Игрушка для чудовища

Глава 9

Ну что я тебе сделала, Кавьяр, а? Зачем так тормошить? 

Который был час, я не знала, но тот факт, что мои глаза нещадно щипало и резало, неоспорим. Всю ночь отмучавшись на холодном полу, я уснула предположительно к утру. 

А теперь вот явился он, мерзкий человек, и принялся меня трясти так, как будто от моего пробуждения зависела его жизнь. 

— Дава-а-й, — протянул грек. 

Я своих глаз так и не открыла. Просто лежала на боку, наслаждаясь злостью Клио. Все потому, что понимала — в ближайшее время он меня не накажет. Чувствовала. 

После неожиданного проявления внимания Кавьяра, в виде чая и одеяла, я позволила себе немного расслабиться. Да к тому же, необходимо было как-то втереться к нему в доверие. 

— Летти, — хлопнул по моей ягодице Кавьяр, теряя терпение. — Поднимайся. Нам пора. 

— Куда это? — пробормотала я, наконец, отрывая голову от пола. 

— Не твое дело. Ты должна беспрекословно следовать за мной. 

И вот опять вернулся недоносок-«господин». Легкий, но жутко раздражающий шлепок по щеке заставил меня распахнуть глаза окончательно. 

— У-у-у… — протянул грек в своей обычной насмешливой манере. — Какое же ты чудовище. 

— На себя посмотри, — бросила я охрипшим спросонья голосом. 

Но, на самом деле, «господин» выглядел намного лучше меня. Бодрый, чистый и даже веселый. Было такое чувство, будто это я всю ночь пила виски, а не он. Звякнула цепь, и Клио, подхватив меня под локоть, помог встать. 

— Жуткая анорексичная внешность. Когда ты поправишься? — покачал он головой. 

Я подвигала затекшей ногой, радуясь свободе, но в эмоциональном смысле никак это не проявила. 

— Природа так распорядилась. Не могу хорошенько потолстеть. 

— Идем, Марио ждет. 

— Опять? — вздрогнула я и тут же врезалась в спину Кавьяра, потому что остановился он чересчур резко, и обернулся. 

— Летти, мне еще сколько раз повторить, прежде чем до тебя дойдет, что спорить и задавать вопросы нельзя? — произнес грек так, словно хотел у***ь. 

— Простите, «господин», — помня о покорности, пробубнила я. 

Клио ни на секунду не поверил в искренность извинения. Это было заметно по его снисходительной улыбке и презрительному взгляду. На мгновение мою голову посетила мысль, что не будь Кавьяр таким жутким человеком, я, возможно, даже заинтересовалась бы им. Но, одернув себя и убедив в невероятности подобного поворота, я просто опустила глаза и уставилась на сверкающие туфли Клио. А он себя любит, однако. Всегда ухоженный. Даже прошлым вечером, пребывая в состоянии слегка «навеселе», грек держал марку и ни на мгновение не ударил в грязь лицом. 

— Молодец, — вымолвил Клио бесстрастно. — Ты на правильном пути, — и, приблизившись, наклонился так, чтобы заглянуть мне в глаза. Меня с паническим страхом внутри вновь засосало в темную пучину странного взгляда. Этот взгляд действительно был странным и жутким. Могут ли глаза говорить о душевных качествах человека? Я была уверена, могут. Еще одна вещь немного смутила меня: за время пребывания рядом с греком я умудрилась заметить — когда он был в ярости, его глаза делались почти черными, но в моменты редкого веселья или просто спокойствия темнота расползалась, и тогда проступали зеленые крапинки. 

— Имей в виду, я не верю ни одному твоему слову. Не пытайся обхитрить меня. После завтрака мы отправляемся в город. Твой жалкий вид вызывает у меня отвращение. Пора превратить тебя в нормальную наложницу… И не вздумай оттуда сбежать — отыщу и клеймо поставлю, а затем снова отпущу. Поверь, после этого и шагу ни сделаешь, как тут же загремишь за решетку. Проституция в этой стране не приветствуется. 

— Проституция? — шепнула я, не понимая, к чему грек клонит. 

— Именно. По знаку на теле любой догадается, кем ты являешься. 

— Все ясно? 

— Конечно. 

— Конечно? — Клио выгнул бровь. 

— Да, господин… — я чуть ли не подавилась словами, но все же сохранила невозмутимое выражение лица. 

Вот только греку это представление было не нужно. Он ухмыльнулся и, проведя кончиками пальцев по синякам на моей шее, кивнул. 

— Вижу, ты сменила тактику. Что ж, это хорошо. Так тебе самой легче станет. Иди за мной. 

Как оказалось позже, Кавьяр собирался свозить меня в город. Я вроде бы и рада была этому, но все же испытывала непонятное волнение. Тревожное чувство не покидало и тогда, когда Марио вводил мне противозачаточный препарат и пытался разговорить. И даже наскоро перекусив в своей комнате, я все никак не могла успокоиться. Но радостное предвкушение небольшого путешествия заглушило остальные чувства. 

Служанка Жанна вошла в комнату как раз в тот момент, когда я, нахмурившись, разглядывала свой до жути надоевший свитер. Она держалась уверенно и немного отстраненно, словно и не беседовала со мной прошлой ночью. 

— Привет, а я уж думала, Кавьяр запретил тебе со мной водиться, — мой насмешливый тон не укрылся от блондинки, и она, покосившись на меня, положила на кровать темные джинсы и водолазку. 

— Переоденься, — сказала женщина и направилась к двери. 

— Жанна, все в порядке? — смягчилась я. 

— Конечно, — обернулась блондинка, и, немного подумав, добавила: — Я должна за тобой присматривать, но не привязываться. Хозяин не любит этого. Извини, Летти, ты мне не подруга. 

Я кивнула, горько скривившись. 

— Понимаю. Спасибо за пояснения. 

Жанна больше ничего не сказала и молча покинула комнату. Испорченное настроение, конечно, не ускользнуло от внимания Кавьяра и, когда мы устроились в машине — намного меньшей, чем тот внедорожник — грек поинтересовался, чем я опять недовольна. 

— Все хорошо, — сухо ответила я и, отвернувшись, уставилась в окно. — Если это возможно в моем положении. 

Клио завел мотор и, тронувшись с места, снова пристал с вопросами. 

— Не доела? Или не выспалась? — заговорил он. — Снова будешь ныть мне о своей судьбе? 

Я прикрыла глаза, пытаясь притвориться спящей, но не тут-то было. 

— Летти, не прикидывайся. Я знаю, что ты не спишь. Отвечай, — проговорил Клио безапелляционным тоном. 

— Да что тебе нужно, а? — посмотрела я на него. — Просто плохо себя чувствую. Вот и все. 

Выдавать Жанну я не намеревалась. 

— Или, может быть, причина твоего мерзкого настроения кроется в чем-то другом? — пронюхал ложь Кавьяр. 

Я скоро начну подозревать в нем экстрасенсорные способности, честное слово. 

— В чем, например? — выдержала я тяжелый взгляд, даже не моргнув. 

Кавьяру пришлось отвернуться первому, и я ликовала из-за этой маленькой победы, хотя и знала, он просто должен следить за дорогой. 

— У меня прекрасная память, Летти, — заверил Клио, уставившись прямо перед собой. — Особенно на плохое. 

— Я поняла это. 

— Твои дерзости не останутся без внимания. Мы с этим разберемся. 

— Мы? 

Но грек проигнорировал мой вопрос и продолжил: 

— А насчет настроения, — улыбнулся он и взглянул на меня. — Думаю, тебя разочаровала Жанна. Она ведь говорила с тобой? 

Дьявольщина какая-то, честное слово. Ну как так можно? Мысли читает что ли? Или это на лбу написано? 

Соберусь сбежать, так грек сразу пронюхает. Придется действовать спонтанно, чтобы ни о чем не догадался. 

— Ну… да… говорила, — ответила я тихо. 

— Вот и правильно, что выслушала ее. Я предупреждал, дружбу заводить ни с кем не позволю. А не будешь соблюдать правила — пострадают другие. Чувство вины, похоже, уничтожает тебя быстрее всего. 

Надо же… Как легко он меня раскусил. Не напрасно моя мать говорила, что я абсолютно бесхитростна. Она, похоже, была права. 

— Вскоре, станет еще лучше, — рассказывал Кавьяр спокойно. — Проявится бытовой стокгольмский синдром. Будешь меня обожать и сзади бегать… Слышала о таком? 

— Слышала, — пробормотала я. — Не надо меня запугивать. Я одичаю еще больше. 

Клио хохотнул и покачал головой. 

— Потрясающая самоуверенность, — сказал, словно умиляясь. — Ты такая дурочка, даже разозлиться не могу. Знаешь ведь, захочу — приду в любое время суток, невзирая на твое состояние, настроение и внешний вид… 

Замолчал грек очень неожиданно, а я более и не пыталась продолжать этот разговор. Тоже притихла и уставилась в окно, наконец, обратив внимание на прекрасную архитектуру города. Возможно, это только для меня Касабланка казалась прекраснейшим местом на Земле. Свобода, какой бы она ни была, есть свобода. Поэтому и городом я восхищалась, абсолютно не скрывая своих эмоций — прилипла к стеклу и таращилась по сторонам. 

В этой части Касабланки я не была. Сбежав тогда из особняка, бродила в основном по пляжу и только единожды забрела на площадь. Очень уж боялась заблудиться в бесконечных улицах. 

Но теперь Кавьяр осторожно вел машину, вглядываясь куда-то вдаль, как будто хотел увидеть нечто неожиданное. Он свернул на более тихую улицу, затем еще левее и моему взору открылся бесконечный океан, сливающийся с небом в одно целое там, где тянулась линия горизонта. С востока скользнули лучи утреннего солнца, которое нерешительно выглядывало из-за плотных облаков, вселяя надежду на хорошую погоду. 

— Маяк, — указал Кавьяр направо. — Хотя ты, наверное, уже видела. 

В точку. 

— Красиво, — кивнула я. 

— Очень красиво, — согласился грек и прибавил газу. 

Тревожное чувство вернулось. Я покосилась на Клио и занервничала еще больше. 

Что-то было не так. Несомненно. Он выглядел напряженным, немного озадаченным, но, в целом, держался уверенно. Однако его телефонный разговор с Хавьером, почему-то заставил меня почти вжаться в сиденье. 

— Он людей прислал… — пояснял грек охраннику. — Да, я уверен, Хави… Пока не вернемся… Нет… Это приказ… Я должен закончить некоторые дела… У меня встреча, Летти будет со мной… Я позвоню, — и сунул сотовый в карман куртки. 

Спросить, что не так, я боялась — вовсе не гнева Кавьяра, а его ответа. Кто знает, какие дела он водит? Явно проблемы именно из-за этого. 

— Немного пригнись, — отчеканил Кавьяр ледяным тоном. 

Мне даже спорить не хотелось. Я просто тихонько сползла вниз — почти легла — и затаила дыхание. 

— Ты чего? — удивился грек, бросив на меня насмешливый взгляд. — Под сиденье собралась спрятаться? 

— Ты же сказал… 

— Ну, не настолько же, — усмехнулся он и щелкнул меня пальцем по носу. 

Я почувствовала себя самой настоящей дурой и осторожно выбралась из «укрытия». 

— Разве нас не хотят у***ь? — поинтересовалась я, будто оправдываясь. 

— Нас? Скорее, меня. На твою «драгоценную» жизнь никто не покушается, — съязвил Кавьяр, выезжая на центральную улицу. — А вот и наш магазинчик. 

Грек затормозил так, что раздался визг шин. Люди бросились врассыпную, как будто машина неслась прямо на них. На деле же грек ловко припарковался и, пулей выскочив из автомобиля, выволок меня на оживленную улицу. Я и сама выбралась бы, да вот только меня настолько поразило возбужденно-веселое настроение Клио, что я буквально приросла к сиденью, глядя на грека, словно впервые увидела. 

— Шагай-шагай, — подгонял меня Кавьяр, толкая в спину в направлении небольшого магазинчика, а, оказавшись внутри, я поняла, что нельзя так пренебрежительно отзываться о столь уютном и умело отделанном помещении. Это был не магазинчик, это был настоящий бутик. 

Неожиданно, конечно. Такое впечатление, что владелец магазина хотел спрятаться от покупателей, но, разумеется, я ошибалась. В таких местах конечно же должны быть постоянные клиенты. И что-то подсказывало мне — Кавьяр был одним из них, потому что стоило нам войти, как навстречу выскочил низенький смуглый мужчина и залепетал на французском. Грек удивил своими способностями, отвечая управляющему непринужденно и абсолютно свободно. 

— Иди с ним, — приказал Клио, оглянувшись через плечо, а сам устроился в кресле у стены и достал сотовый. Наверняка собрался утрясать вопросы с преследованием. 

Я послушно поплелась за мужчиной, который бесконечно что-то лепетал и вел меня по узенькому коридору. Только вначале казалось, что магазин совсем крошечный, а, следуя за управляющим, я убедилась в обратном. Видимо, бутик растянут на весь первый этаж. С улицы не разберешь, а вот внутри магазин оказался действительно большим. Достаточно скромная, но очень богатая обстановка, создавала приятное впечатление. Однако, заметив себя в одном из многочисленных высоких зеркал, развешанных на стенах коридора — наверное, пытались зрительно расширить узкое помещение — я осознала, что выгляжу, как настоящая уличная бродяжка. Стало так неловко, я даже к нежно-розовым обоям побоялась прикоснуться и, входя в комнату вслед за «болтуном», мне уже не было так весело и любопытно, как ранее. Но все же судорожный вздох сорвался, потому что светлое, просторное помещение, особенно после темного коридора, привело меня в полнейший восторг. 

Солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытые шифоновые занавески, и от мягкого желтоватого света белоснежная обивка мебели не казалась такой непрактичной и навязчивой. 

— Добрый день, юная леди, — выплыла из-за ширмы, расписанной яркими розовыми цветами, немолодая женщина с вполне типичной внешностью азиатки. — Я помогу Вам с переводом. Ясмин говорит слишком быстро даже для французского языка. Постараюсь поспевать за ним. 

Женщина и сама говорила на английском не очень уверенно. Так что я вовсе не надеялась на ее помощь. 

Этот самый Ясмин потащил меня к креслу у зеркала и, усадив, начал с преувеличенным интересом разглядывать мои волосы. 

Надо отдать «болтуну» должное — он долго колдовал надо мной и несмотря на то, что часто размахивал у меня перед носом ножницами, словно угрожая у***ь, все же завершил миссию. Конечно, свое терпение Ясмин убил окончательно, зато был очень доволен результатом проделанной работы. Как, впрочем, и я. Только не то, чтобы совсем в восторг пришла… Просто непривычно было, будто из зеркала на меня смотрела незнакомка. 

Обрезав мои спутанные и посеченные кудри, «болтун» оставил среднюю длину, тщательно сбрызнул чем-то приятно пахнущим, только немного приторным, и еще раз расчесал. 

— Ясмин говорит, что так намного лучше. Все равно, конечно, завьются, — поясняла азиатка с улыбкой, но, как и положено восточным женщинам, не проявляла никаких эмоций. — Намочишь, так и кудри сразу же вернутся. Но теперь не будут… Э-э-э… Как же это правильно? Ме… Мешать, кажется. 

Я кивнула тоже с улыбкой, мол, все верно, и посмотрела на Ясмина. Он уже перебирал одежду, скрывшись между рядов с вешалками, только ноги были видны. Мужчина высунулся и что-то сказал, но в переводе я не нуждалась. И так было понятно — нужно подойти. 

У азиатки зазвонил сотовый, и она, даже не взглянув на нас, вышла за дверь. 

Ясмин о чем-то лепетал, при этом протягивая мне стопку нарядов. 

— И что мне с этим делать? — поинтересовалась, глядя на «болтуна» чересчур выразительно. 

Он закатил глаза и указал пальцем в сторону примерочных кабинок. 

— Боже… — пробормотала я, задергивая темно-синюю штору. 

Положив гору нарядов на пуфик и, схватив первое попавшееся, я принялась переодеваться. Признаться, я была очень даже не против сбросить с себя этот дурацкий свитер и большие джинсы. Да и кроссовки мне знатно опостылели. Ясмин, особо не скромничая, отдернул занавеску, поставил на пол пару черных ботинок и вновь исчез. Я нервно вернула штору на место и, одевшись в очень удобные темные джинсы и чертовски приятный мягкий свитер — наверное, кашемировый — быстро обулась. 

— Ясмин, — позвала я, выскочив из кабинки. — Отличный вкус. Как раз то, что надо. Стиль, который называется «Отсутствие какого-либо стиля». Ясмин? 

Стояла тишина. Полная и немного пугающая тишина. Вроде белый день, светлое помещение, да и я не одна в здании, а стало так страшно, будто оказалась ночью на кладбище. И не на этих сказочных готических захоронениях со статуями ангелов, а на нашем настоящем русском кладбище. 

Чертовщина быстро заполонила мозг, хотя от природы я не была трусливой, тем более суеверной. Одернув себя, я направилась к двери и, как только открыла ее, замерла на месте, потому что лбом уткнулась в холодное дуло пистолета. 

— Назад, — проговорил незнакомец тихим голосом. 

Конечно пришлось подчиниться. Он вошел и прикрыл за собой дверь. 

— Иди туда, — указал в сторону гардеробной. — Теперь направо. 

Я молчала и делала, что говорят. 

— Быстрее, давай, — подтолкнул мужчина в спину, и я чуть не растянулась на полу, зацепившись за что-то… 

Или за кого-то? 

Я взглянула вниз и тихонько вскрикнула, накрыв рот ладонью. Ясмин лежал в луже собственной крови… С перерезанным горлом… 

Что за черт здесь происходит? 

— Да иди ты уже! — рявкнул незнакомец, вытолкав меня за дверь, которую сразу и нельзя было разглядеть. 

Это был запасной выход и о нем, по-видимому, знали далеко не все. Значит, бандиту кто-то поведал маленький секрет. Как я поняла, оказались мы на заднем дворе магазина, и нас уже ожидала машина. Вот тогда, когда мне стало дурно и перед глазами все еще стояло перекошенное лицо прирезанного Ясмина, я закричала во все горло, рванув обратно к двери, но внезапно на меня навалилась темнота… 

Ничего не вижу… Я очнулась или по-прежнему в бессознательном состоянии? Если первое, то почему так темно… 

Скрипнул, вероятнее всего, засов и желтая полоска, как будто грязного света просочилась в помещение. Звук ударился о стены гулким эхом, и ситуация немного прояснилась — подвал. 

Я не ошиблась и, когда незнакомец, лица которого не было видно, открыл дверь настежь, огляделась. 

Стул — на нем я и сидела — стол, к которому была прикована наручниками, и обычная табуретка, стоящая у стены. Ни окон, ни хотя бы малюсенькой щелки в стене — сплошной монолит из бетона. Судя по жуткому холоду и затхлому запаху сырости, меня упрятали прямо в подземелье. Отвратительное давящее чувство непременно надавило сверху. Иначе быть не могло — я даже метро ненавидела. Это клаустрофобия, хотя, вероятно, не совсем она. Вот и в этом подвале меня залихорадило, и я начала дышать чаще и более отрывисто. Нужно было держаться. До истерики оставалось немного. 

— Поговорим? — напомнил о себе мужчина, включив скудный мутноватый свет, и, придвинув табуретку к столу, уселся напротив меня. 

Он сцепил пальцы рук и принялся сосредоточенно рассматривать мое лицо. 

— У меня есть выбор? 

— Конечно, — улыбнулся мужчина, а я уставилась на него, желая запомнить все до мелочей. — Можешь не отвечать и получишь за это по своей милой мордашке. Но есть и второй вариант: расскажи мне все о Клио Кавьяре и возможно выживешь. 

Вот за что мне это? За что? Почему враги грека похищают именно меня? Почему хотят использовать именно меня? Какой им толк именно от меня? 

— Я ничего о нем не знаю… 

Мою голову отнесло назад так внезапно, что я даже не успела приготовиться. Во рту сразу же появился привкус крови, а в ушах зазвенело. Какое забытое, но знакомое ощущение. Случалось подобное и в детдоме, и в колледже, но я успела отвыкнуть от этой боли, потому глаза заслезились. 

— С чего ты вообще взял, что я что-то знаю? — спросила тихо и, не удержавшись, сплюнула кровь на пол. 

— Ты живешь в особняке Кавьяра. Разве этого недостаточно? — мужчина со своим паршивым колким взглядом и немного крючковатым носом тут же заработал прозвище «ястреб». Очень уж на него походил. 

У меня все еще звенело в ушах, потому слышала я похитителя, словно из-под толщи воды. 

— Давай так. Ты мне сейчас поведаешь о делах твоего дружка и его папаши, а я взамен обещаю отпустить тебя. Вернешься к Кавьяру и передашь «привет». Это будет наилучшим вариантом. Итак, какое отношение Клио имеет к организации «Черный крест»? 

О чем он? 

— Я ровным счетом ничего об этом не знаю, — попыталась вложить в свои слова как можно больше искренности. — Да пойми ты, я… Я всего лишь… 

Внезапно в душу закрались сомнения. А стоит ли признаваться, кем являюсь для Кавьяра? Возникло острейшее ощущение опасности. 

— Что? — подался вперед «ястреб». 

Пришлось выдать лишь кусочек правды, а иначе бы он меня точно пристрелил. 

— Я просто очередная подружка Клио. Он не допускает меня к своим делам. Знаю только то, что у него куча денег и прибыльный бизнес. 

— Какой именно? 

— Фабрики… Или заводы… Что-то с мебелью, кажется, связано… — пролепетала я, начиная сильно нервничать. 

— Эй-эй, — нахмурился мужик. — Не вздумай отключиться. Ты еще пригодишься… Слушай внимательно. Подведешь — убью. — Я даже не усомнилась в правдивости его слов. — Вернешься к своему уроду и выведаешь все о «Кресте», ясно? 

Я энергично закивала. Чего же непонятного? Теперь мне точно конец. Шпион из меня паршивый — не раз убедилась — и грек быстренько это дело прикроет. Скорее всего, меня убьют. К тому моменту, когда Кавьяр обнаружит в своем доме стукачку, и информация попадет в руки вот этого бандита с ястребиным лицом, от меня и мокрого места не останется. Но мне было самой интересно, что же скрывает Клио. 

Бандит внезапно прищурился, и его лицо стало хитрым. 

— Хочешь узнать, что такое «Черный крест»? — ехидный голос резанул по ушам. 

Я вдруг поняла, чего добивается «ястреб». Явно намеревается напугать меня темными секретами грека, думая, что я разочаруюсь в «любимом» и предам его. Вот только кое в чем бандит ошибся. Нужно было для начала узнать, кто я, а потом уже просить меня о помощи. Я и без них пытаюсь спастись от Кавьяра. 

— Может, разочарую тебя, — вздохнул он и нарочито небрежно добавил: — Летти Тейлор. 

Черт! Черт вас всех подери! Значит, дело гораздо серьезнее, чем я полагала. Он меня знает, соответственно, намеренно затащил в этот подвал, чтобы заслать в логово Кавьяра «своего агента». 

— Мой хозяин очень хочет перенять бизнес твоего хозяина. Но для этого ему необходима информация, которую предоставишь ты. Уяснила? 

— Не боишься, что я, вернувшись, просто расскажу Кавьяру обо всем, и на этом твоя история закончится? — спросила я осторожно, понимая, что сильно себя подставляю. Ведь стоит «ястребу» вдруг передумать и меня в порошок сотрут. 

— Вообще-то, я в курсе, как твой господин наказывает тебя, Летти, за плохое поведение. Вот уж не думаю, что ты мечтаешь о нем днем и ночью, — усмехнулся мужик. 

Хм. Значит, есть у него свой человек в особняке Клио. Любопытно. 

— Что ж, — кивнул бандит, видимо, все поняв по моему лицу. — Так-то лучше. Мое дело малое: рассказать о «Черном кресте», отвезти обратно в город и ждать новостей… 

В город? А мы где? 

— Эта организация, которая имеет огромную власть, я бы сказал — во всем мире, но есть страны, которым, мягко говоря, плевать на представителей «Креста». Таких государств мало, но они держатся и по-прежнему не сдают позиций. Одна из этих стран-бунтарей Россия. Ты, наверняка, слышала, что русские девушки очень высоко ценятся у покупателей «живого товара». Как бы там ни было, правительство неплохо справляется с проблемой работорговли. Однако есть одно огромное «но». Женщины сами, невзирая на предупреждения, толпами несутся на отдых в потенциально опасные места. «Черный крест» не упускает своих возможностей и пополняет ряды секс-рабынь с завидной регулярностью… 

— Так это просто организация? Что такого в ней страшного? 

— Оттуда не выбраться… По крайней мере, нужно многое отдать, чтобы вытащить человека из «Креста». Там «правят балом» не простые смертные, а самые серьезные, богатейшие люди, — «ястреб» даже вспотел, рассказывая мне об этой загадочной организации. Как будто до смерти испугался, опасаясь, стать одним из заложников «Черного креста». — Мало тех, кто вернулся к своим родным… Короче, это тебе не страшилка на ночь, а пища для размышления. Твой Кавьяр… 

— Он не мой… 

— …вытворяет жуткие вещи с бабами, попавшими в его лапы. И самое паршивое, что он один из «крестовых». Это мы так называем… Добудь информацию. Мой хозяин ждет. Не тяни с этим, пока Кавьяр не усугубил ситуацию. 

Моя голова раскалывалась надвое от количества новостей. Что же там такое творится в этом «Черном кресте»? Чем занимается грек? И кто в этой истории прав, кто виноват? Вдруг Кавьяр, напротив, пытается перекрыть им воздух и поэтому они взъелись? Что-то я ничего не понимаю. Да и не хочу, если честно. Соваться в разборки влиятельных людей — не самое благоразумное занятие. 

— Давай, ты меня освободишь, — предложила я решительно. — И отвезешь домой… Эм… В особняк… 

— Хм. А всего-то пару недель прошло. Уже привыкла, — скривился бандит, отстегивая наручники. — Проваливай. Мои напарники тебя отвезут. 

Я поплелась к двери быстрее, чем следовало, поэтому начала спотыкаться — ноги затекли. 

— Летти, — окликнул мужик. — Имей в виду, если через неделю от тебя не услышу ни звука, мы увидимся вновь. Только настроение мое будет уже очень-очень плохим. 

— Мне что, записку прислать? — съязвила я. — Или гонца отправить? 

— Вариант с запиской вполне подойдет, — полное отсутствие юмора. — Оставишь ее у ворот. Там растет розовый куст, вот под ним и спрячь послание. 

Похоже, реально весь мир сошел с ума. Игры на выживание с цепями и письмами. Настоящие восточные страсти. 

— Пожалуй, я бы лучше осталась здесь, — пробормотала себе под нос и вышла, — чем встретилась с разъяренным Кавьяром. 

А место, в котором меня держали, в самом деле, оказалось за городом. Сплошная пустошь. Далеко же меня занесло. Весь обратный путь я мечтала, о том, что вот-вот на машину нападут бандиты, убьют двоих головорезов с одинаковыми прическами и квадратными лицами, и увезут меня в Чикаго. Потом меня покажут по телевидению, и я буду плакать, рассказывая, как ужасен Клио Кавьяр. 

Черт подери, никогда не смогла бы сделать ничего подобного. Просто ненавижу публичность и жалость. Не потому, что считаю себя не такой, как все, а, напротив, я — серая масса, которая не нуждается в сострадании. В мире есть люди более несчастные, чем я. Как раз им не помешала бы гуманность. Вот только на словах мы все такие справедливые и понимающие, а как на самом деле помочь кому — нас уже нет рядом. 

Нервирует. Не показная сострадательность и не напускная жалость, а трусость нервирует. Неужто нельзя просто промолчать и перестать делать вид, что нам не все равно? Все равно ведь. Наплевать на чужое горе — «у нас своих проблем по горло». Пусть несчастные останутся в одиночестве и без поддержки, зато лгать им в лицо уже никто не будет. Каждый сам за себя. Я уяснила это правило со времен сиротского детства. Других правил я для себя не придумывала. 

Пока меня несло по просторам моего ошалевшего мозга, машина затормозила у той самой мечети, что располагалась рядом с особняком. 

— Проваливай, — бросил через плечо один из «близнецов» и мне пришлось выпрыгнуть из автомобиля. 

Бандиты умчались прочь, а я поплелась к воротам особняка, чувствуя себя собачкой, вернувшейся домой. Только в отличие от благодарного животного, радости я не испытывала и хвостиком не виляла. Наоборот, хотелось открыть калитку ударом ноги. Но не получилось, потому что стоило мне только приблизиться, как щелкнул замок, и кто-то сильный и злой втащил меня во двор. 

Ну, конечно, камеры видеонаблюдения, как я могла забыть? Такой глупой была, когда тот побег совершала. Не догадалась даже, что весь день за мной следили. Теперь-то я все понимала. 

— Ну что, малышка, нам предстоит долгий разговор, — прошипел Кавьяр, прижимая меня спиной к воротам. — Очень интересно послушать твою версию. 

Действительно, а какая моя версия? Вот же «ястреб» чертов! Хотя бы подсказал чего путного. Опять самой расхлебывать. 

— Могу точно сказать, — пропищала я, втягивая голову в плечи. — Ясмина не убивала. Он сам… 

— Сам себе глотку перерезал? Оригинально, Летти. В дом, живо! 

Я сорвалась с места так стремительно, что запнулась и растянулась на газоне. 

— Иисусе! Дура неуклюжая, — раздалось над головой. 

— Такое впечатление, что я на твоем фоне ребенок, — пробормотала устало. 

— Восемь лет разницы, — рявкнул грек и, поставив меня на ноги, подтолкнул в спину. — Восемь гребаных лет, а ведешь себя, словно малолетка. 

— Клио, послушай, — начала было я, но тут же осеклась под взглядом Кавьяра. — Господин, можно мне хотя бы оправдаться? Я ведь не на вечеринке была. 

— Говори, — смиловался грек. 

— Меня похитили трое… Не знаю, чего хотели. Сказали тебе «привет» передать. И… 

Вздохнула, сделала вид, что ничего не поняла. 

— Предупредили насчет «Черного креста». Все. Больше ничего. 

Я затаила дыхание, наблюдая за побелевшей физиономией Кавьяра. Он стал тих и мрачен, что пугало гораздо больше открытого гнева. Подумал немного и посмотрел на меня. Прямо в глаза, в самую душу. 

— Ты их знаешь? — спросил Клио вкрадчиво. 

Ох, заподозрил меня наверняка. 

— Н-нет… Что ты… Вы… Господин… Впервые видела. 

Предательский голос подвел как раз, когда было нельзя. Не выдержать мне такого взгляда. Моргнула, чуть ли не заплакав от нервного напряжения. 

— Что-нибудь еще говорили о «Кресте»? 

— Ничего. 

На этот раз прозвучало увереннее. 

— Хорошо, — кивнул Клио и, приблизившись, кажется, решил уничтожить меня взглядом. — Потому что, если ты лжешь, Летти, наказание будет страшным. 

Скажи грек эти слова в гневе, я бы, вероятнее всего, наплевала на их смысл. Но вот такое выражение лица в совокупности с абсолютно ненормальными глазами, выбило из меня всю дурь. И я даже решила пока отложить свои действия по поводу вынюхивания информации. Инстинкт самосохранения, что ли? 

Ну их с такими разборками. Я похищенная девушка, а не Лара Крофт. Тягаться с Кавьяром — смерти подобно. Лучше и не соваться в это.