Бесишь

10

Соня

После его слов я осталась стоять на опушке одна. Владис ушёл, а во мне всё ещё кипело. Да, он вёл себя как последний придурок. Высокомерный, наглый, вечно с сигаретой в зубах и с выражением лица, будто ему все должны. Но знаете что? Я поймала себя на мысли — я больше не думаю о звонке. Не думаю о том, что сказали родители. Не думаю даже о том, что вся эта поездка — бред сумасшедшего.

Я злилась. На него. На себя. На всё.

И это... помогало. Владис своей бешеной энергетикой, своими уколами, этой вечной тенью в глазах — выбивал из меня всю муть. Я злилась так сильно, что просто не оставалось места для боли. Он стал моим временным отвлекающим фактором. Бешеным, как тайфун. Опасным, как острый нож. Но, чёрт возьми, эффективным.

Может, поэтому мне и хочется с ним сцепиться. Потому что, когда злишься, не чувствуешь ничего другого. А если не чувствуешь — значит, не болит. Вернувшись в дом, я забралась под плед и тихо пролежала минут пятнадцать, прежде чем уснуть.

Владис

Не спалось. В доме было тихо, как в морге, а у меня в голове — как после фестиваля: гул, шум и чёртов бардак. Я спустился на кухню покурить. Тихо, чтобы не разбудить всех этих сонных гениев. Дом старый, скрипит, как бабка в суставной буре. Я уже вытянул сигарету, прижал к зубам и дёрнул дверь…

И тут услышал.

Стоны.

Сначала женские. Хриплые, низкие, срывающиеся. Потом скрип кровати. А потом — мужской голос. Ник. Сука.

И всё бы ничего — не моя баба, не моё дело. Но вот стою я с сигаретой в зубах и рукой на двери, и в груди будто что-то рвёт изнутри.

Я выскочил наружу, сжав зубы так, что хрустнула челюсть. Закурил. Затянулся так, что лёгкие чуть не сгорели. Хотел прожечь этот яд, что в горле встал. Хотел закашляться, выдохнуть, выблевать эту суку из головы — но не вышло.

Почему, мать его, меня трясёт от её стона? От того, как она его зовёт? От того, что это не я?

Я швырнул сигарету, не докурив. Вернулся в дом, поднялся в комнату. Вика, как всегда, листала что-то на телефоне.

— Что случилось? — лениво глянула на меня.

Я не ответил. Подошёл, стянул с неё шорты, схватил за талию, поднял на колени.

— Владис... — простонала она, но уже всё поняла.

Я трахал её грубо. Жестко. Как будто выколачивал из себя чужую женщину. Без прелюдий, без слов. Потому что внутри бушевало. Потому что я не мог больше держать в себе Соню. Её голос. Её силуэт. Её запах, блядь.

Вика стонала, выгибалась, срывалась в крики. А я смотрел сквозь неё.

И это бесило меня ещё сильнее...

Утро началось с Викиного нытья.

— Тут вообще есть интернет? — визжала она, размахивая телефоном, будто от этого появится сигнал. — Ни загрузить, ни выложить! Что это за дыра?

Я не ответил. Просто пошёл на кухню и врубил кофемашину. Она всё ещё верещала в шезлонге, будто ей ноготь сломали, а не stories не залились. Я курил, пил кофе и думал: с кем я вообще связался?

Ник с Соней куда-то ушли, а потом вернулись, и Соня сказала, что идёт купаться. Без пафоса. Просто прошла мимо, сняла халат и пошла к бассейну.

И вот тут меня, мать его, переклинило.

Она была почти голая. Точнее — в купальнике, но, чёрт, это был не просто купальник. Это было оружие массового возбуждения. Чёрный, плотный, как влитой, подчёркивал каждую чёртову линию её тела. Бёдра — крутые, узкая талия, и грудь, блядь… такая, что даже сигарета в руке задрожала. И эти ноги. Короткие, да. Но мощные. В ней было что-то огненное. Маленькая, 166 сантиметров от силы, но горячая — в каждом смысле этого слова. Словно нажми не туда — и сожжёт к хуям.

Мы с Ником стояли у мангала. Он открыл пиво, поджаривал мясо, и всё было вроде бы нормально, пока я не понял, что уставился. Уставился, мать твою, как школьник на первую порнуху.

А рядом — Вика. Лежит, позирует, вся в загаре, в модном купальнике, с жопой, которой можно гордиться. С грудью, что обожают все мои друзья. Она идеальна. Ровно настолько, чтобы было удобно. Красиво. Сексапильно.

Но я смотрел на Соню.

— Ну, чё, мясо подгорит, если будешь на Сонину задницу пялиться, — пробубнил Ник с усмешкой.

Я оторвал взгляд, взял пиво и сделал глоток.

— Просто слежу, чтобы не утонула, — буркнул я.

— Ага. Особенно взглядом, — хмыкнул он.

Я закурил. Потому что иначе мог бы сказать что-то, чего говорить не стоило. Типа «у тебя вкус нормальный», или хуже — «эта ведьма что-то во мне будит». А будить во мне ничего не нужно. Особенно ей.

Но, чёрт возьми, факт оставался фактом: я залип.

Она вынырнула, стряхнула с волос воду, оглянулась через плечо. И когда её взгляд скользнул по мне, чуть прищурилась. Видела, что я смотрю. И сука, улыбнулась. Та самая её ухмылка. Как будто говорит: "Попался, Владис."

Я выдохнул дым и отвернулся. Нахуй. Просто выкинь из головы. У меня Вика. У меня свои правила.

Просто жарим мясо. Просто утро. Просто Соня. В купальнике. И похуй, что у меня в штанах зашевелилось.

Пока я сам не понял, хочу её трахнуть... или у***ь.

Так прошёл день. Пару раз цапались с Соней — словесные перепалки в стиле «кто кого язвительней». Я уже почти привык к её острым репликам. Хотя, если быть честным, я просто начал бухать с самого утра — тогда её ехидство звучит как музыка.

К вечеру стало потеплее — не по погоде, а по градусам в крови. Ник вообще под конец дня начал улыбаться в три зуба, рассказывал какую-то дичь из студенческих лет. Соня смеялась, но я видел, как бокал у неё пустеет быстрее остальных. Я пил медленно — нужно же кому-то следить за этим цирком.

И тут, как водится, всё по пизде.

Позвонили Нику. Голос у него стал резкий, глаза — серьёзные.

— Чё там? — буркнул я.

— Да мать, — выдохнул он. — Сказала, что у отца давление скакнуло. Нужно поехать, проверить. Часов на пять, не больше.

— Ну так вали, — сказал я. — Чего ты стоишь?

— А Соню одну не оставишь, если она со мной ехать не захочет сейчас?

Я поднял бровь:

— С чего бы?

— Да нет, — махнул он рукой. — Просто, вдруг, типа… — Он запнулся. — Короче, не хочу, чтоб одна была. Возьми под пригляд, а?

— Ты вообще слышал, как она со мной разговаривает?

— Тем более, — усмехнулся он. — Может, притрётесь.

— Не притремся, — рыкнул я. — Мы только если сцепимся и дом сожжём.

— Всё равно не с кем её оставить. А ты — свой. Я доверяю, — добавил он и тут же повернулся к Вике. — Вика, поехали со мной, а? Там сеть ловит, а ты всё жалуешься.

— Правда? — оживилась она. — Там точно будет интернет?

— Гарантирую. У родителей Wi-Fi нормальный, — улыбнулся Ник.

— Всё! Я еду. — Вика подскочила как на пружинах, схватила косметичку. — Тут реально сдохнуть можно. Даже сторис не загрузить!

Я только скривился. Ага. Моя ночь — теперь не только без алкоголя, но и наедине с бабой, которая, по идее, должна была быть с другим.

Соня услышала это всё со ступенек, где сидела, лениво болтая ногой. Поднялась и сразу сказала:

— Я не поеду.

— Соня, — Ник подошёл. — Ну ты чего?

— Тут спокойно, мне нравится. Я остаюсь.

Он посмотрел на меня. Типа, справишься?

Я ничего не сказал. Просто закурил.

— Ну, отлично, — Вика уже хлопала дверцей машины. — Только ничего не сломайте. Или не поубивайте друг друга.

Ник кивнул мне, я ему в ответ. Машина укатила в темноту.

А я остался. С этой стервой. В доме. Один.

Сука, вечер переставал быть томным.