Золушка для главы мафии

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — брезгливо коснулась меня очередная капризная девица. Я действительно её не слушала, потому что за два дня мне удалось сомкнуть глаза всего на пять часов. Но я старалась делать всё возможное, чтобы мой недосып никак не сказывался на работе. Увы, это оказалось сложнее, чем я себе представляла. — Прошу прощения, я не расслышала о чем вы говорили. Вы не могли бы... — Какой же тупой надо быть, чтобы ни только не уметь выполнять свои рабочие обязанности, но и не слышать самых дорогих и важных гостей? — перебила она меня. Она всерьез возомнила себя "самой дорогой гостьей"?! Да таких как она приводят в отель каждый день по несколько человек. Обычная любовница очередного богача. Что она "дорогая" сомнений у меня нет. Ведь в неё вложен ни один миллион: грудь, губы, нос, наверняка что-то ещё. Окрашенные, уверена не свои, волосы, с красивой укладкой, маникюр, нарощенные ресницы, и всё что может сотворить с собой девушка при деньгах - было у неё. Я молчу про брендовую одежду, которая равноценна зарплате врача за целый год. И это только за данный наряд. Я готова поспорить, что у неё целая гардеробная подобных вещей. И не надо быть профессором, чтобы понять, каким образом ей всё это досталось. — Повторите вашу просьбу и я её сейчас же выполню, — натянула вежливую улыбку, от которой уже болело лицо. — Ох, повторяю последний раз для особо глупых, — как же противно она растянула последнее слово, — я сказала тебя принести мне клубнику и взбитые сливки, я хочу устроить пусику сюрприз. Выполняй, прислуга! Во-первых, я не её раб, чтобы выполнять все, что она захочет. Во-вторых, видела я этого спонсора и назвать его "пусиком" у меня язык бы не повернулся. В-третьих, да что она о себе возомнила?! Только и умеет ноги раздвигать да богатых мужчин ублажать. Тааак, спокойно. Вдох-выдох, Катя. Главное ничего этого ей не сказать. — Я уже объясняла вам, что это не входит в мои обязанности, я всего лишь горничная, — спокойно сказала я, но уже видела недовольство на её лице, — В вашем номере есть телефон, позвоните на ресепшен и произнесите свою просьбу. Ваше пожелание сейчас же исполнят. — А я не хочу прикасаться к этому телефону. Мне и представить страшно сколько на нём бактерий, а вдруг у меня потом появятся прыщи, и пусик меня бросит. Поэтому я требую, чтобы это сделала именно ты! — и уже тише проговорила, скорее для себя, не думая, что я расслышу: — А то слишком много у тебя времени, раз строишь глазки чужим мужчинам. Ах, так вот в чем дело! Она ревнует и боится потерять своего пусика-спонсора. Впрочем неважно. Только вот, дело в том, что я и не думала флиртовать с этим старым и пузатым денежным мешком. Он сам пожирал меня взглядом, я для этого точно ничего не делала. Мне частенько говорят о моей красоте: длинные русые волосы, упругая грудь второго размера, тонкая талия, округлые бедра, стройные ноги, красивая внешность - всё, что нравится мужчинам. Да я и сама видела эти липкие взгляды со стороны мужского пола, а были и попытки соблазнения, про которые я пытаюсь не вспоминать. Мне нужен лишь порядочный мужчина, для серьезных отношений, вот только такие и не посмотрят в сторону обычной горничной. — Я не буду выполнять это поручение, лишь из-за вашей прихоти. Не хотела говорить этого, но сорвалась и ляпнула, не подумав о последствиях. Сказывался недосып или стервозность этой подстилки, с ошибочным самомнением? Я точно не знала. Хотя раньше я себе такого не позволяла, потому как очень дорожу этой работой. — Да как ты смеешь?! — её это, конечно же, вывело из себя. — Да я... Ты... Да я тебя... Он тебя... Я... Я все расскажу пусику, собирай тряпки, ты здесь больше не работаешь, дрянь! — на эти крики, которые были слышны на весь отель, пришла управляющая. — Что здесь произошло? Я могу как-то помочь? - любезно спросила Елена Викторовна, управляющая отелем. — Да! Я требую уволить эту ленивую хамку... Она продолжала кричать, требовать увольнения и "чертову клубнику". Но я уже её не слушала, развернулась и пошла в помещение для горничных, чтобы оставить там тележку и закончить смену. Нет, я не собиралась уходить с работы, мне просто было необходимо отдохнуть, а позже услышать решение по поводу своей участи. Черт, я не должна была так отвечать этой истеричке, а если меня уволят? Что я тогда буду делать? Я же сирота, два года назад вышла из детдома. У меня совершенно ничего нет и никого. Работаю горничной в хорошем отеле, в который было очень тяжело устроиться, но нашлись люди, вошедшие в мое положение, и не испытывающие жалости ко мне. Категорически не люблю и не терплю этого! Меня приняла Раиса Петровна, главная горничная. Когда я вышла из детдома, мне даже негде было жить. А Раиса Петровна спасла меня, тем что предложила жить в каморке - и это было прекрасное предложение, потому что жить у неё мне бы не позволила совесть. Я не хотела сидеть у кого то на шее, а так я жила в маленькой комнатке два на два метра, где была лишь узкая самодельная кровать, всего сто двадцать сантиметров в длину, с одеялом вместо матраса и даже без подушки или второго одеяла, чтобы укрыться. Но я не жаловалась - это лучше, чем на вокзале (а опыт у меня был). Также здесь стояли стелажи с инструментами, которые занимали значимую часть пространства, маленькая прикроватная тумбочка, она же и письменный, и обеденный стол, маленькая раковина, из которой преимущественно бежала ржавая вода, и всё. Больше в комнате ничего не поместится, потому что для этого нет свободного места. Вся тумбочка была забита конфетами, которые приносил дядя Боря, инженер и мастер на все руки. Каждый раз, приходя за инструментами, он оставлял мне сладости и немного болтал, если было время. За два года работы в отеле, он стал для меня близким человеком, как и Раиса Петровна. Вот только конфеты эти я не ем, так как от них только сильнее разыгрывается аппетит, а всё что у меня есть из еды это пара пачек лапши быстрого приготовления, которые я покупаю, при наличии чаевых от гостей. В отеле персонал кормят только в обед, и у меня не всегда получается попасть на него из-за работы. Работы мне всегда доставалось намного больше, чем остальным - так я отрабатываю место жительства. Роскошь - слово для меня неизвестное. Из одежды у меня практически ничего не было, и здесь мне помогла Раиса Петровна, она принесла одежду своей дочери, которой она уже не пользовалась. Про телефон и другую электронику вообще молчу, нечего говорить, так как этого не имею. И только я хотела пойти и извиниться перед гостьей, как одна из горничных заглянула в мою в каморку. — Кать, тебя Раиса Петровна к себе вызывает. Ну вот и всё! Меня уволят. Что же я наделала?!