбол, а потому часто приглашал друзей и коллег вместе посмотреть очередной матч. Не зря же он купил целый домашний кинотеатр в зал?

— Ася, у нас гости! Выходи поздороваться, — крикнул Костя, и я быстро поправила волосы, используя вместо зеркала выключенный экран телефона.

Скользнув за дверь, я быстро прошла через коридор в зал и увидела крупного мужчину в инвалидном кресле. Длинные чёрные волосы ниспадали на плечи, прикрывая шею. На голове красовалась белая кепка с изображением волка тамбовской команды. Клетчатая рубашка, в тон головному убору, была надета нараспашку, а под ней виднелась простая серая футболка, едва скрывающая, за счёт цвета, складку на животе. Лицо мужчины носило отпечаток времени, в виде хитрых плетений из морщин. Наиболее глубокими из них были те, что тянулись из уголков глаз: смотря на меня, губы знакомца растянулись в улыбке:

— Ася! — мужчина развел в сторону руки, приглашая в объятия.

— Здравствуйте, дядя Дима, — я наклонилась и на мгновение сердечно обняла его, радуясь, что дядя всё также жизнерадостен: — Как ваши дела?

— Всё ещё танцую, — Дмитрий игриво подмигнул и коротко осмотрел меня с головы до ног: — И когда ты успела вырасти? Ещё вчера копалась в песке у нас на даче, а уже вот — взрослая женщина.

Костя, убирающий в этот момент подушки с дивана, услышав последнюю фразу, отбросил недовольный комментарий:

— И ничего не взрослая. Вот институт закончит, тогда поговорим.

— А вот твой старик не меняется.

Я рассмеялась вместе с дядей, понимая, насколько Дмитрий прав. Отец бухтел под нос что-то нечленораздельное, пытаясь оправдаться, когда из-за спины послышался новый голос:

— Дядь Кость, напитки в холодильник?

— Денис, оставь пару банок на сейчас, а остальное убирай.

«Денис?» — имя показалось знакомым, и я обернулась. В доме дяди Димы всегда было много детей. Слишком много времени прошло, чтобы кого-нибудь припомнить. Дядя охотно присматривал за дочерями и сыновьями всех знакомым, когда родителей звал долг — настолько любил возиться с малышнёй. После того, как Дмитрий попал в аварию, присматривать за детворой стало некому. На том моё общение со сверстниками в Ксертони и закончилось.

Передо мной оказался хрупкий, чуть смуглый юноша, со вздёрнутым носом и россыпью недозревших прыщей. Юношеский пух пока не преобразился в аккуратную мужскую щетину, а тело парня скрывал просторный балахон на молнии с принтом неизвестной мне рок-группы. Волосы у Дениса оказались того же цвета и длины, что и у отца, вот только в отличие от первого, сбивались в просаленные пряди. Да уж, он не был даже отдалённо похож на героя моих любимых романов. Впрочем, чего ещё ждать от современных мальчишек, которым интересны видеоигры да мемы из интернета?

Я встретилась с Денисом взглядом и на мгновение мне показалось, что он хотел что-то сказать, но запнулся. Парень рассматривал моё лицо, словно старался изучить кожу до мельчайших деталей. Я почувствовала, как от смущения запылало лицо и смущённо отвела взгляд. В неловкую паузу вмешался дядя:

— Ну что вы стоите, как чужие? Всё детство, значит, вместе козни дядьке строили, а теперь стоят, потупив взгляд.

Костя оказался более чутким и оценил обстановку лучше, а потому похлопал дядю по плечу, прерывая:

— Да они не помнят друг друга. Смотри, как оба изменились! Это отеческими глазами, они что в памперсах, что в пубертате выглядят одинаково. Ася же ещё и постарше Дениса на пару лет. Сколько тебе, напомни?

— Пятнадцать, — парень произнёс цифру с такой гордостью, будто за неё полагалась медаль.

— Ага, правильно помню, — отец представил нас друг другу: — Ася, это Денис. Вы играли в детстве у дяди Димы на даче. Денис, это моя дочь Ася. В детстве у неё были волосы посветлее и щёки побольше.

За «щёки побольше» я шлёпнула отца по ноге тряпкой, что нашлась на журнальном столике. Это непредусмотрительное движение стало началом настоящей бойни: едва я шлёпнула отца, как тот снял с головы дяди кепку и козырьком щёлкнул меня по лбу. В ответ я ухватила за лежащую на полу диванную подушку и, хотела кинуть в сторону Кости, но вот промахнулась, и попала в Дениса. Ответ не заставил себя долго ждать: тот же снаряд полетел прямиком к моей голове. Мы играли так, словно снова были детьми, к которым родители приехали в лагерь на каникулы, звонко смеясь.

Веселье кончилось, когда дядя посмотрел на настенные часы и охнул:

— Матч! Матч уже начался!

Все мужчины быстро расселись на диване. Включив телевизор, они принялись внимательно следить за игрой. Меня же футбол не интересовал, поэтому я отправилась на кухню за бутербродами. В холодильнике нашлась докторская колбаса и кусок неопознанного сыра. Сделав по три бутерброда каждому гостю и уничтожив тем самым весь имеющийся в доме хлеб, я вернулась в зал, где была встречена радостным улюлюканьем, как охотник, вернувшись к племени с добычей. Костя подвинулся, освободив место, и я с удовольствием поела в компании, и в какой-то момент даже начала смотреть игру, пусть и мало что понимала.

Мужчины кричали, называя фамилии игроков и советуя, что те должны сделать в следующий момент. Размахивали руками и выли, когда в ворота их команды забивали гол. Я почти молча наблюдала за Костей, слушая пояснения к игре, но так ничего толком и не поняла. Даже несмотря на это, мне по-настоящему понравился вечер. Когда гости ушли, я позабыла обо всех тревогах и в хорошем настроении легла спать, хотя завтра предстояло то ещё испытание — первый день в новой школе.