"Ярость" "Крылья в пепле"

Дверь с грохотом распахнулась, сорвавшись с верхней петли, и в комнату ворвалась мама. Её белоснежные волосы, обычно аккуратно уложенные, растрепались, как после бури, а глаза — льдисто-голубые, как у всех чистокровных ангелов — сверкали тревогой и чем-то ещё, что я не могла уловить. Я уронила тетрадь на пол, перо выскользнуло из пальцев, оставив чёрную кляксу на странице. Лута, сидевшая рядом с учебником по истории магии, удивлённо подняла голову, её светлые кудряшки подпрыгнули. Мы готовились к завтрашним урокам, но этот взгляд мамы — острый, как лезвие, — означал одно: что-то пошло не так. И это "не так" всегда вело к хаосу. — Ярдана, Лута, нам нужно серьёзно поговорить, — её голос резал воздух, как клинок, отточенный годами командования. — Да, мам, слушаю, — я постаралась скрыть дрожь в голосе, но пальцы предательски сжались в кулаки. Меня зовут Ярдана, дома — просто Яра. Я чистокровный ангел, как мама, папа и моя младшая сестра Лута. Это гордость нашей семьи, так мама всегда говорит, хотя гордиться особо нечем. Мы живём на земле, в убогом городишке среди людей, прячем крылья под заклятиями и молчим о прошлом. Почему? Мне никогда не объясняли до конца. Всё, что я знаю, — родители что-то натворили. Что-то связанное с демонами. Этими мерзкими, гниющими тварями, от которых меня с детства учили держаться подальше. "Демоны — это яд, Яра, — повторяла мама, глядя на меня с холодной улыбкой. — Они сожрут твою душу, если дашь им шанс." Каждую ночь она рассказывала мне, как демоны разрывали ангелов на куски, как их чёрная кровь стекала по небесным камням Цитадели, как они выжгли наш дом, оставив нас изгнанниками. Эта ненависть стала частью меня, как крылья, которых я никогда не видела. — Вы переходите в новую школу, — мама выдержала паузу, её взгляд скользнул по нам, как луч прожектора по тёмной комнате. — Поместье Грох. На границе трёх миров: людей, ангелов и демонов. Слово "демоны" ударило меня в грудь, как молот. Воздух застрял в горле, кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Лута, наоборот, хлопнула в ладоши, её глаза загорелись: — Ого, это же не так страшно! Далеко от дома, конечно, но… — Не страшно? — я повернулась к ней так резко, что стул подо мной жалобно скрипнул. — Это катастрофа, Лута! Жить с ними? С этими тварями? Ты хоть понимаешь, что они с нами сделают? — Девочки, хватит, — вмешался папа. Он стоял в дверях, высокий и сутулый, с печальными глазами, которые всегда смотрели на нас с какой-то тоской. — Дочка, — его голос смягчился, как бывало, когда спорить с мамой было бесполезно, — всё уже решено. — Но почему? — я вскочила, стул с грохотом отлетел к стене. — Зачем нам это? После всего, что ты, мама, нам вбивала в головы? "Демоны — враги, демоны — смерть". А теперь что? Перемирие с этими выродками? Мама посмотрела на меня холодно, её губы скривились в циничной усмешке. — Потому что другого выхода нет, Ярдана. И не смей повышать на меня голос. Ты не знаешь и половины того, что пришлось сделать ради вас. Ради этого… шанса. — Шанса на что? — я шагнула к ней, чувствуя, как гнев кипит в груди. — Чтобы мы сгнили среди демонов? — Яра, — она наклонилась ко мне, её голос стал тише, но от этого только страшнее, — ты думаешь, мне это нравится? Но иногда приходится глотать яд, чтобы выжить. И ещё кое-что. Этрикс едет с вами. Он всё объяснит. Этрикс. Меня передёрнуло, как от удара током. Этот "наставник", которого мама навязала мне год назад. Высокий, жилистый, с длинными светлыми волосами, всегда завязанными в тугой хвост, и масляными глазами, которые смотрели на меня так, будто я была добычей. Его улыбка — тонкая, скользкая, как змея, — обещала только боль. Я вспомнила, как он впервые вошёл в наш дом. Мне было шестнадцать, и мама сказала: "Он научит тебя дисциплине, Яра". Дисциплина оказалась такой: он схватил меня за руку, когда я отказалась поклониться ему, и сжал так, что кости хрустнули. "Ты будешь слушаться, девочка, или я сломаю тебе крылья, которых у тебя даже нет," — прошипел он тогда, а потом швырнул меня на пол. Мама стояла рядом, скрестив руки, и кивнула: "Так и надо. Строптивость — это слабость." А через год я узнала, что после девятнадцати он станет моим женихом. Год свободы — всё, что у меня осталось. — Я не смогу жить с демонами! — вырвалось у меня, голос сорвался на крик. — И с ним тоже! — Яра, хватит, — мама отрезала, как ножом по стеклу. — Через три дня вы уезжаете. Собирайтесь. И не смей мне перечить, если не хочешь, чтобы Этрикс начал твоё "воспитание" прямо сейчас. Лута выбежала из комнаты, напевая что-то про приключения, её лёгкие шаги эхом отдавались в коридоре. Я рухнула на кровать, уставившись в потрескавшийся потолок. Ненависть к демонам жгла меня изнутри — меня с детства учили их презирать. "Они убили твоих предков, Яра," — шептала мама, пока я засыпала под её сказки о войне. "Они выжгли Цитадель, оставив нас изгнанниками." И вот теперь — перемирие? С теми, кого я должна ненавидеть каждой клеткой? День прошёл в каком-то тумане. Я сидела у окна, глядя на серые улицы, когда ко мне подошли Селеста и Рейн. Они всегда находили меня, когда я была на грани. Селеста плюхнулась рядом, её чёрные волосы упали на лицо, а Рейн прислонился к стене, скрестив руки. — Что за морда, Яра? — Селеста ткнула меня в плечо. — Опять мама довела? — Хуже, — я сжала подоконник. — Она отправляет нас с Лутой в какую-то школу. Поместье Грох. Там демоны. — Чтооо? — Селеста вскочила, её глаза загорелись. — Это шутка? После всего, что она тебе вбивала про этих рогатых ублюдков? — Не шутка, — я стиснула зубы. — И Этрикс едет с нами. Рейн нахмурился, его тёмные брови сошлись на переносице. — Этот гад? — его голос был тихим, но в нём звенела сталь. — Тот, что чуть руку тебе не сломал? — Да, — я опустила голову. — Мама думает, он "присмотрит". А через год я его жена. — Да она спятила! — Селеста хлопнула ладонью по столу. — Я бы ему глаза выцарапала, а твоя мать ещё и поддакивает. Что за сделка с демонами вообще? — Не знаю, — я пожала плечами, но в груди шевельнулось что-то холодное. — Она сказала, это "шанс". Но какой? — Мы поедем с тобой, — вдруг сказал Рейн, выпрямляясь. — Найдём способ. Не оставим тебя с этим выродком и рогатыми. — Точно, — Селеста ухмыльнулась, но в её глазах мелькнула тревога. — Держись, Яра. Мы что-нибудь придумаем. Они ушли, а я осталась с мыслями, которые жгли хуже огня. Ночь перед отъездом я не могла уснуть. Лута сопела в своей кровати, а я лежала, глядя в темноту, пока не услышала голоса за дверью. Мама и… Этрикс? Я бесшумно выскользнула из-под одеяла и прижалась к щели в стене — старый дом был полон таких тайных уголков. — Всё готово, — голос Этрикса был скользким, как масло. — Девочки будут в Грохе через три дня. — Хорошо, — ответила мама, её тон был холодным и резким. — Главное, чтобы Ярдана не узнала. Она слишком упрямая. — О договоре? — Этрикс хмыкнул. — Не узнает. А если что, я её быстро приструню. — Не переусердствуй, — отрезала мама. — Она нужна мне целой. А вот Лута… — Да, Лута, — он понизил голос, и я затаила дыхание. — Обещана Кайрону, приближённому верховного демона. Часть перемирия. Они получат её через год, когда она достигнет возраста. Цитадель в обмен на ребёнка. Хорошая сделка, не думаешь? — Это необходимость, — мама фыркнула. — Пусть демоны забирают её, если это вернёт нас домой. Я устала от этой грязи на земле. — А если Ярдана вмешается? — в его голосе мелькнула насмешка. — Не посмеет, — отрезала мама. — Она знает, что бывает с теми, кто мне перечит. Я отшатнулась от стены, сердце колотилось так, что казалось, оно разорвёт грудь. Лута — обещана демону? Какому-то Кайрону? Они продали мою сестру, мою маленькую Луту, ради Цитадели? Гнев и ужас смешались в горле, но я стиснула зубы, чтобы не закричать. Они меня не заметили. И не заметят. Я вернулась на кровать, сжимая кулаки так, что кожа побелела. Никто не тронет Луту. Я не позволю. В одиночку, если придётся, я разорву этот договор в клочья. Утро пришло слишком быстро. Папа гладил меня по руке на кухне, его пальцы дрожали. — Всё будет хорошо, Яра, — сказал он тихо. — Я это чувствую. Но… береги Луту. — Я буду, — я сжала его руку, скрывая бурю внутри. Он не знает, что я слышала. Или знает? Когда карета тронулась, увозя нас от дома, я прижалась к стеклу, глядя, как знакомый мир растворяется в тумане. Тени за окном шептались о предательстве, о крови и о том, что впереди нас ждёт нечто, чему нет названия. Я сжала кулак, чувствуя, как ненависть к демонам и Этриксу сливается в одно пламя. Они продали Луту. Но я не сдамся. Я спасу её. Даже если придётся сжечь этот Грох и всех, кто стоит за этим договором, дотла.