Признания военных медиков

Глава 2

Когда они с Тимом дошли до лазарета, то обнаружили, что Рейчел не одна — с ней был старпом Карл Стэнгард — мужик лет пятидесяти с жёстким лицом и белоснежными от седины волосами.

— А, новый медик, — оценивающе посмотрел на него Стэнгард, — смотрю, времени не теряете.

— У лейтенанта Харрисона болит голова, — ответил Морган.

От этого человека его в буквальном смысле выворачивало наизнанку: холодный, безжалостный, словно клинок. Морган мысленно сказал себе держаться от старпома подальше — слишком уж пугающим было то, что он услышал.

— Симулировать плохо, Тим, — покачала головой Рейчел, когда Стэнгард покинул медблок.

— Я не симулирую, она правда болит, — возмутился тот.

— Хорошо, будь по-твоему, — усмехнулась она, — назначу тебе инъекции витаминов. Пять раз.

— Без проблем, док, — подмигнул Тим и вышел за дверь.

— Неплохой парень, — улыбнулась начальница Моргану. — Я даже знаю, в чьё дежурство он будет ходить на инъекции.

Оставалось лишь закатить глаза — нехитрый обман лейтенанта Харрисона имел под собой лишь одну цель: поближе познакомиться с новым медиком. И Морган не мог сказать, что тот ему не нравится — рассмотрел поближе: тёплые карие глаза на красивом лице, милая улыбка. А ещё от него не исходило угрозы. Во всяком случае, привычного агрессивного напряжения и желания подавлять он не ощущал.

Во время завтрака следующего дня Морган ощутил на своей шкуре, что такое настоящие агрессия и напряжение — когда к его столику подсели лейтенант Бэрротс и сержант Джонсон, которые служили в штурмовой группе «Платона». Эти военные лет тридцати с хвостиком плотоядно разглядывали в столовой новичка ещё днём ранее, а теперь перешли к более активным действиям.

— Морган, значит, — как будто попробовал на вкус имя Трой Бэрротс. К счастью, афаран не позволил увидеть то, что этот мужик себе воображает в отношении Моргана. — Вечером в бар пойдёшь?

— У меня дежурство, — сухо ответил Морган и занялся детальным изучением хлопьев в своей тарелке.

Повышенное внимание уже начало напрягать — пожалуй, кроме начальницы, он мог спокойно общаться только с Колином. Хотя Тим и не делал никаких намёков во время своих коротких визитов в медблок для инъекций, было понятно, что у него совсем не дружеские намерения.

— Привет! Что, освоился? — спросил его Колин за обедом.

— Почти, — пожал плечами Морган.

— Штурмовики не наседают?

— Ты про Бэрротса и Джонсона?

— Ага, доёбливые такие, — нахмурился Колин — можно было услышать какое-то эхо неприятных воспоминаний, но из-за грёбаного афарана опять не дошло до визуальных образов.

— К тебе тоже приставали? — поднял брови Морган.

— Слушай, на сто пятой молл есть, тебя-то в увольнительную явно не пустят, — перевёл тему Колин, — а я могу купить. Надо чего?

Морган покачал головой в ответ.

За следующую неделю, которую занял путь до базы TG-105, Морган полноценно ознакомился со своими функциями. А ещё сделал некоторые выводы касательно Рейчел — объём работы в медблоке довольно далёк от того, чтобы испытывать утомление. Но начальница, несмотря на это, выглядела совсем не отдохнувшей. Ровно такой же, какой он её встретил в первый раз. Значит, доктор устала не от выполнения своих обязанностей?

Ответ он узнал через три дня — когда пришёл в лазарет на полчаса раньше, чтобы не пересечься в коридоре с Джонсоном. В дверях столкнулся со старпомом, который, сохраняя привычное жёсткое лицо, отправился к лифтам. Даже медикаментозная поддержка не смогла помешать Моргану увидеть картинки того, что только что происходило в подсобке медблока. Рейчел была уставшей, разочарованной, но, видимо, отказать Стэнгарду не могла. Обсуждать роман доктора и второго человека на «Платоне» не имело смысла — одного из этой пары явно всё напрягало, а второй — пользовался положением. Но как же полковник? Он показался Моргану вменяемым человеком.

— Стэнгард так сильно отличается от Монтеги, — решился на расспросы Морган во время одного из приёмов пищи.

— О да, как небо и земля, — хмыкнул Колин.

— Интересно, как они сработались?

 — Поговаривают, что Стэнгард спас полковника ещё по юности, вот они и вместе по жизни.

— Что-то длительная благодарность выходит, — задумался Морган.

— Есть такое. Ещё все точно знают, что слово Стэнгарда всегда выше остальных, — поджал губы Колин. — Говорят, что пару лет назад одним из навигаторов была женщина, так она Монтеге пожаловалась на домогательства старпома, а тот всё отрицал. Вот и перевелась в другое место. Выносить такую историю наверх не стала.

— Ясно, что ничего не ясно.

— Слушай, ты подумал, надо чего на сто пятой? — вспомнил вдруг Колин. — А то потом месяца четыре вообще не будем стыковаться с гражданскими объектами. Корабли другие не считаю.

— Нет, мне ничего не нужно.

Не говорить же товарищу, что надо закупиться ещё афараном — на всякий случай. Оставалось довольно много в аптечке, а уже через день Морган планировал приём прекратить — офицеры Конгломерата должны были сойти на сто пятой станции. К тому же Морган уже привык к эмоциональному фону на крейсере и мог контролировать свою способность слышать.

Телепаты покинули «Платон» утром пятницы, потому уже с утра рассасывать мучнистую сладковатую таблетку не пришлось. Стыковка корабля длилась шесть часов — слишком мало для того, чтобы развлечься на гражданке даже тем, кто шёл в увольнительные. Но достаточно, чтобы пополнить запасы необходимых вещей. Насколько Морган понял, на борт крейсера можно было проносить даже крепкий алкоголь. Правда, в лимитированных количествах.

— Что, в бар сегодня вечером? — спросил лейтенант Харрисон, как раз получающий свою последнюю витаминную инъекцию.

— Видимо, — слабо улыбнулся Морган. — Не отвертишься.

— Хочешь, зайду за тобой?

— Нет, спасибо, — помотал головой он.

Несмотря на то, что Тим его не раздражал и был предельно корректен в выказывании своих симпатий, желания подпускать его ближе не возникало. Слишком многое неясно в жизни на крейсере — не отпускало ощущение, что Морган сидит на пороховой бочке. Впрочем, он был не так далёк от истины.

Вечером в кают-компании, превратившейся в бар, было людно. Но почему-то лучше всех Морган слышал Бэрротса — сцены с участием парня, которые вдруг пробились в мозг, были жёсткими и откровенными.

— Привет, милашка! — не позволил ему скрыться из вида Трой.

— Привет! — поджав губы, поздоровался Морган.

— Хочешь, угощу?

— Тут всем наливают, — возразил он, намереваясь смотаться от него побыстрее — хмельное дыхание собеседника, а также мешанина в его мозгах вызывали панический страх.

— А у меня не только пиво в каюте есть, — оскалился Бэрротс.

— Мне… надо… — пролепетал Морган, смываясь в туалет.

Практически сразу он пожалел об этом решении — надо было в каюту идти, — поскольку Трой последовал за ним и, как только вошёл, сразу припечатал к стене. Дышать стало сложно, подступала паника — в памяти возник урок мамы о том, как применять ментальный удар. Но пружина страха ещё не распрямилась — получилось сдержаться.

— Слушай, ты, сучка белобрысая, — прорычал амбал, обдавая его парами алкоголя, — не хочешь по-хорошему — будет по-плохому. Понял?

Бэрротс практически швырнул его в угол, когда уходил. Морган так и присел там на пол, обхватив руками колени — после такой встряски нужно время, чтобы прийти в себя. Не так, конечно, он представлял себе службу на военном корабле. Раньше основным его страхом было то, что Конгломерат обнаружит сокрытые телепатические способности, а вот теперь всерьёз волновала неприкосновенность собственного ануса.

Ночью не спалось — безвыходность ситуации угнетала. Если попытается защитить себя — откроет гораздо более страшную тайну и попадёт в лапы Конгломерата. Но и поддаться Бэрротсу он не мог. Просто не выходило никак. Мама говорила, что тело для эмпатов значит гораздо больше, чем для простых людей. Что нарушение границ может привести к серьёзным последствиям. Рассказывала, как сложно было заниматься сексом с папой, не открываясь — именно при интимном контакте достигается высшая степень эмпатии. Мама сознательно лишала себя этого — иного выбора не было. Всё равно жизнь среди обычных людей была гораздо лучшей участью, чем служить инкубатором для новых телепатов где-то на базах Конгломерата.

— Привет! Неважно выглядишь, — поприветствовал за завтраком Колин.

— Доброе утро! — вяло улыбнулся Морган.

— Слушай, только между нами, — понизил голос механик, — Бэрротс не отвяжется. Поддайся и всё. Иначе ещё и отметелят. Совет друга.

— Ты… — запнулся Морган — теперь он явственно видел образы в голове Колина. И они пугали.

— Зато отстали, — понуро хмыкнул тот.

Нужно было что-то решать. Вот Морган и решил — никаких баров больше. И не ходить по коридорам крейсера перед отбоем, когда приглушается свет. Некоторое время действительно получалось избегать своих ретивых поклонников, включая и лейтенанта Харрисона, которого, кстати, он в баре в ту злополучную пятницу не видел.

А потом резко стало не до того — истребители, отправленные на разведку, наконец засекли потенциальных противников, из-за которых, видимо, и пропадали до этого в секторе ZX-6 гражданские и военные корабли. На каждом визоре «Платона» теперь красовались эти иссиня-чёрные, пугающие машины — форма была вытянутой, угловатой, хищной, практически как остриё кинжала по форме.

— Как думаешь, это органика? — только и слышалось в столовой.

— Нет, не похоже.

— Что за раса вообще?

— А х*р их знает…

На следующий день Морган случайно встретил в лифте Тима и решил расспросить подробнее — ведь это истребитель из авиагруппы засёк таинственный корабль.

— Это в гипере было, — ответил тот. — Сразу же прыгнул, так что только такое изображение и вышло. И то совершенно случайно.

— Как думаешь, будет война?

— Не знаю, Морган, но всё к тому идёт. Сверху что-то знают, чего мы не знаем.

— Да уж, не радует.

Дни сменялись днями — Моргану показалось, что про него забыли. Не все, конечно, а конкретно Бэрротс и Джонсон. В лазарете по-прежнему было мало работы, а Рейчел оставалась, по обыкновению, утомлённой и индифферентной.

— Привет! Ты пойдёшь на бои? — спросил Колин в столовой шёпотом.

— Бои?

— Стэнгард устраивает для ребят — чтоб не дрались лишний раз по пустякам, разрешает раз в месяц кулаки в грузовом отсеке почесать, — ответил Колин, но Морган услышал за этими словами что-то другое.

— Мне не очень интересны драки, — пожал плечами он.

— Что ты, сходи разок, посмотри, — настаивал Колин — Моргану всё меньше нравился тон товарища: что же тот утаивал? — Там и Харрисон иногда твой участвует.

— Он не мой, Колин.

 — Я зайду за тобой.

Спускаться пришлось на нижний уровень крейсера — именно там располагались грузовые отсеки «Платона». Для боев использовали большое помещение без прямого выхода к шлюзу — свет обеспечивался двумя прожекторами на столбах по углам импровизированного ринга. Зрители — их было около тридцати — стояли по сторонам, в первом ряду Морган заметил старпома — тот с видом сытого хищника наблюдал за схваткой… Бэрротса и Джонсона. Военные с голыми торсами дубасили друг друга со всей силы, если так можно было сказать — Морган не разбирался в рукопашном бое. Зрители выкрикивали в поддержку то «Трой», то «Дьюк», кто-то давал ценные советы.

Начало мутить — слишком много агрессии вокруг. Не столько в голосах, сколько в головах — гадкое, душное ощущение предчувствия подкатило к горлу. Морган попытался было уйти, но Колин удержал за плечо. От него исходили сожаление и страх.

Бэрротс мощным ударом нокаутировал противника — Стэнгард сообщил об окончании боя. Военные взревели имя победителя на весь отсек.

— А вот и мой приз, — оскалился лейтенант, направляясь в их сторону.

— Колин, какого чёрта? — прошипел Морган, вырывая плечо из рук Колина.

— Прости, так лучше будет, — ответил Колин, не глядя в глаза.

— Что, милашка, пойдём развлекаться, — Трой Бэрротс уже нависал над ним, губы были разбиты, на щеке ссадина, но это не мешало ему выглядеть очень довольным. — Ты ж сам пришёл.

Что было в голове этого громилы, Морган хотел бы развидеть, но не мог — ноги начали подкашиваться, когда тот под улюлюканье остальных потащил его куда-то. Конечным пунктом была подсобка неподалёку, достаточно просторная, хоть и заваленная каким-то хламом. Бэрротс резко втолкнул его туда.

— Ну что, сам разденешься или как? — нахально спросил Трой, скрестив руки на груди.

— Я с тобой спать не буду, — негромко ответил Морган.

— Не строй из себя фею-девственницу, хватит, — отрезал Бэрротс. — Я таких сучек за километр чую.

— Да пошёл ты!

Морган предпринял попытку бегства к двери, но был перехвачен Троем — сила была на стороне штурмовика, который тут же прижал Моргана к стеллажу. Схватив что-то увесистое оттуда, он ударил Бэрротса по голове — не подействовало. В этой, физической, борьбе Морган проигрывал: его уже повалили на пол и перевернули на живот. Но оставался последний козырь, надо только сосредоточиться…

Сконцентрироваться получилось практически мгновенно — мама рассказывала и показывала, но тренировочное воздействие гораздо слабее. Ментальный удар также подразделялся на уровни в зависимости от способностей — защищаться могли все классы менталистов. Правда, только первый — боевые телепаты — использовал это оружие на постоянной основе при службе Конгломерату. Морган был всего лишь эмпатом, четвёртым классом, но и этого было достаточно, чтобы Трой Бэрротс после щелчка пальцами вмиг потерял сознание и придавил его всем своим телом. Выползти из-под обмякшей туши было непросто и заняло несколько десятков секунд. А хуже всего было то, что, кое-как поднявшись на ноги, Морган увидел замершего в дверях Харрисона.

В этот момент Моргану хотелось припечатать ментально и его — настолько сильным был шок, а затем последовавшее отвращение, которые он услышал.

— Эй, КАГ, не мешай Бэрротсу! — послышался голос Стэнгарда, который приблизился и, увидев Моргана в дверях, заглянул в подсобку.

— Я оглушил его, — сказал Морган, внимательно вглядываясь в лицо Тима — тот промолчал. — Какие вы все тут ебанутые!

Надо было бежать отсюда — хотя бы в каюту, где можно заблокировать дверь и на несколько часов забыть об этом кошмаре! Уже на подходе к лифту его догнал Харрисон — от него веяло полным непониманием происходящего.

— Что с Бэрротсом? — спросил он.

— Очнётся минут через десять, — сухо ответил Морган.

— Просто от щелчка пальцами? — Тим схватил его за плечи и развернул лицом к себе. — Ты… из ЭТИХ? — в глазах лейтенанта застыл ужас, который сменился яростью — он оттолкнул Моргана от себя.

— И что, сдашь меня Конгломерату?

В чём-то Морган мог его понять: понравившийся парень оказался телепатом. Тем самым гадким холодным существом, которое может и мысли прочитать, и душу вынуть. Офицеры Конгломерата стабильно заботились об имидже — запасы баек о зверствах менталистов пополнялись регулярно.

— Монтеге надо сообщить, — нахмурился Харрисон.

— Тогда он меня сдаст Конгломерату, да? — хотелось кричать и плакать, но голос сохранял твёрдость. — Чтоб я сгнил там, как сестра моей матери?

— Нет, лучше ты будешь ошиваться здесь, читать мысли всех, — скривился Тим.

— Я эмпат, я не умею читать мысли! — воскликнул Морган.

— Докажи!

— Пошёл бы я сегодня с Колином, если бы знал, что Бэрротс будет делать с молчаливого согласия Стэнгарда? Тим, я только слышу чувства других людей, изредка картинки…

— И, щёлкнув пальцем, можешь вырубить человека, я заметил, — фыркнул Харрисон.

— Это простейший приём самообороны, мне что, надо было позволить ему меня изнасиловать? Ты же мне на помощь бежал, да?

— Ты и сам справился, — отвернулся пилот.

— Тим, не выдавай меня, пожалуйста, — Морган слышал его сомнения.

— Назови хоть одну причину, чтобы я этого не делал?

— Я тебе нравлюсь… нравился, — поправил себя Морган.

— Блядь, — Тим потёр переносицу, входя в двери лифта. — И что с тобой делать?

Морган прислонился к стене — страха не было, адреналин из крови куда-то улетучился. Только усталость от постоянной жизни в бегах, вечной боязни оказаться раскрытым. Сейчас было почти всё равно — он не смог бы у***ь человека из-за своей тайны, даже если бы обладал возможностями для этого — для исполнения смертельных приёмов телепату нужен был уровень, начиная с двенадцатого. Телепату боевого класса, конечно. Его судьба теперь целиком находилась в руках Тима Харрисона, лейтенанта и пилота, который ему нравился. И Морган нравился Тиму тоже. Правда, до того, как тот узнал правду про нового медика.

— Что решил? — безразлично спросил он.

— Надо подумать до утра, — Харрисон выглядел растерянным.

— Что изменится к утру? Монтега выспится? — с горькой усмешкой произнёс Морган.

— Или ты меня уговоришь? — слабо улыбнулся Тим.

— Вы на «Платоне» хоть о чём-то другом думаете? — усмехнулся Морган — он прекрасно слышал, что секса тот не хочет, а просто закидывает удочку.

Да, отношение Харрисона изменилось — вместо теплой симпатии оно превратилось в настороженную обеспокоенность, но тем не менее Морган верил, что он его не выдаст, раз не выдал в тот, самый первый, момент. Почему пошёл за Тимом сейчас? То ли шок от произошедшего повлиял, то ли инстинкты наконец взяли своё. Страха не было, как и отвращения — только пол норовил убежать из-под ног от нарастающего волнения.

— Ты меня не боишься? — спросил он у Харрисона.

— Все видели, за кем я ушёл, Морган, — ответил тот, пропуская парня в свою каюту. — И что эмпаты умеют делать в постели?

— Ничего, — пожал плечами Морган.

— Врёшь.

— Думаешь, так легко начать общаться с кем-то близко, когда боишься, что тебя раскроют? — возразил Морган.

Наконец он понял, почему не против секса с Харрисоном — от него скрывать нечего! И эта дебильная уверенность, что его не выдадут… После того, как мысли уложились в голове стройными рядами, стало спокойнее. И да, ему нравился этот высокий брюнет, от которого веяло уверенностью и доброжелательностью. Почему нет?

Тим, не сводя с него глаз, подошёл ближе и попытался расстегнуть ворот кителя Моргана.

— Я сам, — торопливо сделал тот шаг назад.

— Я заметил, что ты напрягаешься от прикосновений, но не придал этому значения, — нахмурил брови Харрисон.

— Просто это… личное, — сказал Морган, освободившись от форменной куртки и стаскивая через голову майку.

— Секс — ещё более личное, — сейчас Тим был уже почти готов пойти на попятную — вновь возникли опасения.

— Ты же сам этого хотел, — ухмыльнулся Морган, расстегивая брюки, и подошёл к нему ближе.

— Хотел. И хочу, — ответил Тим, у которого взыграла мужская гордость, и подтолкнул его к кровати, одновременно расстёгивая свой ремень.

Морган в одних трусах сел на край стандартной узкой кровати — лёгкое возбуждение нарастало от вида накачанного и в меру волосатого тела Харрисона. Теперь он точно знал, что его привлекают мужчины в целом и этот конкретный мужчина в частности. Тим достал из шкафчика смазку и бросил рядом, а потом снял трусы, обнажая крупный наполовину вставший член в зарослях тёмных паховых волос.

Если у Тима и были какие-то сомнения, то они улетучились, когда он, повалив Моргана на спину, стащил с него трусы, а потом навис на руках и накрыл своими губами его рот. Целоваться Морган не умел — просто позволял Тиму жадно исследовать его ротовую полость языком, а заодно — пытался удерживать блоки, чтобы окончательно не погрузиться в вихрь эмоций своего любовника. Это было очень сложной задачей при таком тесном физическом контакте.

К счастью, он быстро закончился — Тим скомандовал перевернуться на живот, а после, смазав пальцы в вязкой и холодящей смазке, начал массировать Моргану промежность. Пережить прикосновение руки было проще — контроль над своими ощущениями вернулся, а потом и дискомфорт от того, что один палец настойчиво пробирался ему в анус. Тим больше не сомневался — он хотел Моргана, хотел вставить до упора как можно быстрее — даже не нужно было прислушиваться, чтобы понять его желания. Но, несмотря на это, он сдерживался, растягивая тугие мышцы под себя. Морган морщился — неприятно, как это может кому-то нравиться? Даже вторая рука Тима, подрачивающая его член, не могла выправить ситуацию.

Наконец Морган ощутил у входа в свой зад головку члена. Инстинктивно сжался.

— Не зажимайся, больно будет. Обоим, — сказал Харрисон, плавно проталкиваясь миллиметр за миллиметром.

Хотелось выругаться — что это за кошмар, когда ощущаешь что-то очень большое и инородное внутри. Как таковой боли не было — только острый дискомфорт, о котором кричал мозг. Да, мама права насчет того, что для эмпата его тело — это один из важнейших органов. Вторжение настолько явственно ощущалось, что он почти запаниковал, пытаясь справиться с непонятными эмоциями.

Тем временем Тим начал аккуратно двигаться — неприятные ощущения притуплялись, и Морган понял, что удерживать блок от чужих эмоций с каждой секундой становится всё сложнее. И пусть он не получал от происходящего никакого удовольствия, но мог ощущать яркое наслаждение своего партнёра, настолько сильное, что, казалось, тот скоро впадёт в беспамятство.

— Не, не так, давай на спину, — сказал Тим и, выйдя, перевернул Моргана.

Он добавил на свой член смазки и вновь навис сверху, позволяя согнутым в коленях ногам Моргана обвивать его торс, быстро вошёл, направляя себя рукой. Морган выдохнул и невольно прогнулся — от волн сдвоенного наслаждения: своего и Тима. Блок уже не справлялся.

— У тебя глаза зелёные, — Харрисон установил зрительный контакт.

Вот сейчас Морган точно пропал: защита разлетелась к чертям, невозможно разобрать, где заканчиваются его ощущения, а где начинаются ощущения Тима. Такое он уже испытывал, в детстве, с мамой — она называла это единением. Но проделывали они это довольно редко — какому человеку понравится полное слияние с эмоциями другого? Маме не нравилось, поэтому прибегала к этому методу, только чтобы успокоить маленького Моргана.

В анусе по-прежнему оставалось небольшое неудобство, но что оно значило на фоне того, что чувствует мужчина, наконец получивший желанное тело — Харрисона вело от кайфа обладания, от красоты Моргана. Весь этот спектр в полную силу впитывал эмпат — уже не мог сопротивляться слиянию эмоций, а потому собственные, не до конца понятные и приятные, ощущения отошли на второй план, выпуская вперёд острое, яркое наслаждение.

Член Моргана был зажат между двумя животами — но он потерялся в своих чувствах, чтобы понять, что именно он сейчас кончил, выплескиваясь себе на грудь белёсыми струями и сжимая член любовника своей задницей настолько, что тот глухо застонал и тоже дошёл до разрядки.

Ошалевший от неожиданного двойного оргазма Морган разглядывал лицо Тима — глаза тот всё же прикрыл, а потом, дав возможность выпрямить ноги, придавил своим весом сверху. Правда, лежал секунд пятнадцать, а потом, вздрогнув, соскочил и сел на край кровати. Вспомнил, что занимался сексом с телепатом.

— Я пойду к себе, — сползая с кровати, сказал Морган.

Задница саднила, живот перепачкан собственной спермой. А Тим кончил ему в анус… Следя, чтобы не вытекло на пол, он проследовал в санузел и там с помощью ионного душа смыл следы непотребств со своего тела. Зад болел, хоть и не смертельно — крови обнаружено не было, только слегка пощипывало. Одевшись, он отправился в свою каюту. Тим в это время был в душе.

Поутру первым делом Морган раздобыл регенерирующую мазь для своей пострадавшей дырки — ничего критичного не произошло, просто микротрещины, но хотелось, чтобы зажило побыстрее. Следующие три дня пересечься с Харрисоном не удавалось — наверное, избегал встреч. Это было понятно — осознал, что переспал с телепатом, а ещё стоял перед выбором — сообщать ли руководству о том, что на «Платоне» находится не совсем обычный человек или нет.

А потом, когда Морган был на ночном дежурстве, Тим показался на пороге медотсека. Специально настраиваться, чтобы слышать, не пришлось — только поднять голову и посмотреть в глаза.

«Блядь, что делать… как сказать, что я не хотел так».

— Если ты пришёл извиниться, то извинения приняты, — не соображая, что Тим не произносил этих слов вслух, сказал Морган.

— Какого х… — выпучил глаза Харрисон.

«Блядь! Он слышит мои мысли?»

— Получается, слышу, — вдруг осознал Морган.

— Как?

«Грёбаный телепат! Соврал, что он эмпат!»

— Слушай, Тим, я не знаю, такое впервые! Наверное, это из-за нашего с тобой секса, — Морган был удивлён не меньше.

«Предупредить не мог???» — глаза Харрисона блестели от ярости.

— Как? Это был мой первый раз, я и сам не знал! — начал оправдываться он.

«Прекрати!!!»

— Не могу, блок в отношении тебя не работает!

«Блядь!!!»

— Тогда убирайся с «Платона»! — наконец сказал вслух Тим.

— Почему я должен переводиться? — встал в позу Морган. — Это тебе приспичило со мной потрахаться, вот ты и думай!

«Сука!!!» — выругался мысленно Тим и покинул медблок.