Невинные. Запретное чувство

Глава 4 Чёрный автомобиль

Просыпаюсь с предчувствием того, что сегодня будет прекрасный день, несмотря ни на что.

Открываю глаза. И действительно в окно светит яркий солнечный свет, а значит я сегодня закончу свою картину. Смогу это сделать. Я всегда говорю, если успела написать или закончить работу, то день прошёл отлично и не зря.

Настроение у меня хорошее, если не сказать великолепное.

Ах да, я одна в кровати. Никита встал рано. Он как всегда сейчас на пробежке. Я обычно бегаю вечером. Он утром. Так сложилось. Муж против, чтобы я бегала. Сама не знаю почему. Он мотивирует это тем, что у меня случаются приступы головокружения, как следствие сотрясения, которое я получила год назад. Да, такое бывает, но довольно редко. Я много раз спорила с ним по этому поводу, но Никита непреклонен. Я немного удивляюсь ему. То он показывает своё абсолютное равнодушие ко мне, то печётся о моём здоровье так, будто я смертельно больная и мне противопоказана любая нагрузка.

В общем я перестала бегать утром и перенесла пробежку на вечер. Никита не знает. Вот и отлично.

Каждый будний день (а если муж работает и в выходной, что бывает довольно часто), в пять вечера я выхожу из дома и пробегаю одним и тем же маршрутом. Я добегаю до конца нашей улицы, сворачиваю к парку, бегу сначала по центральной аллее, потом забегаю вглубь парка и двигаюсь к дальним воротам. Этими воротами люди пользуются редко. В основном все заходят и выходят в главные ворота.

После я добегаю до небольшого магазинчика, что стоит через дорогу от парка, беру бутылку минералки без газа и поворачиваю обратно. Следую тем же маршрутом и возвращаюсь домой.

Сегодня я поступлю как всегда. Пробежка всегда идёт мне на пользу.

Я бодро поднимаюсь с кровати и иду в душ. Причёсываюсь и надеваю широкие штаны и водолазку.

Спускаюсь в гостиную. В этот момент хлопает входная дверь.

- Привет, Аврора, - говорит Никита, заходя в комнату. – Я в душ и на работу.

- Как всегда, - отвечаю и иду на кухню. Ставлю чайник. Готовлю на завтрак бутерброды и овощной салат.

Мне хочется скорее продолжить работу над картиной. Как там говорят? Руки чешутся. Улыбаюсь.

Наливаю себе кофе.

- Не забудь, у нас сегодня гости.

Никита с порога. Уже полностью одетый. Деловой костюм и пальто, ботинки, начищенные до блеска. Раньше его интеллигентный вид приводил меня в восторг. Мне сразу хотелось обнять его за плечи и поцеловать. Никита всегда выглядит отлично. Аккуратный, хорошо следит за своим внешним видом. Мне это нравится в нём. Нравилось. Но даже самый красивый и очень опрятный вид человека, не заменит его холодного отношения.

- Я помню. Будешь кофе?

Знаю, что он откажется, но всё равно предлагаю.

Он качает головой.

- Нет, мне уже пора ехать.

Что и следовало ожидать.

- Таблетки, Аврора, не забывай и о них. С ними ты чувствуешь себя лучше. И это заметно.

В нём говорит лишь психиатр, не муж.

Моё настроение становится хуже, но я не показываю вида.

- Я забочусь о тебе. Ты ведь знаешь это.

В его голосе нет вопросительной интонации. Он утверждает, а не спрашивает. Он врач и считает, что ему лучше знать. Может быть.

Он подходит ко мне и разворачивает к себе лицом.

- Извини, что я вчера наговорил лишнего.

Смотрит мне в глаза. Во взгляде нет искренности. Это лишь слова.

- Хорошо, - говорю я тихо.

Он тут же отстраняется от меня. Разворачивается и уходит прочь со словами:

- До вечера, дорогая.

«Дорогая» звучит формально. Как связка слов. Я вздыхаю. Вчерашние мысли о нашей совместной жизни возвращаются вновь, но я пытаюсь их отогнать. Он не испортит мне настроение. Хотя оно уже не такое радужное как было десять минут назад.

Я завтракаю без особой охоты. Допиваю кофе. Мою посуду.

Прочь горечь и плохой настрой! Меня ждёт любимое дело.

Я выхожу с кухни и иду в гостиную. Достаю из шкафа свою начатую картину, которую спрятала вчера, чтобы не видел муж.

Краски, кисти. Всё готово. Я убираю волосы наверх, скручиваю локоны и закрепляю пучок карандашом.

Взгляд падает в окно. Да это прекрасное место для работы. Устанавливаю мольберт возле окна. Смотрю на осенний пейзаж. Солнце так красиво освещает нашу улицу и деревья на ней, что мне тут же хочется изобразить на картине это прекрасное утро. Я вожу кистью, вырисовывая листья, что падают с деревьев на асфальт, смешиваю краски, стараясь, чтобы цвет был как можно более приближен к оригиналу.

Напротив нашего дома, на другой стороне улицы, стоит чёрный джип. Хм. Хорошее дополнение на картине. Я рисую автомобиль, наношу чёрную краску. Готово.

Когда я рисую, время для меня бежит незаметно. Я никогда не смотрю на часы, занятая работой. Как только картина готова, я откладываю кисть, отхожу немного назад. Осматриваю нарисованное. Я всегда стараюсь оценивать строго свои работы. И я сама себе строгий критик. Но эта картина на мой взгляд получилась великолепно! Я отлично изобразила пейзаж нашей улицы. Очень реалистично и красочно. И джип не испортил его.

Я кидаю взгляд в окно. Смотрю на автомобиль. Он не знаком мне. Он точно не соседский. Возможно к Романовым приехали гости? Скорее всего так и есть.

Пожимаю плечами. Какая мне разница, чей он? Мне всё равно. Он просто стал частью моей картины. И неплохо в неё вписался.

От созерцания своей работы меня отвлекает звонок мобильного телефона. Я вытираю руки от краски и беру смартфон, что лежит на подоконнике. Смотрю на экран. Алла. Руководитель художественного отдела галереи. Она же выполняет обязанности директора. Алла уже давно предлагает мне организовать собственную выставку, так как мои картины пользуются спросом. Но Никита против этого. Да и я не готова открыть всему миру своё лицо. Мои картины я продаю под псевдонимом. Может быть я не так уверена в себе, как мне хотелось бы. А муж мотивирует своё мнение тем, что я слишком ранимая и эмоционально нестабильная, чтобы выдержать критику в свой адрес, если вдруг она свалится на мою голову. Он заботится обо мне. Так он думает. Поэтому пью таблетки. Несколько раз устраивала истерики, когда переставала принимать их. Я мало что помню об этих срывах, но Никита говорит, что приступы были ужасны. Он еле успокаивал меня в те разы.

Я не знаю, что мне думать о моём состоянии. Но, хотя я и не особо в восторге от этих капсул, но веду себя абсолютно спокойно, когда принимаю их.

Я отвечаю на звонок Аллы.

- Привет, моя дорогая, - говорит Алла своим низким голосом. Слово «дорогая» у неё звучит совсем по-другому. Не так как его произносит мой муж. Алла всегда приветлива со мной и её слова звучат искренне.

- Здравствуй, Алла.

- Как ты там? Несколько дней от тебя ни слуху, ни духу. Я уже начала беспокоиться.

- Всё хорошо. Просто заканчивала картину. Работа сначала не шла, но сегодня я окончила пейзаж.

- Ух ты, правда?

- Да, - улыбаюсь я. Алла давно ждала мою очередную работу. Но не торопила и не наседала на меня. - Картина готова. Только что завершила её.

- Как же здорово!

Я слышу как она хлопает в ладоши. Радуется совсем как маленький ребёнок.

- Ты на громкой связи говоришь? - Спрашиваю я.

- Нет, нет, нет, я зажала телефон между ухом и плечом.

- И похлопала в ладоши.

- Дааа! Мне не терпится увидеть твой новый шедевр. Привези его в галерею, Аврора!

Я смотрю на часы. Моя работа длилась не так уж долго. У меня ещё уйма времени до пробежки.

- Чего молчишь? Приедешь? Поболтаем заодно.

Я раздумываю несколько секунд. Никита так не любит, когда я выхожу из дома.

- Давай, приезжай. Твоего муженька всё равно нет дома. Я знаю как он печётся о твоём самочувствии, но не вижу ничего плохого в том, чтобы ты сама привезла картину, а не он.

Никита часто отвозит в галерею мои картины. Не хочет, чтобы я ездила на такси. Я езжу с ним, но не всегда. В основном я остаюсь дома. Потому что так меня просит муж.

- Я считаю, что Никита чересчур тебя опекает, - щебечет между тем Алла. - Ты взрослая женщина и можешь сама позаботиться о себе. А он носится с тобой как курица с яйцом. Он ведь прохода тебе не даёт.

Это так. А я привыкла его слушаться.

- Хорошо, - решаю я. - Я приеду. Вызову такси, погружу картину и приеду.

- Вот и отлично. Я буду тебя ждать.

- До встречи.

- До встречи, дорогая!

Завершаю вызов. Никита меня опекает. Хм. Никто не знает, что мы живём с ним практически как соседи, я не говорю об этом ни Алле, ни Виктории. Думаю и он не распространяется о нашей совместной жизни среди своих коллег. Как мы живём только наше личное дело. Так говорит Никита. Он прав. Я не собираюсь жаловаться на то, что муж не спит со мной и не проявляет ко мне практически никакого интереса. Даже подруге я не говорю об этом.

Что ж, я съезжу и отвезу картину. Краска уже высохла.

Ещё раз смотрю в окно. Джип всё на том же месте. Забираю картину и несу её в коридор. Вызываю такси.

Через пятнадцать минут уже мчусь по улицам города в галерею.