Спасти Новый год!

Год Дракона. Часть 6

Постепенно тарелки пустели и новых уже не появлялось. Даже Кыш-Бабай перестал есть.

— А теп… ик… ерь предлагаю всем пос-с-смотерть мою колеси… калеси… коллекцию, — заплетающимся языком объявил Лаожен.

— Это интересно? — тихонько просила Вероника у Николая.

Она, конечно, старалась пить поменьше, но все-таки будучи подшофе, совсем не хочется смотреть коллекцию бабочек или марок.

— Дядя Лао обожает хвастаться своими сокровищами. Там всякие старинные вазы, статуэтки и резные ширмы. Если смотреть первый раз, то будет занятно, — сообщил Николай.

— Главное, не прислушиваться к той нудятине, которую он будет нести, — добавила Беффана.

В итоге смотреть коллекцию пошли Вероника, Николай, семейство Клаус, Беффана в компании Вайнахтсмана и Пер Ноэля, Гор Дада во главе своей армии джигитов и Санта-серфер с Китти. Вероника подозревала, что большую часть мужчин интересовали как раз прелести последней, а вовсе не вазы да статуэтки. Удивительно, что горячие кавказцы не атаковали миссис Клаус. Видимо, ее замужний статус напрочь гасил даже их мощное либидо.

Пройдя по нескольким коридорам, Лаожен привел компанию к огромным золотым дверям, которые открыл большим ключом, висевшим у него на шее под халатом. За створками оказалась небольшая полутемная комната, где на подсвеченных постаментах стояли произведения китайского искусства. Расписные фарфоровые вазы. Деревянные фигурки тонкой работы. Нефритовые статуэтки. Вырезанные из белой кости шарики, вложенные друг в друга таким хитрым образом, что не понятно, как такое вообще возможно. Возле каждого предмета Лаожен подолгу вещал, описывая, какой он древний да как трудно его делать. Выходило, что китайцы мазохисты почище Вайнахтсмана — выбирают самый неудобный материал для создания шедевров, да еще и делают их супер-солжными.

В связи с наступлением года дракона Лаожен особо выделил небольшую, размером с кулак Вероники, фигурку из зеленого нефрита.

— Этой статуэтке дракона пять тысяч лет! Она — ровесница Китая!

Для времен до нашей эры фигурка была сделана действительно очень искусно: у дракона были тщательно вырезаны клыки, усы, когти и даже чешуя.

Но Веронике больше всего понравился старинный свиток — картина с изображением кота и бабочки. Как оказалось, это иносказательное пожелание долголетия. Слово «бабочка» на китайском звучит как «долго», а «кот» — как «летие». Вот уж точно шарады не для летящего среди паров алкоголя мозга.

По возвращении с экскурсии всех гостей ждал еще и концерт. В одном из залов особняка Лаожена обнаружилась сцена и ряды кресел. Перед гостями выступили акробаты, совершавшие немыслимые кульбиты, прекрасные танцовщицы в струящихся шелках и уборах из цветов (бурные овации от джигитов прилагаются), мастера китайских единоборств (бурные обсуждения приемов от джигитов прилагаются). Завершил представление танец львов — два гимнаста, встав друг на друга, надели большую голову китайского льва с гривой и попону. Выглядело так, будто это причудливое существо действительно живое. Таких зверей было несколько: красный, розовый, лиловый, зеленый и синий.

И под занавес на сцене появился дракон. Обычно такие тканевые фигуры носили на китайских праздниках на шестах, но этот золотой красавец парил сам.

Вероника отбила ладони, хлопая. Представление действительно получилось шикарным.

После концерта Лаожен провел всех гостей в холл с мягкими диванами, откуда отходили несколько коридоров с дверями. Видимо, он уже был настроен завершить торжество и отправить гостей спать. Даже начал толкать очередную речь.

Но у Гор Дады были другие планы.

— Какой праздник да без танцев?! Асса! — гаркнул он и тут же откуда-то полилась бодрая мелодия лезгинки.

Джигиты пустились в пляс, топая так, что, казалось, из-под их ступней вот-вот полетят искры. Беффана присоединилась к веселью, вплывая в круг танцующих лебедушкой. Китти попыталась повторить ее движения, хотя в купальнике смотрелась весьма странно.

Вероника предпочла танцевать возле Николая, они на пару изобразили нечто, отдаленное похожее на лезгинку. Потом Беффана хлопнула в ладоши и «включила» Челентано.

И понеслась.

Каждый новогодний волшебник наколдовывал свою любимую музыку и все дружно отплясывали то под зажигательную латину, то под французский шансон, то под Рамштайн, то под Джимми-джимми, то под Руки Вверх (у Вероники был плохой музыкальный вкус), то под Ягоду-малинку (у Николая — еще хуже). Вот она, дружба народов во всей красе.

Вероника отрывалась по полной, шампанское весело бурлило в крови, рядом смеялся Николай. Хотелось навсегда запечатлеть в памяти эти прекрасные мгновения: легкость в теле и голове, где не осталось никаких мыслей, кроме того, какое движение сделать, да какую песню выбрать.

Но вот ноги начали наливаться свинцом, а рот то и дело открывался не для того, чтобы подпеть известной песне, а чтобы зевнуть. Кое-кого из гостей, например, Синтеркласа и Папу Ноэля, слуги уже проводили в их комнаты.

— Последняя песня, — объявил Лаожен.

Вероника ожидала, что он как и раньше поставит что-то китайское. Но зазвучал бессмертный новогодний хит ABBA. Да, пожалуй, это было правильно, горько-сладкая лиричная композиция о том, что праздник закончится, но будут и другие.

Николай что-то шепнул и в воздухе появились светящиеся огоньки, парящие точно светлячки. Беффана и Пер Ноэль, а также семейство Клаус начали двигаться в медленном танце. А Николай с Вероникой просто обнялись и наблюдали, как огоньки кружатся в такт мелодии.

После такого уже действительно пора было на боковую. Слуга по одному из коридоров проводил Веронику и Николая к их комнате. Там было уютно и приятно пахло мандаринами. У стены стояла большая кровать под балдахином, посреди комнаты кресла и диван обступили небольшой резной столик из красного дерева. Мягкий золотистый свет настраивал на расслабление.

— Ну как, вечеринка оказалась не такой страшной, как ты думала? — с улыбкой спросил Николай, снимая кафтан.

— Было весело, — ответила Вероника. — И твои, скажем так, коллеги все очень милые, пусть и со странностями. Как мне все-таки повезло иметь такого волшебного кавалера: ты мой пропуск на разные элитные мероприятия.

Николай усмехнулся шутке и, обняв Веронику за талию, чмокнул ее в шею.

— Надеюсь, ты любишь меня не только за это.

Ощутив, как он мягко снял магией ее опьянение, которое уже стало тяжелым, Вероника шутливо заметила:

— Ага, еще за то, что с тобой я могу бухать, сколько захочу, и потом не придется близко общаться с унитазом.

Они дружно рассмеялись, а потом занялись приготовлениями ко сну. В сумке, которую принесли в их комнату, имелись разные гигиенические принадлежности и две одинаковых пижамы: красные с белыми елочками и снежинками.

Приняв душ и почистив зубы, Вероника улеглась на мягкую кровать. Вскоре Николай присоединился к ней под одеялом. Приобняв его за талию, Вероника игриво произнесла:

— Ты был хорошим мальчиком в этом году?

— А ты, похоже, научилась плохому от Вайнахтсмана и Беффаны? — Николай чмокнул ее в губы, пощекотав бородой, и запустил руку под пижамную кофту…