Бесишь

5

Владис

— Бля, Ник, ты хоть когда-нибудь предупреждать научишься? — буркнул я, вытаскивая Вику из тачки у входа в тот самый паб, где, как оказалось, сегодня "что-то особенное".

Он только плечами пожал и съехал с этим своим: "будет сюрприз". Ага. Я уже знал: если у Ника на лице эта ебаная полуулыбка — или бухло будет хреновое, или меня что-то выбесит. Но, чёрт, я пообещал приехать. Да и всё равно, где зависнуть — лишь бы с музыкой и холодным стаканом.

Мы с Викой ввалились внутрь. Свет в полнакала, духота, бармены как в замедленном порно — кто с бутылкой, кто с тряпкой. Народ — гудящий, визжащий, толкается как в автобусе в час пик.

— Я, походу, тут был уже, — буркнул я себе под нос, скользнув взглядом по сцене.

И тут, как назло, в меня ударил прожектор. Не в прямом смысле — хотя хотелось бы. Он вмазал по сцене, и там стояла она.

Соня.

Топ обтягивает так, что я сразу понял, где у неё родинка. Юбка — не юбка, а недоразумение на пару сантиметров ткани.

И она пела. Чёрт. Она пела.

И, мать твою, как пела...

Никаких завываний — голос с хрипотцой, будто наждаком по нервам. Низкий, глухой, с каким-то грязным подтоном, от которого, не пойму почему, пробежали мурашки. И это не про "романтику" — это про то, как звук в глотке может свести с ума.

Я застыл.

Вика что-то бурчала на ухо, вертела своими ногтями передо мной, а я — ноль реакции. Смотрел. Слушал. И охуел. Потому что Соня пела не просто хорошо. Она выходила на сцену так, как будто этот паб — её сцена, её храм, её грёбаная территория. И каждый звук она выбрасывала как вызов.

— Владис, пойдём ближе, — Вика дёрнула меня за руку. — Тут жарко.

— Сядь, — рыкнул я.

Да, резко. Но блядь. Соня. Сцена. Этот взгляд, на долю секунды скользнувший по мне — и я увидел. Она знала. Она чёртова ведьма, и знала, что я здесь.

— Ну, как тебе, бро? — Ник уже успел развалиться на диване, тянул пиво и пялился на сцену, будто его туда гравитацией притянуло.

Я продолжал смотреть на эту ведьму, которая только что свела с ума весь зал, и теперь с улыбкой кланялась, будто не в курсе, что делает.

— Ничего так, — буркнул я, пытаясь звучать безразлично. Пиздец как не получилось.

— Ха! — Ник хлопнул меня по плечу. — Знал, что заценишь. У меня такой ещё не было. Понимаешь? — Он склонился ко мне, как будто собирался поведать мне государственную тайну. — Она будто из другого мира. Умная, талантливая, с характером. Такая, блядь, настоящая.

— Ага. Настоящая, как штраф за парковку, — буркнул я, отпивая из стакана. — Песни свои сама пишет?

— Ага, — гордо кивнул Ник. — И голос у неё, слышал же сам? Прям мурашки.

Мурашки? Сука. У меня не мурашки были, у меня стояк едва в штаны влез. Но я молчал.

— И красивая, правда? — Ник продолжал, и чем больше он говорил, тем сильнее меня перекручивало внутри.

— Ты в неё втюхался по уши, Ник, — усмехнулся я, — Вот только смотри, чтобы эта роковая девочка тебе яйца не оторвала. В ней это есть.

— А мне это и нравится, — хмыкнул Ник. — Не хочу куколку. С ней не соскучишься.

Я только кивнул, снова глядя в сторону сцены, где Соня как раз возвращалась за кулисы.

"Не соскучишься", блядь. Это точно.

— Вика, пошли. — Я даже не ждал, пока она выйдет из этого своего тиктока. Схватил за локоть и потащил к туалетам.

— Зая, ну ты чего! Что случилось?.. — Она только сейчас отлипла от экрана. Но поздно. Я уже втащил её в кабинку, захлопнул дверь и щёлкнул щеколду.

— Спину к стенке. Быстро.

— Владис... — протянула она, но без особого возмущения. Она привыкла. Я всегда был резким. Тем более, когда мне нужно сбросить напряжение. А сейчас его было столько, что я мог бы башкой стену пробить.

Вика повиновалась. Я вжал её к кафелю, сдёрнул её трусики, стянул ширинку и без лишних слов вошёл.

Грубо. Резко. Так, как она и любила. Да и я другого не мог сейчас. У меня всё внутри кипело, и нужно было срочно это выбить.

— Охренеть... — простонала она, вцепившись в мои плечи.

Я двигался с такой яростью, будто пытался вышибить из себя всё: раздражение, злость, оглушающую какофонию мыслей. Губы Вики — на моей шее. Но мне плевать. Сейчас это просто процесс. Мне нужно было только одно — вернуть себе контроль.

Через несколько минут всё было кончено. Я выдернул, застегнулся, вымыл руки и, даже не глядя на Вику, бросил:

— Пошли.

Она поправляла платье, красила губы и даже не задала лишнего вопроса. Умничка. Она знала правила игры. Я не притворяюсь, что влюблён. Я просто честен. Три года вместе, и всё предельно ясно.

Мы вернулись в зал. Я сразу увидел их.

Соня. На коленях у Ника. В этом чёртовом платьице, что еле прикрывает зад. Обняла его за шею, улыбается, целует. А Ник… Ник прижал её к себе и шепчет ей что-то на ухо, одной рукой обнимает, а вторая…

Чёрт.

Он точно под юбкой. У неё на лице такая милая улыбка, но я-то вижу, как дыхание сбилось. Как брови чуть дрожат. Я всё это видел сто раз. Я знаю, как выглядит женщина, когда её трогают там. Особенно в людном месте.

Меня передёрнуло. Что за цирк, мать его?

— Притормози с пивасиком, Владис. — Вика ткнула меня в бок. — У тебя челюсть сейчас отвалится.

Я заставил себя отвернуться. Не из-за приличия — чтобы не швырнуть бокалом. Потому что это не просто раздражало. Это выбешивало.

Какого чёрта она так себя ведёт? Она же знает, что на неё все смотрят. Она делает это специально. Маленькая ведьма. Выбрала себе мажора и теперь думает, что ей всё можно. А Ник — как телёнок. Улыбается, обнимает. Не видит, что его девочку пожирают глазами все, кто сидит в этом зале.

А она, стерва, кайфует. Да, кайфует. Подавай ей внимание. Вот она вся такая загадочная на сцене, потом на колени — хлоп! — и сразу девочка-припевочка. Играет, как хочет. Как будто мы все — куклы в её театре.

Я сделал глоток. Пиво было тёплым, и меня это ещё больше выбесило.

— Я на воздух. — бросил Вике и, не дожидаясь ответа, вышел из паба. Закурил.

Дым скрутился в воздухе, а я смотрел в тёмное небо, будто там был ответ, какого хрена эта Соня так сильно меня бесит?

Вот честно — не потому что она особенная. А потому что ведёт себя так, будто святая, а внутри, чую, та ещё актриса. Глазки строит, обнимается, целуется напоказ. И всё это — с лицом скромницы. Меня вымораживает это притворство. Хочется сорвать с неё эту маску и ткнуть носом в реальность. Пусть перестаёт играть невинную, если уже решила быть ведьмой.