Зеркало чувств-2

7

Конечно же, я не осталась. Хотя зря, наверное. Даже тишина библиотеки, где последнее время я задерживалась все чаще и дольше, была предпочтительнее одиночества, в компании с которым я оказывалась каждый раз, когда переступала порог своего 'семейного' гнездышка. Обойдя комнаты одну за другой, по непонятно откуда взявшейся привычке, я бездумно расставляла немногочисленные вещи, оказавшиеся не на своих местах. Почему-то здесь, в отличие от родительского дома, всегда царил практически идеальный прядок. Впрочем, причина была вполне определенной и совершенно банальной: беспорядок, появляется там, где живут полной жизнью, а не сосуществуют люди, вежливо раскланивающиеся каждый раз, когда им доводится пересечься. Мда... Как-то не тянет моя нынешняя жизнь, на девичью мечту, даже при наличии всех обязательных атрибутов: принца, дворца, ну по крайне мере за него вполне сойдет эта квартира, и сопутствующего благосостояния. Открыв окно и вдохнув холодный ночной воздух - все-таки март, хоть и не февраль, но еще далеко не май - я поймала себя на мысли, что предпочла, хотя нет, хотела бы, очень хотела бы вернуться на почти девять месяцев назад и попытаться выстроить наши отношения как-то иначе. Не скажу, что так уж стремлюсь обзавестись потомством, но сейчас я бы даже согласилась, чтобы моя мнимая беременность оказалась настоящей. По крайне мере, тогда я была бы нужна хотя бы ребенку.

Тьфу, ты... надо же какая ересь в голову лезет! Детей надо рожать не только от любимых, но эти любимые должны быть к тому же любящими отцами. А иначе... иначе все что получит будущий ребенок это чувство ненужности и одиночества. Не этого я желала бы для малыша, которого приведу в эту жизнь и...

Звонок телефона меня отвлек и заставил потерять нить рассуждений. Недовольно я покрутила головой, прослушала несколько трелей мобильного, валяющегося на столе в трех шагах от меня, надеясь, что терпение у звонящего иссякнет и он сдастся и положит трубку. В общем, надеялась я зря. Этот 'стойкий оловянный солдатик' трезвонил и трезвонил, явно решив добиться своего. Короче говоря, я сдалась на девятом или десятом звонке и, дойдя до телефона, злобно ткнула в кнопку приема:

- Да?! - рявкнула я, готовая высказать все что накопилось. Ну и добавить еще что-нибудь, если потребуется.

- Егор? - деловито спросили в трубке.

- Ядвига? - так же деловито поинтересовалась я.

- Какая Ядвига? - оторопели на том конце.

- Не знаю. Ваша, наверное, - отозвалась я.

- Не... - запыхтели в трубку, - мою Катя зовут...

- Катя? - мне начинала нравиться эта игра. По крайне мере, от совсем уж грустных мыслей она отвлекла. - А Ядвига вам тогда зачем?

- Не-не... Мне Егор нужен! Вы его новая девушка? Да?

- Ммм... Не уверена, что меня можно назвать его новой. Да и девушкой тоже.

- В смысле нельзя назвать? Ну вы же точно не парень? - забеспокоился собеседник.

Я выразительно промолчала, и уже хотела было повесить трубку, как этот настырный товарищ попросил:

- Послушайте, девушка-парень, извините за расстройство и все такое, честно ничего не имею против, - чел запнулся, пытаясь подобрать подходящее определение, - таких как вы. - Ну вот, стоило так стараться, что бы в итоге выдать такую банальщину? - Не подумайте, что я против ваших отношений или там претендую... но мне нужно поговорить с Егором! Вы там позовите его? Ага?

- Ну так вы позвоните Егору, - сжалилась я над несчастным. Спрашивается, чего я взъелась на него. Ошибся человек номером. Ну с кем не бывает?

- А... так я ошибся номером? - чему-то обрадовался он. Странный, однако, товарищ.

- А вот теперь вы точно не ошиблись, - отозвалась я и повесила трубку.

Однако только успела отойти назад к окну, как телефон опять зазвонил. Да чтоб его!

- Да! - подхватила я трубку, молча насылая все возможные кары на голову очередного смертника.

- Мне бы, Егора... - начал было говорить этот криворукий наборщик телефонных номеров.

- Мне бы тоже, - голос как-то вдруг сел, и эти слова я прохрипела.

- З-зачем, - спросил чел, почему-то начав заикаться.

- Чтоб долги взыскать! - получилось не только хрипло, но и грубо. И пока я пыталась прокашляться, чтобы вернуть свой привычный голос, почитатель Егора счел за лучшее ретироваться и повесил трубку.

Мда, похоже, он теперь этот номер вряд ли рискнет еще раз набрать. Сидит, небось, где-нибудь сейчас глядит на телефон, а набрать не может.

Прямо как я.

За сегодняшний вечер, я несколько раз пыталась набрать номер Алекса, и каждый раз вместо кнопки 'вызов', палец как заколдованный нажимал 'отбой'. Почему? А я знаю?! Может потому что не знала что сказать, а, может... потому что проще было промолчать. Сказать правду? А какая, она, правда? Жду, скучаю, люблю? Или: как ты посмел бросить меня, оставив деньги как какой-то?..

Очередной телефонный звонок заставил меня рассвирепеть. Да что за дурдом сегодня такой! Сколько уже можно ошибочно набирать один и тот же номер! На этот раз я не стала ждать, по опыту знаю, что звонки не прекратятся, а слушать этот бесконечный трезвон было выше моих сил.

- Послушайте, - сказала я в трубку, не дожидаясь пока произнесут заветное имя, - Егор сейчас занят. Очень занят. Активно занят. До самого утра. Не нужно больше звонить сегодня. Перенесите общение на завтра! - в трубке послышались короткие гудки. Что ж, похоже, меня, наконец, не только услышали, но и поняли. Ну, хоть, это радует.

Звонки и в самом деле прекратились. И хотя бессонница мучила меня еще часов до двух ночи, телефон больше ни разу не зазвонил. Так что, бдела я в тишине и покое. Вот только с Алексом связаться я так и не смогла, терминал, как мне любезно сообщал голос робота, теперь был выключен. Что ж... у меня есть еще целый день, и я наверняка еще сумею с ним связаться.

Однако абонент оставался недоступен не только следующий день, но и три дня спустя после моего возвращения. И поначалу это никак не обеспокоило меня. Даже скорее обрадовало, ведь я совершенно не представляла, как стала бы объяснять мужу свое двухдневное отсутствие. Пускай и совершенно невинное. Тогда, в первый момент, мне показалась отличной идеей мысль просто ничего не говорить и сделать вид, что я, как благонравная Пенелопа, все это время сидела дома и ожидала, глядя в окно, возвращения супруга. В конце концов, могут же быть у женщины свои маленькие тайны?

'Могут, могут' - ворчала лиса-хитрость, а совесть, принявшая вид недовольно пыхтящего ежа, то и дело ворочалась и чувствительно колола своими острыми иглами мою и без того смятенную душу.

Да. Нет.

Нет. Да.

В общем, хитрость все-таки взяла верх, загнав свою противницу в самый дальний угол и заодно закрыв ее для надежности решеткой убедительнейших рассуждений и... обиды. Да-да, самой что ни на есть, банальной женской обиды. Ну не могла я, и не хотела, понимать эти участившиеся отлучки Алекса. Почему-то именно сейчас ко мне пришло осознание того, что внимание мужа, которое совсем недавно я считала тяготящим и ненужным, теперь было мне необходимо - до ревнивой подозрительности, до зубовного скрежета, до слез зачем-то застилающих мне глаза.

Резкий звук, возникший неожиданно, больно ударил по ушам. Любимая керамическая чашка выскользнула из пальцев и клацнула о пол, распавшись на несколько частей. Мда...

'Может быть, это Алекс?', - оглушила меня невесть откуда взявшаяся мысль, заставив тут же сорваться с места.

Быстрый поворот 'собачки' и замок щелкнул, позволяя двери открыться.

- Наконец-то! - слова сорвались с языка еще до того как дверной проем открылся. - А... Тим?! - удивленно и разочарованно протянула я. Кого-кого, но его здесь я видеть не ожидала. - А ты откуда здесь?

- Ну... мимо шел, - парень склонил голову набок внимательно меня разглядывая.

- Странно ты мимо ходишь, - в ответ заметила я, но любезничать или грубить не спешила. Просто ждала терпеливо, но насторожено, желая понять, что же ему от меня нужно.

- Может, пригласишь? - Тим, жестом указал на пространство за моей спиной.

- А надо? - парировала с сомнением, давая понять, что на самом деле мне сейчас совсем не хочется видеть никаких гостей.

В этот момент, соседская дверь приоткрылась и оттуда высунулась седенькая голова бабульки-соседки - Ефросиньи Германовны - особы хоть невероятно прозорливой и любопытной, но не вредной и даже милой.

- А, Риночка! Здравствуй, дорогая, - улыбчиво окликнула она меня, не преминув одарить внимательным взглядом и Тима, решительно настроенного о чем-то со мной разговаривать. - Ты тут Бамика не видела? Ушел, мерзавец, еще вчера и до сих пор глаз не кажет...

Признаться, я не сразу сообразила, о чем идет речь. Точнее о ком. Сообразив же, покачала головой:

- Нет, Ефросинья Германовна, сегодня не видела.

- Жалко-то как! А если его обидел кто? - было заметно, что старушка расстроилась, представив себе какие опасности могли поджидать разыскиваемого Бамика.

- Ну что Вы, разве у кого-то поднимется на него рука? - попыталась я утешить ее. А потом, повинуясь импульсу, предложила: - А хотите я его поищу?

- Какая ты добрая девочка! - Старушка, оставив приоткрытой дверь, вышла на площадку и позвала: - Кис-кис-кис...

- Тим, ты давай вниз, а я поднимусь наверх, -я в тапках, как была, выскочила за дверь. Поймав его недоуменный взгляд, пояснила: - Кота ищи, большого такого. В общем, если бы его увидишь, сразу поймешь, что это он.

- Да? - с сомнением отозвался сокурсник, но послушно потопал в указанном направлении, время от времени призывая кошачью братию.

Впрочем, я делала то же самое, только поднимаясь вверх по лестнице. Наверное, это сработала интуиция, так как уже через этаж мне навстречу показался здоровенный черный кот, вальяжно переставлявший лапы и явно не собиравшийся никуда торопиться. Завидев меня, он остановился и присел на лапах, сердито зыркая на меня яркими зелеными глазами. Решив, что угрозы его драгоценной шкурке нет, а, может быть, просто признав меня, он подошел ко мне и ткнулся широким лбом в ногу.

- Мрр...

- Эх ты, гулена! - хмыкнула я и почесала пальцами неугомонную кошачью голову. - Идем, что ли к хозяйке? - Я сделала пару шагов, ожидая, что животинка последует за мной. Но не тут-то было. Этот бегемот, тупо уселся на свой хвост и вообще не собирался догонять меня. - Ну и?.. - обернулась я к нему. - То есть, идти ты отказываешься?

- Мррр... - стало мне ответом. Но другого, наверное, ожидать было просто глупо.

- Ну что ж... - пожав плечами, я вернулась и, подхватив на руки этого совсем не легкого лентяя, поспешила вниз.

- Обама, морда твоя неуёмная! Сколько можно по кошкам шляться, не март ведь уже...

Принялась отчитываться старушка, своего подопечного, не обращая внимания ни на меня, ни на вернувшегося Тима, на которого, к слову сказать, черный потеряшка произвел заметное впечатление.

- Обама?! - тихонько спросил меня парень, пока старушка, поблагодарив нас и продолжая отчитывать кота, возилась со своей дверью.

- Угу... - промычала я. - Только не спрашивай, кто эту зверюгу так назвал! Сразу скажу - не знаю, но Ефросинья Германовна утверждает, что кот копия своего тезки, только симпатичнее.

- Да уж и правда... Хорош зверь.

На лестничной клетке повисло молчание. Единственно чего мне сейчас хотелось это вернуться в квартиру, забраться под одеяло, закрыть глаза и хотя бы ненадолго забыть про человека, длительная невозможность видеть которого, заставляла меня испытывать почти физическую боль. Наверное, мои потуги по измышлению подходящего предлога, позволившего бы вежливо отделаться от парня, отразились у меня на лице, потому что Тим, упрямо сжав челюсти, сделал шаг ко мне, сказав:

- Надо поговорить.

'Ё-ё-ё!' - мысленно застонала-завопила я. Ну не хочу я никаких разговоров!

- Если это не очень важно, может, отложим на другой раз? - с надеждой посмотрела я на сокурсника. Ну, в конце концов, чего такого важного он собирается со мной обсуждать? - На завтра, например.

Но мой визави упрямо помотал головой и снова повторил:

- Надо поговорить.

По решительному виду парня, я поняла, что спорить с ним бесполезно. Гадство! Да что ж за срочность-то такая! Ну почему все происходит так не вовремя?!

- Ну хорошо! - сдалась, решив, что если раньше начнем, то раньше и закончим. - Проходи, - нехотя пригласила его я следовать за собой.

И вот тут-то начались чудеса. Парень, только что готовый настаивать, внезапно оробел, и впервые выказав неуверенность, принялся топтался на месте. Правда, всего лишь мгновение. Однако его хватило для того, что бы, сделав усилие над собой, он взял себя в руки и все-таки вошел.

- Вот тапки, - вытащила я старенькие гостевые тапочки, оставшиеся здесь еще, видимо, со времен дедушки Алекса. - Идем на кухню. Ты что будешь: чай или кофе?

- Кофе. - Короткий, даже сухой ответ, заставил меня остановиться и даже обернуться.

- У тебя какие-то проблемы? - поинтересовалась я. Было очень странно видеть Тима таким...

- Нет.

- Ну как скажешь. - Не хочет говорить - и не надо. И своих проблем хватает.

Нехитрые привычные манипуляции, подействовали успокаивающе. И вот уже перед парнем стоит чашка с темным напитком. Я же, подавив раздражение, налила себе сок и, усевшись за стол напротив, спросила:

- Ну, так о чем ты хотел со мной поговорить?

Молчание и без того тягучее, стало ощущаться чуть ли не кожей. Тим словно боролся с собой. Да что там такое у него, что настолько выводит его из равновесия? И тот час осознала, что мне не хочется это услышать. Однозначно. Совершенно. Скорее даже наоборот: хотелось оказаться сейчас где-нибудь... как это в сказке за тридевять земель, только бы не услышать сейчас, что...

- Я люблю тебя.

Ну вот... Он все-таки это сказал.

И что мне теперь с этим делать?

Этот вопрос я все еще задавала себе даже спустя неделю после этого несуразного признания в любви. Господи, неужели все нежное и романтическое в моей жизни будет приобретать такие странные формы? Безусловно, мне как, наверное, любой девушке льстит, когда молодые люди говорят, что любят. Но... так?!

Хотелось кричать и ругаться. Хотелось рассмеяться в лицо и спросить: 'Да с чего ты взял, что любишь, а не просто хочешь трахнуть?!' Слова Тима вызвали во мне бешенство, которое удалось сдержать с большим трудом. Будь здесь сейчас Алекс, вряд ли бы мне это удалось. Но Тим... не вызывал у меня столь яростных эмоций. Да, он очень нравился мне. Как друг. Однако признание в любви было последним, что я желала бы услышать от друга. Возможно, именно поэтому, холодно и сухо сказала:

- Это тебе кажется. Как можно любить кого-то, кого совсем не знаешь?

- Вот значит как? То есть, чтобы любить тебя мне сначала нужно собрать о тебе всю информацию? - тихо спросил Тим, не сводя с моего лица настороженно глядящих глаз. - Да?

- Нет, - устало отозвалась я, вставая и отходя к окну, желая увеличить расстояние между нами. - Но ты должен знать, что ни сейчас, ни потом я не смогу ответить тебе.

- Даже так? - пальцы дернулись, нервно стукнув по столешнице. - Значит... дело во мне?

- Нет, - повернулась я к нему спиной. - Во мне.

- Но тогда... - запнувшись на мгновение, Тим зло продолжил: - Откуда ты можешь знать что-то про чувства? Тем более мои?

- Ты прав, не могу, - согласно кивнула я, вглядываясь в вихрастые облака, плывущие высоко-высоко в синеве неба. - Только, наверное, прежде чем начитать говорить о себе, стоило бы узнать, что чувствую я. Или тебе это кажется не важным?

- Нет, - глухой ответ прямо за моей спиной, заставил рефлекторно обернуться, и мы чуть не стукнулись лбами. Широкие ладони обхватили меня за талию, притянув к своему хозяину.

- Ты чувствуешь мою дрожь? Видишь мурашки на моей коже? - спросила я, подняв руку и принявшись пристально ее рассматривать.

- Чего?! - хрипло выдохнул Тим, еще сильнее сжав меня.

- В том-то и дело! - поморщилась я, отстраняясь. Правда, без особого успеха. - В том-то и дело что ничего! Вообще ничего!

- Значит ничего?! - едва сдерживаясь, спросил парень, почти касаясь моих губ. Потемневший жадный взгляд говорил, что Тим сейчас совершит какую-нибудь глупость, после которой я уже не смогу общаться с ним как раньше.

Он потянулся было к моим губам, как раздалась звонкая трель мобильника. Хватка ослабла всего лишь чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы вывернуться из рук однокурсника.

- Андрей? - удивилась я, неожиданному звонку, не сразу заметив, как изменилось лицо Тима.

Оказалось я, как последняя растяпа, забыла конспекты, и Андрей, предложил мне их привезти. Но так как пары по предмету стояли в расписании лишь через два дня, то договорились, что он отдаст мне их завтра. Закончив разговор, я повернулась к мрачно сверлящему меня взглядом Тиму, сложив руки на груди. Не скажу, что этот его угрожающий вид привел в ужас, но и особого комфорта тоже не создавал. И потому я, вздохнув, устало попросила:

- Не обижайся на меня... И я бы очень хотела чтобы ты остался мне другом. Но...

- Но не как любимый, - закончил за меня Тим.

- Прости.

Я отвела глаза, и стала разглядывать скатерть, покрывавшую стол. И почему я раньше не замечала, что эти крупные красные цветы похожи на кровавые кляксы?

- Скажи, а есть ли хоть какой-то шанс?..

Парень пристально вглядывался мне в лицо, словно пытался прочитать ответ прямо из мыслей. Что я могла ответить этому в общем-то хорошему, нет не в общем-то, а и правда хорошему парню? Обнадежить? Или отнять надежду? Первое правильнее. Второе честнее. Я пожала плечами, но не успела ничего сказать, как Тим легонько прикоснулся к моим губам и попросил:

- Не отвечай. Я все равно буду пытаться.

О том, что парень ушел, я узнала по звуку захлопнувшейся двери, когда выливала в раковину нетронутую чашку кофе. Коричневые разводы на дне раковины, чем-то похожие на бабочку, показались мне символичными, скорее даже зеркальным отражением того, чем стала моя жизнь за последние полгода ...