Орккрафт. Последняя битва

Дар демонов

Обворожительная Дивия ругалась, как подвыпивший конюх.

– Вот дает! – восхитился дядюшка Хобарн. – А я думал, что из такого прекрасного ротика могут только цветочки вылетать.

Лоцманов нанял Галвин. Под слегка насмешливым присмотром Варрена гном обошел деревню местных, которая из–за скелета свай и суставчатых настилов походила не на разрозненные жилища, а на единый крабообразный организм и сговорился с десятком местных мореходов за вполне умеренную плату. Остаток дня навигаторы бросали лоты, чтобы убедиться в достаточной глубине межрифовых проходов, после чего первым к берегу пошел «Иноходец». После того, как флагманский бриг благополучно бросил якорь в живописной бухте, пришел черед остальной флотилии. Под галеры, что перевозили лошадей, прорыли специальный канал, перетаскали груды гальки. Все для того, чтобы суда могли подойти вплотную к берегу и разгрузиться. Грубо сколоченный настил тщательно укрепили подпорками, но без толку. Через несколько минут его копытами коней своротили набок, а первая партия животных опрокинулась в пенную прибойную волну.

– Лодыри бесполезные! – кричала Дивия на погонщиков. – Если хоть одна лошадь покалечится, я вам руки поотрубаю! Приготовили путы? До смерти запорю!

Прочие корабли встали настолько близко от суши, насколько им позволила осадка. Между ними и берегом бойко сновали шлюпки, которые перевозили мастеровых вместе с инструментарем. Первым делом было решено соорудить кораль для лошадей и разметить территорию под будущие строения. На лицах всех – людей, дворфов, гномов и даже эльфов то и дело зажигались улыбки. Воины Лиги радовались, что они наконец стоят на твердой земле, а опасный морской поход остался позади. Даже гнетущее беспокойство за родных и неизвестность будущего отступили на время. Жизнь пела голосами птиц и сияла радостными солнечными лучами.

Поздно вечером Галвин целовал Эйру под ласковым светом звезд Фаркрайна. Позади них горели костры лагеря, впереди, за пологом темноты звенели цикады. Громмард попытался пойти дальше поцелуев, но его руки мягко, но решительно были отстранены. 

– Ты чего? – девушка понизила голос, словно их кто–то мог услышать за какофонией насекомых. – Прямо здесь, на земле?

– Да не холодно же вроде, – жарко прошептал гном, вновь привлекая ее к себе.

– Нет! Нет, слышишь? Для начала нам всем нужно хорошенько помыться. На «Молнии» выкидывали купальную сетку хотя бы. А тут что? И обзавестись какими-то стенами. Палатка не подойдет, если ты не хочешь, чтобы я подняла на ноги весь лагерь.

– Это значит – ждать, пока срубят дома, – приуныл Галвин.

Эйра властно обняла его за шею и подарила еще один, исключительно долгий поцелуй.

– Ладно, насчет природы ты меня уговорил. Но баня – обязательно. Тем более, что после сегодняшнего дня, меня, если честно, даже ноги с трудом держат. Завтра, хорошо?

– Хорошо, – с таким нарочито горестным видом ответил гном, что вызвал у девушки прилив веселья.

И хотя Галвин сам смертельно устал за этот трудный день, он шел, словно парил над землей. Его душа ликовала и задыхалась от предвкушения счастья.

На рассвете застучали топоры и молотки гномов. Чуть в стороне от походных палаток плотники сколачивали трелевочные подводы для транспортировки леса и телеги с бочками для водовозных команд. До ближайшей речушки оказалось чуть менее часа неторопливой езды. Бельтран сначала хотел перенести лагерь в ее устье, но там не обнаружилось удобной бухты. Поэтому маркиз вернулся с рекогносцировки, полный недовольства и новых распоряжений, которые немедля обрушил на беззащитный мозг своего инженера.

– Бондарям –  изготовить несколько больших емкостей и вкопать их в землю. Нам необходимо всегда иметь недельный запас питьевой воды, –  первым делом заявил маркиз. –  Эльфы могут опреснять некоторое количество морской воды, но на всех ее не хватит.

– Ты чего–то опасаешься? – на правах одного из командующих армии спросил Громмард.

Спросил, впрочем беззаботно, без ненужных нервов. Его рабочий сюртук из стеганой шкуры степного варана ровным слоем покрывали опилки и мельчайшая древесная пыль – с самого рассвета инженер руководил работами по обустройству лагеря. Душа Галвина никогда не лежала к механике и прочим строительно–проектировочным делам. Он занимался ими из–под палки, разве что кроме изобретения «Злой старушки». Но тогда гномом двигала месть, а также тревога за исход войны – Лига сдавала одну битву за другой. Сейчас Галвин, вопреки натуре, пребывал на подъеме. Он был вызван обволакивающим эффектом мягких губ Эйры и наплывом каких–то новых чувств и мыслей, в коих он еще и сам толком не разобрался. Или опасался разбираться. Поэтому слова маркиза прилетали ему в разум сквозь довольно–таки изрядный слой розовой ваты, который там образовался сам собой буквально за несколько последних дней. Машинально Громмард достал из–под клапана нагрудного кармана смятый чертеж собственного производства и бросил на него быстрый взгляд. Никаких врытых в землю танков для воды или прочих жидкостей в нем не наблюдалось.

– Я не понял, ты чего–то боишься? – переспросил он.

– Да, – не уточняя, чего именно, ответил Бельтран. – Галвин, мы станем городить укрепления. Твои орудия прикроют нас со стороны материка. Снимай с кораблей все пушки, переоборудуй их с гарпунов на обычные ядра. Пусть оружейники и кузнецы начинают выкладывать печи.

– Нам будет нужна глина для обжига кирпичей.

– Эльфы второй день изучают окрестности. Они пронюхают, какие ресурсы есть поблизости, опросят жителей. Я уверен – разведка постепенно отыщет все, что нам может понадобиться. А пока используйте дикий камень. Вот, – маркиз протянул гному папирус, весь исчирканный стрелками и линиями. – Это новая схема лагеря. Пришлось подправить немного, сообразно рельефу. Свои горны и кузни размещайте прямо у стены.

– Погоди. А чем плоха эта, которую предложил я? – Громмард помахал перед носом у Бельтрана своим чертежом.

– Она взята за основу, не волнуйся. Мы лишь добавили кое –какие укрепления.

Галвин ознакомился с новым планом и присвистнул:

– Ничего себе – добавили… Да тут настоящая крепость! Три бастиона… частокол… сторожевые вышки…

– Начнем с малого, потом будем улучшать. Главное, чтобы у нас хватило времени.

– Не слишком ли круто заворачиваем? Ракшам это не понравится. А мы вроде договориться с ними хотели.

– Мы и станем договариваться. С позиции силы.

– Бельтран, ты совершаешь ошибку!

– Не «ты», а «мы», инженер. Это решение двух зубов Трезубца. Ты в меньшинстве. А значит – подчиняешься.

– Я что–то не помню нашего голосования, – медленно процедил гном, а потом в его глазах промелькнула молния мысли. – Вот, значит, как. Ты и Джоэвин. Молодцы, нечего сказать. А я получается… Ну, ладно, ребята, ваша взяла. Я подчиняюсь. Бес–пре–кос–лов–но. Ты это хотел услышать, Бельтран? Но тогда послушай еще кое–что: вы творите непоправимую беду. Не пройдет и месяца, как вы накличете несчастье на наши головы.

– Твоей задачей было наладить отношения с синими демонами. Она не изменилась. Действуй по плану и предоставь нам решать остальные проблемы.

– Служу Лиге, – Галвин повернулся на каблуках и пошел по берегу, весело насвистывая военный марш. Внутри он был вне себя от гнева.

– Болваны безмозглые, – несколько раз повторил он ожесточением. – Какие же они болваны.

Он хотел разыскать Эйру, чтобы излить ей свою обиду и горечь, но оказалось, что старшина дворфов занята на «Молнии» – она руководила погрузкой арсенала тяжелых пехотинцев. А беда уже подкрадывалась к ним и случилась даже раньше, чем предполагал Громмард.

Ее зловещий набат настиг гнома в виде серебряных переливов сигнального горна – так охрана лагеря призывала на свой пост кого–то из начальства. Пока Галвин миновал несколько сотен бивачных палаток, он успел взмокнуть от подмышек до подушечек пальцев на ногах. Перед двумя скрещенными алебардами часовых из числа дружинников Бельтрана замерло изваяние фигуры Варрена. Ракша держал на сгибе локтя свое копье с чудовищным рожном, от чего внешне смахивал на живой указательный столб. Позади демона топталась и гомонила группа местных человек в десять. То были пожилые мужики, с прожилками седых волос в черных прядях, кроме одного постарше, который был сед полностью. Чуть в стороне от них стояла молодая девица со смазливой и одновременно пройдошливой мордочкой. Она старалась выглядеть непринужденно, что ей плохо удавалось – улыбка, которая вероятно должна была выглядеть беззаботной, замерла и приклеилась к ее личику, а розовый кончик язычка то и дело облизывал губы. У бывалого солдата и повидавшего всякое Громмарда, от увиденного упало сердце. Он сразу понял, что могла означать эта пестрая процессия. Инженер раздвинул копья охраны и шагнул к Варрену.

– Надругались, – с горечью не то спросил, не то предположил он.

Ракша заговорщицки усмехнулся и вполголоса произнес:

– Так она утверждает. Думаю – врет. Скорее обманули с оплатой. У этой малышки та еще репутация. Но народ взбудоражен. Нужно провести что–то типа показательного суда, чтобы их успокоить.

Громмард облегченно выдохнул:

– А я–то уж думал – конец мирной жизни. Что ты предлагаешь?

Варрен обернулся назад и послал обнадеживающий взгляд местным гражданам. Мужики напустили на лица суровые выражения, а девчушка, наоборот, невинно захлопала глазками. Если бы они слышали, что при этом защитник их интересов говорил гному в сюртуке, запорошенному опилками, то наверняка крепко бы огорчились:

– Пусть она укажет на своих обидчиков. Как стемнеет, приведешь их в деревню. Я буду обвинителем, ты – защитником. На пару мы ее быстро расколем. Признается и получит порку ивовыми прутьями за наговор. Эту похотливую оторву я давно собираюсь проучить. Распутничает, сеет раздоры между парнями. Наверняка сама околачивалась рядом с лагерем. Душонка беспокойная – романтики и приключений жаждет. А твои бойцы отделаются штрафами. Лигийские деньги тут не в цене, так что захвати с собой пару предметов для обмена. Чего –нибудь попроще. Умаслим стариков. Нам всем очень повезло, что ваши ухари наткнулись на эту бестию. Если бы пострадала чья–нибудь юная дочь, разговор был бы другой.

– Кто из наших отличился?

– Она описывает двух бородачей. Бороды светлые, завиты в косички.

– Дворфы.

– Угу. Силачи, говорит. Один со шрамом через всю шею. С затылка до плеча.

– Не знаю, отыщем ли мы их сейчас. Половина дворфов помогает моим гномам по стройке, хозрота грузит оружие и доспехи. В лагере только ветераны. Можем и не найти виноватых.

– Судя по тому, что она рассказала – это как раз ветераны и есть.

– Тогда – ладно.

Галвин кивнул и приказал страже пропустить делегацию. Они с Варреном пошли впереди, барышня – за ними, а местные дядьки шагали следом на почтительном отдалении. По мере их продвижения по лагерю к расположению дворфов, со всех сторон неслись шуточки  и одобрительный свист в адрес девчонки. Та хоть и выступала с горделиво вздернутым носиком, но все равно не могла сдержать кокетливо –плутовской улыбки. Перед шатрами тяжелой пехоты Галвин остановился напротив коренастого караульного:

– Кто у вас имеет шрам через всю шею?

Дворф окинул недобрым взором процессию и нехотя выдавил из себя:

            – Да почитай – половина.

– В правом ухе золотая серьга, на косичках бороды – золотые кольца, – подбавил сведений Варрен.

Дворф насупился, медля с ответом. В этот момент за его спиной кто–то начальственно рыкнул:

– Фаррел, не стой там столбом! Быстро тащи старшим новый жбан!

За бочкообразной фигурой дневального в десятке шагов на земле валялось толстое бревно, на котором компания бывалых солдат резалась в кости. Заслуженные ветераны, как водится, переложили с себя все нудные тяготы лагерной работы на новобранцев, а сами расслаблялись. Среди гномов Галвина такое тоже бывало в обычае, поэтому зрелище нескольких емкостей из–под эля вокруг кучки бравых вояк его не удивило. Солнце блестело на их малиновых затылках, складки на мощных шеях тоже запунцовели от загара. Загривок одного из старослужащих пересекала неровная плеть следа от сабельного удара, после чего шрам терялся под воротом потемневшей от пота нательной рубахи.

– Это они! Я узнала! Они меня обидели! – взвизгнула из–за спины Варрена деревенская красотка.

С бревна неторопливо поднялся сотник тяжелой пехоты, Тур Корпин. Правая рука Эйры, опытный воин и жесткий командир. Косички его бороды были закольцованы двумя золотыми ободками, в левом ухе болталась массивная желтая серьга. Громмард чуть не хлопнул себя по лбу – он мог бы и раньше догадаться, что это Тур!  Грузно ступая по земле босыми ногами, сотник подошел вплотную к делегации местных. Волна пивного перегара предварила его приближение.

– Что за народ ты с собой привел, инженер?

Галвин глянул в его стеклянистые глаза и ужаснулся – в них плескался эль и совсем незаметно было наличие здравого рассудка. Но голос дворфа звучал твердо, со злым задором:

– По какому праву тут шляются посторонние?

– Ты говоришь с острием Трезубца, Корпин. Следи за языком, – напомнил Громмард, но постарался придать словам примирительную интонацию.

Однако сотнику сегодня было плевать на чины.

– Кто бы сюда не заявился, он должен ступать за нашим старшиной. Без Эйры в расположение дворфов хода нет. Проваливайте!

Варрен хмыкнул. Без злобы. Похоже, сценка ему напомнила что–то из собственной военной жизни. Он повернулся к гному:

– Теперь мы знаем их в лицо. Ждем вечером или.., – демон с сомнением посмотрел на нетвердо стоящего на ногах сотника. – Завтра с утра.

– Погоди, я с ним разберусь, – губы Галвина сжались в побелевшую линию. – Тур, не забывайся. Еще раз говорю – посмотри, кто находится перед тобой.

– Да я вижу, кто! Синяя образина и ее прихвостень.

Громмард окаменел.

– Непросто сохранить дисциплину во время мирного привала, – беззлобно фыркнул Варрен. – Пусть его уймет кто–то из сослуживцев. Я не в претензии, все понимаю.

Но инженер решительно отстранил демона и шагнул к пьяному бойцу. Ярость горячей волной клокотала в его голове:

– Тур! Прикуси язык! Последний раз предупреждаю. Ты дерзишь высшему командиру и местному представителю закона.

Дворф расхохотался. Он повернулся к своим сослуживцам и широко развел руки, приглашая тех присоединиться к его веселью:

– Ахахах! Кто? Он? Ракша представитель закона?! С каких это пор представитель народа трусов и дезертиров стал для меня законом? Я подотрусь таким законником! Проваливайте отсюда. Все! Шлюшку разрешаю оставить, она неплохо ублажила нас с приятелем.

Ошеломленный вздох прилетел из–за спины Галвина. Испуганно ойкнула разбитная девица. Местные все слышали. Бесцветно и буднично Варрен произнес:

– А вот это уже оскорбление. И вызов. Такое спустить я просто не могу, – он с сожалением покачал рогатой головой и повторил. – Не могу.

Злость Громмарда как рукой сняло.

– Стой! Погоди. Он же просто не в себе…

Не обращая внимания на слова инженера, синий демон отвел руку с мечом–копьем и заявил:

– Дворф! Тебе придется ответить за свои слова. Никому не позволено так отзываться о нашем народе, пьяный он или трезвый. Бери в руки оружие. Можешь и приятеля с собой прихватить. Если он сам того пожелает.

От бревна с готовностью поднялся тот самый дюжий вояка со шрамом.

– Это тот! Второй! – пискнула девица.

Дальнейшие события запомнились Галвину словно безумные иллюстрации книги с огромными буквами на обложке: «Непоправимое».

Опытные солдаты замерли с боевыми секирами наперевес. Отточенные серпы их лезвий взлетели синхронно, вояки знали толк в приемах нападения. Одновременно с шагом в сторону Варрен сделал выпад широким рожном снизу вверх.  В промежутке между фигурами солдат Галвин увидел Эйру, которая что есть сил бежала к ним по проходу между шатрами. Копье ракши пронзило напарнику сотника рот, густо плеснула кровь. Круговым движением, разрывая уже мертвому противнику щеку и кроша зубы, демон нанес второй удар. И начисто срезал Туру верхнюю половину черепа.  Словно замедленная заклинанием «Тенета» секира сотника глубоко вонзилась в рыхлую почву. Калейдоскоп картинок завертелся, убыстряясь. Тело Корпина дергается на земле и из него выбуриваются мозги. Распахнутые в ужасе рты местных. Девица с закрытым ладонями лицом. Угроза в глазах дворфов, лязг разбираемых из оружейной пирамиды алебард.

– Что тут произошло?! – как удар бича, раздался гневный окрик Эйры.

От него заложило уши, но верчение земли остановилось. Мир вокруг обрел плавность и на Галвина обрушилась вся тяжесть того, что только что случилось на его глазах.

– Поединок, – вымолвил он.

– Хороший поединок! Два мертвецки пьяных солдата против одного трезвого убийцы. Эй, ты, ракша! Посмотрим, как тебе удастся справиться с тем, кто твердо стоит на ногах! Оружие мне!

Галвин бросился между ней и Варреном с растопыренными руками.

– Нет!!! Не надо, Эйра!!! Тур сам напросился!

Медленно качая головой старшина дворфов процедила:

– Инженер Громмард, хорошенько подумай – на чьей ты стороне.

– Эйра, послушай! Что бы ты не сделала, будет только хуже.

Он так и стоял, закрывая Варрена своим телом. Торкин опустила секиру.

– Уходите.

– Эйра, спасибо…

– Галвин Громмард! Не вздумай больше ко мне приближаться! С этого момента – ты для меня не существуешь! А теперь забирай своих новых друзей и уходи. Уходи! Слышишь?!

Оглушенный он брел по лагерю. Варрен молча шагал рядом, за спиной гудели местные жители и судорожно всхлипывала девчушка.

– Варрен! – окликнули ракшу из прохода между шатрами, когда они уже приближались к караульному посту.

В промежутке между палатками стол Пресветлый князь Джоэвин в компании благожелательно улыбающегося мага Аргантэля. Громмард даже не увидел, а почувствовал, как напрягся рядом демон, как сжались на древке копья его могучие ладони.

– Ты ли это, Варрен? – удивился Аргантэль. – Вот не ожидал…

– Рад встрече, – ответил ракша глухим голосом.

– Значит, стражником тут? – Аргантэль просто излучал радостное изумление.

– Законником…

– Отлично. Превосходно. За окрестные деревни можно быть совершенно спокойным, – восхитился эльф, словно судьба местного населения была сейчас для него самой главной заботой. – Я забегу к тебе на днях. Вспомним былое.

– Буду рад увидеться, – сухо кивнул демон и повернулся в сторону выхода из лагеря.

Громмард на ходу оглянулся через плечо. Джоэвин послал ему вслед поощрительный жест, дескать, давай, действуй, наш главный специалист по ракшам. Гном невольно передернул плечами, настолько издевательским было послание начальника разведки.

– Служили вместе? – через силу, чтобы отвлечься, спросил Галвин. – Аргантэль – он славный малый. Наш лучший знахарь.

– Знахарь? Славный? – скептически переспросил Варрен. – Ну–ну…

Уже за караулом, прощаясь, демон сказал напоследок:

– В деревне вчера появились люди. Поят рыбаков вином, травят солдатские байки. Расхваливают армейскую жизнь.

– Рекрутеры? – догадался Громмард.

– Угу. Я послал весточку феоманту Караннону. Должно быть, он пожалует с посольством через декаду. Если увидит, что подручные Бельтрана начали вербовку, вряд ли разговор сложится удачно.

Он говорил о чем–то напряженно думая. С момента встречи с эльфами  на лице Варрена застыло отстраненное выражение.

– Я побеседую с Бельтраном, – пообещал Галвин.

– Поговори. Если сможешь убедить действовать честно – будет больше шансов договориться с феомантом. Караннон не признает лжи. Помни об этом. Прощай, Громмард.

– Прощай, Варрен, – тихо ответил инженер.

Что–то в поведении демона показалось ему странным, но он не мог пока понять – что именно.

Весть о дуэли мгновенно облетела лагерь. Остаток дня Галвин постоянно слышал за спиной:

– Изменник…Пособник ракшей…Синяя душонка.

Его глаза повсюду натыкались на иглы неприязненных взглядов. Вечерний развод у гномов прошел в необычной тишине. Без смешков и прибауток. Подразделение ясно дало понять своему командиру на чьей стороне оно находится в недавнем конфликте.

– Я им говорю – да не жалко ему этой демонской шкуры! – утешал инженера дядюшка Хобарн. – Ну, что за народ? Объясняю – неужели лучше было бы, если б ифрит еще и старшину Торкин порешил? Не кручиньтесь, мастер, народ у нас отходчивый. Через декаду все об этом и думать забудут.

Следующий день не принес Галвину облегчения. Подчиненные едва выполняли его приказы. Он попытался вновь объясниться с Эйрой, но караульный пехотинец на периметре расположения дворфов со злорадной ухмылкой объявил гному, что старшина не желает его видеть. И добавил внушительно:

– На вашем месте, инженер, я бы пока поостерегся сюда захаживать.

Громмард вспыхнул и спросил – может кто желает бросить ему вызов? Так он готов!

– Нет. Вызовов не будет, – хладнокровно отчеканил часовой. – А вот голову раскроить ненароком, это запросто.

Инженер попытался поговорить с Бельтраном. Маркиз рассеянно выслушал его сбивчивые объяснения и холодно откланялся, сославшись на срочные дела. А еще через час, перед самым обедом, Галвина вновь вызвали к западному входу в лагерь. Сегодня дозор состоял из эльфийской стражи, которая сменила вчерашних латников маркиза. С другой стороны от воинов Джоэвина нервно топтался селянин, один из тех, кто приходил вчера с Варреном. Он склонил в глубоком поклоне свою седую голову, после чего сказал:

– Пойдемте со мной, инженер Громмард.

– Куда?

– Я покажу. Несчастье, большое несчастье.

– Что случилось?

– Сами увидите.

Они побрели по берегу, постепенно забирая вглубь суши. Местный за это время не проронил ни слова. Вся его фигура излучала скорбь, смешанную с тревогой. Когда впереди среди темных стволов инжира Галвин различил целую толпу деревенских, он уже понимал, что вскоре предстанет перед его глазами. Неподалеку от мазанной белой известкой одноэтажной хижины, посреди густой изумрудной травы, раскинув руки, лежал Варрен, и в его жемчужных зрачках отражались облака. Ни на лице, ни на одежде демона не было видно крови или следов насилия.

– Крепкий был мужчина, – сообщил Галвину селянин, что привел его к телу. – Не иначе, как перенервничал вчера.

В первом ряду жителей безутешно плакала давешняя ветреная девчушка:

– Он добрый бы–ы–ыл, – прорыдала она. – Никому обиды зазря не чи–и–нил–л–л…Вразумля–я–я–ял…

– Кто нашел его? – быстро спросил гном.

– Мы, – показывая на стоявшего рядом мужика сказал один из местных. – С соседом поспорили из –за межи на огородах. Поругались. Шли к Варрену, чтобы рассудил.

– Видели кого поблизости?

Свидетель раздумчиво почесал затылок.

– Никого, пожалуй. Разве что две козы на абрикос залезли. Но это же не считается, так?

Никого. Зато Галвин почувствовал. Это все равно, как ощущать ветер, которого нет. Слабое дуновение, что почти не шевелит волосы, не касается воздушными руками кожи, но где–то незримо присутствует рядом. Магия. След мертвящих заклинаний, что могут за секунды выпить всю жизнь из наполненного ей тела. Громмард зажмурился, чтобы попытаться представить их создателя, потянулся к нему мысленно. В мозгу всплыла картинка знакомой фигуры с забавными кожаными подтяжками на груди. Вон он, значит, какой, эльфийский лекарь. Стало быть, свиделись сослуживцы. Недолгой получилась встреча.

– Мастер Громмард, – селянин настойчиво тряс гнома за рукав.

– А? Чего? – очнулся Галвин.

– Мы потому вас и позвали, что Варрен наказал. Если что, говорит, бегите за инженером Громмардом. И допрежь его в мой дом никто не должен входить.

– В его дом? В эту белую хижину?

– Угу.

Через полчаса Галвин вышел из одинокой обители синего демона. Толпа не расходилась.

– Можете отправляться по домам. Я сам похороню его. Он так пожелал.

В этот день Громмард не вернулся в лагерь Лиги. Вечером возле хижины Варрена горели костры, а внутри жилища чадили реторты алхимика, скрипела ступка, в которой растирались ингредиенты. Когда все было готово, гном забросил состав в дрожащее пламя, отчего оно окрасилось в изумрудно–зеленый цвет. Туда, на погребальный костер он с трудом заволок большое тело Варрена и следом высыпал остатки той смеси, что приготовил с таким тщанием. Языки огня взметнулись в ночную темень, разбрасывая малахитовые искры, а Галвин уселся на землю и тихим голосом начал выводить мелодию на знакомом с детства языке. Когда из пламени выступила размытая синяя фигура, гном даже не вздрогнул.

– Не пропасть знанию. Ни на поле брани, ни в холодной мгле морской, ни среди вечных снегов, ни среди желтых равнин, – напевно произнес он заклинание.

– Ты – сосуд для знания? – вопросительно прозвучал в голове голос.

– Я готов им стать, как ты и пожелал.

– Окажи мне последнюю милость, брат не по крови, но по духу. Прими то, что скопил я за долгую жизнь, прими мои надежды и мои открытия, но как плату прими еще и обет наказать моего убийцу.

– Принимаю, – вздохнул Галвин  и пробормотал себе под нос. – От этих обетов… Жить скоро некогда будет.

Силуэт ракши протянул к Галвину свои прозрачные руки. Пальцы гнома и привидения встретились. Инженер вздрогнул, словно от ожога, но рук не отдернул. А фигура Варрена все таяла и таяла, пока не обратилась в едва заметную на фоне темного неба дымку, после чего смешалась с пеленой ночного тумана и исчезла, без остатка растворилась в воздухе Фаркрайна.

– Так мы становимся сильнее, – чужими губами произнес инженер последние слова ритуала.

Это последнее, что он запомнил в тот вечер. Наутро Галвин проснулся лежа на холодной земле. От костра остались лишь серые хлопья золы. Огонь поглотил тело Варрена, словно оно было из бумаги или древесной коры. На то он и магический огонь. Не зря Громмард провел целый день за изготовлением заветного состава. Инженер поднялся на ноги и с хрустом потянулся.

– Ты просил об этой милости. Я оказал ее. Обращайся, если что, – заявил он пеплу костра.

Утренняя свежесть пробирала гнома до косточек.

– Проклятье. Холодно, – Галвин потер ладони, чтобы согреть руки.

Внезапно на кончиках его указательных пальцев возникло по маленькому оранжевому шарику.

– Ай! Жжется –то как! – вскрикнул гном, пытаясь стряхнуть с ладоней непрошенные огоньки.

Наконец ему это удалось, но кожу на пальцах он успел –таки обжечь.

– Варрен, чтоб тебе там, на земле твоих предков, рога обломали за такие подарки, – в сердцах воскликнул Галвин, дуя на пострадавшие ладони, но потом поразмыслив, добавил. – Хотя, спасибо, конечно. Освою постепенно. Магия легла на Механику, которая до этого называлась Алхимией. Обязательно разберусь в этой каше, если не свихнусь в процессе.