Азбука семейной жизни

Глава 5. Плюс-минус

Евгений возвращался домой неохотно. В голове была лишь паника. Страх за дочь сменялся раздражением от неумения и невозможности все объяснить. Ну почему, почему он, взрослый, не мог даже представить себе, что такое… Каша…

В голове была каша от растерянности.

Ну все, абсолютно все, как он думал, можно просчитать, продумать и предугадать все варианты, как и что. Но вот — как объяснить дочери, как заставить ее сделать так, как он считает нужным…

А надо ли?

На минуту этот вопрос спокойным гребешком новой волны колыхнулся внутри черепной коробки.

Чокнулся.

Как такое в голову могло прийти. Что значит — надо ли?

Конечно, надо. Она же дура, малолетняя дура, ничего не понимает, надо просто силой заставить ее уйти.

Силой… как силой?

Он же не мог прийти в «зазеркалье», взять свою дочку, выволочь ее за волосы оттуда, посадить в машину, приковать наручниками…

Евгений мотнул волосами… вернее тем, что от них осталось. Огромная лысина поблескивала на месте вьющихся когда-то и когда-то росших на макушке волос.

Триллер какой-то. Наручниками ее что ль приковывать, правда.

Так же нельзя с детьми.

А как, интересно, можно? По башке бы как раз дать, вколотить, как надо в башку, чтоб поняла, что вот так нельзя, а вот так надо…

Нельзя научить, можно только научиться.

Как банально.

Частота употребления этих слов доводила до судороги теперь, когда речь шла не о каком-то там… о какой-то там ерунде, типа не встречайся с этим парнем, не покупай эти сапоги. Или — не ходи в этот клуб…, а вот серьезно. Речь шла о жизни и смерти. И он в этом был уверен. А тут в голове ветер. Какое могло вообще быть «зазеркалье», если в замкнутом, закупоренном пространстве дохли люди.

Тьфу… ну я сказал, — про себя сплюнул Евгений. Дохли… Но Марк Гиршман — не сам, нет не сам… это видно невооруженным взглядом… невооруженным никакими препаратами для экспертизы, никакими психологическими изысками. Марк не мог сам себя у***ь. Это был не его стиль.

Стиль… какой на фик стиль…

Убили мальчика, а у***ь там было в лёгкую. Даже он мог бы. А при той злобе и зависти, которые там царили. Слабые, тупые души…

Мда… тупые души…

Это он классно придумал… тупые души…

А когда душа становится умнее?

Да какая там, к черту, душа! Там работали одни первобытные инстинкты! Взять, хапнуть, урвать, занять место под солнцем. У кого лучше машина, у кого больше денег, кто лучше устроился…

И ничего, никакие слова не могли убедить, что все это не так. Неправильно! Да что слова!

Вот смерть, прямо на глазах, прямо под парусом, и надо уходить, бежать, спасаться… а как убедить?

Нет, он не такой. Он всегда стремился заниматься любимым делом. Разве не так? Физика, ядерная физика — это было его всё. Он жил на работе, думал о работе, жил работой…

Или он сейчас врал самому себе?

Вот ведь, у него был друг. В Австралии. Это был его эталон и идеал. А почему? Разен не он подсунул ему свою подружку и практически женил его? А ведь он… ему нравилась другая. Может, он даже и любил эту другую… Во всяком случае, именно так он сейчас думал. Столько лет прошло… И все эти годы в голове крутился один и тот же вопрос: а что бы было, если бы я женился на той, а не на этой, на той, плохой, как говорил Боша-друг, а не на его хорошей, которая быстро поняла, как его поймать, забеременев с первого же раза. Столько лет на уровне сознания и подсознания он прокручивал этот вопрос, думал только о нем, о ней, о варианте, который был, а он его не использовал, не сделал попытку, не прожил, не убедился сам, а поверил другу.

Да он тогда все играл, все кокетничал, все испытывал судьбу, а вот все и закончилось. Так внезапно… Боша был для него непререкаемым авторитетом. Да в классе пукнуть без него никто не мог. Он руководил всем.

А все-таки он был подлец, мой Боша — новая идея появилась под черепной коробкой. Он же сам ходил на вечеринки к Ленке, сам хмыкал там и шутил, ел –пил, и сам мне на ухо тихо науськивал. Ну почему, почему… чем ему Ленка-то не угодила? А потом жена… Катька. Она сразу забеременела, сразу родила, потом сразу второго, а он все еще думал… да и Ленка все ждала, что он вернется… Да куда уж там… От второго… Его бы мать убила бы.

А Боша уже был в Австралии. Его купили с потрохами, увезли, дали денег. И жена его старше на 15 лет. Продался… По-простому…

Говорят, что он сам совсем не изменился со школы. Все такой же. Те же слова, те же шутки. А как было ему меняться, если школьные проблемы все еще висели над ним, все еще решались коллизии первой любви.

Почему он до сих пор, спустя столько лет все еще ставил австралийского Бошу на место лучшего друга? Переписывался с ним, ждал звонков. Не потому ли, что Боша стал для него символом успеха, успешности, богатства.

Почему все тогда так шли за ним? Так прислушивались к этому самому Боше? А он так холодно продался за… Может, он и не мог понять чувств первой любви? Эмоций, переживаний — все это было не в его мозгах, не в его компетенции? Боша был просто недоразвит, а они, как стадо баранов шли за ним, непотребно мыча и принюхиваясь к его очкам и оценкам. Слушались, вместо того чтобы набивать себе собственные шишки, умнеть от боли и ошибок, развиваться. А вот теперь и он сам остался недоразвитым, как и тот друг.

Действительно — откуда у Боши была наглость и смелость всем все советовать, давать оценки? Нет, это не от ума. Ясно, что умный видит, какая, возможно, жопа будет за этим поворотом, или за тем, что может последовать… И варианты этих жоп. А этот нагло и безапелляционно давал свои советы, а они, как стадо баранов, слушались, следовали…. Смотрели в глаза… И даже Ленка, от которой отговорил именно Боша — даже она считала его своим лучшим другом, как последняя дура…

Да что говорить…

У стада баранов — безмозглый поводырь.

Аксиома.

Понял только сейчас. Спустя жизнь.

Так хотелось быть умным. Или казаться умным. Главное, чтобы ярлык — «ну ты дурааак» — не следовал за тобой, как запах за бомжом.

Быть умным — значит, надо прислушиваться к умным, если у самого нет ни смелости следовать своим чувствам, ни любопытства попробовать сделать свои варианты, ни желаний настолько сильных, чтобы жить без чужой подсказки. А умный — это Боша — он так был уверен в себе.

Уверенность и ум — это не одно и тоже — стыдно было осознать это только сейчас.

Да и так ли уж прав он был тогда? Бесчувственная логика — всегда ли это то, что правильно?

Банально. Опять банально. Быть добрым, нежным, сочувствующим, альтруистом. Так просто. Да — просто, если в твоем мозге это заложено, если там есть эти части, если они развиты, если ИСКРА ТАМ ПРОСКАКИВАЕТ!

А если там все глухо? Темно и мрачно, и лишь жир, как накопления на случай голода? Тогда как? Если Боше этому все это было не понять, не потому что он тупой, нет, фик его знает, ему же нравится, как он устроил свою жизнь. Нет, просто Боша был другой. ДРУГОЙ. Что хорошо было ему, то плохо было для другого. Он не знал, что это такое — любовь. Хотя, что тогда он испытывал к Ленке? Почему он отговорил его от Ленки? Зависть? Злоба?

Нет, ерунда. Он реально так и считал, что она не для семейной жизни, что Ленка слаба, что она может хохотать только в присутствии молодых и забавных шутников-парней, а вот, как супруга — она не подпруга. Где сядешь — там и слезешь.

Да, скорее всего — он так и считал.

Но там, где идет логика… Нет не так… там, где казалось все правильно …нет опять не так…

Не все то правильно, что кажется умным и логичным.

Почему-то вспомнилась собака Ленки. Эта злобная сучка доберманиха страшно ненавидела всех домашних собак — даже белых и пушистых. А вот бродяжек, грязных и блохастых — она любила, играла с ними, виляла им своим хвостиком-обрубком. Они всегда с Ленкой гадали — какая такая собачья логика?

Да она просто считала — раз домашние — значит, конкуренты — могут и к ее хозяйке прийти жить, а эти — бездомные — уличные — типа сорт такой — значит, к хозяйке в дом не придут, значит, не конкуренты и можно с ними поиграть.

Собачья логика.

Так и тут.

Человеческая логика.

Не все то правильно, что казалось правильным и умным.

Да, все правильно говорил Боша, все логично. Но может, с этой беспомощной Ленкой он смог бы напрячься и стать сам умным, человеком, который может и способен принимать решения, а не исполнять чужие.

И вот результат — шанс развить свои мозги без подсказок и подглядок — упущен.

А логика абсолютная — вот задача — приблизиться к ней. Хотя — зачем все эти страдания. Какой глупый вопрос — да чтобы жить и понимать хоть что-то, а не быть слепым котенком, играющим с завтраком.

Безапелляционность Боши заметала за собой всех, все стадо… А кто был не с ними — тот становился аутсайдером, лузером, дураком, изгоем. Отверженным.

И так везде.

Все понятно. Все, каждый понимает, что хорошо быть умным, честным, порядочным, а стремится к успеху, как чему-то осязаемому, типа…

А Ольга… зачем он к ней пошел? Кому она там звонила… Завтра надо будет узнать, есть результаты, или нет.

Ну да, сказать по правде, он в самом деле был рад, что дочка так круто устроится. Еще бы! «Зазеркалье». Три месяца рекламы на телевидении — да об этом могла мечтать даже… да кто угодно! Все эти разговоры, что там не так все надо делать — все это трескотня завистников.

А Ольга… ну что Ольга. Позвонила своему Потапенко… что он может… надо девчонку оттуда вытаскивать… Надо встретить ее на репетиции… нет… надо…

Мысли путались…

Что надо… как надо… когда надо…

Как он радовался, что устроил девочку туда… какая ерунда…

Да все это сплошные разговоры, что там по-другому все… тьфу, то есть точно так же… что тут и там все несчастливы по одному и тому же сценарию. Да где же по одному… Вот там есть и дома, и концерты, и виллы, и яхты, и все, все… а тут даже машина барахлила при каждом повороте… На кой черт он поехал… надо было заночевать у Ольги. Все равно дома никого. Жена в командировке, дочка в «зазеркалье», сын с экспедицией, где-то черти где в Беловежской пуще.

Зачем он поехал домой… надо было остаться у Ольги…

Нет, не то… Это он уже думал…

Надо подумать что-то новое, а то не доедет до дома и заснет за рулем…

Вот черт, и выпил-то всего ничего… ну… совсем символически.

Стареет… совсем слабаком стал… С бутылки вина так развезло — с трудом различает дорогу.

А вино было хорошее, не какое-нибудь там Чиаурели, грузинская подделка под вина… Тьфу. Евгений сплюнул в окно. И тут же заметил, что оно закрыто…

До чего дошел — заплевывать машину изнутри, да еще и самому… так напился…

Вчера к нему на работу приходили какие-то дядьки… принесли прибор –мысли читают… Сказали, завтра придут…

Как смешно. Лучше бы занялись чем-то простым и мужицким. Взяли бы подряд на стройку… иль на что… таксистами бы вон устроились…

Чтение мыслей… смехота…

Евгений даже глаза закрыл от удовольствия. Приятно было вспоминать, как он вчера над ними посмеялся и выгнал. Какие мысли, какие волны, какие приборы…

Что за чушь…

Как можно настроить прибор на волны, испускаемые мозгом… Нет, такой-то прибор есть… Но квалифицировать именно мысли… это же чтение слов… Как можно читать слова…

Евгений моргнул несколько раз, читать слова… разные части мозга… что за чушь они несли…

Главное, свернуть с кольцевой… Волоколамку он проехал, МКАД, теперь вывернуть машину в Строгино… Вот тут… боже… ну почему так много машин… ночь на дворе… ублюдки.

Евгений опять хотел плюнуть в окно, но вдруг предыдущий плевок завис прямо перед его глазами.

Вот черт, снова чертыхнулся он и надавил на газ.

На какое-то мгновение Евгений отключился.

Знакомый двор показался ему откровением.

Дома… не может быть… доехал на автопилоте… Ольга бы сейчас сказала — дуракам везет.

А что… в этом есть доля истины… Именно дураки устраиваются… Пока ты там туда сюда… с микроскопом как… эти двоечники бумс бамс… и у них все в порядке… все отлично… все устроены, у всех по квартире, по машине, по жене и внукам.

Евгений с неприязнью вспомнил невестку. Невестка… Взял с ребенком… свободных девок что ль мало? Не народил бы что ль… И своих бы нянчили бы сейчас… А то — чужого…

Большой сарайный замок давно использовался им вместо сигнализации. Машина старая, но угнать всегда найдется кому. Замок — пусть он и был несколько старомоден, но громоздок и все же требовал хоть какой-то ключ….