Ночные свидания

Часть 1 (глава 1)

                                                                                    Часть первая

                                                                         Ищу тебя во сне и наяву…

Ты должен жить, во что бы то ни стало,

Не можешь ты теперь меня оставить.

Я кровь свою с твоей не зря смешала.

Ты должен жить, любить меня и править!

                         Victoria

              Ищу тебя во сне и наяву,

В чужие часто вглядываюсь лица.

Так долго ожиданием живу,

Так долго не могу к тебе пробиться…

То кажется, что ты забыл меня,

То чудятся потери и несчастья…

Живу, крупицы прошлого храня,

У памяти безжалостной во власти.

Но магия мою наполнит кровь,

Окрепнут силы, и к тебе навстречу

Рванусь, моя далёкая любовь,

В какой-нибудь невероятный вечер.

Ну а пока струятся тихо дни,

И утекают в прошлое минуты,

И я ещё не знаю, где они,

К тебе меня ведущие маршруты…

                         Victoria

Скрещенье миров… То ли явь, то ли небыль…

Откуда-то слышится зов осторожный.

Понять бы ещё и почувствовать мне бы,

Чей голос звучит в моём сердце тревожно.

И вновь разбегаются вдаль параллели,

Скрещенье миров - запрещённая тема…

Так хочется мчаться к поставленной цели,

Но здесь не поможет ничья теорема…

Мелькают миры перед мысленным взором,

Струятся мгновенья, терзая нам души…

И бродит жестокость суровым дозором,

Желая мечты наши смять и разрушить…

                         Victoria

Ночь Рождества магически прекрасна,

Она любые воплотит мечтанья.

И даже если стережёт опасность,

Шагнём в страну любви и обладанья…

                                                                            Victoria

Глава первая

- Мне кажется, тебе нужно о чём-то со мной поговорить, - Ангелина внимательно смотрела на Аню, словно пыталась что-то прочесть на её лице.

Они только что завершили ужин, и Пьер поднялся в кабинет, чтобы сделать какой-то звонок. День прошёл в суматохе, как бывает почти всегда после переезда на новое место. И сейчас Аня чувствовала себя немного неуверенно, да ещё голова разболелась во время перелёта, и так и не прошла до вечера. Поэтому она решила отложить откровенный разговор до лучших времён, и ответила, улыбнувшись своей удивительно молодой бабушке:

- Ты права, нужно. Только не сегодня. У меня от всех событий дня голова буквально раскалывается. Ещё в самолёте заболела.

- Так чего же ты молчала? У меня есть замечательные таблетки, мигом головную боль снимают.

- Да, пожалуй, выпью перед сном. Только, Ангелина, всё равно сегодня я не смогу тебе ничего рассказать. Давай отложим наш разговор на завтра. Если я правильно поняла, Пьер утром уедет в офис?

- Ага, пора уже, - усмехнулась Ангелина. - В последнее время он стал меньше внимания уделять своим делам, что меня, в общем-то, ничуть не огорчает. Но пока он ещё не готов совсем бросить всё на своих компаньонов. Впрочем, и я собираюсь скоро приступить к работе над новым романом, так что не смогу быть с ним двадцать четыре часа в сутки. В общем, все мы в какой-то мере трудоголики, хотя признаюсь, что чем старше становимся, тем ленивее.

- Вы оба такие молодые и энергичные, что стать лентяями вам, по-моему, не грозит, - возразила Аня. 

- Как знать… - лукаво улыбнулась Ангелина. - Можешь мне поверить, иногда мы проводим дни в абсолютном ничегонеделанье. И, пожалуй, именно такие дни становятся чудом для нас обоих.

- Вам можно только позавидовать… - невольно вздохнула Аня, но поспешно перевела разговор на другую тему, чтобы Ангелина не стала снова задавать вопросы, на которые сегодня она не готова была отвечать: - Так дашь мне таблетку? А потом я бы хотела лечь спать. Можно?

- О чём ты говоришь, Анюта? Не только можно, но и нужно, раз ты чувствуешь себя усталой. Идём, проглотишь таблетку, и я провожу тебя в твои комнаты.

- Спасибо.

- Не за что. Привыкай к нам и помни: ты у себя дома. Это такой же твой дом, дорогая, как и наш. Понятно?

- Понятно. Я рада, что буду жить здесь, у вас какая-то удивительно лёгкая атмосфера.

- Вот и славно, - улыбнулась Ангелина.

Между тем, они поднялись в кабинет Ангелины, и, вытащив из ящика стола упаковку таблеток, она выдавила одну и протянула Ане. - Просто рассоси её, она не противная. Очень быстро головная боль пройдёт.

- Спасибо, - Анна положила таблетку в рот. - Хочется нормально выспаться, чтобы завтра чувствовать себя адекватным человеком. Мне, в самом деле, нужно о многом рассказать тебе, но это не так-то просто сделать.

- Я знаю, девочка, почувствовала кое-что в тот вечер в саду…

- Да, я так и поняла. Ты тогда не в кустах, а именно во мне разглядела что-то такое, что тебя встревожило.

- Очень смутно, - призналась Ангелина. - Мелькнула какая-то картинка и растаяла, а тревога осталась.

Они дошли до комнат, отведённых Ане, и Ангелина распахнула дверь.

- Ну, вот, располагайся. Вещи ты уже разложила. Можешь принять ванну или душ и отдыхать хоть до полудня.

- Ой, нет, я обычно рано просыпаюсь.

- Спи столько, сколько тебе нужно, - ласково улыбнулась Ангелина. - Доброй ночи, детка.

- Доброй ночи.

Аня закрыла за ней дверь и, подумав, зачем-то защёлкнула замок. Впрочем, не стоило кривить душой с самой собой: сделала она это на тот случае, если вдруг… Вот с этим «вдруг» всё выглядело очень странно. Если Лари просто её сон, то о каком «вдруг» может идти речь, но если он каким-то загадочным образом реально пробирался в дом в Подмосковье, то уж в Париже-то вряд ли сможет повторить свой фокус. Тем не менее, Аня ждала встречи с ним, вопреки логике, вопреки здравому смыслу. Исчезал этот самый здравый смысл при мысли о Ларигоне.

Отчего-то сегодня Аня чувствовала себя ужасно напряжённой. Так бывало, когда она точно знала, что увидит Ларигона. Но сегодня в её напряжении было что-то другое: беспокойство на грани паники, словно она и ждала встречу, предвидела, но ужасно боялась разговора с Лари. Скучала безумно по его прикосновениям, но при мысли о том, что стала женщиной, даже не подозревая об этом, приходила в отчаянье. И сегодня это отчаянье достигло какого-то запредельного уровня. Сердце колотилось в груди так, словно собиралось вырваться на волю, голова перестала болеть после приёма таблетки, но начала кружиться настолько сильно, что Аню шатало, когда она принимала душ. У неё реально темнело в глазах, и тревога нарастала с каждой минутой. Это было настолько тяжело, что прерывалось дыхание. Опасаясь, что может упасть и разбиться в душевой кабинке со скользким полом или удариться о край ванны в ванной комнате, Аня, пошатываясь, перешла в гостиную, прихватив полотенце, и уже там начала вытираться насухо. Набросив халат, высушила волосы феном, и, наконец, смогла лечь в расстеленную постель, чувствуя тревогу каждой клеточкой своего существа.

- Господи, что со мной?.. - прошептала она. - Может быть, я заболела?

И в тот же миг поняла: она не больна. Вовсе нет! Просто что-то случилось в мире Ларигона, что-то страшное… Именно поэтому он не может встретиться с ней. Осознание причинило боль, почти физическую, и Аня, задрожав всем телом, свернулась в клубок под одеялом, чувствуя, как по щекам побежали слёзы. И в тот же миг услышала тихий шёпот, больше похожий на стон:

- Анна… Анна… где ты?.. Я не вижу тебя, девочка…

Голос становился всё тише, и снова перешёл в стон. А потом лишь тяжёлое прерывистое дыхание слышала Аня в ночной тишине. И вдруг отчётливо прозвучал другой голос, сильный и молодой, принадлежащий женщине:

- Ретлин, почему ты молчишь? Брат умирает?

Аня отбросила одеяло и села на кровати, глядя остановившимся взглядом в пустоту перед собой. Внезапно темнота отступила, и перед её взором возникла комната, тонущая в полумраке. На широкой постели лежал Ларигон. Его грудь была перевязана, руки бессильно вытянуты вдоль тела. Аня видела бледное, до синевы, лицо с провалившимися глазами, сухие, потрескавшиеся губы. Вот они шевельнулись, и она снова услышала прерывистый шёпот:

- Анна… Девочка… моя… где… ты?..

- Что он говорит, Ретлин? Кого зовёт? Я не понимаю…

Теперь Аня рассмотрела мужчину и женщину, склонившихся над постелью. Мужчина был немолод, его седые волосы, собранные в длинный хвост, спускались до лопаток, на умном, изборождённом морщинами, лице читалось сострадание. Женщина выглядела совсем юной, не старше Ани. Она была такой же черноволосой, как Ларигон, только глаза в полумраке казались карими, а не синими.

- Ты не ответил мне! - воскликнула она, с болью глядя на Ларигона. - Король умирает? Его раны смертельны? Яд кодра убьёт его?

- Успокойтесь, принцесса, - негромко ответил мужчина. - Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы помочь королю. Но я прошу вас - оставьте меня с ним наедине и позовите мага. Гремлин поможет мне, и вместе мы победим болезнь.

- Но чем я могу вам помешать? - девушка упрямо вскинула голову.

- Своим присутствием, Лария. Вы отвлекаете меня, и будете отвлекать мага. Гремлин - влюблённый мужчина, и его вы будете отвлекать ещё больше, чем меня.

- Ну, хорошо… - вздохнула принцесса. - Я приведу мага и оставлю вас. Но вы должны дать мне слово, Ретлин, что спасёте брата!

- Я не могу дать такое слово, - мягко возразил мужчина. - Но я клянусь, что сделаю всё, чтобы спасти короля. Если понадобится, отдам ему свою кровь.

- Анна! - неожиданно выкрикнул Ларигон, заметавшись в постели и приподнявшись на локтях, обвёл комнату безумным взглядом. - Где ты, Анна?!

- Тихо, король, тихо, - мужчина осторожно надавил ему на плечи, укладывая обратно. - Это яд кодра отравляет твою кровь, вызывая странные образы.

- Анна… - Ларигон снова бессильно распростёрся на постели, закрыв глаза. - Анна… девочка… любимая… моя Анна…

- Ступайте за магом, принцесса! - поторопил девушку Ретлин. - Не нужно терять драгоценные минуты. Яд распространяется в крови, король может умереть в любой момент, если мы не поторопимся.

- Он болен уже третью неделю, - сердито возразила принцесса, - а вы до сих пор не очистили его кровь!

- Вы знаете не хуже меня, что очищения не может произойти до тех пор, пока действует магия. А магия кодра сильна, и срок действия у неё долгий. Сейчас она становится слабее, а яд, напротив, набирает силу. Поторопитесь, принцесса, если хотите, чтобы мы оказали Ларигону помощь!

Бросив на брата последний взгляд, принцесса выбежала из комнаты. Старик склонился над неподвижным королём и негромко произнёс:

- Ты не можешь умереть, Ларигон. Ты нужен своей стране, и, судя по тому, что ты повторяешь одно и то же имя, нужен кому-то ещё. Сейчас придёт Гремлин, и мы попытаемся вытащить из бездны твою душу, куда загнала её безумная схватка с кодром. Я спасу тебя, мой король, или умру сам…

Дверь распахнулась без стука, и вошёл высокий темноволосый мужчина, чем-то напомнивший Анне её отца. Но мысль промелькнула и не задержалась в голове, потому что все чувства были направлены на того, кто неподвижно лежал в постели и меньше всего походил сейчас на мужчину, который сжимал её в объятиях. Сердце колотилось где-то в районе горла, и по-прежнему сильно кружилась голова.

- Что скажешь, Ретлин? - заговорил, между тем, Гремлин, глядя на короля. - Мы сможем помочь ему?

- Сейчас мы сплетём нашу магию воедино, и смешаем чистую кровь двух магов с кровью короля…

- Твоя кровь, старик, не поможет, разве что даст немного силы. Нужно ещё кое-что… - Гремлин вскинул голову и медленно повернулся. - Женщина с прозрачными глазами и огненными волосами, ты слышишь нас, видишь нас?

- Да… - ответила Аня, почему-то совсем не удивившись вопросу. - Я вижу вас и слышу.

- Тогда отдай часть своей крови королю. Ты сможешь сделать это, я знаю. Вы уже смешали вашу кровь, и теперь только ты можешь спасти Ларигона. Ты хочешь его спасти?

- Да, конечно, но я не понимаю, как…

- Просто встань и сделай шаг мне навстречу, - маг, пристально глядя в глаза Анны, протянул руку, и она, не задумываясь, вложила в неё свою ладонь.

И в то же мгновенье оказалась там, рядом с постелью Ларигона. Рванулась к нему, но маг удержал, не дал коснуться.

- Ты здесь ненадолго, моя магия не так сильна, как магия короля. У нас на обряд не больше десяти минут. Ты готова отдать Ларигону часть своей крови?

- Я уже сказала, что готова, не стоит терять время, если оно так дорого!

- Браво, девочка! - маг усмехнулся. - Доставай свой клинок, Ретлин.

Старик вытащил острый кинжал из-за пояса и, подойдя к столу, окунул его в какой-то сосуд с дымящейся жидкостью. Потом вернулся к постели, взял безвольную руку Ларигона и сильным ударом рассёк вену. Хлынула кровь, и Аня вскрикнула от испуга. Но маг остановил её жестом и, крепко сжав левую руку девушки, протянул её Ретлину. У Ани возникло ощущение, что старик видит только эту руку, не замечая, кому она принадлежит, но это не вызвало удивления. А в следующий момент боль обожгла запястье, и теперь уже из её вены хлынула кровь. Руки короля и Ани соединили, после чего маг рассёк и свою кисть, прижав разрез к руке короля. А вскоре и кровь старого Ретлина смешалась с их кровью. У Ани всё плыло перед глазами, и слабость сковала тело. Она почувствовала, как чьи-то руки поддержали её, а потом сердце слабо затрепыхалось в груди, и Аня провалилась в темноту, теряя сознание…

Реальность медленно вытягивала Аню из забытья - так показалось ей, когда она с трудом разлепила непослушные веки. Огляделась, приподнявшись на локте, и бессильно упала обратно на подушку, глотая слёзы. Всего лишь спальня в доме Ангелины и Пьера. Нет Ларигона, нет мага и старого Ретлина. Сон или явь? Если сон, почему ей так плохо? Слабость была такой, что казалось, она не сможет подняться вовсе. С опаской приподняв левую руку, Аня взглянула на запястье и вздрогнула: прямо на глазах затягивался след от пореза. Значит, всё-таки не сон? Она, в самом деле, видела умирающего короля и отдавала ему свою кровь? Вытягивала яд какого-то кодра, и, возможно, получила и сама долю этого яда? Так плохо ей было только однажды, когда болела гриппом, вернее, после того, как снизилась температура, но осталась невыносимая, чудовищная слабость, из-за которой Аня провела еще дней шесть в постели, с трудом поднимаясь только для того, чтобы доползти до туалета. Но если и сейчас она не сможет прийти в себя, как отреагирует Ангелина на плохое состояние внучки? Думать и анализировать было тяжело, и Аня позволила себе расслабиться, и снова уплыла в сумрак беспамятства, чувствуя слабое трепыхание сердца в груди. Последней мыслью было опасение, что так и умереть можно, но почему-то это совсем не испугало Аню. Как-то даже легче стало перед полной потерей сознания, словно больше уже не придётся мучиться и ломать голову над загадками, которые загадали ей собственные сны…

А когда в следующий раз Анна пришла в себя, от слабости не осталось и следа. И порез на руке зажил, и силы вернулись. Более того - сейчас она ощущала какой-то невероятный прилив бодрости, вот только… Вместе с бодростью тело скрутила жаркая волна желания, нахлынула с такой неотвратимостью, что Аня выгнулась и застонала, словно потянулась к рукам любимого мужчины, ощутив их прикосновения. И услышала голос мага, прозвучавший в её мозгу:

- Это нормально, женщина с огненными волосами. Его кровь течёт в твоих венах. Он желает тебя сильнее всего в своей жизни, и ты не можешь не желать его. Но всё пройдёт. Умойся прохладной водой, остуди голову, и ты почувствуешь себя совершенно здоровой. Не бойся влечения. Так и должно быть.

- Но Ларигон… - сквозь зубы произнесла Аня, у которой всё тело было во власти этого сумасшедшего желания. - Как он?.. Будет жить?..

- С ним всё будет хорошо. Не сразу, но он восстановит свои силы. Наберись терпения. Я не смогу больше связаться с тобой, это отнимает слишком много сил. Жди. Сама ищи его. Но не теперь, когда он ослаблен ядом Кодра. Помни: в твоих венах отныне течёт кровь сильнейших магов, ты многое можешь… Пройдёт время… Может быть, месяцы или годы… Ищи… Иди к нему… Рано или поздно вы встретитесь…

Голос мага слабел, и скоро совсем исчез, а Аня ещё долго лежала в постели, вздрагивая под напором безумных волн, продолжавших терзать тело. Но вот, наконец, ей удалось, собрав все свои силы, подняться и дойти до душевой кабинки, где она сразу пустила прохладную воду. На мгновенье показалось, что так только хуже, словно пальцы любимого мужчины пробежались по обнажённой коже, вызвав приступ желания, ещё более острый, чем прежде. Вскрикнув, Аня сползла на пол, прислонившись спиной к стенке кабинки, не в силах сдержать протяжный стон. Тело вздрогнуло, выгнулось дугой, но почти сразу жаркая волна схлынула, и Ане удалось перевести дыхание и чуть позже встать, подставив лицо холодным струям. Вскоре она уже смогла добавить немного горячей воды, чтобы не замёрзнуть. И, наконец, покинула душевую кабинку, чувствуя, что с ней всё в порядке. Правда, зеркало в ванной комнате отразило бледную физиономию, с глазами, затуманенными страстью, словно она только что занималась любовью.

- Ну, ничего не поделаешь, - пробормотала Аня, рассматривая своё отражение. - За всё приходится платить. Но если я помогла Лари, оно того стоит…

Она привела себя в порядок, оделась в лёгкие домашние штаны и футболку и покинула свои комнаты с твёрдым намерением рассказать Ангелине обо всём, что с ней случилось.