Орккрафт. Последняя битва

Начало набега

Они бежали по лугу, покрытому выжженной до состояния соломы травой. Сбоку плутала кишка дороги, впереди вставали могучие колонны тенистой дубравы. Вдруг Хала, которая летела впереди отряда, резко остановилась, подняв кучу пыли и ворох смятой травы. Ее короткая шея сначала вытянулась вперед, а потом вжалась в плечи. Шерсть на загривке львицы мгновенно вздыбилась, уши превратились в два настороженных треугольника.

– Стоять!!! – Шакнар поднял вверх руку, чтобы его команду увидели задние ряды. – Все опустились на одно колено!

Тем самым старый вождь хотел уменьшить силуэты целей для лучников врага. «Жизнь в сапогах» быстро добежал до пумы и положил ей на холку свою ладонь. Мышцы львицы были напряжены так, что ему показалось будто он обнял гранитный постамент.

–  Кого ты учуяла? Людей? Гномов? Эльфов?

При последнем слове Хала издала короткий свистящий рык. Шакнар обернулся к воинам. Решать и действовать предстояло очень быстро. Противник мог ударить по ним в любой момент.

– Отряд, к бою! Впереди засада. Перестроились! Тройная цепь, двулучевой охват. Бежим зигзагами, как против стрелков. Передать по колонне!

Он рванул к себе обвязку мешка с магическими талисманами. Заколебался на секунду, потом вытащил самые мощные – Сферу Магического Ослабления и амулет Молчания Волшебников. Второй кинул в набедренный подсумок, а первый крепко сжал в ладони. Тонкий корпус сферы хрустнул под его усилием. Шакнар веером швырнул перед собой осколки и от них, расширяясь и поднимая в воздух соломенную пыль, во все стороны покатилась радужная волна. Теперь ударные заклинания неприятеля потеряют свою мощь. Ее достанет, чтобы свалить с ног воина, но не хватит, чтобы его у***ь или покалечить. Осторожно, стараясь не шуметь, «Жизнь в сапогах» расстегнул на животе Халы широкий подпружный ремень и тихонько спустил ее груз на землю.

Ветераны Калимдора быстро рассыпались по полю, выполняя его команду. Шакнар убедился, что все готовы к атаке, призывно взмахнул рукой и первый сорвался с места. Обоерукие орки, набирая ход, понеслись на врага. Воины бросались из стороны в сторону, стремительно меняли курс. Оба топора они при этом держали прямо перед лицом, словно составной щит. Эльфийские лучники – прирожденные снайперы, но даже им будет трудно попасть в такую подвижную и наполовину перекрытую металлом мишень.

До леса оставалось еще порядочное расстояние, когда засвистели первые стрелы. Поэтому Шакнар успел поднырнуть под одну из них, но летевший слева от командира здоровяк Матай сплоховал. Он поймал стрелу своей широченной грудью, недоуменно рыкнул и кувыркнулся на бегу прямо через голову. Судя по невысокой плотности залпа, противников было не больше двух десятков. И хотя жажда вражеской крови уже клокотала в его голове, Шакнар все равно ощутил беспокойство. На что рассчитывали эти безумцы, когда попытались столь малым числом остановить четыре сотни смертоносных бойцов Калимдора? И почему начали стрельбу издалека, не подпустили вплотную? Напугать решили? Так это засада или нет?

В просветах между шершавыми стволами он уже видел их редкие фигуры. Ламеллярные доспехи одетые прямо на балахоны до пят. Эльфы. Тонкая стрела хлестнула оперением по его лицу. Повезло.

– Аш–ша–а!!! – взревел Шакнар.

– Аш–ша–а–а!!! – воздух за его спиной разорвал предбитвенный клич Шенка.

Эльфийские воины не выдержали. Они бросили наземь луки и рванули из ножен прямые клинки. Хотя вполне могли бы успеть сделать еще один залп. Шакнар сразу выбрал себе противника – высокого паладина с длинными ярко–желтыми волосами, убранными под серебряную диадему. В одной руке он сжимал меч, в другой – короткий кривой кинжал. Когда до орка оставалось всего несколько шагов, эльф резко сместился в сторону и косым ударом рубанул калимдорского вожака в область предплечья. Шакнар принял его клинок на черен топора, что держал в левой руке, а правым клевцом попытался пробить противнику голову. Тот отпрянул назад, выставляя перед собой кинжал. Два лезвия скрежетнули друг о друга, на траву посыпались искры. Краем глаза «Жизнь в сапогах» увидел, что их уже окружают подоспевшие калимдорцы и выкрикнул:

– Сам! Не мешать!!!

Эльф отметил слова орка насмешливым полупоклоном и тут же его меч устремился вперед в колющем выпаде. Шакнар правой рукой с трудом увел вниз вражеский клинок, а левым топором ударил противника сбоку, прямо под колено. Хрустнуло перебитое сухожилие, нога эльфа подломилась. Уже опрокидываясь назад, он размахнулся кинжалом для броска, но Шакнар успел первый. Боевой клевец стальной молнией вылетел из его правой руки и вонзился паладину в лицо. Орк несколько мгновений смотрел на изувеченного врага, на разваленный посередине нос, разрубленную верхнюю челюсть и кровь, что толчками выхлестывалась из перерезанных сосудов, потом требовательно отставил в сторону руку:

– Дайте!

Ему в ладонь легла рукоять охотничьего ножа. Шакнар вогнал его обоюдоострое лезвие эльфу между ребер и дождался, пока на губах противника лопнет последний к******й пузырь. Закончив с ним, «Жизнь в сапогах» поднял голову и осмотрелся. Несколько ветеранов стояло рядом, но в глубине рощи еще слышались звуки ожесточенной схватки. Все происходило в полном молчании – только лязг оружия и вспышки заклинаний. Где–то впереди, в сотне шагов от опушки, вдруг расцвел пронзительно синий магический купол.  Шакнар даже на секунду зажмурился от его яркости. Кто –то из остроухих категорически не хотел умирать, раз поставил себе такой мощный защитный заслон. «Жизнь в сапогах» без лишних слов устремился в направлении синего волшебного цветка, а его группа последовала за своим вожаком. Схватка к тому времени распалась на отдельные поединки. Где –то калимдорцы кромсали топорами уже поверженного противника, но где –то, как в случае самого Шакнара, завязались настоящие дуэли. Несколько обоеруких решили испытать свое ратное умение в бою «один на один» с эльфами, или же противник заслужил к себе такое отношение доблестью и презрением к смерти. Эти рубки могли закончиться как победой орка, так и его гибелью. В последнем случае место поединщика– калимдорца занял бы новый боец. Шакнар невольно замедлил бег возле одной из таких дуэлей. Обоерукий клан представлял рыжий крепыш, вооруженный парой остроклювых чеканов, а за эльфийскую сторону бился высокий рыцарь с двухлезвийной алебардой. Оба воина настолько быстро нападали и защищались, что звон их клинков походил на металлический треск.

– Возьми живым! Выбей у него.., – Шакнар умолк, не закончив приказа – два калимдорских топора с двух сторон ударили эльфа под самые скулы. 

Раздался звук, будто подломилось сухое дерево и громкий лязг стукнувшихся на встречном движении лезвий. Голова эльфа подпрыгнула на шее и кубарем полетела в густой подлесок. Рыжий орк проводил ее любопытным взглядом, словно хотел проследить – насколько далеко та укатится, а потом посторонился, давая место оседающему наземь туловищу врага. Когда он уворачивался от мертвого эльфа, то заметил Шакнара. Теперь воин понял, что услышанный сзади приказ был обращен к нему. Он с проштрафившимся видом пожал плечами.

– Как тебя зовут, удалец? – крикнул ему старый орк.

– Сонгал! – с виноватой гримасой на лице ответил боец.

– Хорошо, Сонгал. Честный бой.

– Во имя Калимдора! – с готовностью рявкнул солдат.

Шакнар вновь сорвался с места. До магического купола оставалось совсем немного. Через десяток шагов, он, ломая кусты вылетел на поляну, посреди которой бесновалось сапфировое пламя. Внутри этого трепещущего синего огня неподвижно стоял эльф в распахнутом настежь плаще. На его груди висела массивная золотая цепь с подвеской в виде семиконечной звезды, вписанной в круг. Шакнар очень хорошо знал, что значит этот символ. То был знак принадлежности к тайной страже Джоэвина – маленькому, но очень могущественному ордену шпионов и убийц. Их опасались даже в самой Лиге. Стража Джоэвина служила Жизни и поэтому не стеснялась дарить смерть. Всем тем, кто стал помехой их высшему служению.

Эльф не мог не понимать, что обречен, но тем не менее, он стоял и улыбался омерзительно насмешливой улыбкой, в которую остроухие умели вкладывать столько превосходства над другими расами. Его защитный купол не был неподвижным конусом, он скорее напоминал алчного зверя, готового схватить любого, кто рискнет к нему приблизиться. Вокруг поляны столпилось несколько десятков калимдорцев, но ни один из них не осмеливался подойти к обезумевшей Магии.

– В чем дело, молокососы? – гаркнул Шакнар. – Почему вы не снимете его из пращи?

– Не пробиваем, – мрачно сообщил один из ветеранов. – А мечом не достать. Жжется.

 – Где Юкагир? – спросил «Жизнь в сапогах».

Он назвал имя единственного лучника отряда. Юкагир хоть и ходил в битву, как все, с двумя топорами, но никогда не расставался со своим охотничьим луком. На переходах он каждый свободный час убегал выслеживать дичь и всегда снабжал товарищей свежатиной. На зов командира из толпы вперед протолкался худой жилистый орк. Его бритая голова была покрыта шрамами, на месте правого уха остался сморщенный розовый рубец – след от аркебузной пули гномов Громмарда.

– Ну–ка, попробуй! – приказал Шакнар.

Только что Юкагир стоял с опущенными вниз костлявыми руками – и вот он уже натягивает тетиву своего композитного лука. Он быстро произвел три выстрела в разные точки купола. Стрелы прорвали эльфийскую защиту, но вдруг резко замедлились и неспешно поплыли по воздуху в направлении стражника Джоэвина словно тростники по течению неторопливой реки. Затем по их древкам побежали веселые волны синего пламени. В считанные мгновения стрелы обуглились, почернели, а потом и вовсе упали на землю.

– Нужно подождать. Оно уменьшается, – крикнул кто– то из толпы воинов.

Эльф торжествующе рассмеялся. Он пнул сапогом торбу, что пылала у его ног лазурным огнем, посмотрел, как от нее в разные стороны разлетелись искры и сказал:

– Пусть уменьшается. Мне времени хватит.

Шакнар достал из поясной сумки амулет Молчания Волшебников и несколько раз выразительно подкинул его на ладони. Лицо эльфа исказила тревога. Он еще раз ударил ногой по своему горящему мешку и тот развалился на несколько мерцающих углей.

– Все равно – вы не успели! Зря старались и потеряли людей.

– Старались?! Так это была не засада? – вырвалось у Шакнара.

– Какая засада? Разве вы явились сюда не по наши души? – удивился эльф.

И на лицах обоих командиров (а остроухий несомненно им являлся) мелькнуло понимание. Случайность. Богиня, которой никто не поклоняется. Дева на небесах с игривым характером. Ее единственное развлечение – игра в кости на судьбы людей и целых народов.

– Что было в мешке? – спросил Шакнар.

Он не ждал, что эльф ему раскроет свои тайны. Он хотел проверить правильность догадки. И сузившиеся глаза стражника сказали ему – да, в сгоревшей торбе было нечто важное. Настолько важное, что шпион Джоэвина предпочел гарантию уничтожения этого секрета собственной возможности спастись. Внезапно оба тлеющих угля, что остались от мешка эльфа полыхнули страшным багровым взрывом. В его пурпурной мгле на миг мелькнули плавящиеся черты тайного стражника а потом все пространство купола заволокло огненным вихрем. Калимдорцы в ужасе шарахнулись от поляны. Сам «Жизнь в сапогах» сотни раз видевший смерть в разных обличьях и тот стремглав отпрыгнул назад на несколько шагов. Но Магия, что не пропустила снаружи стрелы Юкагира смогла удержать внутри себя волшебный смерч. Только контуры сапфирового цветка на некоторое время выгнулись от жуткого давления, но потом вновь вернулись к своим прежним очертаниям. И воздух вокруг поляны потек и начал струиться от нестерпимого жара.

Приподнимаясь с колен, на которые он рухнул во время последнего отчаянного скачка, Шакнар произнес:

– Все ясно. В мешке были артефакты или талисманы. Ну и силища!

Через час трупы эльфов были обчищены и свалены в единую груду на той же самой поляне. Чуть поодаль от них лежало три десятка тел павших калимдорцев. А отряд Шакнара своим маршрутом ушел дальше на север. Вождь рассудил, что в воздухе витает слишком много энергии от эльфийских заклинаний, чтобы рисковать и оставаться на ночлег в этом неблагополучном месте. А через поле, которым орки бежали перед тем, как нарвались на эльфийскую стражу, могучими прыжками неслась одинокая фигура. То крепыш Сонгал, с волосами цвета летнего заката, спешил, чтобы доставить важное послание в лагерь армии Шенка. Он должен был передать его лично в руки командующему войска и до тех пор не отвечать ни на какие вопросы, от кого бы они не исходили. Текст письма в характерном для орков стиле, начертал, понятное дело, Шакнар:

«Керрушу, сыну Сархона.

Удача сегодня показала з*д шпионам Джоэвина и улыбнулась сынам Калимдора. Остроухих дохляков ты найдешь, если пробежишь, как бегаем мы, четыре часа на север вдоль гномьей колеи. Их командир закрылся в «Орбисе», хотя мог сражаться или отступать. Он что –то хотел уничтожить и преуспел в своем намерении. Не знаю, что именно хранилось в его поклаже, но шарахнула эта штука прилично. Не будь купола «Орбиса», тебе писал бы кто–нибудь другой. Сдается мне – это разрушающая Магия и она предназначалась, чтобы вывести из строя нечто очень важное для Шенка. То, что у нас есть или то, что у нас будет (построено). Поразмысли над этим. А также над тем, кому эти артефакты могли быть предназначены. Эльфы – известные ловкачи, но им не достанет сноровки, чтобы проникнуть в наш лагерь. Отсюда следует, что в наших рядах находится любитель поесть из двух тарелок. Если Мирра Банши вошла в силу, то может у нее получится поднять пару зомби из числа прихвостней Джоэвина? Иногда мертвые бывают болтливее живых.

Добыча сложена в два мешка, свою долю мы взяли согласно обычаям Шенка. Тела героев Калимдора ждут, чтобы им воздали воинские почести. Я оставил пятерых крепких ребят присматривать за добром. Отпусти их догонять отряд вместе с гонцом, что доставил тебе это письмо.

И еще – наш разведчик проверил подходы и цепочки следов. Все, кто сегодня был против Калимдора, лежат там, на поляне. Ни один не ушел.  

Шакнар».

Поздно вечером орк задумчиво грыз кабанью рульку добытого Юкагиром секача и размышлял о странном эльфе, что так бездарно положил своих бойцов в схватке с многократно превосходящим противником. Вокруг военачальника вповалку спали воины. Их рулады храпа звучали уютно, почти по–домашнему. В темноте негромко переговаривались часовые. Мысли Шакнара потекли вспять. Он заново вспоминал последние сражения и старался отыскать в них присутствие коварной воли, которая могла сообщать Лиге о его, Шакнара планах и построениях. Может быть именно поэтому Шенку не удалось победить в долине Аркел? Это должен быть кто–то близкий, поверенный во все тайны. Именно ему предназначалось содержание того волшебного мешка, который едва не разодрал ткань сферы – протектора. Шакнар вздохнул.

– Хоть бы им оказался Моглор, – произнес он в сумрак.

Потом машинально отшвырнул в сторону обглоданную кость. Прилетевшее обратно недовольное ворчание сообщило ему, что бросок мог бы быть и получше. Орк – полководец повернулся на бок, устраиваясь на ночлег. Перед тем, как заснуть Шакнар попытался вспомнить глаза той, что пригрезилась ему в ночь после ранения. Он снова захотел с ней встретиться в том краю, откуда к людям приходят мечты, воспоминания и кошмары.