Интеллигентный сталкер V.2.0 Часть 1.

6

Так почему же он не пошёл?

Он решил, что ему просто не хочется. Вот собрался идти, потом понял, что идти далеко, а это же ногами, а там опасно кругом, мутанты, аномалии, люди плохо воспитанные. В общем, подумал и решил решить, что не хочется. Как-нибудь в другой раз.

На самом же деле он боялся, не мог признаться в этом себе, не хотел признаваться, но страх, в какой-то степени, может быть в полной, а может и нет, страх иррациональный, имел место быть.

Собрав вещи убитых сталкеров, все вещи, показавшиеся ему хоть сколько-нибудь ценными, он вернулся в свой домик. Сел у порога и разложил всё взятое на земле, перед собой. Идти к людям он не мог, хотя и чувствовал некоторое желание встретиться с ними. А посему, что бы хоть немного привести в порядок чувства и мысли, он стал осматривать свою добычу.

Практически сразу, неясное беспокойство, изрядно смущавшее его, почти полностью исчезло, виной тому стали вещички сталкеров. Они были не только любопытными и, на первый взгляд, во многом, незнакомыми, но и чрезвычайно интересными. Изучение добычи поглотило его разум достаточно, что б душевные переживания, стремящиеся к неприятным попыткам в самокопание, с возможностью раскопать то, что ему совсем не понравится, канули в небытие. Может насовсем, а может на несколько минут, часов или даже дней – время покажет.

Автоматы, пистолеты, патроны к ним – сразу отложил в сторону, это всё было и знакомо и неинтересно. А вот ножи, несколько трагически погибших сталкеров, он долго рассматривал, даже пробовал на зуб. Он знал название этих предметов, но впервые видел их в таком хорошем состоянии. У некоторых зомби встречались подобные вещи, покрытые ржавчиной или сломанные, пару раз он находил ножи в траве или в лесу.

Для чего они нужны он догадался без особых проблем ещё в то время, когда впервые их увидел, ржавые и потрёпанные временем. Но вот их природа оставалась непонятной. Их сделали, как автоматы и пистолеты или это клыки каких-то животных, обработанные человеком и используемые им, как этакий аналог когтей, коими природа людей обделила? По тем ножам, что попадались прежде, сложно было сказать. Тем более что буквально неделю назад, он нашёл нож с изогнутым лезвием. Долго его осматривал, чувствуя, что с ним что-то не так. А потом сполоснул лезвие в луже и увидел металлический блеск, точнее, блеск казавшийся таким. Он быстро понял, что видит перед собой – искусно обточенный, довольно большой коготь звериной химеры. Он даже вспомнил что это за зверь такой – пять строчек текста на белом фоне вспомнил. Видимо, когда-то видел листок бумаги, на котором кто-то, крайне ровным почерком, печатными буквами, написал всё, что слышал про этого монстра.

Получалось, что нож сделали из когтя. А раз так, то и эти лезвия вполне могли быть когтями зверя, которого он не знал или не помнил. Однако нет. Тщательное изучение ножей покойных сталкеров, ножей находившихся в весьма хорошем состоянии, дали свои плоды. Эти лезвия не могли быть частью животного, их создали люди, из металла и дерева.

Несколько ошеломлённо покачав головой, он завёл руку за спину, вытащил из-за пояса нож из когтя химеры. Поднял его перед собой, держа во второй руке нож сталкера. Повертел в пальцах, попробовал на вес, на зуб, махнул пару раз перед собой одним ножом, потом вторым.

Ещё раз головой покачал и нож из когтя химеры отшвырнул далеко за спину – не нож, а фигня какая-то. За пояс сунул один из сталкерских ножей, второй, было, положил обратно в кучу, но тут подумал, что зря так поспешил. Надо было попробовать остроту лезвий.

А на чём? Огляделся.

-Ваф? – Сказал Рут.

-Нет, нет, я просто так посмотрел. – Произнёс Окурок, отводя свой пристальный взгляд от Рута. Просто Рут растёт быстро, сильный крепкий пёс стал, вот. У него и в мыслях не было всякое там такое зверство, что б в своего друга, который намедни его заживо съесть хотел, да его в бок ножом, из любопытства праздного...

-Ррр. – Сказал Рут несколько сердито.

-Извините, просто задумался. – Произнёс он, таки отведя свой задумчивый взгляд в сторону.

Затылок почесал.

-Добровольца надо бы. – Сказал задумчиво, на Кута взгляд скосил. Тот подозрительно прищурившись, ворочается у стены, на него тоже косится.

Вздохнул тяжко – они, конечно, лечатся быстро, здоровья как у коня у них, да ещё и с запасом, но, всё-таки, как-то это немного не совсем культурно. Даже как-то немножко подло.

Но как же быть? Хотелось бы проверить. Может нож с кривым когтем какой-то несчастной животины, давным-давно убитой агрессивным и, вероятно, пьяным сталкером, лучше?

И тут! Кто бы мог подумать? Сосед искренне предложил ему свою помощь!

Конкретно один из соседей, ранее предпочитавший от него прятаться. Бедняга настолько сгнил, что разваливался на ходу – у него уже даже инстинкт голода начал атрофироваться. Так что синюшный монстр пришёл и напал. Окурок, от предложенной помощи, естественно, отказываться не стал – бедняга и так на одной одежде держится. Штаны свалятся и всё, без ног останется. А тут ещё и отказать, да глубоко ранить его альтруистические чувства? Нет, конечно же, нет. Не мог он так ужасно поступить с тем, с кем судьба и так обошлась весьма сурово.

Ножи были тут же опробованы в действии. Когда от несчастного добровольца осталась лишь куча фрагментов, в которой человека узнать было как минимум невозможно, Окурок вернулся к изучению добычи. На миг замер, повернул голову.

-Примите мою благодарность, вы мне очень помогли.

Дважды покойный не ответил – не чем просто, весь он так мелко порублен, что если и отвечать, то тем местом, которое приличный зомби никогда для таких дел не использует. Вот и промолчал несчастный, молча, лежит там, разлагается себе потихоньку.

Один нож вернулся за пояс, второй оправился в кучу огнестрельного оружия и патронов – два ему ни к чему, второй можно продать, если всё же соберётся к торговцу, на людей живых смотреть, да торговлей заниматься.

Снова стал изучать предметы. Некоторый интерес вызвали два ящичка с нарисованными на них крестами и непонятная коробочка со шкалой. Ящички были тщательно изучены, пластиковые, внутри обнаружил много маленьких предметов не вполне понятного назначения.

Долго размышлял, но так и не понял, зачем это всё нужно.

Коробочку со шкалой открыть не смог. Возможно, она и вовсе не открывалась. Как бы там ни было, он решил, что раз её несли с собой сталкеры, то для чего-то она была нужна, а значит, если не использовать, то продать её он сможет.

Имелось ещё несколько металлических цилиндров, с неизвестным содержимым.

Банки. Это называется «банки». Причём консервные. Причём он их уже видел не раз, только открытые и пустые. Иногда они тут попадаются. Валяются себе, в землю потихоньку уходят.

Любопытно, что было внутри? По пустым банкам, что попадались ему, определить не смог, запах давно выветрился, пахли они только металлом и грязью. Так может открыть, глянуть?

Повертел в пальцах, взгляд наткнулся на странную крючковатую штуковину и память шевельнулась, подсказав, зачем она нужна. Это нож, но не простой, а консервный. Им открывают такие вот банки…, глянуть что внутри? Почти собрался открыть, а потом понял, что пустую банку, продать не получится, а её содержимое, вряд ли ему пригодится.

Снова в пальцах повертел и отложил в сторону. Пусть так будет, так оно ценнее.

Палка бардового цвета, пахнущая мясом. Непонятным мясом – в Зоне такого не водилось. Из интереса он попробовал это мясо. Выплюнул, едва начав жевать: гадость жуткая. Чуть не вырвало. Что за извращенцы так поступают с мясом? Мало того, что оно, похоже, варёное, так ещё и накидали туда чего-то для вкуса. Вот зачем? Это ж мясо! Его нужно есть и не портить всякой гадостью. Странные они эти живые люди. Может, они просто не любят свежее мясо?

Может, живым людям нравится тухлятина разной степени разложения?

Хм…, а вот если наткнётся на сталкера, который будет кушать давно лежалый труп? Пойдёт так по лесу, а там сидят, с вилками, ножами и гнилое мясо едят. Фу…, аж тошнить начало. Вот если такое безобразие увидит – мимо проходить нельзя. Несчастного нужно будет срочно спасать от этой возмутительной дикости, и срочно приучать к нормальному здоровому питанию.

Благо опыт есть, вон, как сильно моральный уровень мёртвых соседей поднял! И с живыми справится, они ведь во многом похожи.

Впрочем, что-то сомнительно, что живые люди тяготеют к тухлятине.

Тщательнее обнюхал палку. Потом ещё раз – да нет, эта штука вроде не из гнилья. Мясо не свежее, оно безнадёжно испорчено, однако, испорчено как-то по-особому. Это точно не тухлятина, это просто как-то странно испорченное мясо.

А может, это он просто укусил не там, может, тут просто сильнее испортилось?

Ещё раз восемь обнюхал палку, лизнул её в разных местах – нет, всё такая же мерзкая несъедобная гадость. Отложил палку, стал на неё смотреть.

А есть ли смысл вообще искать встречи с живыми людьми? Агрессивные, плохо воспитаны, над мясом извращаются самым жутким образом…, ужасные, должно быть существа. Что-то ему всё меньше и меньше хотелось узнавать о живых людях больше, чем ему уже было известно.

Ещё там имелись предметы помельче, много и самые разные. Большинство остались непонятны для него. Кроме одного - спички. Три полных коробка. Их использовали для создания огня – вспомнил, но как-то странно. Мыслей не было, воспоминаний тоже. Просто, автоматически, открыл коробок и привычным движением чиркнул спичкой по шершавой стороне короба. Он смотрел на горящую спичку, пока она не начала обжигать пальцы – как-то это странно было, вспоминать вот так, без воспоминаний.

Спички решил оставить себе – мало ли, вдруг промокнет и замёрзнет? А если всё вот это вот, но уже насмерть? А тут под рукой спички, мха надрал какого, спичку чиркнул и костёр получился, можно будет согреться. Так что, это он решил не продавать, вещь полезная.

Последнее, что он нашёл в сумках - два совсем странных предмета. Один из них после тщательного обследования и ощупывания, разразился лязгом, грохотом и ужасным человеческим воплем. После человеческим воем. Выли там, стараясь под музыку изобразить какие-то слова.

От неожиданности и немного со страху, он вещицу выронил, а она ещё громче выть начала, да на каком-то очень неприятном, крайне агрессивном и, возможно, подлом языке – он не был уверен, но отчётливо услышал: «ай лав ю ту би форева» и что-то такое. А так говорят злые люди, у которых есть пистолеты и которые хотят всех стрелять и убивать жестоким образом. Он это откуда-то точно знал. Причём возникла уверенность, что это как-то связано с цифрой четыре, возможно, прежде чем эти ужасные люди успокаивались и становились более-менее адекватны, им нужно было застрелить непременно четыре человека или просто выстрелить четыре раза.

Вещицу он поспешно поднял, нервно принялся ощупывать. Что-то там щёлкнуло, вой стих, неприятная речь безумных людей с пистолетами перестала отравлять мир своим звучанием.

И зачем сталкеры носили с собой такую жуткую вещь? Может, пугали слепых псов? У тех слух очень чувствительный, наверняка, для них этот грохот и завывания неведомого человека в коробочке, куда хуже, чем треск автоматной очереди. Ну, наверняка, для того и носили с собой – он напугался, а уж слепые псы и подавно сбегут.

Надо эту вещь оставить. Чего зря их убивать? Включит, если что, они и убегут.

Вторая вещица, поразила его до глубины души. Тускло мерцавший мягким синим светом неровный овал. Будто камень, только лёгкий и святящийся изнутри. Просто чудо! По всей поверхности овала неровными линиями шли острые чуть зазубренные выступы, образуя собой беспорядочную сеть. Они тоже светились, тем же, сейчас едва видимым, светом. Что-то родное было в этом артефакте, что-то очень близкое ему. Пока он держал его в руках, на душе было так хорошо, спокойно и тепло. Будто вот обнял давно пропавшего родственника, неожиданно объявившегося на пороге. А спустя несколько минут, он вспомнил кто такие сталкеры. Кто они на самом деле. Прежде всего, они - охотники за артефактами. Они таскали их из Зоны, продавали торговцам, а те продавали их дальше, тем, кто мог вывезти артефакты за Стену. Каждый артефакт стоил огромных денег, даже самый дешёвый. Огромных, по меркам мира, что лежит за Стеной, за пределами этой жестокой земли…, любопытно, какой он этот мир за Стеной?

Воспоминаний о нём нет, да и судя по всему, он там никогда не был. Он появился здесь, не понятно, как и откуда. А вот сталкеры, они нет. Сталкеры приходят как раз оттуда, из-за Стены.

И приходят они…, а как они приходят? Перед глазами возникла серая дымка на горизонте – так виделась Стена отсюда. Не надо быть большого ума, что б понять, что это нечто высокое и, вероятно, отвесное. А это ведь далеко не всё – память шевельнулась, подбросив пищу для размышлений. Стена, сама по себе, высокая, крепкая, почти отвесная, но это лишь малая часть того, чем она является. Там полно вооружённых людей, пулемёты, смотровые вышки, прожекторы, а за Стеной, есть что-то ещё. Что-то ещё более опасное. Тут, увы, память шевелиться больше не пожелала, видимо, решив, что выбрала лимит на текущие сутки.

-Стена, Кордон, солдаты... – Удивлённо прошептал Окурок. – Откуда я всё это знаю?

Впрочем, ответ пришёл сам собой – он не смог вспомнить, что находится за Стеной, а в том ответ и есть. Он помнит, что такое Стена, потому что видел её прежде или слышал о ней. Вот и всё, никакой мистики, никаких сложностей…, но тогда получается, его жизнь началась раньше? Он не появился тогда, весь обожжённый и с мясом в руке? Он жил и прежде?

Он нахмурился, неосознанно крепче прижав артефакт к груди.

Кажется, в этих мыслях, где-то среди них, есть важный ответ на то, кто он такой и как появился на свет. Ответ на вопрос, кем он был, чем стал, кем является и…

Размышления прервал непонятной природы звук. Некоторое время он вслушивался, звук быстро приближался. Вскоре в небе появилась жирная чёрная точка.

С интересом он смотрел на неё, а потом, быстро собрав вещи, стремглав ринулся в свой погреб. Он не мог понять, что это такое в небе, но чувствовал опасность. Когда объект приблизился, он сумел разглядеть его и припомнил названия: вертушка, вертолёт.

И ничего хорошего эти слова не означают.

Отчего-то, заныла грудь – кажется, это было как-то связано с вертолётом, но как?

Вертолёт прошёл низко над домиками. Бухнул громкий выстрел. Зомби, гулявший у леса, остановился. Непросто так конечно – у него голова разлетелась на куски, потому и остановился.

Вскоре зомби рухнул и затих, а сталкер услышал сквозь шум вертолётного винта, чей-то злой смех. Он не был уверен, что это был именно смех - всё же винт гремел так, что даже зубы стучали. Может, показалось…

Грудь ныть перестала. Он вдруг понял к чему это было - попади такая пуля в него, пожалуй, эффект был бы весьма похожим на то, что случилось с зомби. А попади пуля в грудь, была б там дыра с кулак размером. А такая рана, может и не зажить.

От вертолётов лучше держаться подальше.

Очень долго он сидел в погребе, без всяких мыслей, просто смотрел перед собой.

Перед его глазами мелькали размытые картины, вспыхивающие в разуме хаотично, сами по себе. Они были размыты слишком сильно, они ничего не объясняли. Он словно бы только что проснулся и наблюдал, как недавний сон, быстро улетучивается из памяти. По опыту он знал, что с этим ничего не поделаешь и не пытался задержать размытые образы, в которых всё равно ничего не понятно. Смущало, что он вообще не спал, но не сильно. Его память, совсем странная и с этим надо как-то жить. Но…, может, есть способ как-то её освежить?

Взгляд скосился на палку испорченного, жестоко изуродованного мяса, выпавшую из рюкзака, когда он поспешно прятался в погреб от вертолёта.

Ужасно. Так над мясом издеваться, это просто ужасно. А они, судя по всему, это ещё и едят – жуткие существа, совсем в них никаких культурных ценностей и моральных ориентиров.

Но, может быть, если он найдёт живых людей, может память реанимируется?

Эти смутные образа, уже начинают слегка напрягать. Нужно что-то делать.

Или не делать ничего и так вроде неплохо кормят.

Кхм…, взгляд снова коснулся испорченного мяса. Если живые люди это едят, значит, это можно продать. А продать это можно вряд ли всегда. Что-то подсказывало ему, что палка с мясом может испортиться сильнее, и тогда не будет стоить ничего. И если он не продаст её, то, получается, собственноручно выбросит на ветер, возможно, немалые, деньги…

Нахмурился, дыхание спёрло от возмущения – с подобным святотатством, мириться решительно нельзя! Возмутительное безобразие! Нет и решительно нет!

На следующее утро, навьюченный рюкзаками, он бежал в сторону холмов и Стены, примерно туда, где должен был обнаружиться торговец.

Берлогу Чешика найти оказалось не так легко, как он предполагал. Холмистая местность, покрытая редкими лесочками, была почти чиста от аномалий и зверей. А вдалеке, на самом горизонте, можно было отчётливо разглядеть серую линию Стены – заблудиться сложно, за Стеной искомого торговца точно нет, как и в непосредственной близости от неё.

Некоторое время он стоял в тени небольшой группки деревьев, росших на склоне совсем крошечного холма и любовался серой линией, видневшейся на фоне вечернего серого неба.

Несмотря на близость Стены и, пока неизвестного, местоположения жилища торговца, идти пришлось долго - солнце поднялось в зенит, когда он добрался сюда. Сам по себе путь не был особо длинным, от его домика с погребом, сюда буквально рукой подать, но из-за аномалий путь вырос почти втрое. Регулярно приходилось возвращаться или обходить по широкой дуге особо плотные скопления аномалий. Он, конечно, мог бы пройти сквозь них прогулочным шагом, легко найдя безопасные тропки сквозь них, но зачем рисковать понапрасну? Лучше обойти – кажется, так поступают умные. Там поступают, где горы есть. Они их обходят. И зачем? А, ну как же, оно и понятно – гора ж высокая, с камнями, овражками, да и ветрено там, простыть можно, чего в неё лезть, ноги ломать, да напрягаться понапрасну? Проще обойти. Вот и он так поступил.

Пару раз по пути встретились местные обитатели. Ругаться с ними не хотелось, поел он недавно и так как внутреннее чувствовал, что абсолютно чужд ничем не мотивированному насилию, он таких обитателей обходил стороной. Что, конечно, ещё больше удлиняло путь.

Теперь он здесь, очень близко к Кордону. Наверное, особо глазастый человек, сейчас мог бы его даже заметить со Стены, если б не деревья, у которых он замер подобно статуе.

Здесь, так близко к краю Зону, аномалий практически нет. Ему подумалось, что раз местность такая безопасная, зверей тут должно быть очень много, но и их практически нет. Почему?

Он не сразу понял причины, хотя они и были очевидны. Но только если говорить о том, что лежит впереди. Он присел в траву, стал жевать травинку, не отрывая взгляда от Стены.

Спустя некоторое время, на самой кромке укрепления, вспыхнул алый росчерк и грянул тяжёлый треск пулемётной очереди. Спустя мгновение он услышал истошный и печальный вой слепого пса. Не повезло бедняге – он подумал о том же, о чём и Окурок. Раз тут так безопасно, почему бы тут ни побегать? А всё оказалось просто – побегать тут конечно можно, никто не запрещает, просто можно недолго и всего один раз в жизни.

Он покинул свой наблюдательный пост и двинулся к группе холмов расположившихся в сотне метров в сторону, примерно параллельно Стене.

Кружил там до самого вечера, пытаясь найти причину уже полного отсутствия животных – да, среди этих холмов, по какой-то причине, не было никаких зверей. Ни слепых псов, ни кого бы то ни было ещё. Разве что стрекозы, сверчки, да пару раз крыса мимо пробегала.

Со Стеной понятно – там можно свинцом отравиться насмерть, но тут-то? Куда все подевались, почему холмы, полные кустами, травой, ручьями и овражками, пусты? За грядой холмов всё в порядке – зверья вагон. Тут всё вымерло, хотя места прекрасные.

В какой-то момент до него дошло, в чём тут дело.

Пожав плечами, головой покачав, сетуя на своё тугодумство, он устроился в кустах на возвышенности и снова стал смотреть на Стену. Что-то есть в ней, этакое что-то. Громадная махина, непреодолимая, смертельно опасная, притягательная серая дымка в дали…

Всё ведь достаточно просто. Что б примерно узнать местоположение берлоги торговца, ни к чему его слух и нюх. Не нужно было особо по холмам бегать и тщательно искать. Достаточно было отыскать место, относительно безопасное в плане аномалий и не наводнённое зверьём.

Зверей здесь нет, потому как их регулярно отстреливают местные жители. Зверьё знает, что безопасность этой гряды холмов, обманчива. Здесь мало аномалий, много травы и деревьев, много укрытий и воды, но ещё тут есть люди, которые регулярно отстреливают всё, что движется. И, судя по тому, что сейчас тут пусто, а кровью или чем-то живым, не пахнет или пахнет очень слабо, регулярный отстрел всего живого проходил пару дней назад.

Хорошее у них тут укрытие, но эти зачистки лишних обитателей выдают их с головой…, а выдают ли? Не будь он собой, не умей видеть и чувствовать так хорошо, смог бы он понять, что с этими холмами что-то не так? Вряд ли. Так что, наверное, укрытие всё же превосходное.

Однако место он примерно нашёл. Но живёт торговец не в домике каком, ни в погребе. Нет никаких ориентиров. Точно указать на место и сказать: здесь этот агрессивный негодяй живёт, затруднительно. Окурок обегал все холмы, но так ничего и не нашёл. Даже начал сомневаться в своих выводах. Может он что-то не так понял, и никто тут зверей не отстреливает и, соответственно торговца тут тоже нет. Мало ли почему звери ушли? Может они в Ислам массово обратились и решили что тут место не кошерное – кабанов много ходит, а кабан это почти свинья, а свинья это великое табу. Это точно – он вспомнил. Был когда-то в мире такой мужик важный, звали его Коран, вот он и сказал, свинья это не надо, свинья это плохо…, странный был мужик. Кабаны довольно вкусные и охотиться на них не так что б сильно сложно.

Он почти успел разочароваться и даже начал думать, что покойные новые знакомые его подлым образом обманули, и нет тут никаких торговцев. Очевидно, торговцев живущих под землёй. Что намекает на наличие входа, а его должен был бы выдавать запах, звук, да хоть что-то. Опять же, вечно закрытым его держать же не станут? Не станут, задохнутся нафиг все. Но входа нет, людей нет, все запахи минимум двухдневной давности. Он бы ушёл обратно домой, останься его поиски бесплодны ещё хотя бы с полчаса. Но случилось то, что случилось – он шагнул в какой-то куст и удивлённо брови приподняв, провалился по колено. Так и стоял секунд десять, задумчиво глядя вниз, на странную нору, в которую провалился.

Дело в том, что нору копали не когтями. Он раздвинул кусты и увидел собственно нору, на расширяющихся боках которой, имелись насечки, оставленные тем, чем её копали. Ни на один коготь это не походило даже близко. Казалось, нору промыло потоком воды, причём изнутри холма. Так случается, что вода пробивает себе дорогу в самых необычных местах, но что б вот так, круглой широкой норой из-под земли? Что-то сомнительно.

Вытащил ногу, присел у норы и стал ждать, напрягая слух и обоняние. За что был вознаграждён практически сразу. Из норы тянуло воздух. Едва ощутимо, но воздух двигался, словно в трубе вентиляции – собственно, именно этим нора и была. А вместе с воздухом из недр холма к нему приходили и разнообразные запахи. И звуки. Внутри, там, под холмом, на другой стороне этой узкой норы, в которую и ногу-то просунуть проблема, кто-то есть. И их там много и они все живые. Да и не только – запахов очень много. Там что-то большое, полное всякой всячины. Торговец? Очень может быть, да собственно, скорее всего, так оно и есть.

Окурок поднялся и посмотрел на холмы, оставшиеся за спиной. Здесь край гряды. Здесь он всё обошёл на несколько раз, так как место показалось ему более перспективным для устройства жилища, хоть подземного, хоть обычного. Судя по всему, торговец посчитал иначе. Его логово на другой стороне гряды, где-то там, где возвышается самый большой холм. Там он прошёл у подножия, естественно стараясь оставаться незаметным, так как предполагал наличие какой-никакой, а охраны. Нельзя же просто запереться внизу и всё. Мало ли кто может ждать тебя утром наверху, да у самого выхода. У него вот на такой случай щели в дощатом полу, через которые плохо видно, но хорошо чувствуются запахи. Сталкеры, которых он встретил, явственно продемонстрировали, что им таких щелей явно недостаточно, значит, должно быть что-то, что поможет им избежать засад. А что им поможет, кроме как лично торчать где-нибудь в укрытие наверху? Так что по холмам бегал аккуратно, словно призрак. Понятно, почему его никто не заметил, но почему он сам никого не заметил?

Досадливо крякнув, он двинулся к противоположной стороне гряды – эти сталкеры не идиоты и на пеньке, да на открытом месте не сидели. Они прячутся и не шумят понапрасну. Вот и получается, что гонялся он за собственной тенью – его не видно, да и он никого не видит.

Прокрался обратно, поднялся на один из взгорков и залёг в траве, позволив ветру и людям сделать всё за него. Так и случилось – за пару часов ветер сменился несколько раз, а люди таки допустили оплошности.

Он их учуял и услышал. Большей частью учуял, шумели они не особо.

Два одиноких человека в кустах, видимо, эти играют в снайпера. Три пулемётных гнезда, врытых в почву и надёжно укрытых пышными кустами, да кронами деревьев. Все расположились по кривому кольцу, вокруг самого высокого холма. Неужто? Там, на самой вершине логово и есть? Как неразумно. Хотя…, почему бы и нет? Весной водой не зальёт, с вертолётов не видно, отстреливаться, если что случится с высоты удобнее. Минусы, конечно, тоже есть, и весьма серьёзные, но если быть аккуратным, то, пожалуй, они не существенны.

Размышляя о нюансах и перспективах такого вот подземелья считай в километре от Стены, да под вершиной самого высокого, пусть и хорошо заросшего кустами и деревьями холма, Окурок положил руку на загривок Рута и не слишком сильно придавил того обратно к земле. Пёс устал тут шататься, от игры в индейцев ему тоже скучно, вот и решил он встряхнуться, поворчать, да как зарычать на весь известный мир! Чтоб, значит, все узнали, что он уже тут и напугались сильно. Именно это он сделать, и собирался – давно вместе, кой-какие повадки своих мохнатых друзей Окурок усвоил неплохо.

Рут свалился обратно, и тяжко вздохнув, на него посмотрел укоризненно.

-Ну, извини. – Развёл руками Окурок, говоря исключительно шёпотом. – Мы тут как мышки проскочить должны. И, желательно, никого вульгарным образом убивать мы не должны. Так что Рут или сиди тихо, бери вот пример с Кута… - Тут как раз с другого бока его кто-то лапой толкнул. Повернулся он, а там, конечно, Кут – они от него не отходили всю дорогу, скрытности ради. Собственно большую часть времени он тратил не на то, что б осмотреться и принюхаться, а на слежку за псами, которые норовили пойти побегать где-нибудь ещё. Повернулся он, на Кута значит смотрит. Молодой Чёрный пёс развалился на спине, задрал лапы к верху, пасть открыл, язык вывалил и спит себе. Пузо к небу, с языка капает, лапы в раскоряку – устал это он, значит, организм молодой, душа юная, в сон его вот сморило неожиданно…

-Нет, Рут, с Кута ты пример, пожалуй, пока не бери. Ты лучше просто сиди и всё. Ладно?

Заворчал Рут, утробно рыкнул и замолчал.

Ну, хоть догадался он поохотиться перед походом сюда. И так еле удаётся держать их в узде, а если б голодные были – знакомство с торговцем уже б полным ходом шло в активной фазе, причём исключительно при помощи клыков, когтей и пуль, да под вой несчастных, коим не повезло оказать псам помощь в утолении их охотничьих инстинктов и голода.

Что вот теперь делать? Дом торговца не нашёл, проникнуть незаметно не выйдет, зато нашёл тех, кто покажет ему где тут у них вход. Но просто подойти и поздороваться тут вряд ли получится, а помня знакомство со сталкерами, чьи вещи он унаследовал, надо полагать, что Кут и Рут, даже если и попытаются, удержаться не смогут – одно неверное движение и ужин. По времени уже как раз ужин-то и будет, ага…

Вот куда девать их пока будет общаться с людьми? Кут и Рут, видят в них только мясо. Вкусное сочное мясо, которое относительно легко добыть. Покойные сталкеры лишь укрепили в них это мнение. Не получится пообщаться пока Кут и Рут под боком. Ну и как быть?

-Рут. – Пёс тяжко вздохнул. – Кут. – Упомянутый тоже вздохнул, но не тяжко и во сне.

Что хотел сказать, Окурок не озвучил – смысл? Даже если как-то поймут, просто сидеть тут, они не станут. Обязательно пойдут за ним и шанс, что кого-то там съедят, крайне высок. Для них человек просто мясо, а Окурок, конечно же, не человек. Он для них…, а кем они его считают на самом деле? Кто знает. Может просто странным другом, может Чёрным псом, странным, но собратом по виду, вожаком их маленькой стаи. Любопытно, но такие мысли нравились ему больше. Вожак стаи Чёрных псов! Не человек какой-то, а Вожак, да никого-то там, а свирепых и сильных хищников этой неприветливой земли. Приятно, хотя и странно – ощущение немного двойственное. С одной стороны греет душу, с другой – ему чуть-чуть не по себе.

Однако он конечно не Чёрный пёс. На примере зомби, плюс всплывающие время от времени вспоминания, и как бы всё понятно – даже если он не человек вполне, то, как минимум, в душе и внешне, он таки человек. А иначе не был бы он так похож на людей и не умел бы разговаривать так же, как люди. Очевидно, он человек. Причём человек хороший – тут и так понятно.

Что делать с псами он смог решить только поздно вечером. Всё лежал в кустах, к миру вокруг прислушивался и принюхивался, а потом Кут ненадолго проснулся – на бок повернулся, в щёку его зачем-то лизнул и дальше спать, уткнувшись носом ему в подмышку.

Вытирая щёку от вязкой, не шибко хорошо пахшей слюны, Окурок уловил смутное воспоминание, что-то размытое, едва понятное. Некое существо, сильно похожее на Кута, Рута, да и на других псов Зоны, так же вот лизало кому-то лицо. Кому не ясно, но и не важно. Он вспомнил, что это за странное существо. Собака. Так их называли. То же самое что и «пёс», только в общем плане. Пёс это собака мужского пола. А если женского, то это лиза – слово странное, но он был уверен, что именно так и называется собака женского пола, а задумываться и копаться в уже ускользнувших воспоминаниях времени нет. Нужно как-то уже попасть к этому торговцу и совершить то, зачем пришёл.

Собака, это не просто слово. Все собаки, и псы и лизы, отличаются важным свойством. Есть такое у Кута с Рутом? Если есть, это решит вопрос и всё пройдёт как по маслу.

Окурок снял с себя пояс с пистолетами. Положил наземь. Он ещё не решил, оставить их или продать, но раз уж так получилось – вытащил из рюкзака патроны к ним и положил туда же. Пусть будут. Он же хотел с оружием теперь ходить? Вот, пусть будет.

-Рут, Кут. – Позвал Окурок. Рут сразу повернулся к нему, Кут повёл ухом, но глаз не открыл, что не важно – внимание привлёк, проснулся пёс, сойдёт.

С сим он стал настойчиво тыкать пальцем в пистолеты и говорить убедительным, требовательным, но тихим голосом: «Охранять!».