Искушение во сне

Глава 1: Сон с клубникой и дымом

Комната пахла скипидаром и старыми книгами. Анна сидела на подоконнике, прижав колени к груди, и смотрела, как дождь стекает по стеклу ручьями чернил. На мольберте застыл незаконченный холст — абстракция из мазков алой акриловой краски, смешанной с пеплом. Она назвала эту работу «Клубничный дым», хотя сама не понимала, почему. Так же, как не понимала, откуда взялся этот сон.

Он приходил трижды за неделю, всегда под утро, когда город затихал, а свет фонарей за окном становился молочно-туманным. Сначала появлялся запах — сладкий, почти приторный, как перезрелые ягоды, раздавленные подошвой. Потом звуки: гул, похожий на вибрацию басов в пустом клубе, но без ритма, без мелодии. И тогда возникали они — тени.

Не люди, не фигуры, а сгустки полупрозрачного света, танцующие в такт хаотичным вспышкам. Их движения напоминали то ли спаривание мотыльков, то ли ритуал. Анна чувствовала, как её тело тянет в этот танец, будто невидимые нити обвивают запястья. Но каждый раз, когда она пыталась шагнуть вперёд, пространство взрывалось дымом цвета спелой клубники. Просыпалась она с учащённым сердцебиением и вкусом железа на языке.

Кисти царапали холст, оставляя за собой следы ультрамарина. Анна добавила чёрный — слишком много чёрного, как всегда говорил преподаватель. «Ты прячешься за мраком», — ворчал он, разглядывая её работы. Но как объяснить, что эти сны не были мраком? Они пугали, да, но и манили, как пропасть, над которой кружат птицы.

Тюбик краски соскользнул со стола, оставив на полу кляксу, похожую на карту неизвестного города. Анна наклонилась, чтобы вытереть её, и вдруг заметила дрожь в пальцах. Руки помнили то, чего не могла объяснить голова — тепло чужих ладоней на бёдрах, губы у виска, голос, который она никогда не слышала наяву.

— Ты опять не спала? — дверь распахнулась, впустив запах кофе и духи подруги. Лиза замерла на пороге, держа два стакана с надписью «Лучшему ассистенту». — Боже, Анка, ты похожа на призрака.

— Призраки не потеют акрилом. — Анна попыталась улыбнуться, но губы не слушались.

Лиза подошла к мольберту, сморщив нос. — Опять эти твои сны? Может, пора к врачу? В прошлый раз ты говорила, что…

— Что просыпаюсь с синяками? — Анна закатала рукав. На внутренней стороне предплечья виднелось фиолетовое пятно, похожее на отпечаток пальцев. — Посмотри. Вчера его не было.

Подруга коснулась кожи кончиками ногтей, оставив мурашки. — Странно… Как будто кто-то действительно сжимал тебя. — Она отвела взгляд, внезапно серьёзная. — Ты уверена, что это не… Ну, может, ты ходишь по ночам куда-то?

Анна засмеялась, но звук получился нервным. — Да, я каждую ночь пробираюсь в запрещённые клубы, занимаюсь сексом с незнакомцами и стираю память. Классика.

Они замолчали, слушая, как дождь бьёт по крыше. Лиза допила кофе, оставив след помады на стакане. — Ладно. Но если эти синяки не пройдут, идёшь к моему дяде-дерматологу. Он тебе за пять минут объяснит, что никаких мистических следов от снов не бывает.

После её ухода Анна снова взяла кисть. На этот раз добавила белый — резкие мазки, будто вспышки света. Где-то там, в глубине холста, угадывался силуэт. Мужской профиль? Или просто игра воображения?

Ночью сон вернулся. Тот же клуб, те же тени, но теперь в дыму мелькнуло лицо — острые скулы, тёмные ресницы, губы, приоткрытые в полуулыбке. Он не танцевал. Он смотрел. И когда его пальцы коснулись её плеча, Анна почувствовала, как кожа вспыхнула, будто обожжённая льдом и огнём одновременно.

Проснулась она с криком. На простыне остались следы краски — алой, как кровь. Или как клубничный сок.

Анна села на кровати, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, готово было вырваться из груди. Она огляделась, но комната была пуста, лишь мокрые пятна на окне напоминали о ночном дожде. Взяв телефон, она заметила, что время близилось к полудню — снова проспала. Но это уже не волновало. Синяк на руке пульсировал, словно живой.

Она решила прогуляться, надеясь развеяться. Город встретил её серой дымкой и запахом мокрого асфальта. Анна шла, не замечая прохожих, пока не оказалась у старого заброшенного здания. Оно выглядело как забытый призрак прошлого — облупившаяся штукатурка, разбитые окна, сквозь которые пробивались лучи солнца. Что-то в нём манило её, словно магнит.

Внутри царила тишина, нарушаемая лишь каплями воды, падающими с потолка. Анна осторожно пробиралась между грудами мусора, пока не наткнулась на старую афишу. На ней было изображено лицо мужчины с пронзительным взглядом — тот самый, из её снов. В углу афиши виднелась надпись: «Клуб «Полуночник». Закрыт навсегда».

Вернувшись домой, она не могла избавиться от мысли о клубе. Синяк на руке казался всё ярче, словно оставляя послание. Вечером, лёжа в кровати, она снова погрузилась в сон. На этот раз он был другим — более реальным, осязаемым. Мужчина из снов стоял перед ней, его голос звучал чётко: «Не ищи меня». Но она не слушала, её тело само тянулось к нему.

Проснувшись, Анна обнаружила, что на её руке появились светящиеся цифры. Они исчезали, как только она пыталась их запомнить. Это стало началом её пути в мир, где сны и реальность переплетались, создавая лабиринт, из которого не было выхода.

Дни сливались в череду снов и пробуждений. Анна продолжала рисовать, пытаясь запечатлеть образы, которые преследовали её. Каждый новый холст становился отражением её внутреннего состояния — хаос красок, переплетение линий, тени, стремящиеся вырваться за пределы полотна. Синяк на руке не исчезал, а наоборот, становился всё более отчётливым, словно клеймо, связывающее её с неведомым миром.

Однажды, прогуливаясь по городу, Анна заметила здание, которое показалось ей знакомым. Это было старое арт-пространство, давно заброшенное. Она вошла внутрь и оказалась в полутёмном зале, где на стенах были развешаны картины, покрытые слоем пыли. Среди них она увидела изображение клуба «Полуночник» — тот самый клуб из её снов. На картине были изображены люди, танцующие в дыму, и мужчина с пронзительным взглядом.

Анна подошла ближе и коснулась картины. В этот момент она почувствовала, как её охватывает странное ощущение — будто она переносится в другое место. Она оказалась в клубе, где всё было реальным, но в то же время нереальным. Мужчина из её снов стоял перед ней и смотрел на неё с улыбкой.

— Ты наконец-то нашла меня, — сказал он. — Но теперь ты должна сделать выбор.

Анна не знала, что ответить. Она была растеряна и напугана, но в то же время чувствовала странное притяжение к этому человеку. Она понимала, что её жизнь больше никогда не будет прежней, и что она стоит на пороге неизвестного мира, где сны и реальность переплетаются в причудливый узор.

С каждым днём Анна всё больше погружалась в мир своих снов. Она рисовала картины, которые становились всё более яркими и реалистичными. Синяк на её руке светился всё ярче, словно указывая путь в неизвестность. Она знала, что должна разобраться в природе своих снов и понять, кто этот мужчина и что связывает их. Но она также понимала, что этот путь может привести её к неожиданным последствиям, и она должна быть готова к любым испытаниям.

В один из дней Анна решила посетить заброшенный клуб «Полуночник». Она хотела узнать больше о его истории и понять, как он связан с её снами. Клуб был в плохом состоянии — стены были покрыты граффити, а пол был усыпан мусором. Но Анна чувствовала, что здесь скрыто что-то большее, чем просто заброшенное здание. Она начала исследовать клуб, надеясь найти ответы на свои вопросы.

Каждый шаг по скрипучим половицам отзывался эхом в её сознании. Анна обнаружила старую дверь, ведущую в подвал. Спустившись вниз, она увидела комнату, обклеенную её собственными эскизами. На стене висела афиша клуба с надписью: «Полуночник — где реальность теряет границы». В углу комнаты стоял старый телефон, трубка которого пульсировала мягким светом.

Взяв трубку, Анна услышала шёпот: «Ты ближе, чем думаешь». В этот момент она поняла, что её сны — не просто сны, а ключ к другому миру, где правила реальности не действуют. Она должна была решить, готова ли она пойти до конца и раскрыть все тайны, скрытые за гранью сновидений.

Но страх и любопытство боролись в её душе. Она знала, что этот мир может поглотить её, но также понимала, что не сможет жить, не узнав правды. Сжав в руке кисть, она сделала шаг вперёд, готовая встретить неизвестность лицом к лицу.