Ожившие Арканы. Часть третья.

7.

Когда все разошлись, озадаченные и шокированные, мне тоже не захотелось сидеть одному в пустом здании, тем более, что дежурный уже находился на месте, он и координировал все действия, если было необходимо. И должен был принимать посетителей.

А я решил проехаться по городу, посмотреть на обстановку.

Медленно катил по дороге на своей машине, смотрел по сторонам. Немногочисленные прохожие, посеревшие и угрюмые, крадучись пробирались по своим делам. Они старались не оставаться подолгу на открытом пространстве, где их могли разглядеть.

Я заметил, что повсюду устанавливают большие экраны в местах, где людям удобно скапливаться в большом количестве. Хотя, складывалось впечатление, что в городе их остались единицы, но это было не так. Рабочие с экранами фонтанировали радостью и энтузиазмом, но прохожие поглядывали на них со страхом, и не ждали ничего хорошего.

И вот, по дорогам поехали машины с громкоговорителями. Из них вещали про то, что скоро, на всех городских студиях телевещания, начнётся трансляция фильма о том, что с нами случилось в последнее время? Откуда взялись кровожадные твари, и почему они пропали? А так же объявили, что в городе вводится чрезвычайное положение и комендантский час. И озвучили требования для передвижения по улицам в ночное время.

Мне доставило немало удовольствия наблюдать, как прохожие останавливались, лица их светлели, они пока не могли поверить собственным ушам в то, что сейчас услышали. Тут же собирались группами, горячо обсуждали озвученные новости и косились на установленные экраны с ожиданием и надеждой.

Площади очень быстро заполнились уставшими от страха людьми. Понадобилась помощь военных, чтобы следить за порядком. Мои друзья полицейские находились тут же. Фильм можно было посмотреть дома, сидя на диване, но народ предпочёл выйти на улицы. Люди хотели получить подтверждение об истинности информации из общения друг с другом. И понять, много ли их ещё осталось? 

В этот момент, мне позвонил Александр Афанасьевич и попросил о встрече.

Я находился совсем рядом, и вскоре заметил, что возле меня затормозил чёрный бронированный автомобиль, дверь открылась, приглашая меня вовнутрь, и я пересел в него. Там, кроме самого полковника, находились ещё два офицера, майор Дмитрий Нойман, статный сероглазый блондин, и капитан Алексей Самойлов, невысокий, чернявый и кареглазый. Я с ними познакомился ещё тогда, когда мы, с Владом, первый раз ездили на их место дислокации.

Мы поздоровались, а потом Александр Афанасьевич сказал:

- Да, не скрою, удивили вы нас этим фильмом! Удивили и обрадовали. Судя по всему, всё, что там показывали, правда. Хотя, мы, конечно, понимаем, что показали нам далеко не всё. Но это и не важно, главное, что можно больше не бояться. Но, я Вас позвал не за тем, чтобы поделиться впечатлениями. Теперь нам всё ещё надо работать, а сейчас, с удвоенным рвением. Вы были правы в том, что нашего верховного командования больше нет, никого, - он спал с лица, когда это говорил, - даже членов семей их не осталось. Мы уже успели это выяснить. В этой связи, я прошу, чтобы нам было позволено повысить себе звание. Иначе нам сложно будет объяснять свои полномочия. Особенно, если где-то, на переферии, остались те, кто успел получить звёздочки на погоны в более спокойной обстановке, и являются выше нас по званию. Да и вам не мешало бы надеть погоны, повысить свой статус.

Я подумал, и решил, что он абсолютно прав.

- Что требуется от нас? - спросил я, - надевайте себе погоны, какие считаете нужным. Это действительно сейчас важно. Только ваших выживших коллег ещё предстоит отыскать.

- Этим мы займёмся в ближайшее время. А сейчас нам надо, чтобы Вы сопровождали нас во время осмотра окраин города. Надо выяснить обстановку и понять, нужно ли патрулировать ночью те районы? Сами понимаете, людей у нас слишком мало, на такой большой город.

- Не понимаю, зачем нужен я?

- Затем, чтобы совместно решать возможные проблемы, если они возникнут. Все сейчас заняты, мне посоветовали обратиться к Вам.

- Хорошо, поехали, - согласился я. Мне было крайне странно, что от меня зависят такие важные решения, и чувствовал я себя не в своей тарелке. Глядя на Александра Афанасьевича, понял, что и тот с трудом осваивается со свалившейся на него ответственностью. не много ни мало - за всю страну.

Машина тронулась, и мы поехали по улице, всё больше удаляясь от центра, где сейчас царили оживление и радость.

Чем дальше отдалялись от центра, тем людей становилось всё меньше. И наконец, мы поняли, что уже долго едем мимо пустых руин. Такими казались серые, безжизненные дома, с выбитыми окнами и следами пожаров.

Алексей предложил:

- Давайте заедем во двор, может, люди всё ещё прячутся в подвалах? Маловероятно, конечно, но проверить надо.

Мы молча кивнули. Машина повернула в ближайший двор и остановилась возле детской площадки. Мы в ступоре сидели в машине и смотрели на стаю жирных ворон, расположившуюся на детских турниках и качелях, птицы повернули головы и с любопытством смотрели на нас. Это было жуткое зрелище.

Александр Афанасьевич объявил по громкой связи:

- Внимание! Если кто-то остался в живых - выходите! Мы заберём вас и окажем всестороннюю помощь! Вампиров больше нет, они ушли! - он повторял это через каждые десять минут.

Мы ждали пол часа, но ничего не изменилось, только вороны оживились, и стали подлетать к нам поближе, но садиться на машину всё ещё не решались.

Я предположил:

- Вдруг, в подвалах, всё ещё прячутся люди, и сейчас нас не слышат?

- Вряд ли, - сдержанно ответил капитан, - если кто и выжил, то днём, скорее всего, перебрались ближе к центру, либо выбрались за город.

Но Александр Афанасьевич меня поддержал:

- Он прав, надо проверить, и первым вышел из машину, закрыв за собой дверь.

Мы последовали за ним, и сразу в нос ударил запах мертвечины. Он был таким густым и плотным, что можно было резать воздух ножом. Я задохнулся, закашлялся и понял, что ещё немного, и умру на месте от этого смрада, не сумев добраться до машины., хоть и сделал всего пару шагов.

На ослабевших ногах и согнувшись пополам, я с трудом вернулся и ввалился в салон. За мной последовали остальные. В машине сразу включили вентиляцию, но это не очень помогало, за те несколько минут, которые мы провели снаружи, вонь впиталась в одежду, и даже в кожу.

Внезапно, из разбитых окон ближайшего дома вылетела стая огромных уродливых птиц.

- Стервятники, - тихо сказал капитан, - не понимаю, откуда они здесь взялись?

- Есть спрос, есть и предложение, - покривившись, ответил я, - упыри не считали нужным убирать трупы из этих районов. Вы правы, живые здесь остаться не могли.

Словно в подтверждение, из подвального окна выкарабкалась большая грязная собака, в пасти она держала обглоданную детскую ногу.

Александр Афанасьевич решительно произнёс:

- А не взорвать ли нам здесь всё, к чёртовой матери?

Я поддержал:

- Думаю, в этом есть смысл. Исторических зданий здесь нет, а если бы и были, то жить в них уже невозможно.

- Это точно, - хмуро подтвердил капитан, - запах мертвечины ничем не выведешь, это уже проверено.

- А взрывчатки хватит, на все окраины? - спросил я, - наверное, по всему городу такая же картина.

- Хватит, - ответил Александр Афанасьевич, - взрывчатки у нас полно, не один город снести можно.

Я, сидя в машине, снял на видео то, с чем мы здесь столкнулись, для отчёта.

Александр Афанасьевич сказал:

- Завтра же начнём минировать здания. Город надо будет предупредить, чтобы не пугались взрывов.

- Только противогазы пусть подрывники оденут, а то от вони легко на смерть отравиться.

- Это само собой, - ответил майор.

Потом мы проехали по всем окраинам города, и везде видели такую же картину. Офицеры отмечали по карте фронт работ по минированию зданий.

Домой возвращались удручённые и подавленные. Время уже было позднее, но на площади, не смотря на объявленный комендантский час, толпа не разошлась, а стала ещё больше. Люди пили шампанское, веселились, танцевали под музыку, музыкантов с гитарами, скрипками и даже с балалайками тоже хватало. В воздухе взрывались фейерверки, а стражи порядка стали частью ликующей толпы.

Здесь же находился и Влад, я быстро его отыскал, созвонившись по телефону. Он веселился и радовался вместе со всеми, но оказался совершенно трезвым, о деле, всё-таки, не забывал.

- А давай праздник объявим, - обняв меня за плечи, возбуждённо предложил он, - на три дня! Назовём его День освобождения!

Но, заметив моё подавленное состояние, с беспокойством спросил:

- Что-то случилось?

Я молча протянул ему видеозапись с комментариями. Пока он смотрел, всё больше хмурясь, рассказал о том, что военные хотят полностью снести те районы, жить там больше невозможно.

- Согласен, - сдержанно ответил Влад, - взрывайте, только надо предупредить население.

- Мы подумали над этим. Завтра утром объявим по городу. А ещё, военные просят разрешения повысить себе звание, да и нам не мешает сделать то же самое, столица должна соответствовать, и быть полномочной перед другими городами.

- Это тоже верно, - кивнул Влад, - и тебе справим полковничьи погоны, - он хитро подмигнул.

- Спасибо, - я усмехнулся, звания что для армейских, что для других служб, были самым вожделенным фетишем, но я оказался к нему полностью равнодушным, - но я, всё-таки, останусь в гражданском, с вашего позволения.

- Как хочешь, но форму, в шкаф, всё-таки повесим. В ответственный момент тебе придётся её одевать.

- Ну хорошо, пусть висит в шкафу, - уклончиво ответил я, - поеду я домой, хочется отдохнуть и отмыться, вечер был тяжёлым.

- А может, останешься? Развеешься среди общего веселья?

Но мне веселье сейчас было не в прок, потому попрощавшись, я поехал домой, всюду объезжая пьяных от вина и радости людей, идущих прямо по дороге, и осознавая, что эпоха страха и запустения подошла к концу.