Fanfic/fem Potter 3. Вселенная Гарри Поттера. Что если?

Глава 6: Тайные страхи.

    Малфой появился на занятиях только поздно утром в четверг, когда слизеринцы и гриффиндорцы уже отсидели половину урока Зельеварения. Он вошёл в подземелье слегка прихрамывая. Видно было, что ему еще достаточно больно, чтобы двигаться свободно, как раньше.

  — Как рана, Драко? — спросила Пэнси Паркинсон. — Сильно болит?

  — Уже нет! — скрипнул зубами Малфой, занимая свое место возле Асмодеи и Дафны.

  — Спокойно, спокойно... — лениво сказал профессор Снейп.

 Невилл и Рон мрачно переглянулись; Снейп не сказал бы «спокойно», если бы они опоздали, он бы влепил им наказание. Но Малфою опоздание он простил. Снейп был деканом Слизерина, а потому, среди других факультетов ходили слухи, что он делает поблажки своим ученикам, что на самом деле было не совсем правдой.

  Сегодня они готовили новое зелье — Съёживающее. Асмодея, Драко и Дафна работали недалеко от Невилла, Рона и Гермионы.

  — Видели своего дружка Хагрида? — тихо спросил Рон у девочек.

  — Не твоё дело! — огрызнулась Асмодея, не глядя на него.

  — Боюсь, учителем ему осталось быть недолго! — с притворным сожалением сказал Рон. — совет попечителей не очень-то доволен, что Малфоя покалечили…

  — Если не заткнёшься, я тебя по-настоящему покалечу! — холодно произнес Драко.

  — Эй, Асмодея, — сказал Блэйз Забини, наклоняясь, чтобы позаимствовать у неё весы, — ты слышала? Сегодня в «Ежедневном Пророке» писали… кажется, кто-то видел Сириуса Блэка.

  — Где? — быстро спросили заинтересованные Асмодея и Дафна. На другом конце стола Малфой поднял глаза и тоже прислушался.

  — Недалеко отсюда! — взволнованно ответил Блэйз — Его видела женщина-маггл. Конечно, она ничего не поняла, ведь магглы думают, что он просто преступник. И она позвонила по горячей линии. Но пока на место приехали сотрудники Министерства Магии, он уже исчез.

  — Недалеко отсюда… — повторила Дафна, многозначительно глядя на Асмодею.

  Асмодея оглянулась и увидела, что Уизли пристально смотрит в их сторону.

  — В чём дело, Уизел? — Малфой проследил за взглядом Асмодеи и наткнулся на рыжего — любишь подслушивать?

  В этот момент Снейп громко сказал: «Вы должны были уже закончить добавлять ингредиенты. Этому зелью нужно потомиться, прежде чем можно будет его пить. Так что собирайтесь, пока оно докипает, а потом мы испытаем зелье Лонгботтома…

  Крэбб и Гойл не скрывали смеха, глядя на вспотевшего Невилла, который лихорадочно перемешивал зелье. Гермиона шёпотом, прикрыв рот рукой, давала ему указания, стараясь, чтобы не заметил Снейп. Асмодея и Дафна, помогли Малфою убрать неиспользованные компоненты и пошли мыть руки и черпаки в каменной раковине в углу.

  — Станьте кругом! — сказал Снейп, сверкая чёрными глазами, — и смотрите, что случится с жабой Лонгботтома. Если ему удалось сварить Съёживающее Зелье, жаба превратится в головастика. Если нет, в чем я не сомневаюсь, его жаба, скорее всего, отравится.

  Гриффиндорцы испуганно наблюдали за происходящим. Слизеринцы явно просто улыбались. Снейп взял жабу Невилла в левую руку и зачерпнул маленькой ложечкой зелья из котла, которое теперь было зелёным. Он влил несколько капель в горло жабы.

  Наступила тишина, и Тревор глотнул. Затем раздался тихий хлопок — и на ладони у Снейпа извивался головастик.

  Гриффиндорцы разразились аплодисментами. Снейп скис, достал из кармана мантии бутылочку, вылил несколько капель на Тревора и жаба выросла до обычных размеров.

  — Пять очков с Гриффиндора, — сказал Снейп. Радостные улыбки исчезли. — В следующий раз, вы не станете помогать ему, мисс Грэйнджер. Ведь я предупреждал, что ничего печального с жабой не случится! Урок окончен.

* * *

Когда они пришли на первое занятие по Защите от Тёмных Искусств, профессора Люпина ещё не было. Они расселись по местам, достали книги, перья и пергамент и болтали, пока он не вошёл в класс. Люпин смущённо улыбнулся и поставил на стол потёртый старый портфель. Выглядел он сильно потрёпанным, но куда более здоровым, чем в поезде, будто его хорошенько откормили.

  — Добрый день, — сказал он. — Пожалуйста, уберите учебники. Сегодня будет практическое занятие. Вам понадобятся только волшебные палочки.

  Заинтересованно переглядываясь, ребята убрали книги. У них ещё никогда не было практического занятия по Защите от Тёмных Искусств, если не считать того раза, когда их бывший преподаватель принес клетку с пикси и выпустил их.

  — Ну ладно, — сказал Люпин, когда все были готовы, — пойдемте со мной.

 Озадаченные, но заинтригованные, ученики поднялись и вышли из класса вместе с профессором Люпином. Он провёл их по пустынному коридору, но стоило им свернуть за угол, как они увидели парившего вверх ногами в воздухе Пивза, который старательно залеплял ближайшую замочную скважину жвачкой.

 Пивз не замечал их, пока профессор Люпин не оказался в двух шагах от него. Тогда он пошевелил пальцами на ногах и запел песенку.

  — Полоумный-лунный Люпин, — пел он. — Полоумный-лунный Люпин, полоумный-лунный Люпин…

 Почти всегда грубый и неуправляемый, обычно Пивз выказывал хоть немного уважения учителям. Все взглянули на профессора Люпина в ожидании его реакции. К их удивлению, он продолжал улыбаться.

  — На твоем месте, Пивз, я бы вытащил жвачку из замочной скважины, — с наслаждением сказал он. — Мистер Филч не сможет добраться до швабр.

  Филч работал в Хогвартсе смотрителем. Это был вечно всем недовольный, несостоявшийся волшебник, который вёл бесконечную войну против учеников и, в особенности, против Пивза. Тем не менее, Пивз не обратил никакого внимания на слова профессора Люпина, и лишь со звуком сдувающегося шарика показал язык.

  Профессор Люпин слегка вздохнул и достал свою волшебную палочку.

  — Это маленькое полезное заклинание, — сказал он классу через плечо. — Пожалуйста, смотрите внимательно.

  Он поднял палочку, на уровень плеча, прошептал «Вадиваси!» и указал на Пивза.

 Словно пуля, комок жвачки вылетел из замочной скважины и угодил прямо в левую ноздрю Пивза; тот взвился к потолку и улетел, чертыхаясь.

  — Круто, сэр! — восхищенно воскликнул Блэйз Забини из Слизерина.

  — Спасибо, Блэйз, — сказал профессор Люпин, убирая палочку. — Пойдемте.

 Они отправились дальше, глядя на изможденного профессора Люпина с возросшим уважением. Он провел их по коридору и остановился прямо перед дверью учительской.

  — Пожалуйста, заходите, — сказал профессор Люпин, открывая дверь и отступая назад.

 В учительской, которая оказалась большой комнатой, полной не сочетающихся между собой стульев, никого не было, за исключением одного преподавателя. В низком кресле сидел профессор Снейп и окинул класс взглядом, когда они зашли. Глаза его сверкали, на губах застыла противная усмешка. Когда профессор Люпин вошёл и закрыл за собой дверь, Снейп сказал: «Оставь открытой, Люпин. Лучше мне при этом не присутствовать».

  Он демонстративно встал и прошёл мимо класса. Полы его чёрной мантии развевались.

  — Ну ладно, — сказал профессор Люпин, позвав учеников в дальний конец кабинета, где стоял только старый платяной шкаф, в котором учителя хранили запасные мантии. Когда профессор Люпин подошёл к шкафу, тот вдруг начал трястись и биться о стену.

  — Не беспокойтесь, — спокойно сказал профессор Люпин, потому что несколько человек в испуге отскочили назад. — Здесь Боггарт.

  Но многим, похоже, показалось, что беспокоиться как раз нужно. Невилл в ужасе посмотрел на профессора Люпина, Рон Уизли боязливо покосился на дёргающуюся дверную ручку, вызвав смешок у Малфоя.

  — Боггарты любят тёмные, замкнутые пространства, — сказал профессор Люпин. — Гардеробы, пространство под кроватями, шкафы под раковинами — однажды я встретил одного, который закрылся в старых напольных часах. Этот поселился здесь вчера, и я спросил директора, не оставят ли его для моих практических занятий с третьеклассниками.

  — Итак, первое, о чём нам следует спросить себя, — что такое Боггарт?

 Асмодея и Гермиона подняли руку. Что поделать, подумала Асмодея, баллы Слизерину набирать надо.

  — Асмодея, я думаю, что мисс Грэйнджер справится с этим вопросом — Сказал Люпин указывая на Гермиону. Слизеринцы тут же недовольно запыхтели, а Асмодея опустила руку.

  — Он меняет облик, — сказала Гермиона — Он может принять облик того, что, по его предположению, больше всего нас испугает.

  — Я сам не объяснил бы лучше, — сказал профессор Люпин и Гермиона засияла. — Итак, Боггарт сидит в темноте, ещё не приняв форму. Он ещё не знает, что напугает человека по ту сторону двери. Никто не знает, как сам по себе выглядит Боггарт, когда он один, но когда я его выпущу, он сейчас же превратится в то, чего боятся многие из нас.

  — Это значит, — продолжал профессор Люпин, предпочитая не замечать ужаса, написанного на лице Невилла, — что у нас есть перед Боггартом огромное преимущество до того, как мы начнём. Кто понял, в чём заключается это преимущество?

  Пытаться ответить на вопрос, когда рядом едва не прыгала Гермиона, было сложно, но Асмодея тоже подняла руку.

  — Слушаю тебя, Асмодея — Люпин взглянул на девочку.

  — Нас здесь много, так что он растеряется, и не будет знать, в кого нужно превратиться...

  — Именно, — сказал профессор Люпин, и Гермиона недовольно опустила руку.

   — Когда вы имеете дело с Боггартом, лучше быть с кем-нибудь. Это сбивает его с толку. Чем он должен стать — безголовым трупом или Плотоядным Слизнем? Однажды я видел Боггарта, который совершил такую ошибку — попытался напугать двоих сразу и стал половиной слизняка. А это уже было не очень страшно.

  — Заклинание, отпугивающее Боггарта, достаточно простое, но оно требует умственных усилий. Дело в том, что окончательно приканчивает Боггарта только смех. Что вам нужно сделать, так это заставить его превратиться в то, что вам кажется смешным.

  — Сначала попробуем без палочек. Повторяйте за мной… Риддикулус!

  — Риддикулус! — хором произнес класс.

  — Хорошо! — заметил профессор Люпин. — Очень хорошо. Но, боюсь, это была лёгкая часть. Одного слова недостаточно. И здесь появляешься ты, Невилл.

 Гардероб снова задрожал, но не так сильно, как Невилл, который шёл вперед, словно на эшафот.

  — Итак, Невилл, — сказал профессор Люпин. — Сначала главное: чего ты больше всего боишься?

 Губы Невилла дрогнули, но звука не получилось.

  — Извини, Невилл, я что-то не расслышал, — подбодрил его Люпин.

 Невилл дико оглянулся, словно прося о помощи, затем произнес тихим шёпотом: «Профессора Снейпа».

Почти все засмеялись. Даже Невилл виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался.

  — Профессора Снейпа… хм… Невилл, ты ведь живёшь с бабушкой?

  — Э-э… да, — нервно сказал Невилл. — Но… я не хочу, чтобы Боггарт и в неё превратился.

  — Нет-нет, ты меня не так понял, — сказал профессор Люпин, теперь улыбаясь. — Не расскажешь ли нам, какую одежду обычно носит твоя бабушка?

  Невилл явно опешил, но ответил:

  — Ну… всегда одну и ту же шляпу. Высокую с чучелом грифа. И длинное платье… обычно зелёное… и иногда шарф из лисьего меха.

  — А сумочка? — уточнил профессор Люпин.

  — Большая, красная, — ответил Невилл.

  — Хорошо, — сказал профессор Люпин. — Ты можешь представить её наряд? Четко видишь его перед глазами?

  — Да, — неуверенно сказал Невилл, явно думая о том, что будет дальше.

  — Когда Боггарт вылетит из шкафа и увидит тебя, Невилл, он превратится в профессора Снейпа, — сказал Люпин. — А ты подними палочку… так… и крикни «Риддикулус!» — и изо всех сил сосредоточься на одежде бабушки. Если всё пойдет как следует, профессор Боггарт-Снейп окажется одет в шляпу с грифом, зелёное платье и с большой красной сумочкой.

  Последовал взрыв смеха. Гардероб затрясся ещё сильнее.

  — Если у Невилла получится, Боггарт скорее всего переключится по очереди на нас всех, — сказал профессор Люпин. — Я прошу вас представить то, чего больше всего боитесь, и подумать, как придать этому смешной вид…

  Асмодея задумалась.. Чего же она боялась?

  — Невилл, мы отойдем, — тем временем сказал профессор Люпин. — Предоставим тебе свободное пространство, хорошо? Потом я вызову следующего… все отойдите, чтобы у Невилла всё получилось…

  Все отступили к стенам, оставив Невилла наедине со шкафом. Он был бледным и испуганным, но тоже закатал рукава балахона и держал наготове волшебную палочку.

  — На счет «три», Невилл, — сказал профессор Люпин, указывая палочкой на ручку гардероба. — Раз… два… три… давай!

  Из его палочки вырвался сноп искр и угодил в ручку. Шкаф распахнулся. Крючконосый и мрачный, из него вышел профессор Снейп, сверкающими глазами глядя на Невилла.

  Невилл попятился с поднятой палочкой, беззвучно открывая рот. Снейп приближался, запуская руку в мантию.

  — Р… р…Риддикулус! — пискнул Невилл.

 Раздался звук, похожий на удар хлыста. Снейп замешкался; он был теперь в длинном платье с шёлковыми оборочками и высоченной шляпе с поеденным молью чучелом грифа, а в руке у него болталась огромная малиновая сумочка.

  Раздался взрыв смеха, Боггарт остановился в замешательстве, и профессор Люпин крикнул: «Парвати! Вперед!»

  Парвати выступила вперед с каменным лицом. Снейп повернулся к ней. Снова раздался треск и на том месте, где он стоял, появилась запачканная кровью забинтованная мумия; её лишенное выражения лицо обернулось к Парвати, и она направилась к ней очень медленно, волоча ноги, поднимая закостеневшие руки…

  — Риддикулус! — крикнула Парвати.

 Бинты размотались и упали к ногам мумии, она запуталась, упала лицом вперёд, и её голова оторвалась.

  — Шеймус ! — крикнул профессор Люпин.

 Шеймус пробежал мимо Парвати.

  Хруп! Там, где стояла мумия, появилась женщина с черными волосами до пола и очень худым зелёным лицом — плакальщица банши. Она широко открыла рот и ужасный, непередаваемый звук наполнил комнату, протяжный, плачущий визг, от которого волосы на голове у парня встали дыбом…

  — Риддикулус! — закричал Шеймус .

 Баньши издала хрип и схватилась руками за горло: у неё пропал голос.

  Хруп! Баньши стала крысой, гоняющейся за собственным хвостом по кругу, затем — хруп! — гремучей змеёй, которая скользила и извивалась — хруп! — налитым кровью глазом.

  — Он сбит с толку! — закричал Люпин. — Мы подходим к самому важному! Дафна!

  Дафна поспешила вперёд.

 Хруп! Глаз превратился в отрезанную руку, которая перевернулась и поползла по полу, словно краб.

  — Риддикулус! — крикнула девочка.

 Раздался хлопок, и рука оказалась пойманной в мышеловку.

  — Великолепно! Рон, ты следующий!

 Рон выскочил вперед.

  Хруп! Несколько человек закричали. Огромный паук, высотой в шесть футов, волосатый, приближался к Рону, угрожающе щелкая челюстями. На мгновение Асмодее показалось, что Уизли застыл от ужаса. И тут…

  — Риддикулус! — закричал Рон, и ноги паука исчезли. Он покатился по полу, Лаванда Браун пискнула и отскочила в сторону, а паук катился прямо на Асмодею. Она подняла палочку, приготовилась, но…

  — Я тут! — вдруг закричал профессор Люпин, вырвавшись вперед.

 Хруп! Безногий паук исчез. Секунду все дико озирались, ища его глазами. Затем они увидели серебристо-белый шар, висящий в воздухе перед Люпином, который почти лениво произнес «Риддикулус!»

  — Вперед, Невилл, прикончи его! — сказал Люпин, когда Боггарт хлопнулся на пол, как таракан. Хруп! Снейп вернулся. На этот раз Невилл выступил вперёд, полный решимости.

  — Риддикулус! — закричал он, и на долю секунды они увидели Снейпа, всё ещё в кружевном платье, но стоило Невиллу громко засмеяться — Боггарт взорвался, разлетевшись на тысячу кусочков дыма, и пропал.

  — Отлично! — вскричал профессор Люпин, когда весь класс зааплодировал. — Замечательно, Невилл. Молодцы, ребята… Посмотрим… пять очков каждому, кто справился с Боггартом, десять Невиллу, потому что он сделал это дважды, и по пять Гермионе и Асмодее.

  — Но я ничего не сделала, — сказала Асмодея.

  — Вы с Гермионой правильно ответили на мои вопросы в начале урока, Асмодея, — мягко сказал Люпин. — Очень хорошо, прекрасное занятие. Домашнее задание: пожалуйста, прочитайте главу про Боггартов и составьте конспект… Принесете в понедельник. Это всё.

  Возбужденно переговариваясь, ребята вышли из учительской. Но Асмодее было невесело. Профессор Люпин намеренно не дал ей справиться с Боггартом. Почему?

  — Интересно, почему профессор Люпин боится хрустальных шаров? — задумчиво спросила Дафна.

  — Это был самый лучший урок Защиты от Тёмных Искусств на моей памяти! — Сказал Малфой, когда они вернулись в класс за сумками — Не хочется это признавать, но этот оборванец знает толк в защите!