Fanfic/fem Potter 5. Вселенная Гарри Поттера. Что если?

Глава 6: Возвращение в Хогвартс.

    Быстрый уход Дамблдора застал Асмодею врасплох. Она по-прежнему сидела в кресле с цепями, пытаясь справиться с двойственным чувством потрясения и облегчения.

  Двое-трое волшебников, проходя мимо, кивнули Асмодее, несколько человек, в том числе мадам Боунс, пожелали доброго утра мистеру Уизли у выхода, но большей частью судьи отводили глаза.

  Корнелиус Фадж и «жаба» вышли в числе последних, вернув Асмодее её палочку. Фадж скользнул взглядом по девушке и мистеру Уизли, как будто они были частью стены, но колдунья опять посмотрела на Асмодею — посмотрела словно бы оценивающе.

  Последним зал покинул Перси. Подобно Фаджу, он напрочь проигнорировал и отца, и Асмодею; он зашагал по коридору с большим свитком пергамента и пучком чистых перьев, держа спину очень прямо и высоко задрав голову.

  Складки вокруг рта мистера Уизли врезались чуть глубже, но в остальном он не подал виду, что мимо него сейчас прошел его третий сын.

  — Я мигом доставлю тебя в штаб-квартиру, обрадуешь всех, — сказал он, дождавшись, чтобы пятки Перси исчезли на лестнице, ведущей к девятому уровню. Он поманил Асмодею вперед.

  Мистер Уизли умолк, не договорив. Они только что вошли в коридор девятого уровня. В нескольких шагах от них стоял Корнелиус Фадж и тихо разговаривал с высоким мужчиной, у которого были прилизанные светлые волосы и бледное, заостренное книзу лицо.

  Заслышав их шаги, собеседник Фаджа повернулся. Он тоже осекся на полуслове. Холодные серые глаза сузились. Он посмотрел на Асмодею в упор.

  — Так, так, так... Патронус Поттер, — недобрым тоном произнес Люциус Малфой. У Асмодеи перехватило дух. Она словно наткнулась на что-то твердое. Эти холодные серые глаза она в последний раз видела в прорезях капюшона Пожирателя смерти.

  Этот насмешливый голос она так же в последний раз слышала на темном кладбище, где её мучил лорд Волдеморт. Асмодея представить себе не могла, что Люциус Малфой посмеет еще раз взглянуть ей в глаза. И вообще что этот человек окажется здесь, в Министерстве магии, что с ним будет мирно беседовать Корнелиус Фадж.

  — Лорд Малфой, можно с вами переговорить? — Асмодея подошла к Люциусу, и тот благосклонно кивнув Фаджу, повернулся к девушке.

  — Чего тебе? — он хмуро следил за тем, как министр удаляется, и буквально леденел, от каждого его шага.

  — Не буду спрашивать, что пожиратель забыл в министерстве... Меня интересует только одно... — Асмодея замялась, увидев довольный блеск в глазах Люциуса.

  — Как там мой сын? — Малфой усмехнулся — Если бы ты не помогла Темному Лорду возродиться, все было бы гораздо проще!

  — Я в этом не виновата! — Асмодея вспыхнула от негодования — Это все Барти Крауч!

  — О, я в курсе! — Малфой нахмурился — Но не смотря на это, я вынужден был упрятать сына от Темного Лорда!

  — В Дурмстранг, я знаю! — Асмодея покачала головой и слегка поникла — Как Драко?

  — Теперь, ты интересуешься моим сыном? — Малфой старший фыркнул — Все хорошо... Он часто спрашивает о тебе, но я не могу ему ничего толком рассказать!

  — Тогда, вам следует подумать о том, чтобы сменить сторону! — Асмодея нахмурилась — Я сделаю все, что бы Волдеморт снова стал лишь блеклым воспоминанием!

  — Смелые слова, для девушки твоего возраста! — Люциус усмехнулся, но глаза его больше не передавали тот блеск, что был минуту назад — Быть может, я сообщу Драко, что ты о нем спрашивала...

  — Буду очень благодарна, Лорд Малфой... — чуть склонив голову, и пылая праведным гневом, Асмодея вернулась к мистеру Уизли.

  — Я думаю, он пытался проникнуть в зал суда, — сказал мистер Уизли, когда они с Асмодеей отошли от Малфоя. Вид у него был крайне взволнованный, и он оглянулся через плечо, точно опасаясь, что их услышат. — Пытался узнать, исключили тебя или нет. Я сейчас тебя приведу и оставлю Дамблдору записку, он должен знать, что Малфой опять разговаривал с Фаджем.

  — Какие такие личные дела они могут обсуждать?

  — Деньги, скорее всего, — рассерженно ответил мистер Уизли. — Малфой не один год щедро давал налево и направо... Это помогает ему сходиться с нужными людьми... Потом он может обращаться к ним с просьбами. Отсрочивать принятие невыгодных ему законов... О, у Люциуса Малфоя очень хорошие связи.

  Подъехал лифт — пустой, если не считать стайки служебных записок, которые стали виться над головой у мистера Уизли. Нажав кнопку атриума, он раздраженно от них отмахнулся.

  Дверь с лязгом захлопнулась.

  — Мистер Уизли, — медленно проговорила Асмодея, — если Фадж имеет дело с Пожирателями смерти вроде Малфоя, если он разговаривает с ними наедине, как мы можем знать, что они не наложили на него заклятие Империус?

  — Не думай, что это не приходило нам в голову, — тихо ответил мистер Уизли. — Все же Дамблдор считает, что Фадж пока действует по собственной инициативе. Но это, говорит Дамблдор, не очень-то успокаивает. Давай сейчас не будем об этом, Асмодея.

  Дверь открылась, и они вышли в атриум, теперь уже почти безлюдный. Они уже миновали золотой фонтан, когда Асмодея вспомнила.

  — Подождите... — сказала она мистеру Уизли и, вынимая из кармана мешочек с деньгами, пошла обратно. 

 Подняв глаза, она взглянула красивому золотому чародею в лицо, но вблизи оно показалось Асмодее слабовольным и глупым. Волшебница улыбалась пресной улыбкой участницы конкурса красоты, а гоблин и кентавр, судя по тому, что Асмодее было известно об этих существах, уж никак не могли взирать на людей, кем бы они ни были, с такой сопливой нежностью.

  Убедительно выглядел только приниженно-подобострастный эльф-домовик. Асмодея улыбнулась, и вытрясла в фонтан все содержимое мешочка, где было побольше, чем десять галеонов.

  * * *

  — Я так и знала! — завопила Джинни. — Ты всегда выходишь сухой из воды!

  — Они и не могли решить по-другому, — сказала Дафна, которая, когда Асмодея вошла в кухню, была от тревоги сама не своя и теперь дрожащей рукой прикрывала глаза. — Никаких доводов против тебя не было, ровно никаких.

  — Если вы все точно знали, что меня оправдают, почему на лицах такое облегчение? — с улыбкой спросила Асмодея.

  Миссис Уизли утерла лицо передником. Фред, Джордж и Джинни пустились в дикий воинственный пляс, припевая: «Оправдали, оправдали...»

  — Хватит! Угомонитесь! — крикнул мистер Уизли, хотя и он улыбался. — Сириус, в Министерстве мы встретили Люциуса Малфоя...

  — Что? — вскинулся Сириус.

  — Оправдали, оправдали, оправдали...

  — Тихо, я сказал! Да, мы увидели его на девятом уровне, он разговаривал с Фаджем.

  — Я сообщу об этом Дамблдору! — с самым серьезным лицом, Сириус покинул кухню.

  — Фред, Джордж, Джинни, довольно! — скомандовала миссис Уизли, когда Сириус вышел из кухни. — Асмодея, милая, иди же сюда, сядь и поешь, ведь ты толком не завтракала.

  Едва она мимолетом подумала о Волдеморте, как шрам ожгло так сильно, что она приложила ко лбу ладонь. 

  — Что с тобой? — встревожилась Дафна.

  — Шрам, — пробормотала Асмодея. — Но это ничего... Это все время сейчас...

  Другие ничего не заметили. Все налегали на обед, радуясь чудесному спасению Асмодеи. Фред, Джордж и Джинни по-прежнему пели. Дафна имела очень обеспокоенный вид, но прежде, чем она смогла хоть что-то сказать, Джинни в упоении произнесла: — Вот увидите — Дамблдор явится сегодня вечером отпраздновать с нами событие.

  — Вряд ли он сможет, Джинни, — возразила миссис Уизли, подавая Асмодее огромный кусок жареной курицы. — Он сейчас очень-очень занят.

  — Оправдали, оправдали, оправдали...

  — Умолкните! — крикнула миссис Уизли на близнецов, и те исчезли во вспышке Трансгрессии..

  * * *

  Чем ближе был конец каникул, тем больше Асмодея мечтала о Хогвартсе. Ей не терпелось снова свидеться с Хагридом, да даже пройтись мимо огородов к травологическим теплицам. Подарком будет сама возможность покинуть этот дом. В присутствии Сириуса, впрочем, Асмодея старалась об этом не говорить.

  Жизнь в штаб-квартире организации, созданной для борьбы с Волдемортом, оказалась вовсе не такой интересной и волнующей, как можно было предположить. Хотя члены Ордена Феникса регулярно приходили и уходили — в одних случаях они оставались ужинать, в других задерживались лишь для минутной беседы шепотом, — миссис Уизли позаботилась о том, чтобы до ушей (в том числе и снабженных Удлинителями) Асмодеи и её друзей ничего существенного не долетало.

  И никто, даже Сириус, видимо, не считал, что Асмодея имеет право знать что-либо. В последний день каникул, когда Асмодея сметала со шкафа помет Букли, в спальню вошла Джинни с двумя конвертами.

  — Списки учебной литературы, — сказала она, передавая Асмодее, стоявшей на стуле, один из конвертов. 

  — Давно пора, я уж думала, они забыли, обычно присылали гораздо раньше... — Асмодея смела последние кусочки в пакет для мусора и через голову Джинни швырнула его в стоявшую в углу корзину, которая проглотила пакет и громко отрыгнула. Потом она разорвала конверт.

  В нем лежало два листа пергамента — на одном обычное напоминание, что учебный год начинается первого сентября, на другом список необходимых книг.

  — Новых только две, — сказала она, прочитав список. — «Общая теория заклинаний» для пятого курса Миранды Гуссокл и «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда.

  Хлоп! Рядом с Асмодеей в спальню трансгрессировали Фред и Джордж. Она настолько уже к этому привыкла, что даже не упала со стула.

  — Мы тут задались вопросом: кто вставил в список книгу Слинкхарда? — сказал Фред как ни в чем не бывало.

  — Потому что это означает, что Дамблдор нашел таки нового учителя защиты от Темных искусств, — подхватил Джордж.

  — Вовремя он, однако, — заметил Фред.

  — О чем это вы? — спросила Асмодея, спрыгнув на пол.

  — Несколько недель назад мы Удлинителем ушей подслушали один разговор родителей, — сказал Фред, — и усвоили из него, что Дамблдор никак не может найти человека на эту должность.

  — Неудивительно, если вспомнить, что сталось с предыдущими четырьмя, — вставил Джордж.

  — Один уволился, другой умер, у третьего отшибло память, четвертый девять месяцев провел в сундуке, — сказала Асмодея, загибая пальцы.

  — М-да, понятно... Что с тобой, Дафна? — вдруг поинтересовался Фред, глядя на вошедшую в комнату девушку. Та не ответила. Асмодея обернулась. Дафна неподвижно стояла, приоткрыв рот, и смотрела на письмо, присланное ей из Хогвартса.

  — Что там такое? — нетерпеливо спросил Фред и, обойдя Асмодею, посмотрел на пергамент через её плечо.  

  — Староста? — проговорил он, не веря своим глазам.

  — Староста? — Джордж метнулся вперед, вырвал у Дафны из другой руки конверт и перевернул. На его ладонь выпало что-то зеленое с серебром.

  — Это же круто! — произнес Джордж глухим голосом.

  Близнецы разом повернули головы к Асмодее.

  — Мы правда, на все сто были уверены, что это будешь ты! — воскликнул Фред таким тоном, словно Асмодея в чем-то его обманула.

  — Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, кроме тебя! — негодующе подхватил Джордж.

  — И Турнир Трех Волшебников выиграла, и чего только не совершила! — сказал Фред.

  — Я думаю, против неё сработали всякие идиотские соображения, — сказал Джордж Фреду.

  — Да, — задумчиво произнес Фред. — Да, Асмодея, слишком уж ты много хлопот им доставила. Что ж, по крайней мере мы увидели их предпочтения...

  Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвался Рон — щеки пылают, волосы дыбом. В руке он держал конверт. — Вы... вы получили уже?..

  Дверь позади него открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий.

  — Джинни говорила, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти короче нужного дюймов на шесть, ты невероятно быстро растешь... Какого цвета ты хочешь?

  — Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж, увидев значок старосты в руках Рона.

  — Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару бордовых носков и кладя их поверх стопки Рона.

  — Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты.

  Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли, занятое пижамами.

  — Его... но... Рон, ты же не... Рон показал ей значок. Миссис Уизли вскрикнула. — Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция!

  — А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына.

  — Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни...

  Фред и Джордж дружно издавали у нее за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты.

  — Мама... не надо... мама, успокойся... — бормотал он, отталкивая ее. Она выпустила его и, с трудом переводя дыхание, сказала: — Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже есть.

  — Т-ты о чем? — спросил Рон, не смея поверить своим ушам.

  — Тебе полагается за это подарок! — с любовью воскликнула миссис Уизли. — Может быть, красивую новую парадную мантию?

  — Не надо, мы уже ему купили, — мрачно сказал Фред с таким видом, будто всей душой сожалеет о такой щедрости.

  — Или новый котел? Старый, который достался тебе от Чарли, уже ржавый-прержавый. Или, может быть, новую крысу? Ты ведь любил Коросту...

  — Мама, — отважился Рон, — а можно мне новую метлу? У миссис Уизли слегка вытянулось лицо. Метла — вещь недешевая.

  — Не обязательно самую лучшую! — поспешил добавить Рон. — Просто... новую, старая очень уж надоела. Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась.

  — Ну конечно можно... Так, хорошо, если еще и метлу покупать, мне надо поторапливаться. До свидания, до свидания... Надо же, мой маленький Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы... Староста... Я дрожу, я вся дрожу... Она еще раз чмокнула Рона в щеку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты. Фред и Джордж обменялись взглядами.

  — Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнес Фред издевательски-участливо.

  — Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж.

  — Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них злой взгляд.

  — А то что? — спросил Фред, по лицу которого расползалась ехидная улыбка.

  — Оставишь нас после уроков? — Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнулся Джордж.

  — Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнувшись повторил Джордж.

  — Джордж, а Джордж! Нам надо будет вести себя поаккуратнее, — сказал Фред, притворно задрожав от страха. — С этим блюстителем порядка шутки плохи.

  — Да, похоже, нашим беззаконным шалостям пришел конец, — сокрушенно покачал головой Джордж. И с очередным громким хлопком близнецы исчезли.

  — Не обращай на них внимания Уизли. — Асмодея Нахмурилась — Гордись тем, что ты стал старостой. Но предупреждаю тебя. Любая выходка, и мне придется снова явиться в министерство, но уже по делу насилия над другим волшебником...

  — Не надо угроз! — Рон прищурился — Я прекрасно понимаю, что это ответственность! И... я сначала подумал, что Дамблдор ошибся...

  — О, это он может... — Асмодея улыбнулась, и покинула комнату.

  Она начисто забыла, что на пятом курсе назначают старост. Её так тревожила возможность исключения, что она ни разу не подумала про значки и про то, кто их получит. Но если бы она вспомнила? Если бы подумала? Чего бы она ожидала?

  — Не этого, — произнес правдивый голосок у неё в голове.

  Асмодея нахмурилась и закрыла лицо руками. Она не могла себе лгать. Если бы она помнила о рассылке значков, она ожидала бы, что старостой назначат её, а не Дафну.

  Значит ли это, что она так же высокомерна, как Драко Малфой? Значит ли это, что она ставит себя выше других? Что она, по её собственному мнению, лучше Дафны?

  — Нет, — с вызовом ответил тот же голосок.

  — Что же на самом деле? — беспокойно спрашивала себя Асмодея, пытаясь разобраться в собственных чувствах.

  Но как быть с тем, что происходит вне уроков? Как быть с испытаниями, которые раз за разом выпадают на долю ей и Дафне с первого же года в Хогвартсе?

  С тем, что могло иметь куда худшие последствия, чем исключение?

  — Что ж, Дафна большую часть времени была со мной, — прозвучало у Асмодеи в голове.

  — Но не все время, — возразила себе девушка. — Она не помогала мне драться с Квирреллом. Ей не пришлось сражаться с Реддлом и василиском. Я одна отбивалась от дементоров в тот год, когда Сириус бежал из Азкабана. Её не было со мной на кладбище, когда возродился Волдеморт... — Асмодеей овладело то же ощущение несправедливости, что и при недавнем появлении в доме Сириуса.

  «Я, безусловно, сделала больше, — с негодованием подумала Асмодея. — Я сделала больше, чем она!»

  — Но, может быть, — раздался честный голосок у неё внутри, — может быть, Дамблдор назначает людей старостами не за то, что они то и дело ввязываются в опасные приключения» Может быть, ему важны другие качества... У Дафны, наверно, есть что-то, чего у тебя нет»

  Асмодея открыла глаза и судорожно выдохнула. Нет, эти разговоры сама с собой до добра не доведут.

  В тот же вечером перед ужином, она откочевала от всех поближе к Фреду и Джорджу, которые шушукались в углу с Наземникусом.

  Увидев Асмодею, Наземникус умолк, но Фред подмигнул девушке и поманил её к себе.

  — Не беспокойся, — сказал он Наземникусу. — Асмодее можно доверять, она наш спонсор.

  — Смотри, что нам Флетчер принес, — сказал Джордж, показывая Асмодее горсть каких-то сморщенных черных стручков. Хотя они лежали совершенно неподвижно, из них доносилось тихое дробное постукивание.

  — Ядовитая фасоль Тентакула, — объяснил Джордж — Нужна нам для Забастовочных завтраков, но она занесена в класс С и не подлежит продаже, поэтому раздобыть ее не так-то просто.

  — Ну так что, Наземникус, десять галеонов за партию? — спросил Фред.

  — А трудов-то мне каких стоило ее достать, — сказал Наземникус, и дряблые мешки под его налитыми кровью глазами отвисли еще ниже. — Как хотите, парни, двадцатник — и точка. Ни кната не сбавлю.

  — Он шутник у нас, — сказал Фред Асмодее.

  — Это точно. Самая пока что смешная его шутка — шесть сиклей за сумку перьев нарла, — подхватил Джордж.

  — Смотрите в оба, — тихо предостерегла их Асмодея.

  — Ты чего? — спросил Фред. — Мама вовсю воркует про старосту Рона, опасности никакой.

  — Вас Грюм может засечь, — объяснила Асмодея. Наземникус беспокойно оглянулся.

  — Твоя правда, — проворчал он. — Ну ладно, ребята, десять так десять, если по-быстрому.

  — Молодец, Асмодея! — восхищенно сказал Фред, когда Наземникус опустошил карманы в подставленные ладони близнецов и поспешно двинулся к еде. — Пошли отнесем наверх...

  Глядя им вслед, Асмодея почувствовала некоторое смущение. Ей пришло в голову, что мистер и миссис Уизли неизбежно рано или поздно узнают про затеваемый Фредом и Джорджем магазин волшебных фокусов и трюков, а узнав, станут думать, откуда у них на него деньги. Отлить близнецам призовые за победу в Турнире Трех Волшебников казалось тогда поступком простым и естественным, но что, если это поведет к новой семейной ссоре, к отчуждению вслед за Перси еще двоих сыновей? Будет ли миссис Уизли по-прежнему так же относиться к Асмодее, если ей станет известно, что именно она помогла Фреду и Джорджу начать заниматься совершенно неподходящим, по ее мнению, делом?

  Стоя там, где её оставили близнецы, и не имея другого собеседника, кроме виноватой тяжести в глубине живота, Асмодея вдруг услышала свою фамилию. Поверх общей болтовни до неё донесся густой бас Кингсли Бруствера.

  — Почему Дамблдор не назначил старостой Поттер? — спросил Кингсли.

  — На то наверняка были причины, — ответил Люпин.

  — Этим он показал бы, что верит в неё. Я бы поступил именно так, — настаивал Кингсли. — Особенно в то время, когда «Пророк» то и дело прохаживается на её счет...

  Асмодея не стала оглядываться. Она не хотела, чтобы Люпин или Кингсли знали, что она их слышала. Не чувствуя ни малейшего чувства голода, она пошла вслед за Наземникусом к столу. Удовольствие от праздника исчезло так же быстро, как возникло. Больше всего ей хотелось быть наверху, в постели. 

  Грозный Глаз Грюм обнюхивал тем, что осталось от носа, куриную ножку. Удостоверившись, что ядом не пахнет, он запустил в нее зубы.

  — Ну как, Поттер, порядок? — прохрипел Грюм.

  — Да, все нормально, — соврала Асмодея.

  Грюм хлебнул из фляги и скосил на девушку ярко-голубой глаз.

  — Пошли, я тебе покажу кое-что интересное. Из внутреннего кармана мантии Грюм достал старую, сильно потрепанную волшебную фотографию.

  — Это я, — сказал Грюм, показывая на себя пальцем, в чем не было никакой нужды. Грюм на снимке узнавался безошибочно.

  — Аберфорт, брат Дамблдора, — это был единственный раз, когда я его видел, странный тип... Это Доркас Медоуз, Волдеморт убил ее лично... Сириус — он еще не отрастил тогда длинные волосы... Ну, и... вот, я думаю, кто тебя заинтересует! У Асмодеи перевернулось сердце. Сияя улыбками, на неё смотрели отец и мать. Между ними сидел малорослый человечек с водянистыми глазками, в котором Асмодея мгновенно узнала Хвоста — того, кто выдал Волдеморту их местонахождение и тем самым способствовал их гибели.

  — Ну? — спросил Грюм. Асмодея перевела взгляд на щербатое, исполосованное шрамами лицо Грюма, который, похоже, считал, что доставляет Асмодее немалое удовольствие.

  — Вы думаете, что мне приятно видеть в рядах ордена эту поганую крысу?! — Асмодея собрала в кулак всю свою волю, чтобы не нахамить Грюму, но тот вдруг засмеялся.

  — Нет, девочка... Я лишь довожу до твоего ведома, что даже у стен есть уши... Постоянная бдительность! — прорычал Грюм, глядя в ледяные глаза девушки.

  — Я знаю, Грюм! — Асмодея произнесла это холодным голосом. — В наше время, никому нельзя доверять! — Если Грюм находил это интересным — на здоровье! Но ей, Асмодее, смотреть на фото было до нельзя тяжело!...

  Довольная, что наконец рядом никого нет, Асмодея на цыпочках прошла коридором и стала подниматься по лестнице.

  * * *

  На следующий день, в доме все бурлило. Одеваясь на предельной скорости, Асмодея из того, что донеслось до её ушей, сделала вывод: Фред и Джордж опять набедокурили.

  Свои чемоданы, которые им лень было нести, они, применив колдовство, отправили вниз по воздуху. Чемоданы сбили с ног Джинни, которая шла по лестнице, и девочка проскользила на животе два лестничных пролета. Теперь миссис Блэк и миссис Уизли наперебой надсаживали глотки.

  — Могли нанести ей серьезную травму, кретины!

  — Грязные полукровки! Прочь из дома моих отцов!

  Они доехали до вокзала Кингс-Кросс за двадцать минут до отхода поезда. По пути не произошло ничего примечательного — разве что Сириус, к удовольствию Асмодеи, пугнул пару котов, находясь в облике пса.

  Войдя внутрь вокзала, они стали вроде бы бесцельно прогуливаться у барьера, разделяющего девятую и десятую платформы. Улучив удобную минуту, каждый по очереди прислонялся к барьеру и без помех попадал на платформу номер девять и три четверти, около которой стоял, извергая черный дым и пыхтя паром, «Хогвартс-экспресс».

  Перрон был полон школьников и провожающих. Асмодея вдохнула знакомый запах и почувствовала, как расправляются крылья. Надо же — она возвращается...

  — Только бы остальные не опоздали, — беспокоилась миссис Уизли, глядя назад, на железную арку, в которой они должны были появиться.

  — Славная псина, Асмодея! — крикнул высокий мальчик. — Спасибо, Блэйз, — улыбнулась Асмодея.

  Сириус бешено завилял хвостом.

  — Ну наконец-то, — с облегчением вздохнула миссис Уизли. — Вот Аластор с багажом, глядите... В фуражке носильщика, низко нахлобученной на не подходящие друг к другу глаза, сквозь арку проковылял Грюм, толкавший тележку с их чемоданами.

  — Полный порядок, — вполголоса сказал он миссис Уизли. — Никакой слежки... Несколько секунд спустя на платформе появился мистер Уизли с Роном и подоспевшей Гермионой, которая спешила вслед за всеми. Они уже почти разгрузили тележку Грюма, когда пришел Люпин с Фредом, Джорджем и Джинни.

  — Все спокойно? — прорычал Грюм.

  — Да, — ответил Люпин.

  — Ну, друзья, не зевайте там, — сказал Люпин, пожимая всем руки. Асмодея, с которой он прощался последней, Люпин мягко кивнул: — И ты тоже, Асмодя. Будь осторожна.

  — Это точно. Ушки на макушке, лишний раз не подставляться, — подхватил Грюм, тоже пожимая Асмодее руку. — И помните, это ко всем относится, — поаккуратней с тем, что пишете в письмах. Сомневаетесь — вообще про это не пишите.

  Машинист дал предупредительный свисток. Стоявшие на платформе школьники заторопились в вагоны.

  — Быстрее, быстрее, — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. Асмодею она по рассеянности схватила дважды. — Пишите... ведите себя хорошо... если что-нибудь забыли, мы пришлем... В поезд, в поезд, поторопитесь...

  На мгновение громадный черный пес встал на задние лапы и положил передние Асмодее на плечи. Миссис Уизли, толкнув Асмодею к двери вагона, прошипела: — Ради всего святого, Сириус, веди себя как положено собаке!

  — До свидания... — крикнула Асмодея в открытое окно, когда поезд тронулся.

  Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома, и стоявшие у окна покачивались.

  — Пошли найдем купе? — предложила Асмодея. Дафна тут же поникла.

  — Я... ну... мне надо в вагон старост, — смущенно призналась Дафна.

  — А, — сказала Асмодея, — понятно. Ну ладно.

  — Мне не надо будет сидеть там всю дорогу, — торопливо продолжила Дафна. — В письме сказано, что я должна получить инструкции от старост школы, а потом время от времени ходить по коридорам и смотреть за порядком.

  — Понятно, — повторила Асмодея. — Ну, что ж... Значит, увидимся позже.

  Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи.

  Асмодея тихо ехала с Джинни в купе, пока вдруг, дверь не открылась, и в купе не возникли Крэбб и Гойл.

  — У нас для тебя послание! — проговорил Крэбб.

  — Вот уж удивил... — Асмодея нахмурилась — От Волдеморта?

  — Как бы не так! — Гойл фыркнул и протянул письмо Асмодее — Прочтешь по прибытию!

  — Что в нем? — Девушка прищурилась, поочередно глядя на здоровяков.

  — Послание от Малфоя. Первое и Последнее!

  — Ясно... — Асмодея была поражена — Спасибо!

  — Да ладно! — Крэбб фыркнул, и они покинули купе.

  Как только парни покинули купе, Асмодея тут же спрятала письмо в чемодан.

  — И ты даже не прочтешь его? — Джинни выглядела удивленной.

  — Я обязательно его прочту. Но не здесь... 

  Спустя некоторое время, поезд начал замедлять ход, и отовсюду стали долетать обычные звуки: ученики брали свои вещи и живность, готовились к выходу.

  Мелкими шажками они вышли в коридор и, уже ощущая свежесть вечернего воздуха, медленно двинулись вместе с толпой к двери вагона.

  Асмодея почувствовала запах сосен, росших вдоль дорожки, которая вела к озеру. Она сошла на перрон и огляделась, ожидая услышать голос Хагрида: «Первокурсники, сюда!.. Эй, первокурсники!...»

  Но он не прозвучал. Вместо него — совсем другой голос, бодрый, женский: — Первокурсники, прошу построиться здесь! Первокурсники, ко мне! Качаясь, приблизился фонарь, и при его свете Асмодея увидела выступающий подбородок и строгую прическу профессора Граббли-Дерг — волшебницы, которая в прошлом году некоторое время преподавала вместо Хагрида уход за магическими существами.

  Двигаясь по перрону и через здание вокзала, Асмодея и Джинни разошлись. В толкучке Асмодея всматривалась во тьму — ища Хагрида. Он должен быть здесь, Асмодея очень на это рассчитывала. Встреча с Хагридом была одной из главных радостей, которые она предвкушала

  Но Хагрида не было. «Не мог же он уйти из школы, — говорила себе Асмодея, медленно протискиваясь в толпе сквозь узкую дверь и выходя к дороге.

  — Ну, простудился, мало ли что... — Роились мысли в её голове. Она огляделась в поисках Дафны, желая спросить у неё, что она думает о новом появлении профессора Граббли-Дерг, но её рядом не было, так что Асмодея просто дала потоку вынести себя на обочину темной, мокрой от дождя дороги, которая шла мимо станции Хогсмид.

  Громыхая и покачиваясь, кареты цепочкой двигались по дороге. Когда их экипаж между двумя высокими колоннами, увенчанными фигурами крылатых вепрей, въезжал на территорию школы, Асмодея прильнула к окну, надеясь увидеть огонек в хижине Хагрида на краю Запретного леса. Но на всей территории было совершенно темно.

  Замок Хогвартс между тем нависал все ближе — могучая громада башен, угольно-черная на фоне темного неба. Яркими прямоугольниками в ней там и сям светились окна. У каменных ступеней, ведущих к дубовым входным дверям замка, кареты с лязгом остановились. Асмодея вышла из экипажа первой. Она повернулась и опять стала искать глазами свет в домике на опушке леса, но там не было никаких признаков жизни...

  — Очень жаль... — проговорила Асмодея, и влилась в толпу, торопливо поднимающуюся к дверям по каменной лестнице. Вестибюль был ярко освещен факелами, и шаги учеников по мощенному каменными плитами полу отдавались в нем эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.