От ненависти до любви. Часть II

В вечернем шоу на кабельном канале Холл, как всегда, выглядел идеально. Безупречная, красивая внешность и шквал любви публики делали его почти негласным королём страны. — Ты только на него посмотри, — вздохнул Лео, в очередной раз отвлекаясь от своих обязанностей по сортировке лекарств, — какой он замечательный. А улыбка? От неё ноги подкашиваются. А голос? Я просто мечтаю, чтобы он говорил им в постели, загоняя мне по самые яйца. Кевин фыркнул, заворачивая бинты в крафт-пакеты. — Не думаю, что такой человек будет ласков, скорее всего, он нагнёт тебя над столом, сплюнет на руку и будет рычать вперемешку с хрипами, — Кевин и не смотрел на экран. — И пусть, я сам раздвину для него ноги. — А вот Лео не отводил глаз, чувствуя, что его не «пинают» работать. Кевин через плечо мельком взглянул на экран и тут же отвернулся. Пускай их и разделяли километры и миллион проводов кабельного вещания, он по-прежнему ощущал его присутствие. Это было на каком-то подсознательном уровне. Он не мог вытравить его ничем. Да и вряд ли это возможно. Истинность — это клетка, ни шага в сторону. «— …всех интересует вопрос, мистер Холл, вы так тщательно оберегаете свою личную жизнь, но есть ли в ней кто-нибудь, кто дарит вам тепло?» На этом моменте интервью Кевин застыл. Он не хотел слушать дурацкие вопросы ведущего и не менее лживые ответы альфы, но тут инстинктивно не мог пропустить ответ. «— Я… — Холл осекся, усмехнулся, — безусловно, у меня есть человек, с которым мне очень весело и, как вы выразились, тепло». По залу прокатился восторженный рёв. «— А имя? Мы можем узнать имя этого счастливчика?» Холл загадочно улыбнулся, и камера взяла его лицо крупным планом. «— Я берегу свою личную жизнь». Разочарованный вопль заставил Кевина вздрогнуть. Лео рядом с ним чуть коробку в стену не швырнул. — Почему кому-то везёт?! — он капризно надул губы. Шоу подходило к концу. Дальше звучали шутки, смех и проводились благотворительные акции. Кевин глубоко вдохнул запах лекарств, которым был пропитан кабинет. Если бы это помогало абстрагироваться от Холла. Но нет. Прошло около двух лет с их прощания. Надо признать, альфа его просьбу выполнил. Он не трогал его, не настаивал ни на чем, позволял каждые выходные Алексу проводить с Кевином и привозил его исключительно Борк. Доверенный бета стал ему уже, как родной. Но тот ни разу не высказал своих мыслей по поводу его отношений с Холлом. Они с Лео оба окончили курсы младшего помощника медперсонала и одновременно устроились в местную больницу. В отличие от Кевина, Лео был совсем молоденький, восемнадцатилетний омега, склонный к романтизму, но всё чаще к распущенности. Он строил планы, что обязательно подцепит себе богатого пациента и заживёт припеваючи. Недаром же говорят, что омега в форме медицинского работника одна из наиболее сексуальных фантазий альф и распространённый сюжет порно. За время работы по специальности Кевину не раз предлагали деньги за интим ночью в вип-палате. Но если он неизменно отказывался, то Лео никогда. Он считал, что деньги не пахнут, и к тому же ему нужно ещё выплатить кредит за учебу. Не исключено, Кевину бы тоже пришлось так поступать, но Холл сразу оплатил все, стоило ему поступить на курсы. Принимать от него деньги было самым неприятным в его жизни. Но если бы он этого не делал, то сейчас где-нибудь шатался на улице. И Кевин вёл скрупулезный учет. Записывал все расходы и поступления, завёл счёт, куда перечислял определённую сумму, и дал себе обещание, что возместит Холлу все траты. Независимо от того, нужно тому это или нет. — Как думаешь, он из тех альф, которые любят пользоваться презервативами? — не унимал свои фантазии Лео. — Не знаю, — соврал Кевин. За все те моменты близости, что у них были, Джейсон Холл ни разу презерватив не использовал. — Я вот не люблю этот латекс, он делает смазку вязкой, а потом она скатывается и начинает натирать. — Презерватив не для удовольствия, а для заботы о здоровье и защита от нежелательных последствий, — напомнил Кевин. — Ты прямо как мой папа, — буркнул Лео, — терпеть не могу его наставления, лучше бы радовался, что я сам оплачиваю своё существование. Кевин улыбнулся. И всё же Лео был глупым, как и он когда-то. — Чего так долго возитесь? — появившийся в кабинете главный медбрат по их смене седовласый бета Джоэль Смит строго посмотрел на них. — Извините, — первым признал нерадивость Кевин. Увидев включенный телевизор, Смит щёлкнул пультом, отключая его. — В палате семь нужно поставить желудочный зонд, — это был приказ-предложение, выбор исполнителя он оставил за ними. Лео сразу скривился и принялся активно перебирать медицинский инвентарь. — Хорошо, я это сделаю, — быстро согласился Кевин. Он свою работу любил. Она отвлекала его, заставляла быть сосредоточенным и полностью позабыть о себе, собственных чувствах. Порой Кевин настолько «сгорал» на дежурствах, что даже спать не мог из-за чужих несчастий, хотя сам был не лучше. И пусть по-прежнему он не мог стоять вровень с Холлом, но теперь, по крайней мере, мог смотреть ему в глаза. Мог делать Алексу подарки и сам оплачивать их прогулки. Для него это уже было серьёзным достижением. Алекс, кстати, много и не требовал. За два года сын вытянулся и стал ещё больше похож на Джейсона. Он стал более рассудительным и в нём начали появляться первые замашки альфы-собственника. С манипуляцией Кевин справился быстро и безболезненно. Его любили как пациенты, так и коллеги. Наверное, за его отдачу этой работе. Но ещё Кевин знал, что если за год у него не будет никаких нареканий и проколов, ему разрешат сдать экзамен на помощника врача. Карьерный рост тоже много значил. Повышение позволит ему быстрее выплатить долг. Ночная смена текла неспешно и даже спокойно. Такие дежурства не часто выпадали, но имели место быть. Новых пациентов не поступало, а те, что уже находились в палатах, были стабильны. Хотя Смит всё равно гонял по поводу и без. Кевин застал почти всю рабочую смену возле стойки регистрации. Что беты, что омеги все перешёптывались и хихикали. Любопытства ради он подошёл к ним. — …и что говорят? Ой, а, вообще, чья смена будет? — Спейси, тебе повезло! Кевин нахмурился. Когда говорили такое, для него это означало неизбежно кучу проблем. — В чём? — Короче, в твою следующую смену сюда нагрянет благотворительный инвестор, главный пока не раскрывает его имя, но всем известно, что это альфа, богат и холост. — Ох, вот бы у меня течка началась в этот раз, — чуть не захныкал Лео. — Не понимаю, инвесторы — это к заведующему больницей и замам, при чем здесь я? — Кевин недоуменно пожал плечами. Ему было всё равно, из-за Холла он не чувствовал тяги к альфам в принципе. Отчасти из-за малого опыта, который оказался не очень приятным, а в основном из-за истинной метки. Последнюю он скрывал толстым кожаным ошейником, который надевали омеги, не желающие, чтобы их метили, но Кевин использовал его по другой причине — не хотел праздных вопросов, которые непременно возникли бы. А так все думают, что за спокойствием и рассудительностью скрываются настоящие черти, и по выходным, в которые Кевин никогда не брал себе смены, устраивается настоящий секс-марафон. — Ты обязан будешь их сопровождать вместе с начальством, кто-то должен будет разъяснять нюансы нашей работы. — Я могу это сделать! — оживился Лео. — Могу насосать на самые лучшие инвестиции. Все расхохотались. Кевин обреченно вздохнул. Разумеется, это немного проблемно, но рассказать он может достаточно. И наверняка это не займёт много времени. За оставшиеся до конца смены часы он даже об этом не думал. Под утро привезли пожилого омегу, переборщившего в еде с маринованными шампиньонами. *** Кевин любил утро. Любил идти по едва проснувшимся улочкам. Городок, который он выбрал для своей добровольной ссылки, располагался далеко от центра. Жизнь здесь текла невообразимо медленно. А ещё тут было много парков и улиц без движения транспорта. Хотя на вид город и казался спокойным, работая в больнице, Кевин понимал, что это далеко не так. Конечно, не сравнить с масштабами большого города, но всё же гниль скапливалась внутри. Множество грабежей, нападений, изнасилований и прочего. Сводки новостей периодически пестрили новыми криминальными происшествиями, результатами которых Кевин порой был свидетелем в больнице. Пожалуй, здесь он закалился гораздо больше, чем в тюрьме. На зарплату ему хватило снять небольшой однотипный домик в одном из тихих районов. Соседи тут были не разговорчивыми, но все знали, что он работает в больнице. Очевидно поэтому к нему особо не лезли ни с грабежом, ни с приставаниями. Да и тридцатилетний омега вряд ли кого-то способен заинтересовать с запахом отторжения от всех альф из-за метки. Даже присутствие у него ребёнка каждые выходные никого не смущало. Однажды кто-то спросил его об этом, но он дал понять, что это никого не касается. Домой Кевин приходил уставший и выжатый. Он с безразличием смотрел на своё отражение в зеркале. Черные волосы он обстриг, на работе они были ни к чему, и короткая стрижка ему нравилась. Если раньше у него были какие-то припухлости в области щёк или бёдер, то сейчас всё это ушло безвозвратно. Скулы выпирали, подбородок стал острый, а вот глаза и губы на фоне этого казались неправдоподобно огромными. Появились небольшие морщинки. Ему уже тридцать. А всё ещё казалось, будто застрял там, когда ему было двадцать четыре, когда вынесли приговор. Сейчас он немного начал приходить в себя. Учеба, друзья, Алекс. Они наполнили его жизнь, и стало легче дышать. Он отстегнул ошейник в ванной, положил на тумбу и помассировал шею. Под пальцами ощущалась бугристость от шрама. Тяжело вздохнув, Кевин набрал ванну, позволив себе после работы ароматные «бомбочки», и погружался в воду, стараясь немного расслабиться. В такие моменты его тело будто сбрасывало оковы, он растворялся в ощущении тепла и спокойствия. А ещё приходила волна жара, которая тянула и погружала в воспоминания двухгодичной давности. Кевин соврал Лео о грубости от Холла. Он знал, что тот способен быть и нежным. Что он может доводить до такого, что теряешь связь с реальностью. Сглотнув, Кевин поморщился. Внизу живота затянуло, закололо уже привычным возбуждением. Хорошо, что он научился контролировать свои мысли о нём. Спасибо работе. В самом начале он никак не мог с этим справиться. Истинность лезла из всех щелей. Инстинкты требовали вернуться к альфе. Приступы желания накатывали чуть ли не каждый час, и удовлетворение помогало мало. Всё работало против него. Но Кевин научился. Отвлекался. И приступы стали реже. А потом он сам решал, когда и где они могут появиться. И вот сейчас, когда он был совершенно один, голый и уставший, Кевин развёл в прозрачной воде ноги, закинув одну на бортик, и приласкал себя. Этого было мало, так мало, что каждый раз чуть ли не слёзы наворачивались. Его пальцев не хватало, даже резиновые хуи не спасали. Только бы горячий член его истинного альфы… Кевин закрыл глаза, задрожав. Коснувшись простаты, он задышал часто, тихо постанывая и дроча свой член. Он позволил себе думать о Холле, вспоминать его губы, рот, язык у себя между ног. Сладко и безумно. Волна удовольствия прошибла весь позвоночник, сконцентрировавшись между ног, выплёскивая вязкую сперму и порцию смазки из попки. Это вмиг отрезвило. Но Кевин уже устал себя ненавидеть за это. Да, он жалкий, ничтожный омега, который сам себе делает плохо. Но с Холлом ему было бы ещё хуже. О существовании Алекса в жизни Холла никто не знал. Везде, где фигурировал Джейсон, он был одиночкой и завидным холостяком. Их сын так и оставался внебрачным, и альфа, несмотря на истинность, не открывался никому. Весь следующий после расставания месяц Кевин часто делал тест на беременность, помня проведенную течку. Беременность не наступила. Чему он был рад. Иначе он бы не смог никуда бежать. Немного отдышавшись и придя в себя, Кевин помылся и, завернувшись в тёплую пижаму, направился в спальню. Осень выдалась жутко холодной, но отопление он всё равно экономил. Надев тёплые носки, Кевин зашторил окна в своей «берлоге», решив дать себе возможность поспать. Потом надо было сходить за покупками и составить маршрут развлечений с Алексом на следующие выходные. Перед тем, как лечь, он включил купленный несколько дней назад ноутбук, проверяя почту и некоторые заявки, которые он подавал в другие больницы. Стоило подключиться, как вездесущий скайп тут же затрезвонил. К счастью, это был Алекс, хотя этот мальчик единственный, кто звонил ему. На экране появилась его маленькая мордашка. Светлые волосы были подстрижены наподобие стрижки Холла. Он немного кривлялся, то показывая только свой подбородок, то такие же пронзительные голубые глаза. — Пап, ты тут? — Алекс не перестал так называть его, что невероятно согревало. Кевин включил свою камеру. — Что случилось? — вопросом на вопрос ответил омега, обычно они созванивались вечерами. — Да ничего, — грустно вздохнул тот, — просто ждал тебя, хотел увидеть. Алекс широко улыбнулся. — Ты сегодня не в школе и не на занятиях, — Кевин посмотрел на время, было где-то около десяти утра, — прогуливаешь? — Я притворился, что болею, — шепнул он, практически прислоняясь к камере. — Точно притворился? Алекс честно кивнул. — Ничего не болит, но никуда идти не хочу. Кевин нахмурился. — Почему? Тебе нравилось учиться. Алекс тяжело вздохнул, наминая пальцы. — Мне сон страшный приснился, — тихо сказал он, — что тот дядя меня душит… Воспоминания о Сэте были и для Кевина кошмаром. Он и сам шарахался от каждой машины или человека на улице, который пытался его о чем-то спросить. Когда Алекс приезжал к нему, они спали на одной кровати и мальчик часто просыпался от кошмаров, долго скулил и прижимался к его боку. Кевин успокаивающе гладил его, и потом Алекс засыпал спокойно. — Этого дяди больше нет. Нечего бояться. Алекс кивнул. Психика детей была гораздо лабильней взрослой. Главное, убедить их, что ничего плохого больше не случится, а сны скоро пройдут. Кевин винил себя за случившееся. В этот момент послышался звук открывающейся двери. Алекс вздрогнул. — Я принёс лекарства, почему ты не в постели? — Ой! От звука голоса Холла Кевина и самого прошибло жаркой волной. Это было совсем не то, что по телевизору, где тот расслабленно тянул звуки, заигрывал с публикой. Голос Холла был пропитан серьёзностью и беспокойством. Кевин увидел его пальцы. Увидел ремень его серых брюк, поблескивающее кольцо. Холл не двигался. Наверняка тот сейчас видит его застывшее лицо на экране. — Всё, отключаюсь! — опомнился Алекс, нажимая кнопку отбоя. А Кевин так и сидел застывший, чувствуя, как приступ набирает обороты. Поэтому он не встречался с Джейсоном лично. Потому что морально не смог бы быть спокойным. И сейчас приструнить своё тело было практически невозможно. Это как условный рефлекс, который возникал при определенных условиях и исчезал так же внезапно. «Прекрати», — внушал он себе. За эти два года они не предприняли попыток сближаться. Кевин бежал, а Холл стоял в стороне. Их истинность настоящая ошибка. Она лишь изводит его. *** Джейсону казалось, что два года срок приличный. За это время он вел себя идеально, полностью подарив Кевину желанную свободу и доминирование над своей жизнью. И уже пора бы принять должное — вернуться к нему. Если он хочет заниматься своей медициной, то Холл не собирается ему препятствовать, но только никаких ночных смен, наличие которых его сейчас раздражает. Однако вид его растерянного, застывшего лица на экране заставил Джейсона понять, что его действия ошибочны. Кевин не собирается возвращаться. И это бесило. Его тактика успехом не увенчалась. Посмотрев на сына, который, сцепив зубы, мялся, уличенный в обмане, Джейсон, вдохнув, отложил пачку лекарств в сторону. Похоже, придется ещё и отменить приезд доктора, которого он вызвал из своего законного отпуска, и переназначить встречу из-за болезни сына — он её отменил. Присев на кровать, Холл похлопал рукой по покрывалу и Алекс, понуря голову, поплелся к нему. — Что случилось? — строго спросил он. — Не хочу я сегодня никуда. Следовало его за это наказать, но Джейсон не хотел этого. Их отношения за два года стали напоминать взаимосвязь отца с сыном, и терять этого он не собирался. Хотя ложь не поощрял. — В следующий раз говори прямо и решим проблемы, — улыбнулся Холл, погладив его по светлым волосам. Алекс удивлённо посмотрел на него. — Ты не будешь ругать меня? — Сейчас нет, но если это повторится… — Нет, — мальчик улыбнулся. Его улыбка напомнила ему Кевина. У того тоже появлялись ямочки на щеках. Джейсон расслабленно завалился на его кровать. — Чем займёмся? — спросил он запрыгнувшего следом Алекса. — Ты никуда не пойдёшь? — Я всё отменил, так что сегодня полностью свободен. — Тогда поехали к папе? — обрадовался Алекс. — Он в пижаме, наверное, ещё не проснулся. Джейсон мягко улыбнулся. Причину, почему Кевин был в пижаме, он прекрасно знал — эти чертовы ночные смены. — Думаю, сейчас он устал после работы. — Не-е-ет, — заныл Алекс, — он будет рад нам! Я хочу, как тогда на море, когда мы были втроём! Джейсон тоже хотел бы, как тогда. Завалить Кевина на песок и вылизывать, пока он пощады не попросит, или обкончается так, что потеряет сознание. — Ты думаешь, он будет и правда рад? — Да! Да! — запрыгал Алекс на кровати. Джейсон в этом сомневался. По крайней мере, своему появлению у него на пороге. С другой стороны, это возможность проверить его реакцию. Свою он прекрасно знал: стоит им остаться наедине, как Кевин окажется прижатым к ближайшей ровной поверхности, а дальше по обстоятельствам. Насилия никакого он применять не собирался. Природа сделает всё за них. — Тогда собирайся, — подмигнул Джейсон Алексу. Мальчишка начал беспорядочно бегать по комнате, вытаскивая всё из ящика с одеждой, спешно натягивая и майку, и футболку, и штаны. Джейсон как мог помогал ему, но тот постоянно крутился в нетерпении. И его можно было понять. Альфа безумно желал сам вдохнуть аромат феромона Кевина. Когда Алекс возвращался после выходных, Джейсон мог уловить отдалённые нотки омеги, и это было таким блаженством, от которого он чуть ли не в ступор впадал. Так что пришло время пожинать плоды своих трудов, ну или штурмовать баррикады.