Заложница

  Рассматриваю интересный рисунок, сидя за ноутбуком. Рисовать я не умею, пыталась, но ничего хорошего из этого не выходит, только нервничать начинаю. Тонкие детали, блики, тени – всё выходило не так. Каждый новый рисунок оказывался в мусорной корзине. Дверь тихо открылась. Рассматривание чего-то настолько удивительного, будто увлекло в мир художника, и я не расслышала шагов.   - Можешь отвлечься на секунду и сказать, где ты была сегодня днем? Звонили из университета, говорят, еще неделю и заберешь документы. Ты только второй год учишься, Меган. Так сложно продержаться на одном месте? Это всё из-за Алекса?   - Пап, перестань. Мы с ним не вместе, на этом тема закрыта.   Но он не переставал говорить. Я схватила джинсовку, телефон и наушники, быстро спустилась вниз. Отец перешёл на крик, призывая услышать и послушаться, перестать встречаться с Алексом, не забывать об учёбе и многое другое, чего мне слышать не хотелось. Каждая ссора была похожа на предыдущую. В конце концов, я научилась не слушать, сдерживаться и, самое главное, молчать. Не всегда удавалось сделать всё и сразу, но я из кожи вон лезла, чтобы не нагрубить.   - Пап, хватит! – не сдержалась, когда, в очередной раз, он начал говорить об успеваемости и Алексе.   В прошлом году я встретила парня, но ничего не вышло. Казалось, он любит меня, но в итоге изменил. Папа читал нотации о том, что моя успеваемость снизилась после встречи с Алексом, но он не знал, что это случилось после того, как он ушёл. Возможно, любовь слишком переоценивают, но привязанность остается и после расставания. Я забросила учебу, думая о том, какой могла быть жизнь с Алексом, ненавидя день знакомства. Ненавидя всё вокруг. Но папа, по каким-то неизвестным мне причинам, не мог понять, что за полтора месяца сердце не лечится и не срастается заново.   Я с силой дернула ручку двери и выбежала на улицу.   - Меган, вернись сейчас же! Но я не стала возвращаться. Это подло, но не хочется идти туда, где упрекают по поводу и без. Я единственное, что у него осталось. Много лет назад исчезла мама. Никто не видел ее, никто ничего не знал, полиция забросила поиски спустя год. После этого случая папа боится, что я тоже могу исчезнуть. Только я так не поступлю с ним, не уйду ночь, где никто не отыщет. Всё равно вернусь, немного остыну сама, подожду пока успокоится он, когда мы сможем сесть и обсудить спокойно случившееся не так давно, когда обнимемся и больше не будет этих глупых упреков. Моей вины море, но и папа не без греха. Наверное, нам стоило давно поговорить без ссор. Почему я постоянно пытаюсь убежать от мирных переговоров?   Я шла вдоль переулка. Тусклые фонари освещали путь. Звезды уже давно показались на небе. Дул прохладный ветерок, но тепло разливалось по телу. Ночью этот переулок Нью-Йорка был спокоен. Здесь никогда не играла музыка, никаких вечеринок, как в любом другом уголке города. В такие моменты я понимала почему люди покупают дома в таких спокойных районах. Нью-Йорк, как и некоторые другие города, редко спит.   - Эй, Барби, ночью одной гулять нельзя, - послышался голос прямо за спиной; я обернулась.   Не то, чтобы я дура, но в этот момент ею стала. Папа частенько говорил, что девушка должна уметь себя защищать, но в те моменты мои мысли были в каком-то другом месте, ведь такого не должно приключиться. Я не из тех, на кого нападают в ночи. Ошиблась. Однако некоторые слова запомнить пришлось, но сейчас они все будто выветрились. Пошли прогуляться в самое подходящее время.   - Да, знаю. А вам лучше пройти мимо.   В плохом освещении мне стало трудно рассмотреть его лицо или что-то еще. Выше на две головы, но больше ничего отчётливого.   - Не стоит так говорить с незнакомцами, ты же не знаешь, на что они способны.   - Зато знаю на что способна я.   - Всегда найдется кто-то сильнее и проворнее, - мужчина, чей голос кажется уж очень спокойным, подходит ближе медленными шагами, плавно переступая с ноги на ногу.   - Спасибо за лекцию, но я пойду. Папа дома ждет, не хочется задерживаться, - разворачиваюсь, но ноги не хотят идти, словно их залили цементом.   - Нет, ты никуда не идешь, Барби.   Делаю шаг вперед, но он останавливает меня и прижимает к стене. Показалось, глаза его налились кровью. Жуткое видение списываю на игры разума. В темноте видится и не такое.   - Не стоит преувеличивать свои возможности.   - Отпусти меня!   Он убрал в сторону мои волосы и опустился к шее. Горячее дыхание обожгло кожу. Я почувствовала дрожь в руках.   - Вы, люди, так любите кричать о своей силе, но как только вам угрожает опасность, превращаетесь в трусишек.   Я не смогла ответить. Слова застряли в горле, в глазах потемнело. Он сжал горло так сильно, что воздух не попадал дальше рта. Взяв себя в руки, почувствовав адреналин, ударила его в колено, но незнакомец не шелохнулся.   - Как некрасиво, куколка. Скоро все кончится, подожди немного.   - Убери от меня свои руки!   - Да замолчи ты уже, надоела, - спокойствие его исчезло, сменившись на гнев.   Послышались быстрые шаги, я хотела закричать, но он закрыл рот рукой и потащил куда-то. Сложилось впечатление, будто для него я легкая пушинка. Ударяю его в грудь снова и снова, когда останавливаемся в месте темнее, не оснащенным фонарями и вообще каким-либо светом.   - Барби, спокойнее.   - Отстань от меня! Не трогай! – страх берет верх, закрывая глаза, ударяю куда попало, чтобы он отпустил. – Чего ты хочешь?   - Увидеть, как ты истечешь кровью, куколка.   Я почувствовала острую боль, словно кто-то прокалывает кожу. Перед глазами всё поплыло, но, держась изо всех сил, пытаюсь не упасть, устоять на месте, но выходит туго.   - Сладкая, - промурлыкал незнакомец.   - Отпусти меня, прошу, - едва прошептала я, делая огромные усилия, не слыша собственного голоса.   - А ты упертая, куколка. Я не убью тебя. Но теперь ты будешь моей игрушкой.   - Я... убью тебя.   В темноте всё ещё не было видно его лица, но все вокруг закружилось. Силы молниеносно покидали меня, не давая пошевелиться. Я понимала: сделаю шаг, попытаюсь ударить и упаду. Не тряпичная кукла, но создавалось ощущение, что превращаюсь в неё. В голове кружатся мысли. Что будет с папой, если я исчезну? Он не справится. Я должна выжить ради него. Обязана не упасть, держаться на ногах, бежать и звать на помощь. Мольбы не помогут, он не отпустит меня. Что делать теперь? Один шанс, мне нужна всего одна попытка.   - Папа...   - Смотрите, кто-то зовет на помощь родителей. Или это забота о папочке? Барби, никто о тебе не вспомнит, не волнуйся.   Я попыталась толкнуть его, но он оказался таким же сильным, как скала. Рук я больше не чувствовала, ноги подкашивались. Стоять становилось все труднее.   - Да постой ты спокойно. Тебе нужно следить за своим здоровьем.   - Да пошел ты.   - Спокойнее куколка, ты же сейчас упадешь. Сколько ты выпила?   Рядом с нами прошел человек. Мой шанс, который нельзя упустить. Я попыталась что-то сказать, но вышло невнятное бурчание. Он действительно подумал, что я пьяна и даже не обернулся, когда попросила о помощи. Последний шанс посчитал меня пьяницей. Это конец.   - Помогите, - повторила, но в ответ услышала вздох того, кто показался демоном.   - Сейчас я помогу тебе. Отведу домой, уложу в теплую постель. Что же ты не следишь за собой, Барби, тебе детей еще рожать. Идем домой, куколка, наберешься сил и утром поговорим об этих походах на вечеринки, глупышка моя.   Я почти не видела его, да и всего вокруг. Больше держатся не было сил.   - Пап, прости, - произношу слова, едва открывая рот. Мир не перестает кружиться. От бессилия падаю в темноту.