Павший мир 1

7

Ситуация стабилизировалась. Чумные на улицах появились, но их было мало. Хотя по рации иногда передавали сообщения о целых домах, полностью вырезанных чумными. Но в этом районе города, было относительно спокойно. Сильно помогало и то, что каждый пятый имел какое-нибудь оружие в доме, а Палыч, тот и вовсе, всерьёз увлекался оружейными системами и регулярно скачивал на свой имплантат различные схемы и модификации для разных видов оружия, в том числе и запрещённых для гражданских лиц. Он собрал несколько моделей у себя в квартире, едва всё случилось – как будто знал, что оружие им понадобится.

-Что б он это сделал, Серёге и ещё паре ребят пришлось потрясти местные магазинчики. С ног сбились, ища изолированные модули и запчасти. Алиска порывалась с ними пойти, да Палыч накричал, осталась она дома. Кадет блин…, вот мы бы…

Минут десять рассказывал, как он в молодости реагировал на запреты старших. Павел мало что понял – речь шла о мире, который стал историей со страниц учебника, уже лет семьдесят назад.

Палыч собрал половину оружия, имевшегося в доме и половину от всего этого, граждане хранить могли, только если жаждали получить огромный административный штраф или тюремный срок.

-Такие времена, хули сделаешь? – Пожал плечами Олег, закончив рассказывать об этом эпизоде истории своего дома, сумевшего пережить первые недели катастрофы, практически без потерь.

Попутно они разорили и оружейный магазин, но там имелся преимущественно огнестрел, а он был не слишком эффективен в борьбе с чумными. Оружие, вышедшее из рук Палыча, за счёт своей убойности, пользовалось большим спросом, если можно так сказать.

Пять дней назад, впервые, в контейнере оказались новые лекарства – антивирус против мутагена, по заверениям пояснительной бумажки, которая имелась внутри, лекарство работало единожды и навсегда. Один укол и можно не беспокоиться о мутагене, даже если появились первые симптомы заражения. Однако если мутаген уже начал менять тело, как и прежде, требовалась «реконструкция», сложная процедура, включавшая в себя работу множества медикаментов, антивирусной терапии и хирургическое вмешательство. Правительство советовало таких мутантов либо удерживать взаперти до лучших времён, либо выгонять на улицу, где нацгвардия сможет их поймать и доставить в свой штаб, для последующего лечения.

-Думается мне, что они их не ловят, а тупо уничтожают. Но это так. Не ляпни кому Пашка, у нас вон Саныч, дочка у него…, и эх! х**н её знает, что с ней стало. Полоснула она его шипами по хребтине и в окно. Еле удержали дома, что б за ней не кинулся. – Он помолчал, выпили ещё по одной. – Никогда не видел, что б мутаген так быстро человека менял. Клянусь, вчера ещё девчушка абсолютно нормальная была, никаких симптомов. А утром – пиздец, ёж переросток. Наверное, на детей он быстрее действует. Или после этих драных вспышек так стало, не знаю.

Они ещё пили, говорили, хрустели сухариками, но о чём шла речь дальше, Павел не запомнил. Всё бесследно утонуло в пьяной нирване. Все, кроме одного эпизода застолья.

Радио тихо шумело статикой и Олег стал крутить что-то там на корпусе. Спустя минуту, треск сменился грубым, искажённым мужским голосом.

-Сокол, вызывает Гнездо. Сокол, докладывай.

-Сокол на связи. Возвращаемся.

-Что там случилось? Какого штаб этих уёбков молчит? Охренели они там в этом Ленске?

-Гнездо…, нет штаба.

-Как нет?

-Пиздец штабу. Наземные команды никого не нашли. Город пустой. Людей нет.

-То есть…, какого хуя? Как людей нет? Сокол, ты что несёшь?

-Я не несу, я докладываю. Ленск пуст. Весь город пуст. Ни одного человека. Если кто и остался, они заперлись в домах и не высовывают носа.

-Куда люди делись?

-Не знаю. В штабе кровавое месиво, на входе элиты лежат – их в куски порвали. В самом городе тоже самое, живых нет. Повторяю, живых не нашли…

-Элиты? Элитов порвали? Ты что несёшь? Ты…

Олег выключил рацию и несколько минут смотрел на свою рюмку.

-Никому, ни единого слова. Понял?

Павел коротко кивнул. А Олег глухо пробормотал.

-Элитов порвали…, они ж блять в силовой броне живут! Какого хуя творится?

Оставшийся вечер потонул в пьяном тумане, а об услышанном по рации, Павел позабыл ещё до того, как упал лицом в стол и уснул, наповал сражённый алкогольным туманом.

Проснулся он от резкой боли в плече и по этому поводу выразился протяжным стоном, состоявшим на три четверти из грубого мата, на четверть из жалостливого стона.

-О, наш человек. – Довольный произнёс Олег, улыбаясь на всё своё опухшее лицо.

-Ууу. – Ответил Павел, садясь на пол. Как он тут оказался, да в окружении пустых бутылок, из головы вылетело. Вроде в кресле был, выпивали, потом раз и на полу очнулся. Перед глазами всё плывёт, голова пульсирует от боли, во рту сухо как в пустыне.

-На. – Олег протянул ему стакан воды. – Пей. Я тебе антипохмелин вколол. Он вообще, не для того, но токсины выводит мгновенно. Только воды надо. Вот, - поставил рядом полный графин, - заливай баки по полной. У нас дело с тобой намечается, пока народ не проснулся.

-Какое дело? – Хрипло спросил он и залпом осушил стакан. Пока наливал из графина вторую порцию, комната раскачиваться перестала, боль в голове почти исчезла.

-Как какое? – Удивился Олег, закуривая сигарету. – Мы ж вчера всё выпили. Хорошо погудели, это да, но больше нету. Не порядок. Пойдём за покупками.

-Может не надо? – Отозвался он, ненадолго оторвавшись от стакана с водой.

-Как не надо? Надо. Святое дело Пашка. Пока электричество не вернулось, пока правительство нихрена не контролирует - надо. Когда ещё безусловные смогут от пуза нажираться элитным вискариком? Вот, сам понимать должен. Нашей безусловки хуй хватит на такое дело.

-Я как-то не хочу, снова, ну, пить…

-Понимаю. – Кивнул Олег. – Вежливый, хорошо воспитали. Добрый, законопослушный, но со мной можешь не стесняться, видал я вчера как ты пьёшь – я ж думал первый отрублюсь, еле досидел пока ты мордой в стол воткнёшься. Молодца парень, я думал, таких уже не делают в наше время, а ты вон какой – старой закалки. Родители у тебя хорошо постарались. Ну, или станция дистанционного рождения постаралась…, ты, кстати, хуёвой выделки или из пробирки?

-А?

-Ну, в смысле, по старинке, папа маму, мама потом в роддом или на станции геном твой пошустрили, косяки убрали и потом готовенького родителям привезли?

-Не знаю. – Честно признался Павел. – Я же не помню почти ничего.

-А, да. Забыл совсем…, ты это, туалет там. – Он показал пальцем на нужную комнату.

-Да мне не хочется вроде… - Сказал он и за живот рукой схватился, выронив пустой стакан.

Глаза выпучил удивлённо, на Олега смотрит.

-Ну, беги, чё ты зёнки выпучил? Эта штука такая, мощная, так она токсины и выводит…

Дослушивать Павел не стал, побежал в туалет, запинаясь и вприпрыжку. По пути ужасом сверкнула мысль – он ведь в своей броне до сих пор! Вдруг не успеет расстегнуть? И что там расстёгивать, где там вообще есть ширинка или нет? Возле унитаза, руки сами нашли нужную застёжку. Удивлённо взирая на сине-зелёную струю, он подумал о том, что застёжкой сей пользовался уже не раз, но вот после пьянства вчерашнего, умудрился ненадолго забыть о том, что она вообще есть. Всё-таки, пьянство, видимо, зло. От памяти и так ничего не осталось, а ещё и то немногое новое, что в ней появилось, алкоголем вынесло почти насовсем.

О продолжении банкета, каковой желал Олег, он призадумался крепко.

Из дома уходили тайком, крадучись двигаясь по лестнице и с двумя скатками на спине – каждая, четыре огромных пакета, свёрнутых в трубку. Аккуратно прикрыли за собой дверь и двинулись вниз по улице, мимо дома, павшего жертвой людей заражённых чёрной чумой.

Павел бросил взгляд на двери подъезда, но ничего не ощутил. Толи с пьянства последствия, толи привык – картину эту он уже видел и не раз. Засохшая кровь, гниющие останки, которые уже и невозможно определить, чем они были и откуда росли. Только тошнотворный запах, вот и всё что осталось от жителей целого дома. И таких домов в городе нынче более чем достаточно.

К супермаркету добрались в тишине, держа оружие под рукой. Для этого похода, по привычной и проторенной тропе, которую Павел видел впервые, а Олег отлично знал, вооружились тем, что было при них. Павел взял свой автомат, Олег свой. Искать что-то другое не стали, чтоб не вступать в перепалку с остальными жителями дома.

-Не поймут. – Сказал ему Олег перед выходом. – Опять визжать начнут. Малохольные вообще не понимают, зачем я бухаю. А как тут не бухать? То в безусловные перевели, так я кое-как нашёл отдушину в виртуале завис. А теперь? Видал дом тот? Я вот не понимаю, почему остальные бухать не начали. Нервы у них, что ли из другого теста сделаны, х*р их там поймёшь.

Супермаркет располагался на широкой улице, где машины кто-то сдвинул к обочине – кто, Павел в принципе знал. Не так давно видел. Да и на машинах отпечатались следы крупных ладоней, можно даже не гадать и предположений не строить.

Двери настежь, так что вошли без проблем. Однако освещения тут не было, очень кстати пригодились фонарики, захваченные Олегом с собой.

-Изолированные. – Сказал Олег, когда они остановились за порогом, внутри магазина. – Дорогие – пиздец просто. Пока электричество не сдохло, я каждый день на них смотрел и думал – вот дебил ты Олег, нафига купил? А как всё грохнулось, так и пригодились. Словно заранее чувствовал.

Двинулись через весь магазин, к лестнице – нужное им, располагалось на втором этаже.

-С первого я всё уже вынес. Наверное, не только я. Тут больше было. Вон, - он кивком показал налево и провёл по стене лучом фонарика. Там огромный стеллаж, совершенно пустой. – Видал?

Павел кивнул, но бросил туда всего один короткий взгляд. Он смотрел сейчас на другое – полки, витрины, холодильники. Содержимое холодильников давно стало сиренево-синим, местами коричневым. В них всё протухло. В некоторых, что-то белое копошилось. Думать что это, ад и вообще туда смотреть не хотелось – и так после вчерашнего подташнивает.

На полках и витринах, товары ещё есть, но их немного. Судя по всему, местные жители успели разграбить магазины - толи контейнеры привозили редко, толи начали их возить не сразу. А может, сыграла жадность или как с Олегом, момент безвластия, решили использовать на полную катушку.

Второй этаж выглядел так же, только на полках больше банок, коробок и прочего добра, а холодильников вовсе нет. У широкого, во всю стену, окна, располагались с десяток длинных стеллажей, большая часть коих заставлена разноцветными бутылками с алкоголем.

-А вот и самое главное в жизни! – Расплылся в улыбке Олег и выключил фонарик – с улицы тут, у окна, света в комнату проникало более чем в избытке.

Следующие десяток минут они аккуратно грузили бутылки в приготовленные мешки.

До тех пор, пока Олег не выглянул в окно, побледнел и, прошипев что-то, грохнулся на пол.

Павел поспешил сделать то же самое и подполз к окну.

-Что случилось? – Шёпотом спросил он.

-Тссс. – Прижав палец к губам, ответил Олег. – Армия. Тихо, не высовывайся, хуй их знает, что им в голову взбредёт. Может у них приказ за мародёрство пули в подарок раздавать, в лоб прямо. Оно мне нахер не надо на старости лет с третьим глазом оказаться. Не шуми, уйдут, и мы уйдём.

Павел совету внял и стал смотреть в окно. Судя по всему, люди там появились примерно в тоже время, как они поднимались на второй этаж. Улица изменилась, но он не особо на это смотрел, его взгляд был прикован к самим людям. Вокруг странного пилона утыканного антеннами, два десятка людей в броне похожей на его собственную, с автоматами за спиной, устанавливали на дороге круглые металлические штуковины. Они ставили их неровными кругами, уходя всё дальше от пилона. На них взгляд особо не задержался – во все глаза смотрел на тех, кто стоял с обеих сторон улицы, словно бы прикрывая работу всех остальных. Десяток людей в металлической броне, с громадными орудиями в руках, из толстых стволов которых вырывался язычок жёлтого пламени.

Но первыми в глаза бросались не они, а тот, кто стоял у стены соседнего здания. Высотой метра четыре, громадный, кажется, робот. Головы у него нет, вместо неё едва заметный выступ на уровне широких раздутых плеч. Толстенные руки расставлены в стороны, кистей у них нет. Вместо них спаренные многоствольные пулемёты, по два на каждую руку. Толстые ноги широко расставлены, заканчиваются они четырьмя пальцами, расположенными не совсем правильным крестом. Робот поблёскивал на солнце синим металлом, в глаза он бросался сразу и заставлял посильнее вжать голову в плечи, а в желудке возникал неприятный холодок. Воображения Павлу хватило, что б представить, что будет с ними, если такое чудище металлическое, вдруг решить ударить из всех своих пулемётов по этому этажу. Пулями из таких орудий, их обоих в кашу измочалит, задолго до того, как они услышать грохот выстрелов.

-Ебать мою худую жизнь…, - прошептал Олег, минуты через три, - это ж аналоговый мех, такие на Марс высаживали! С какого драного подвала его откопали? Да ещё и в нашем Суходрищенске!

-Что? Кто?

-Тссс! – Прошипел Олег и снова замолчал.

Солдаты закончили свою работу и отступили к роботу. Они расположились так близко друг к другу, что те, кто стояли в центре, сейчас, и пошевелиться не смогли бы. Их окружили люди закованные в металл, став на небольшом удалении друг от друга спинами к солдатам. Получилась этакая толпа, плотно сбитая в кучу. Спустя мгновение, из плеча робота что-то выдвинулось, над людьми мигнула серая завеса, а вслед за тем, люди исчезли. На их месте возникла пристройка к зданию, состоящая целиком из серых стен. Выглядело очень натурально, как будто тут действительно, только что, из ничего, образовалось крошечное бетонное строение, плотно прилегающее к зданию.

-Ух, бля! - Прошептал Олег. – Маскировочное поле! На таком древнем мехе! Охренеть можно.

Павел промолчал. Ему это всё казалось каким-то нереальным. Словно он сон видит. Память молчит как убитая, а ведь он должен всё это знать – должен понимать, что такое он видит. Но, увы, он понятия не имел что это такое и зачем и тем более как.

Шли минуты, ничего не происходило. Военные оставались на месте, круглые штуковины усеявшие дорогу тоже. Было тихо и руки с ногами уже затекли лежать на этом полу.

А потом по улице пронёсся жуткий хрип, исторгнутый глоткой мертвеца.

Не прошло и минуты, как раздались новые хрипы и, вскоре, десятки таких страшных хрипов слились в один, не то, что хрип – зловещий вой какой-то. Сотни мертвецов одновременно раскрыли свои чёрные рты, в ужасающем хрипе.

Вскоре и сами мёртвые пожаловали на улицу. Широкими прыжками они неслись со всех сторон, из проулков, с улиц, один свалился сверху, из здания, в котором они сами находились, что заставило обоих вспотеть – оказывается, этажом выше, находился один из заражённых. Если б он их услышал и нашёл в себе ума подкрасться, одного из них успел бы у***ь почти наверняка.

Мертвецы сбегались к пилону и замирали напротив него, продолжая хрипеть и выть. Они останавливались там, натыкаясь на спины тех, кто пришёл раньше, и застывали на месте. Что происходит, не понимал ни Павел, ни Олег.

Прошло минут двадцать, мертвецы заполнили всю улицу, сгрудившись у пилона. Новые больше  не приходили. Хрип и вой мертвецов стоял непрерывный, от него болели уши, а организм активно потел. Оба они покрылись испариной, в глотках пересохло – такая толпа заражённых порвёт их обоих, даже не заметив. И зачем военные собрали их тут? И как они это сделали? Судя по всему, ответ крылся в пилоне – к нему стремились мертвецы. Тайна пилона, в сущности, разгадана – он как-то привлекал заражённых к себе, заставлял их стоять напротив и не двигаться с места.

А спустя пару минут после того, как прибыл последний заражённый стало понятно, зачем нужны металлические круглые штуковины на дороге.

Маскировочное поле мигнуло и пропало. Робот наклонился, из его спины вырвался синий всполох и упал перед людьми, словно изогнутый лист полупрозрачного пластика. А вслед затем, улицу сотряс оглушительный взрыв. Стёкла вынесло во всех ближайших зданиях, толи ударной волной, толи осколками машин и асфальта. Серая пыль заполнила улицу, но её быстро смело ветром. В ушах гудело, всё перед глазами плыло. Они с трудом смогли поднять головы и посмотреть на то, что творилось на улице.

Асфальт усеян воронками от мин – именно этим кругляши и были. А ещё, везде валялись куски тел, брызгавших на асфальт своей чёрной кровью. Лужи этой крови успели превратиться в маленькое озерцо заполнившее дорогу от одного здания до другого.

Прозрачная стена, закрывшая солдат от взрыва мигнула и исчезла. Робот выпрямился, поднял обе свои уродливые руки. Люди в простой броне рассеялись у стены, а робот, тяжело громыхая своими громадными ногами, двинулся на дорогу. Он замер там, направив одну из рук-пулемётов влево, вторую направо, словно бы прикрывая улицу от возможного нападения.

Солдаты в силовой броне двинулись к останкам мертвецов. Из их оружия, вырывались длинные потоки пламени и падали на останки мертвецов. Те вспыхивали мгновенно, словно облитые бензином, а может, просто температура пламени была такова, что от неё легко вспыхивало всё, что не сделано из металла или камня. Видимо, армия начала решать проблему чёрной чумы радикальным образом, наверное, единственно возможным сейчас…

-Аллаху Акбар! – Разнеслось по улице.

-Во славу Многоликого! – Последовал вопль откуда-то сверху и, сердито шипя, с крыш и с обеих сторон улицы, воздух прочертили полосы белого дыма. Последовала серия взрывов.

Олег и Павел пригнулись, закрыв головы руками. Что-то шлёпнулось рядом с Павлом, он повернул голову и вздрогнул – на полу подрагивала изувеченная, вырванная из тела, рука.

Дым не успел толком рассеяться, а робот издал высокий гудящий звук и его пулемёты начали плеваться пулями. Раздались вопли, вся улица утонула в громе выстрелов. Дымный след спустился сверху и закончился на теле робота, мощным жёлто-красным взрывом. Робот отреагировал немедленно – из спины выскочила небольшая пушка на длинной лапе, развернулась и толстый красный луч, врезался в крышу здания.

Олег с Павлом стали уползать вглубь здания. На улице шла настоящая война.

Впрочем, не успели они уползти, как стрельба стихла.

-Нах. – Олег пополз обратно к окну. Павел замешкался, но тоже вернулся.

Робот уходил по улице, его ноги двигались вперёд, а торс вращался независимо, направляя пулёмёты в разные стороны, но без стрельбы. Синий силовой экран, закрывал его ноги и нижнюю часть туловища, возле которой шли солдаты в силовой броне и несколько человек в броне обычной – одного тащили на руках, парень был весь в крови. Остальные, видимо, не пережили этой схватки.

-Валим отсюда. – Выдохнул Олег, и Павел согласно пополз в сторону лестницы. – Куда? – Рыкнул Олег и, когда Павел повернул голову, гневным перстом указал на полные мешки алкогольного счастья. Павел глаза округлил, мол, тут такое, а вы товарищ гражданин… - В зубы и пошёл! Зря мотались что ли?

В общем, мешки пришлось взять и нести очень аккуратно - стоило ускорить шаг, бутылками звякнут, как Олег хватался за сердце и матом объяснял как это нехорошо, подвергать спиртное такому неоправданно жестокому обращению. На полпути Олег объявил, что каждая разбитая в пути бутылка приравнивается к государственной измене. В общем, кое-как добрались обратно и, зайдя в подъезд, наткнулись на Палыча, который стоял с автоматом своим странным и мрачно на них смотрел. Олег покраснел до ушей и развёл руками.

-Ну а чё?

-Да так. – Палыч покачал головой и стал подниматься по лестнице.

Они вошли в квартиру, стали выгружать честно награбленное добро.

Олег радостной улыбкой встречал каждую бутылку, изъятую из мешка. Павел действовал механически – перед глазами всё стояло то, что они увидели, выйдя из магазина. Улица была разгромлена, казалось, они очутились прямо в центре какого-то военного конфликта. Везде кровь, обломки, стекло, удушливая вонь, дым, искорёженные остовы машин…

Кровь, в основном, она была чёрная. Так это было жутко, что слов нет. Павел забыл о своих размышлениях относительно вредного воздействия алкоголя на его память.

Разгрузив мешки, не особо сговариваясь, они приступили к тому же, чем занимались вчера.

-Опять! – Воскликнула Алиса, зачем-то снова пожаловавшая в квартиру Олега, принципиально не закрывавшего дверь.

-Давай к нам. – Предложил Олег.

-Фу. – Ответила девушка, поморщилась и ушла.

-Нравишься ты ей. – Заметил Олег, спустя несколько минут после её ухода. Павел удивлённо бровь приподнял, а Олег пожал плечами. – Ну, а ты думаешь? На рожу ты нормальный, загадка в тебе есть – не помнишь нихера. С оружием пришёл, с начала катастрофы ты на улице прожил, а мы тут торчали. Ни царапины на тебе и не заражён мутагеном. Интересно ей, молодая она, опять же, не понимает она ещё, какие люди, на самом деле, куски говна. – Павел помрачнел. – Да не, не переживай, ты-то нормальный…, наверное. В общем, поверь старику и опыту – Алиску ты чем-то зацепил, но тут теперь всё как на тонком льду. Одно движение неверное и всё, нахрен ты ей не нужен станешь. А сейчас тянет её к тебе. Пообщаться, конечно, чисто любопытство. С этого Пашка, всё оно и начинается. Вот с этого-то, эти мегеры драные, и начинают из тебя кровь пить. Оглянуться не успеешь, а она уже впилась в тебя, и мозг клюёт и кровь пьёт.

На той чудесной ноте, о делах любовных, разговор закончился и перетёк в иное русло.

-Ты не говори никому, что мы видели. Не х**н народ пугать, и так непонятно что творится. Да и про то, что ебанутые творят, тоже не надо. Узнают наши, Верке житья не дадут.

-Верке?

-Ебанутая наша. Ну, верующая. Так-то они верующие, а по сути – ну, ты сам понимаешь.

И пальцем у виска покрутил.

А Павел воочию увидел, как ракеты врезаются в солдат и разносят их на куски. Чуть не стошнило, но он с собой справился и постарался больше этот день не вспоминать.

-Я так-то всё ворчу, а на самом деле, даже жаль мне их. – Поведал Олег после очередной рюмки и, дополнительно, похрустев сухариком. - Вымирающий вид. Ебанутых почти ведь не осталось. Их хоть сейчас прям в красную книгу записывать можно. В нашем доме вот Верка есть, а на всей улице, ни одного ебанутого, представляешь? Верке и так не просто. А баба она неплохая, с гусями конечно, но так, она хорошая, отзывчивая, в беде не бросит.

Разговоры этого дня, те, что он сумел запомнить, крутились в основном вокруг армии. И преимущественно в ракурсе сравнения с тем, что Олег помнил из своей молодости и того, что видел в последние двадцать лет. Причём во многом, современную армию, он считал жалкой. По его словам, практически всё, что имелось на вооружении как ЕЗК, так и отдельных стран, включая не вошедшие в ЕЗК – конфедерацию, заменившую отмёрший за бесполезностью ООН, заложено и создано было в дни войны с Марсом и последующие несколько лет. Почти ничего нового армия не увидела с тех пор. Он припомнил меха, виденного ими на улице – оказалось, этот огромный робот, управлялся сидящим внутри пилотом. И с тех пор как такие мехи появились в войне с Марсом, новых введено в эксплуатацию не было ни одного. Единственное что продолжали разрабатывать, это усовершенствования силовой брони и лёгкие виды оружия. Третью категорию военных разработок, Олег упомянул парой слов – космические корабли. Но их, по его словам, никогда и не забрасывали, всегда совершенствовали. Только про совершенствование это, он выражался в основном матом, так как сейчас ЕЗК имело на вооружении всего три корабля, один из которых остался на Марсе, другой на орбите Луны, а третий собирал пыль, где-то на земном космодроме.

-А когда Марс утюжили, их было шесть Паша – шесть! С тех пор ни одного нового не построили, два марсианская оборона наебнула, один метеоритами в решето превратило в облаке Орта, до сих пор х**н знает, где обломки летают. Если вообще обломки остались.

У Марса в той войне, корабле было меньше, и все были уничтожены на орбите Земли, в безнадёжной попытке нанести удар в самое сердце противника. С тех пор Марсу было запрещено иметь собственные не то, что военные, но и транспортные корабли.

Слушая всё это, Павел недоумевал – мир развит, он протянул свои щупальца даже в космос.

А из всех ярких красок на улицах – машины, в домах – старые плакаты. Странно это было…, но куда страннее стало то, что он увидел ночью.

Павел проснулся от банального сушняка. Добрался до ванной, припал к крану и пил пока в глазах не прояснилось. В этот момент он пообещал себе, что утром Олегу придётся искать другого собутыльника. А он лучше познакомится с местными жителями. Двое суток тут почти, а по именам знает всего несколько человек. Они его приняли, не пристрелили, как пытались сделать прочие люди этого города. Проявили участие, сделали частью своего маленького сообщества. А он тут спиртное глушит с самым нелюдимым из всех жителей дома. Надо как-то по-другому себя вести.

Он подошёл к окну, открыл его и полной грудью вдохнул ночной воздух. Взгляд его скользнул по тихой улице и в лунном свете он приметил то, что раньше не замечал – на машине, прямо напротив окон, набросана куча земли. В темноте, казалось, что земли.

В центре большая куча, вокруг кучки поменьше и россыпь чёрных комочков. Он смотрел на это с полминуты, кому это понадобилось? Кому-то тут явно заняться не чем. Потом широко зевнул – хотелось спать. Уж было закрыл окно, как по глазам резануло – в комнате включился свет. Мало того, зажглись уличные фонари, во множестве окон соседних домов, даже пустых, светятся окна.

Неужели?

Проникнуться мыслью о возможном конце катастрофы убившей электричество, он не успел – его внимание отвлёкла серия вспышек и металлический лязг на машине, крышу которой завалило землёй. Земля эта шевелилась. И искрилась. Он прищурился и ощутил, как волосы встают дыбом – там, на крыше, активно шевелясь, искрились и лязгали, маленькие паукообразные штуковины, некоторые настолько крошечные, что он не мог их разглядеть. А то, что он принял за самую большую кучу земли, сейчас поднялось на восьми лапках и замерло. По нему бегали металлические паучки поменьше, сыпались искры, словно они большого паука ремонтировали, или там, достраивали. Минуту это длилось, а затем свет снова вырубился. Улица погрузилась в темноту.

Комки «земли», с металлическим звоном, посыпались на крышу авто, падали через дырки, за эту минуту появившиеся в металле, во множестве падали на асфальт.

Большой паук никуда не падал. Поднявшись на задних лапках, он вытянул вверх две передние, и они полыхнули синими искрами, затем ещё раз и ещё. Спустя минуту тихий лязг послышался со всех сторон. По окну, слева от него, стуча лапками, пробежал такой же паук. С соседнего здания по стене спустился ещё один, по дороге бежит с разных сторон сразу трое.

Металлический паук на крыше, опустил лапки и быстро побежал вверх по улице, остальные пауки двинулись следом. Вскоре они исчезли, улица снова стала прежней, как будто тут ничего странного не происходило всего минуту назад.

Поглощённый развернувшимся внизу зрелищем, он только в последний момент заметил зелёную рамку, возникшую справа, на самой периферии зрения. В ней мерцала надпись мелким шрифтом «множественные сигналы дополненной реальности, активировать?». Рамка с надписью исчезла без следа, едва выключился свет. Остался только металлический лязг множества паучьих лапок, уносивших своих металлических владельцев, куда вглубь города.

-П-показалось. – Решил он, закрывая окно и отправляясь спать.

Олег разбудил его тем же макаром – болезненный укол в плечо «антипохмелином». Когда Павел перестал выть, хозяин квартиры предложил опохмелиться и продолжить убивать время путём уничтожения запасов спиртного.

-Спирт наш враг, а врагов мы не боимся, и истреблять будем безжалостно! – Заявил он, после чего указал на стол, уже готовый к новой эпической битве. – Вот, это всё нам надо уничтожить.

-Я, пожалуй, пас. – Ответил Павел, Олег удивлённо поднял брови. – Ну не каждый же день!

-А чего ещё делать? – Спросил Олег. – Электричества нету, на работу не надо. Носки вязать, что ли или в крестики нолики играть? Давай, не сачкуй. По маленькой, а там определимся.

Павел снова отказался и собрался на выход – посмотреть, как тут всё устроено. Олег рукой махнул и объявил, что дезертиров он не любит, но простит, как только дезертир вернётся обратно.

Павел возвращаться собирался, но не сейчас, спать захочет, тогда и вернётся.

Он выбрался в подъезд, закрыл за собой дверь и некоторое время прислушивался – дом погружён в тишину. Только у дверей иногда слышно, как внутри квартиры кто-то разговаривает, иногда слышался смех, шушуканья всякие. Он не решился никуда постучать, просто поднимался на новый этаж и долго стоял там, прислушиваясь к едва различимому шуму, доносившемуся из квартир.

На пятом этаже, он остановился и смущённо кашлянул. Девушка в сером костюме, повернула голову и улыбнулась ему. До того она смотрела в окно, казалось, отрешившись от реальности.

-Привет. – Сказала она.

-Привет. – Ответил Павел и встал рядом, тоже выглянув в окно. Увидел ту машину, с изъеденной дырками крышей и, вздрогнув, отвернулся.

-Как там дядя Олег? – Поинтересовалась девушка, спустя несколько минут тишины.

-Веселится. – Поморщившись, ответил он – вспомнил запах спиртного, и от этой мысли сразу стало не по себе. Как Олег мог продолжать пьянствовать бесконечно, не понятно. Наверное, всё дело в тренировке - чем дольше пьёшь без передышки, тем проще будет пить потом.

Алиса звонко рассмеялась, её карие глаза сверкнули искоркой весёлости, а щёки, почему-то, порозовели. Она смутилась непонятно отчего и вновь повернулась к окну. Улыбка сошла с её лица практически сразу, глаза погрустнели – прямо напротив, расположен подъезд, перед которым виднеется бурое пятно засохшей крови.

-Мы не знаем, что случилось в том доме. – Она коротким кивком указала в сторону того самого подъезда. – Ночью услышали странный шум, но не придали ему значения. А утром увидели это – двери настежь, кровь течёт по лестнице…, там весь подъезд был в крови.

-Мне жаль. – После некоторой паузы сказал Павел. Прислушался к себе – ему не было жаль, он соврал. Такие подъезды есть по всему городу. Что случилось - он не видел, тех людей не знал.

-Как там на улице? – Девушка опёрлась двумя руками о широкий подоконник и наклонилась чуть ближе к окну. Её глаза снова сверкнули, но весёлости там уже нет. Выражение лица тоже изменилось, но он не смог прочитать его. Девушка внутренне напряглась, она, словно хотела оказаться там и прогуляться по городу, наполненному опасностями, каких прежде, там не было.

-Довольно пусто. – Честно ответил он.

-Пусто? – В её голосе, отчего-то, преобладало разочарование.

Павел пожал плечами и, опуская некоторые детали, рассказал о своём путешествии через этот город. Откуда он начал свой путь, о медицинской капсуле и комнате полной еды и патронов, он так же умолчал. Эту информацию, пожалуй, лучше пока придержать.