Орккрафт. Последняя битва

Загадка Скаллена

И гном сделал несколько энергичных жестов руками, как если бы обсуждал с соратником процесс лесозаготовки. Позади послышалось кряхтение, потом ровный голос денщика ответил:

– Еле дотянулся.

– Хорошо. Вынь из ножен и положи оба клинка себе на колени. Аргантэль, ты как? Есть чем встретить?

Эльф едва заметно утвердительно качнул головой:

– Можешь не сомневаться.

– Тогда, поехали. Дядюшка, держи левую сторону. А я стану направо палить.

Инженер тронул с места «Ревуна». Управляя им одной рукой, другой он до половины вытащил из карманов оба пистоля, наощупь проверил запалы аркебуз. Гном старался действовать небрежно – водитель по ходу движения что–то подлаживает в своем железном коне.

Легкий ветерок лениво шевелил пушистые хвойные ветки. Солнечные зайчики бегали по глянцевым иголкам. Но где – то там среди кедровых лап затаились внимательные глаза. Они напряженно следили за тремя путниками. Враг ждал и готовился к удару.

До поворота оставалась всего пара десятков шагов, но Галвин по–прежнему не замечал ничего подозрительного. Только сердце бухало словно набат. Кто бы там не прятался, эти ребята знали толк в маскировке. Десять шагов до холма… Семь… Мотор трицикла взревел. Галвин бросил «Ревуна» вперед, одновременно закладывая крутой вираж. Вовремя. Два топора рассекли воздух сразу за их с Хобарном спинами. Маленький орк упал на дорогу позади трицикла и, перекатившись будто шар, мгновенно оказался на ногах. Три противника перегородили им путь, двое отсекали отступление и еще несколько летели к «Ревуну» с разных сторон. Ба–бах!!! Пара выстрелов Хобарна прозвучала одновременно. Одного орка ветеран свалил наповал, а второй сам напоролся на ловко выставленный инвалидом меч. Магические искры метнулись от пальцев Галвина к запалам аркебуз. Инженер подработал рулем, наводя правый ствол на живую мишень. Ббанг!!! Корректировка прицела. Ббанг!!! Ногу первого орка оторвало чуть ниже колена, следующий получил заряд прямо в живот и его отбросило назад. Громмард выдернул из карманов пистоли. Тот коротышка, что кубарем вылетел из–за бугра, подскочил уже вплотную. Он размахнулся для удара, но вдруг выгнулся дугой, его ноги подломились и орк повалился под заднее колесо трицикла. В спине разбойника торчал тяжелый метательный кинжал. Это Аргантэль вовремя пришел на помощь. Эльф уже покончил с двумя противниками, а третьего рогом насквозь прободал единорог. На ногах оставались лишь те, кто перекрыл «Ревуну» путь вперед. Все место схватки плавало в пороховом тумане. Галвин выстрелил дуплетом из пистолей. Первую пулю увело в сторону, зато вторая вышибла одному из орков глаз. Теперь недругов осталось двое против троих лигийцев. Но гномы уже разрядили оружие, а Аргантэлю до врагов было не добраться – мешал развернутый поперек дороги трицикл. Громмард схватил с колен денщика свой меч и услышал, как тот недовольно брякнул:

– Куда так резко дергаешь? До крови порезал!

– Прости, дядя.

Орки могли отступить. Они наверняка понимали, что шансов на победу у них нет. Продолжить драку означало умереть. Разбойники переглянулись, убеждаясь, что пришли к единодушному решению и стали с двух сторон обходить инженера. Громмард шагнул им навстречу.

– Галвин, назад! – крикнул эльф.

– Не лезь, Аргантэль!

– Ты, что, не узнал их? Это Калимдор, обоерукие мастера! Куда тебе, механику, против них с мечом?

– Вот именно! Калимдор! Сказал – не лезь! Эй, вы, слышите меня? Я – Галвин Громмард и я сражусь с вами обоими в одиночку.

Орки вновь обменялись взглядами. Конечно, они все слышали и понимали – засадный бой закончен, теперь начинается личный поединок. Тот, кто был у инженера с правой стороны, демонстративно опустил оружие. Громмард знал – в дело вступил боевой кодекс Калимдора. Дуэль? Ладно, пусть будет дуэль, вызов принят. Так они рассуждают. Теперь Галвину не придется волноваться за спину. Правый противник будет терпеливо ждать своей очереди. Закон чести.

Ему достался немолодой орк, угрюмого и свирепого вида. Под балконами надбровных дуг прятались маленькие глаза. Лоб у бойца был такой низкий и монолитный, что казалось, выдержал бы прямое попадание пушки среднего калибра. Калимдорский воин несколько раз крутанул в руках топоры. Их лезвия заходили, словно детали какого–то механизма. Красиво, четко. Громмард заметил на предплечьях у орка «аментумы» – кожаные ремешки, что позволяли перехватывать оружие в полете. Соперник сделал движение вперед и Галвин тут же сместился ему под левую руку. Орк развернул корпус, но гном снова ушел с линии атаки. Два соперника кружили – один выбирал позицию для верного удара, второй – не давал ему это сделать. Наконец калимдорец рубанул с левой в верхний уровень, но инженер искусно сблокировал топор фухтелем своего меча, не повреждая кромку. Правая рука орка тут же, без замаха, обрушила на Галвина второе оружие. Гном встретил его удар гардой клинка. На мрачном лице калимдорца промелькнуло озадаченное выражение. Обоерукий воин отступил и завертел веер «мулине». Лезвия топоров слились в один сверкающий круг. Острие меча Громмарда несколько мгновений рисовало в воздухе непонятные письмена, следя за движениями соперника, а потом неожиданно устремилось вперед. По прямой, словно атакующая в броске стреловидная змея. И оно сумело найти брешь в обороне орка. Вращение клинков распалось на две половинки. Калимдорский воин застыл неподвижно, а перед ним замер гном. Его клинок вошел «обоерукому» в грудь наполовину. Громмард выдернул меч из тела противника, коротко салютовал ему и повернулся ко второму орку.

– Поверить не могу! Гном превзошел калимдорца в бою на холодном оружии. Галвин, дружище, я и не подозревал, что ты скрываешь такие таланты! – послышался полный иронии голос Аргантэля. – Пожалуй, тебе следует подумать о должности инструктора по фехтованию.

– Все. Неужели все? – прошептал Громмард. – Это был сотый. Мастер Торнвобл, покойтесь с миром. И спасибо духу Варрена за науку.

После чего приглашающе кивнул второму сопернику. В его глазах инженер не увидел страха. Его там, в принципе, не могло быть. Но в них сквозила обреченность. Громмард понял, что уложил более мастеровитого из своих противников, а оставшийся уже смирился с собственным поражением и гибелью. Вдруг орк отклонился назад и быстро метнул один из топоров. Галвин еле–еле успел увернуться. Лезвие прошло прямо у его виска. Сзади послышался глухой стук и какой–то сдавленный вздох. Лицо орка исказилось. Калимдорский воин сумел удержать от броска второй топор, который хотел послать вслед за первым. Он опустил оружие и глухо сказал:

– Я не хотел. Случайно.

Галвин резко обернулся. Дядюшка Хобарн лежал на трицикле, опрокинувшись в седле. Из разрубленной калимдорским топором груди ветерана хлестала кровь. Инженер увидел, как его рука бессильно валится набок. По пальцам инвалида через несколько мгновений потекли коралловые ручейки. Гном, ни слова ни говоря зашагал к орку. Тот тяжело вздохнул и опустил голову. В полном безмолвии Галвин проткнул ему сердце острием меча, а потом поспешил к «Ревуну».

– Аргантэль! – взмолился инженер.

– Нас, магов, почему –то всегда путают с Богами, – сухо ответил эльф. – Сам посмотри – он не дышит уже. Топор разрубил и грудную клетку, и сердце. Все. Кончено. Давай лучше займемся ранеными. Двое вон шевелятся. Нам очень нужны пленные.

Словно в бреду Громмард беспомощно обернулся. Орк, в которого Аргантэль всадил свой метательный кинжал, сумел отползти от трицикла к другому раненому, с оторванной у колена ногой. Подстреленный из аркебузы калимдорец с посеревшим лицом лежал в луже крови, но взгляд воина был ясен.

– Эй, ты, мелкий, с забинтованной рукой! – крикнул маг. – Лежи и не дергайся. Сейчас я извлеку кинжал. Ко второму тоже относится. Танцевать ты не будешь, но жизнь я тебе сохраню. Мы еще с вами потом очень мило побеседуем.

Калимдорцы вполголоса обменялись короткими репликами. Их руки метнулись к поясам.

– Нет!!! – завопил Аргантэль.

Одновременно орки достали охотничьи ножи с широкими округлыми лезвиями и так же одновременно перерезали друг другу горло. Глубоко, с тошнотворным хрустом распарываемой трахеи. Аргантэль всплеснул руками и словно без сил опустился на колени.

– Все. Нет у нас больше пленных.

Инженер бережно вынул тело Хобарна из «Ревуна» и положил его на траву. Эльф встал, подошел сзади:

– Галвин, я понимаю, что для тебя это большая утрата. Но не время горевать. Шенк здесь! Понимаешь? Нашей армии, быть может, угрожает страшная опасность. Я немедленно разворачиваю Искру и гоню ее обратно, в лагерь. А тебе нельзя терять время. Неизвестно – одна ли это группа. Кто знает, а может мы уничтожили часть авангарда их регулярного войска? Или посланный на разведку небольшой отряд? Ты должен прорваться в Кламардис. Не мешкай, заклинаю. А мне придется мчаться к берегу, чтобы доложить Джоэвину и Бельтрану о том, что здесь произошло.

– Разве у тебя нет ваших магических штуковин, которые позволяют разговаривать на расстоянии?

– Нет. Мы посчитали, что ракши в любом случае изымут у нас все волшебные амулеты перед встречей с феомантом. Зачем по своей воле передавать им в руки наши тайны?

– Все секретничаете. Ладно, ты езжай, а я похороню дядюшку Хобарна и тоже тронусь путь.

– Галвин…

– Аргантэль!!! Мне плевать, кто там впереди – Шенк, два шенка или десять шенков. Тело моего денщика не останется без погребения. Понятно?

Эльф вздохнул. Потом дружески потрепал Громмарда по плечу и бегом направился к своему единорогу.

– Постарайся не слишком задерживаться. Удачи в Кламардисе. И – до встречи, Галвин, – сказал он уже из седла.

– До встречи, Аргантэль, – ответил гном, не поворачивая головы.

Широколезвийные топоры калимдорцев были словно созданы, чтобы пластать лесной грунт и рубить узловатые корни. Через час Галвин выкопал яму нужного размера и глубины. На могильный холм он навалил все камни, что нашел поблизости, чтобы до останков старика не смогли добраться когти и зубы падальщиков. На самом большом валуне Громмард нацарапал дату и имя.

– Просто меня, дружище, Хобарн. Сначала Торнвобл, теперь ты. Нелепо все вышло. Калимдорец не хотел, он просто промазал по мне. И подставил грудь в качестве расплаты, такие у них нравы. Нашим бы не мешало поучиться у орков законам чести. Хобарн, не судьба тебе оказалось понянчить моих внуков на старости лет, как мечтали мы с тобой иногда, после десятка кружек эля. Немного утешает лишь то, что если бы ты сам мог выбирать свою гибель, то предпочел бы такую – пасть в жестокой рубке, прикончив до этого пару врагов. Жизнь солдата. Спасибо тебе, дядюшка Хобарн за все и еще раз прости. Ты любил веселье и был совсем не дурак выпить. Клянусь, что как только прибуду в Скаллен, устрою самый лютый загул, на который только буду способен. Такая у меня будет по тебе тризна.

После короткой эпитафии верному слуге, гном оседлал уже тарахтящего «Ревуна» и пообещал на прощанье:

– Я вернусь сюда, Хобарн. И на твоей могиле будет стоять памятник. Проклятье! Один обет сдал, другой принял. Что за жизнь у меня? Одни долги.

Трупы орков Громмард трогать не стал. Все равно через несколько часов прискачет целая кодла эльфов, которая переворошит и обнюхает на них все, вплоть до подвязок на штанах. Но когда инженер трогался с месте, он заметил как на нижнюю ветвь одного из кедров, приземлился иссиня –черный ворон. Птица с заинтересованным видом обозревала пейзаж и особенно – мертвые тела, что валялись повсюду. Сжатый правый кулак Галвина немедленно взметнулся вверх. Сук, на котором устроился ворон ощутимо тряхнуло, после чего птица сорвалась с него и с карканьем исчезла в чаще леса.

– Ого, – гном с уважением посмотрел на свою руку. – Теперь еще осталось научиться делать это осознанно.

После похорон Варрена у него так и нашлось возможности как следует попрактиковаться в новых способностях. В лагере повсюду глаза и уши, а свете последних событий, так еще и крайне недоброжелательные глаза и уши. В итоге Галвин сам толком не понимал потенциала талантов, которые ему достались. Сегодня вот он бросился с мечом на калимдорских обоеруких виртуозов. Им двигала глубочайшая вера в собственную силу. Он действовал на нерве, руководствовался одними лишь чувствами. Просто позволил телу управляться самому, без разума. И преуспел. Аргантэль, наверное, ошалел от увиденного. А действуй он «от головы», что бы вышло? Наверняка лежал бы сейчас вместе с дядюшкой Хобарном, только не погребенный, потому что светлый эльф вряд ли бы стал возиться с такими мелочами, как воздание последних почестей павшим соратникам.

– Надо найти, кого–то, кто растолмачит мне, как быть со знаниями Варрена, – пробормотал инженер. – А то так до беды недалеко. Или разрушу что–нибудь, или свои в ереси обвинят. Скажут, что в меня демоны вселились.

Свои. Когда он теперь попадет к своим и как его встретят? Все будет зависеть от новостей, которые он привезет. Сумеет ли заключить с ракшами союз, сможет ли договориться о мире? Галвин глотнул дорожной пыли и зло сплюнул на сторону. Он взял эту миссию, но ни капли не верил в благополучный успех. Зачем ракшам теперь проблемы Лиги? Обошлось бы без ультиматума – немедленно покинуть берега Фаркрайна и то было бы ладно.

Лесная дорога петляла словно удирающий заяц. Через час езды по древесным корням и тряски до зубовного стука, Галвин вынырнул из кедрового леса на залитый солнцем разнотравный луг. Ни одно облачко не белело на ярко–голубом небосводе. Жаркий полдень сразу навалился на него потной испариной. Гном тормознул трицикл, скатал в рулон куртку и закрепил за вторым пассажирским сиденьем. В десятке шагов от дороги из травы высунулся живой столбик в виде любопытного сурка. Когда Галвин садился обратно за руль, напротив трицикла торчала уже дюжина таких сурчиных мордочек.

– Что уставились? Гнома не видели на дизельном агрегате?

Зверьки мгновенно порскнули в густую траву. Инженер газанул и его драндулет резво сорвался с места.

Через полчаса езды, гном, до головокружения надышавшись ароматами полевых цветов, вместе с проселочной дорогой влился в настоящий двухполосный тракт, который, судя по карте Аргантэля, соединял торговой артерией Скаллен с западной провинцией Фаркрайна. Его трицикл тут же едва не распугал небольшую отару овец, которую несколько пастухов за каким–то делом перегоняли на материк. Рыжие собаки чабанов ответственно облаяли гнома и заметались среди своих курчавых подопечных. После того, как Галвин с великим трудом пробрался через блеющее стадо, он буквально спустя несколько минут догнал целый караван из телег, нагруженных свежими фруктами. Каждую из них без излишней спешки тащила пара длиннорогих волов с глазами усталых мудрецов. Пока он проезжал мимо цепочки подвод, погонщики приветственно махали инженеру руками, а некоторые даже поднимали вверх глиняные бутыли, очевидно предлагая ненадолго тормознуться и утолить жажду. Ничего необычного в зрелище механизированного гнома они не находили, наоборот вели себя так, словно это рядовая дорожная ситуация. А когда на встречной полосе нарисовался  форменный трицикл, только иной, отличной от лигийсткого агрегата конструкции, Громмард подумал, что с сурками он вероятно погорячился. Он как раз спускался с холма и заметил, что к небольшого размера железному аппарату сзади подцеплена четырехколесная повозка, в которой очевидно также везли какой–то товар. Какой – непонятно, поскольку содержимое прицепа скрывал чехол из серой материи. За рулем сидела живая копия самого Галвина – бородатый гном в кожаном шлеме и блюдцах противопыльных очков. От дорожного ветра плечи водителя защищала добротная кожаная куртка с толстой наружной шнуровкой.  В отличие от трицикла Громмарда, местный драндулет был оборудован круглой фарой в сетчатом кожухе. Водитель несколько раз мигнул ей инженеру и плавно съехал на обочину. Галвину ничего не оставалось, как остановиться рядышком. Фаркрайновский гном скинул шлем и оказался светловолосым мужиком средних лет с васильковыми глазами и форсистыми бакенбардами в половину лица.

– Здорово, родич. Как движок? Обороты держит? Вроде клапана стучат на холостых, – он сунул Громмарду для пожатия свою крепкую ладонь.

– Я уже привык. Руки не доходят отрегулировать. Может, подскажешь, к кому в Скаллене лучше заехать по моторным делам?

– Шутишь? Сам знаешь – в любой гараж по Первой Механической. Ой, – гном осекся и даже отодвинулся, разглядывая Громмарда. – Что–то выговор у тебя странный…

– Я с той стороны Петронелла, – без лишних сомнений рубанул Галвин в ответ. – Прибыл на кораблях Лиги.

– Так вот оно что… Слыхали, слыхали о вашей армии… Значит, ты военный?

– Галвин Громмард. Командую сводным артдивизионом Лиги, – отрекомендовался инженер.

– Симен Подгорн  из Скаллена, – местный гном посмотрел на Галвина с нескрываемой жалостью. – Командую отдельным прицепом, груженым доильными аппаратами.

По обе стороны от водительского места в его трицикле были оборудованы два багажника в виде проволочных корзин. Подгорн открыл дальний и извлек оттуда холщовый рюкзак с верхом из бежевой замши.

– Пойдем, перекусим, дальний родич, – предложил он. – Заодно просветишь меня, как вы, в своем Таашуре до такой жизни докатились.

Галвин в извинении прижал руку к сердцу.

– Не могу, Симен. В Кламардис гоню, что есть мочи. Как–нибудь в следующий раз. Думаю через Скаллен проскочить. Одобряешь маршрут?

– В Кламардис? Да, конечно, жми по скаленновскому торговому тракту. С пути не собьешься – указатели стоят на каждом повороте. Только тебе придется сначала с ракшами на блокпосту договориться, чтобы пропустили.

– Что еще за блокпост? – оторопел Галвин.

Подгорн ткнул указательным пальцем вдаль, словно мог дотянуться до ракшей с места, где стоял сейчас:

– Так. Сначала езжай прямо до заправки…

– Заправки?!

– Ага. Увидишь на обочине здоровенную железную бочку под деревянной крышей – значит это она и есть. Теперь много народу на механике гонять стало. Чтобы не таскать с собой тяжелые баки, решили учредить заправочную станцию. Бочку поставили на опоры, чтобы стекало вниз, навес изладили.

– Заправку устроили. Бочку поставили, – прошептал гном.

– Угу. Бочку, – подтвердил Симен. – Наливаешь сколько надо, а вешки, деньги наши то есть, суешь в щель денежного ящика. Он к брюху цистерны приделан. Около краника. У тебя как с вешками? Могу одолжить.

– Не надо. Полковая казна платит за все.

– Ну, и ладно, – совсем не расстроился Подгорн. – После бочки, значит, не гони дуром, потому что шагов этак через двести, на холмике, увидишь шлагбаум. Он всегда бывает поднят. Там еще три абрикосовых дерева растут. Под ними ракши обычно и обретаются. Думаю, что лучше тебе самому остановиться и объяснить все, как есть, что не было недоразумений.

–  Давно этот блокпост существует?

–  Нет, недавно. Как ваша армия высадилась. Понимаешь, нам эта военная зараза в Фаркрайне без надобности. Вот ракши и следят, чтобы никто внутрь не просочился.

Подгорн говорил о войне без почтения, как рассуждают об эпидемии или нашествии грызунов. Галвина такой подход слегка разозлил:

–  Следят, да не очень, как выяснилось.

–  Ты это о чем?

–  Об орках. Симен, а ты не слыхивал о союзе Шенк? О троллях, нежити и орках в особенности? 

– Гоблины у нас проживают в Бегенче, – местный гном загнул один палец на руке. – Орки совместно с троллями и людским племенем обосновались в Армакоде, – еще два пальца пошли на счет. – Армакодские орки, кстати сказать, преотличнейшие кожи мнут! – Симен отогнул воротник своей куртки. – Видал? Их выделка. В Скаллене несколько представительств открыли. Заказов тьма. Мы с братьями иногда берем у них рейсы. Доставляем изделия.

– Я про вооруженных орков. И вообще – может судачил кто о появлении еще каких войск, кроме нашей армии?

– Нет, хвала Механике, никаких напастей, кроме Лиги в последнее время с нами не приключалось.

Галвин не стал рассказывать ему о том, что в часе езды отсюда, рядом с холмом и свежей вырубкой, на земле лежат окровавленные воины. И о том, что сегодня ударом калимдорского топора был убит его старый денщик. Не стал рассказывать, потому что понимал – Симен просто ему не поверит. Глянет, будто на умалишенного и все. Вместо этого инженер и артиллерист спросил:

– Ладно, пока у вас мир, дружба и прочая торговля. Ну, а как нелюди войдут в силу? И станет их больше? Как вы спасетесь, если они пойдут войной на ваши мирные города?

Подгорн вздохнул и, как маленькому, стал объяснять Громмарду, что такого никогда не произойдет, потому что кто в таком раскладе будет покупать у армакодских орков их замечательные кожаные вещи? Кому тролли из каменоломен станут поставлять свой щебень и гранит? С кем жители Бегенча будут вести деловые операции, к которым у гоблинов просто страсть и нетерпеж?

– Это вам в Таашуре почему –то не живется спокойно. Как уязвило вас чем, –  вынес диагноз Подгорн. –  Доктора вообще занимались ею?

– Чем? Кем?

– Да войной этой вашей. Надо бы найти причину.

Галвин крякнул в сердцах, потом протянул перевозчику пятерню:

– Ладно, бывай родич. Поеду. И так подзадержался. За слова твои –  спасибо.

–  И тебе пока, командир дивизиона. Будешь в Скаллене –  заходи. Улица Перевыполнения, пять. Вывеска: «Братья Подгорны. Частный извоз. Кабанов не берем». 

– А почему кабанов не берете?

– Буйные. Два прицепа уже сломали.

До блокпоста Громмард добрался без приключений. Разве что на подъезде к заправке, он увидел парня и девушку, которые увлеченно о чем –то спорили. Миг, внезапный вихрь – и в поле несется тонконогая лань, а за ней скачет красавец марал с ветвистыми рогами и белоснежной манишкой.

– Ликантры! – изумился Галвин. – Средь бела дня резвятся ликантры. Хорошо, что в окрестности лагеря они не наведываются. Наши охотничьи особенно команды разбираться не станут.

Около шлагбаума, он, как научил его Симен, остановил трицикл. Ракшей инженер разглядел издалека, а они – его. Когда гном вылезал из седла, вся троица демонов уже неторопливо подходила к разгоряченному агрегату. Один из ифритов, с корундовыми зрачками вождя, провел перед Галвином ладонью, словно хотел протереть от пыли его лицо и одежду. Потом повернулся к остальным:

– Да, это он. Ты не ошибся, Магрен. Приветствуем тебя, Галвин Громмард. Я –  Баданок. Это –  Фрайя и Магрен.

Женщина –демонесса по–змеиному облизнула губы фиолетовым языком, а после пытливо уставилась на инженера. От ее глубокого взгляда у гнома на мгновение закружилась голова.

 –  Я вижу на тебе печать нового знания. Не тяжела ли она?

– Даже не знаю. Непонятна. Вот, точно – непонятна, – искренне ответил Громмард.

– Тут все зависит от твоего желания. Новые знания должны помириться внутри тебя с тем, что ты сам скопил за свою жизнь. И из этого может родиться новое великое умение. Далеко не все из нас могут передавать навыки. Это по силам единицам. Пророк Варрен выбрал твой разум в качестве сосуда. Он зачем–то пожелал это сделать.

Галвин передернул плечами. Ему и самому было невдомек, почему законник ракшей назначил почти незнакомого гнома наследником.

– Может он хотел, чтобы я отомстил за его смерть?

Магрен – гора мышц с опаловыми зрачками, усмехнулся уголками губ:

– Это лишь цена. И цена щедрая за то, что ты получил.

– Я не просил такого дара.

– Конечно, – согласился Баданок. – Никто не имеет права просить о подобном. Но Варрен выбрал тебя. Значит, в этом был смысл. Хорошо. Не будем гадать. Громмард, куда ты направляешься?

– В Кламардис. Я хочу просить Караннона об аудиенции.

– Конечно, мы допустим тебя. Но только не в Кламардис тебе нужно ехать, а в Скаллен. Караннон прибудет туда через несколько дней. Остановись в гостинице «Слава металлургам». Он сам тебя найдет. Тебе нужны вешки, чтобы оплатить свои расходы?

– Да что за место такое – Фаркрайн? За час я говорю со вторым собеседником и каждый раз мне суют деньги. Благодарю. У меня есть вешки, полковой казначей выменял их у местных с побережья. И вот еще что… Когда мы, с моим денщиком ехали через кедровый лесок, то напоролись на засаду. На нас напали орки. Кто из вас воевал за Лигу?

– Все, – лаконично ответил Баданок.

– Это был Калимдор. Обоерукие. Мой слуга погиб, я похоронил его там же, в лесу…

– Ты желаешь, чтобы мы оказали твоему другу почести?

– Нет. Я хочу спросить – как такое вообще могло произойти? Шенк в Фаркрайне! Вы вроде стоите тут дозором. Кто–нибудь может мне объяснить, что творится?

Ему ответил Баданок по праву старшего:

– Лига пришла в Фаркрайн. Сама. Ее сюда никто не звал. Почему ты считаешь, что Шенк не имеет права сделать то же самое?

– Но вы же бились в нашем строю…

– Наши долги Лиге отданы сполна. Пророк Варрен наверняка говорил тебе об этом, ведь он был одним из последних, кто покинул берега Таашура. Он встречался с Трезубцем, на переговорах между нашими народами все было решено. И вот теперь – Лига в Фаркрайне и новый зуб ее тройной рогатины негодует на то, что вы сами притащили на мирную землю войну.

Громмард застыл, как громом пораженный. Варрен общался с Бельтраном и Джоэвином? Да и Эйра его наверняка узнала! А ему, Галвину, даже словечком никто не обмолвился! Баданок понимающим взглядом наблюдал замешательство гнома.

– Ты найдешь ответы на все загадки в Скаллене, – сказал командир патруля.

Когда инженер собрался отъезжать от шлагбаума, его неуемное любопытство задало последний вопрос:

– А если бы со мной был кто–то еще из лигийцев?

– Он отправился бы назад.

– А если бы он не захотел?

– Он бы умер, – Баданок поднял руку в прощальном салюте. – Удачи в пути, Галвин Громмард.