(Не) подруга моей дочери

Глава 5. Марта

Он так подтрунивает, будто имеет на это право. Мистер Майклсон уверенно ведет машину, даже не спрашивает адрес, видимо, помнит его с прошлого раза, и время от времени посматривает на меня, ничуть не стесняясь.

Молчание меня тяготит. Я думаю, что если бы мы обменялись парой ничего не значащих фраз, то напряжение не было бы таким явным. Оно плотным туманом повисает в салоне авто, не давая мне нормально дышать. Почему раньше никогда не чувствовала такого давления рядом с мужчиной? Наверно, потому что то были мальчишки, парни, мои ровесники. Да, они проявляли определенный интерес к моей природе, но я не обращала внимания, видимо, тогда моя женская природа банально спала. Теперь я это осознаю.

Какая-то часть меня, о которой я и не подозревала, буквально рвется к этому мужчине, хочет быть рядом. Поймать его взгляд, его дыхание, услышать хоть одно слово в мой адрес, желательно, приятное.

И вот, я, словно бабочка, угодившая в сети к пауку, беспомощно трепещу крыльями, плененная его уверенностью и необъяснимой властью. Его подтрунивания это не просто слова, а острые иглы, пронзающие броню моего самообладания. Но, странное дело, эти уколы вызывают не боль, а жгучее любопытство.

Внутри меня разгорается пожар, пламя которого питается этой неловкой тишиной. Каждое мимолетное касание взглядом обжигает, как раскалённое клеймо. Чувствую себя обнаженной, будто мужчина видит меня насквозь, читает мои мысли, разгадывает тайные желания, которые я сама еще не успела осознать. Женственность, дремавшая во мне долгие годы, пробудилась словно Везувий, готовый извергнуть лаву страсти и влечения.

Я вдруг понимаю, что прежняя я – это лишь бледная тень того, кем я могла бы быть. Мистер Майклсон тот самый катализатор, пробуждающий во мне силу, о которой даже не подозревала. Он ключ, открывающий двери в мир чувственности и запретных желаний.

— О чем так напряженно думаешь? — Майклсон и не пытается играть в недотрогу, обращаясь ко мне на «ты». — Дай угадаю: обо мне.

Щеки вспыхивают от этих слов. Мужчина все отлично понимает, осознает, какое действие оказывает на меня. И ему это явно льстит.

Каждое сокращение моего сердца отзывается эхом в пустом салоне автомобиля. И я, словно лунатик, идущий по краю пропасти, готова рискнуть всем, чтобы испытать этот новый опыт. Забыть о правилах, приличиях, страхах. Просто отдаться во власть этой огненной бури, что бушует внутри меня.

Замираю, когда чужая широкая ладонь оказывается у меня на колене. А мистеру Майклсону хоть бы хны.

Его рука на моем колене словно искра, упавшая в сухой порох сдерживаемого желания. Каждое прикосновение ощущается электрическим разрядом, проходящим по всему телу. Дыхание сбивается, в голове звенящая пустота, вытесняющая все мысли, кроме одной: больше.

Хочется, чтобы этот миг длился вечность, а вместе с тем страстно желаю, чтобы он не прекращался никогда.

— Ты горишь, дорогуша, — шепчет мистер Майклсон, и его голос звучит как приговор, как благословение.

В его глазах пляшут черти, отражая мой собственный внутренний хаос, где смешались страх и упоение. Мои губы приоткрываются в безмолвном вопросе, в безумной мольбе.

Я сейчас жалкий мотылек, добровольно летящий на пламя его притяжения.

Машина останавливается. Мы у цели. Но я не хочу никуда выходить. Хочу остаться здесь, пленницей этой интимной близости, заложницей его власти. Мне кажется, если я сделаю хоть шаг из этого авто, то мир вокруг рухнет, а я вновь стану прежней, серой и безликой.

Мужчина наклоняется, и я чувствую его горячее дыхание на своей шее.

— Помни, — шепчет он, — ты сама этого захотела.

И в этот миг я понимаю, что действительно, всем сердцем, каждой клеткой своего тела жажду этого. Все остальное – лишь иллюзия, самообман. Я выбираю огонь, выбираю безумие, выбираю его.

Его губы находят мои, и я тону, захлебываюсь в этом поцелуе, отчаянно цепляясь за него, как за спасательный круг в бушующем море страсти. Все кончено. Или только начинается?

Щелкает замок, а затем дверь с моей стороны открывается.

— До встречи, Марта, — оторвавшись от меня, говорит Майклсон, отстегивает ремень безопасности и рукой указывает на выход. — Поспеши домой, а то ведь и правда могу тебя если не съесть, то понадкусывать.

Выскакиваю из машины и чуть ли не бегу домой, не чувствуя ног. Вспоминаю о сумках, когда дверь подъезда за мной захлопывается. Но я не готова вернуться. Наверно, и отец подруги это понимает, потому что слышится урчание мотора, а затем звук отъезжающей ауди. Тяжело дышу, пытаюсь прийти в себя.

Боги, что же творю такое? Совсем помешалась, выпала из реальности.

— Милая, а чего это ты тут? — голос отца слышится с лестничного пролета. — И кто это такой тебя привез? Тачка крутая.

— Друг один, встретил у супермаркета, предложил помочь, — стыдно признавать, но не говорить же истинную причину, почему я без продуктов домой явилась, — па, все разобрали. Я чуть позже еще раз в магазин схожу, окей?

— Конечно, дорогая, никаких проблем. Будем считать, что у меня сегодня чит-милл.

Вот за что я люблю своего отца — за понимание, за то, что в душу не лезет, если я не готова говорить о чем-либо.