Проект Триада

Часть 1. Глава 5

Билл, превозмогая душевную боль, позволил Радеку копаться в своей голове. Он же решил, что попадёт на рубежи любой ценой, а для этого напарник должен читать его мысли на постоянной основе — иначе успешной интеграции им не достичь. Это было дико и шло вразрез с природой практически любого адекватного человека: доверяться тому, кому не доверяешь. Оттого неосознанное сопротивление истерзанного сознания вылилось в тупую пульсирующую боль в висках.

— Давай помогу, — Радек осторожно подсел рядом и положил Биллу на лоб ладонь — она была неестественно горячей. — Так дальше не пойдёт. Нужно сделать блок с постоянным доступом.

— Чего? — нахмурился Билл, заметив, что головная боль испарилась, будто её и не было вовсе.

— Говорю, что ты не должен каждый раз давать мне разрешение, — Радек, которому не нужно было врать, перестал казаться угловатым.

— Я в ментальных делах ни хера не понимаю, извини, — Билл не скрывал, что никогда не интересовался всей этой ерундой. Но теперь нужно было вникать — сильный менталист будет с ним до самого конца, а потому задал давно интересовавший его вопрос: — Когда ты меня чуть не угробил во время интеграции, ты же потом и полечил?

— Да, — Радек кивнул. — Я могу справляться с мелкими проблемами.

— Ни хуя себе мелкими! — оскалился Билл.

— С раной от импульсника помочь не смогу, — пожал плечами Радек и добавил: — Так вот, нужно перепрограммировать блоки, чтобы ты во время интеграции случайно от меня не закрылся.

— Я не понимаю, — «Может, в третий раз до Радека дойдёт?»

— Я могу тебя научить, — напарник был терпелив.

— Ты же эмпат и чтец, не программер.

— Мой отец был программером. Сильным. Всех обучал, меня в том числе. И даже помогал поднимать уровень.

— Вот как. Похоже, он не только программированию тебя научил, — в голосе Билла чувствовалась желчь. — Кстати, какое наказание полагается за несанкционированное чтение чужих мыслей? Что там в Кодексе менталистов написано по этому поводу?

— Билл, не надо… — Радек запнулся и отвёл глаза. — Мой отец принимал участие в создании Кодекса. И сам в него свято верил, — он вздохнул и вновь посмотрел на Билла. — Теперь ты знаешь, насколько низко я пал, связавшись с Йори.

— А просто сказать, как есть, не мог?

— И ты бы разрешил себя читать? — лицо у него казалось совсем взрослым, как будто в теле двадцатилетнего поселился старик.

— Нет, — Билл ответил честно.

— Вот и я про то же, — вздохнул Радек. — Уголовной ответственности не будет, во время войны и во имя войны на нарушения Кодекса смотрят сквозь пальцы. Нужно было просто отправить на рубежи отличного пилота. Думаю, если эксперимент сочтут удачным, то изменится принцип подбора пилотов для триад.

— И трахаться не обязательно, — горько усмехнулся Билл.

Они молчали несколько минут — Билл не знал, о чём думал сейчас Радек, уложивший голову на ладони и уставившийся в одну точку невидящими глазами. Его же мысли почему-то лишь скользнули по перспективам, которые ждут их на рубежах, а потом устремились к длинным пальцам Радека, колючим волосам и вечно меняющим цвет глазам. Да, чувства Билла почти не претерпели изменений после того, как он узнал, что его обманывали. Странное дело: по-прежнему любил этого вероломного засранца. «Интересно, его раскаяние искреннее? — подумал Билл. — Или вновь врёт как дышит?» Он сознавал, что Радек, скорее всего, читает его мысли прямо сейчас, но это доставляло ему болезненное удовольствие. Мучить и себя, и его.

— Давай уже, показывай, как этот грёбаный блок сделать.

Занимались практически до утра — как оказалось, наука менталистов ничуть не проще, чем управление истребителем. А если говорить про восприятие Билла — значительно сложнее. И ведь наглядных пособий нет вообще. Билл ругался про себя, но старался слушать, что ему говорит Радек, для которого эта херомантия казалась простой и понятной. Как Биллу кабина истребителя.

Наконец, когда Радек добился от него желаемого, разбрелись по спальням. Даже на душ не хватило сил. Поутру столкнулись в ванной — до очередной практики оставалось не больше часа. Радек вёл себя иначе, спокойнее, что ли. Билл решил, что это связано с тем, что ему не нужно больше играть заинтересованность, а ещё ублажать, как последней шлюхе, безразличного ему пилота. И тут же попытался остановить себя — теперь все его мысли в свободном доступе напарника!

— Билл, всё нормально, я стараюсь не читать, пока мы не в интеграции, — произнёс Радек, вытираясь.

— А как ты тогда узнал, что я об этом думаю? — утомлённо ответил Билл, который пришёл к выводу, что недельная щетина ему вполне идёт, — сил побриться не было. Нет, он больше не злился — знал, на что подписывался, но очередной порции вранья не хотелось — наелся.

— Мысль яркая, проскочила. Прости, — щёки Радека покрыл лёгкий румянец, он тут же взял себя в руки и добавил: — Йори лучше не говорить о том, что ты знаешь. Снимет нас с полётов.

— Сука твой Йори, — хмыкнул Билл, ещё раз брызнув ледяной водой в лицо, чтобы окончательно проснуться.

— Он такой же мой, как и твой, — сухо ответил Радек, покидая ванную.

Последующие интеграции показывали результат не более шестидесяти процентов, при этом все учебные задания «Лиса» по-прежнему выполняла безупречно и с огромным преимуществом. Радек отлично справлялся, считывая мысли напарника, так что Билл решил, что низкий показатель связан с его растерзанными чувствами — невозможно было абстрагироваться от них даже во время слияния с кораблём. Впрочем, Билл чётко решил, что его личные заморочки не должны влиять на дело: на войне нет места для разбитых сердец и изнасилованных разумов. Просто нет — надо сжать зубы и наконец попасть на рубежи.

Их группа отбывала на станцию «Бэй» для краткой боевой практики и дальнейшего распределения на фронт. На «Вортекс» триады просто учили взаимодействию, не нагружая данными о противнике. Сразу возник резонный вопрос — отправлять ли проблемный экипаж вместе с остальными. Билл с Радеком подходили к кабинету Смита после полёта, когда услышали ожесточённую дискуссию:

— Они не готовы! — причитал Йори. — Столько усилий, чтобы погибнуть на первом же боевом задании! Пятьдесят два всего! А до этого сорок семь было! Даже в трудные времена мы не выпускали триады, если у них меньше семидесяти пяти!

— Док, хуйня это всё! — рыкнул Смит. — У твоей титьки засиделись! Сгниют в тылу на х*р! Ты на цифры не смотри — смотри, как они справляются! Лучше, чем те, у кого девяносто! — майор, заметив пилотов, являющихся предметом разговора, приветственно им кивнул: — О, подошли! Лодж, Камински, готовы отчаливать?

— Да! — не сговариваясь, хором ответили те.

Билл ответил потому, что ждать уже больше не мог: устал от лжи, от показной заботы, от бессилия… Почему Радек уверенно выкрикнул вместе с ним, он не знал. Вряд ли мальчишка настолько хотел скорой смерти или рвался в бой. Во всяком случае, Билл не замечал у него таких стремлений раньше. Но вопрос решился — Смит подписал приказ о переводе.

Биокорабли транспортировали на станцию «Бэй» на грузовом крейсере, пилоты находились в пассажирском отсеке. Пять пар почти сутки должны были вариться в замкнутом пространстве, причем четыре из них беспрерывно болтали друг с другом о чём-то: о прошлом, о настоящем, о том, что их ждёт на рубежах. Только пилоты «Лисы» молчали и старались даже друг на друга не смотреть. Билл не очень понимал почему, но в этой тишине ему было комфортно: если бы Радек нервно болтал, как в самом начале их знакомства, было бы гораздо хуже.

— Кит, ты знаешь, что корабли риттаи наши называют пакостниками? — щебетала конопатая девчушка лет двадцати, пилот «Волка-5».

— Странное название, — ответил более возрастной пилот «Росомахи-2».

Когда грузовик пристыковался к станции, стало ясно, что на «Бэй» война ощущается гораздо сильнее, чем на «Вортекс»: никакой роскоши, минимум удобств, раздолбанная мебель и гравитация, от которой менялась походка.

— Что, салаги, готовы? — их встретил пилот в привычном лётном комбинезоне. — Начинается тур по станции!

Его звали Тупица — один из пилотов триад, которые активно и вполне успешно (больше сотни боевых вылетов) воевали на рубежах. Да, так был устроен процесс обучения: новичков инструктировали опытные пилоты — в течение недели у тех был своеобразный отдых от бесконечных патрулей, который они проводили с пользой для общего дела. Потом триады вновь отправлялась на рубежи, а их место занимали другие, пилоты которых прибывали «отдохнуть». Билл оценил эту идею — кто, как не понюхавшие пороху лётчики, смогут передать новобранцам свои знания о противнике?

Командовал станцией полковник Моро, на вид ему было не больше, чем Биллу. Тоже бывший пилот триады, потерявший пару — об этом вскользь упомянул Тупица. Видимо, звания сейчас раздавали не скупясь.

— Итак, корабли риттаи мы делим на три категории, уверена, кто-то уже слышал, — начала лекцию в импровизированном учебном зале Арахна, напарница Тупицы, — пакостники — мелкие истребители, чистильщики — покрупнее, их задача — вырубить всё аналоговое оборудование на борту, и пожиратели.

Каждый пункт сопровождался большой голограммой вражеской машины — странной, угловатой, будто сваренной из металлических ящиков. Билл не раз видел их в новостях. Только голограмма пожирателя была мелкой и нечёткой.

— Для чего нужны пожиратели? — спросил один из пилотов.

— Мы думаем, что это крейсеры риттаи. Для чего нужны — толком никто не знает, — замялась Арахна. — Собственно, потому, что никто их не видел. Точнее, никто не выживал после встречи с ними.

— А если взять в плен риттаи и допросить?

— Они выпиливаются сразу, как только берём корабль в захват.

— Откуда голограмма? — оживился Радек — Билл тоже чувствовал подвох.

— Триада успела передать перед гибелью, — ответила она и выдержала паузу: — В общем, я расскажу вам, как справляться с пакостниками и чистильщиками…

В принципе, Билл не узнал ничего нового — машины противника мало отличались от земных на аналоговом управлении. А сами риттаи больше напоминали насекомых-мутантов с шестью конечностями, четыре из которых выполняли функции ног, а две — рук.

Что шокировало и о чём никогда не говорили в новостях: фактически человечество отбивалось от малых боевых машин пришельцев, но было совершенно бессильно перед крупными кораблями, именуемыми пожирателями. Вероятно, если бы риттаи располагали большим количеством пожирателей и активно их использовали в боевых действиях, то война закончилась бы давным-давно. С одной стороны, это вселяло надежду, что агрессоры не намного превосходят землян по военной мощи, а с другой означало, что поражение человечества — лишь вопрос времени.

— Власти пытаются решить эту проблему, — прокомментировал ему на ухо Радек — опять читал мысли, засранец!

Ответить Биллу не удалось — новобранцев встретили другие пилоты. Точнее, целую толпу прибывших на «отдых» интересовал только один:

— Эмпат четырнадцатого уровня! Круто! — Радека обступили и смотрели на него чуть ли не с благоговением.

— У нас на базе работают несколько в медслужбе, но до десятого уровня, — сказала растерявшемуся Биллу Арахна.

— Зачем? — спросил тот.

— Переутомление. Выгорание — помогают, — ответила она. — Каждый на вес золота.

— Эй, полегче! — в зал ворвался полковник Моро. — Ветер не из первоначальной триады, все его ресурсы нужны для интеграции, а не для помощи остальным. Ясно?

— Серьёзно? — теперь несколько пар глаз сверлили Билла. — А так можно?

— Можно. Если работает, — отрезал Моро.

В общем, «Лису» восприняли как дичайшую экзотику: и пилоты без совместимости, один из которых — сильнейший эмпат, и корабль старинного образца. Впрочем, первый тренировочный полёт всё расставил на свои места: «Лиса» показала класс на уровне бывалых.

Моро одобрительно хмыкнул, встретив их в доках, а Тупица с Арахной пригласили в свою каюту выпить — алкоголь здесь был редкостью, но не потому, что под запретом, — его попросту сложно достать. Как и другие предметы, не являющиеся первой необходимостью для боевых действий. Кормили тут, как и на астероиде, синтезированной бурдой два раза в день. Новички начали роптать, пока их не заткнул Тупица, а Билл привык к такому — Радек, вероятно, читал его мысли и поэтому тоже не возмущался. Он вообще был скорее тенью — ходил позади, не участвовал в разговорах и старался не смотреть Биллу в глаза. После заявления Моро о том, что этот эмпат никому помогать не будет, все на станции потеряли к нему интерес. Зато рассказывали о волшебниках на рубежах, которые одним прикосновением снимали усталость и боль. А некоторые ещё были не против разделить постель с парой пилотов после этого…

— Странные вы, эмпаты, — хмыкнул Билл.

— Это легко объяснить, — ответил Радек. — Когда мы отдаём энергию, её нужно потом восполнять. Секс — самый простой и быстрый способ, для остальных нужны привязанность и чувства.

— И ты от меня подзаряжался?

— Совру, если скажу, что нет. Но я не испытывал дефицита энергии.

— Ты бы мог тоже на рубежах работать.

— Когда мобилизовали, я решил, что туда и отправят, но Йори сказал, что я идеально подхожу для другой роли, — Радек виновато улыбнулся. — Не думал даже, что ему нужны были мои способности чтеца.

— Сука он, — скривился Билл и пропустил Радека вперёд — они приняли приглашение Тупицы и Арахны.

Каюта инструкторов была роскошной в сравнении с той, где жили новички: две койки посреди кучи какого-то оборудования. Остальные пилоты размещались в каморках по шесть человек на трёхъярусных кроватях. Билл в какой-то мере даже был рад — не возникало мыслей о близости или задушевных разговорах. Хотя условия смущали не всех — экипаж «Волка-5», занавесив койку простынёй, полночи предавался любовным утехам. И всё бы ничего, но Мэй хихикала после оргазма и мешала спать.

— Так, колитесь, вы пара? — спросила Арахна, когда Билл с Радеком расположились на противоположной койке. Тупица подсел к напарнице с бутылкой в руках.

— Нет, — резко ответил Билл.

— А такое бывает? — она разливала виски по видавшим виды жестяным кружкам.

— Ветер читает мои мысли и подстраивается, — Радек при этих словах опустил глаза.

— Интеграция в интеграции, — постановил Тупица, вертя кружку в ладонях. — Моро, поди, тоже мечтает вновь оказаться в строю.

— Как получилось, что его второй пилот погиб? — спросил Радек.

— Не только пилот, но и корабль тоже, — Арахна была не самой красивой женщиной, зато чувствовалось, что в их двойке с Тупицей она главная. — «Ястреб» успел вывести из интеграции только Моро, а Паркер нет, она погибла вместе с кораблём. Знаете же, что в слиянии сразу всем троим конец приходит…

— За победу! — прервал её Тупица.

— За победу! — вновь одновременно отозвались Билл и Радек и невольно переглянулись.

— Слишком вы… синхронны для посторонних друг другу людей, — прищурилась Арахна.

— Я читаю мысли Грима постоянно, до автоматизма, чтобы не сбиться во время интеграции, — пояснил Радек.

— Как ты это терпишь? — спросил Билла Тупица.

— Нормально, — только и оставалось, что пожать плечами.

— Мужи-и-ик, — протянул он, делая новый глоток из кружки.

Инструкторы удовлетворили своё любопытство, а дальше спрашивал уже Билл — про боевые действия, про тактику противника. Вопросы про стратегию вертелись на языке, но задавать их было страшно — уже ясно, что земные силы в данный момент просто обороняются, не имея иных ресурсов для того, чтобы изменить ход войны. Если риттаи будут использовать пожирателей, то рубежи падут. Это понимали все. От такой мысли пробегал холодок по спине — когда они шли до своей каюты после внеплановой попойки, Радек слегка погладил Билла между лопатками, будто успокаивая.

— Ой, прости, — Радек отдёрнул руку, — я машинально.

— Ничего страшного, — ответил тот.

Перед распределением было запланировано всего три боевых вылета — дальше уже своим ходом до границы. Во второй раз, на групповой тренировке, новичков вёл «Скунс-2» — триада Тупицы и Арахны. Оба пилота с довольными рожами беспрестанно зубоскалили в ответ на шутки по поводу названий их зоопарка. Инструктаж перед практикой не был исключением. Задание самое ординарное — полёт по окрестностям согласно маршруту.

— Сегодня ведущий группы — «Лиса», — объявил на следующий день Тупица. — И, Грим, постарайся во время интеграции не ковыряться в носу, а то вон вы какие умельцы, всё успеваете. Жаль, про потрахаться вам неактуально.

Пилоты дружно заржали, а Билл мельком взглянул на Радека, который продолжал делать вид, будто его не существует.

Задание было плёвым — знал ведь Тупица, что Билл бы срезал путь через скопления космического мусора, если бы «Лису» не назначили ведущим кораблём группы. А так — ответственность: провести новичков по точкам маршрута и следить, чтобы никто не отстал.

Пару часов действительно всё шло по плану, следующая отметка была на спутнике одного газового гиганта, когда неожиданно радары «Лисы» и других триад показали подозрительное возмущение пространства.

«Пакостники?» — спросил Радек.

«Не похоже. Что-то крупнее».

«Блядь! Это…» — нейронная сеть, связывающая группу, задохнулась от эмоций.

Буквально из тёмной пустоты перед ними возник огромный корабль. Тяжёлого класса, размером с боевые крейсеры, которые сейчас в тылу перевозили оборудование для строительства новых колоний — их системы на раз вырубались чистильщиками. Сомнений не оставалось — это был пожиратель. Как не было и времени подумать — короткая вспышка ослепила бионические глаза «Лисы» и, кажется, даже сознание всех в группе. Сеть разом смолкла, Билл слышал только Радека и Лиса.

«Свет воздействует на разум, — Радек наконец выдал связную мысль, — у нас щель вместо смотровой панели, поэтому мы не отключились. Лис, очнись!»

«Я тут, плохо вижу», — корабль приходил в себя от шока.

«Уходим!» — вмешался Билл, судорожно пытаясь привести его в движение.

«Лиса» начала смертельную гонку — пожиратель, изображение которого они, конечно, не успели отправить по аналоговой связи, вырубившейся сразу после вспышки, преследовал их, выдавая лучевые заряды. «Лиса» металась, стараясь оторваться, но возможности биокорабля были ограничены. Впрочем, уйти от крейсера земных сил ей бы тоже не удалось — у махин обычно дальнобойные орудия.

«На планету!» — скомандовал Билл, направляя «Лису» в сторону огромной газовой сферы.

«Но…» — Лис не противился воле старшего пилота, он просто высказывал сомнения.

И Билл был абсолютно с ним согласен: затеряться в разрежённой атмосфере гигантской планеты можно, но с мёртвыми навигационными приборами скорее выйдет потеряться. А сильнейшая гравитация может оставить «Лису» здесь навсегда… Но выбора не оставалось — счёт шёл на секунды. Радек подчинился, выдавая своим бездействием полное доверие напарнику.

Как Билл и ожидал, пожиратель за ними не последовал. Видимость была практически нулевой, оборудование не работало, но главная проблема состояла в другом.

«Грим, по расчётам, остаточной энергии не хватит, чтобы выйти из зоны действия гравитации, — сообщил Лис. — Всего шестьдесят восемь процентов на резерве».

«Блядь!» — выругался Билл.

Конечно, зачем держать полные заряды во время обучения? Все знали об этой фишке, но чтобы такое недоразумение могло серьёзно повлиять на ходовые качества корабля… Билл никогда особо не вникал, как заряжаются композитные машины: изредка подсоединяются к источнику, которых очень мало и все они приобретены у расы, придумавшей эту технологию. Никто не раскрывал подробностей.

«Лис, а у тебя есть внутренний контакт, как у новых моделей?» — вдруг спросил Радек.

«Есть, но без тебя мы не сможем лететь», — Билл не понимал, о чём говорят эти двое.

«Забери столько, чтобы я мог оставаться в сознании».

«Ветер, ты можешь дать Лису энергию?» — ткнул пальцем в небо Билл.

«Да».

Пришлось напрячься, чтобы увидеть происходящее в кабине: к неподвижному телу Радека с кислородной маской на лице из-под кресла устремилась тонкая трубка, явно органического происхождения, больше смахивающая на щупальце. От неё исходило желтоватое свечение. Очень скоро шея Радека оказалась обвитой этой странной частью их корабля.

«Восемьдесят четыре процента», — сообщил Лис, Радека в эфире не было, казалось, что он пытается не провалиться в забытье, борясь со слабостью.

Билл понимал, что второго шанса покинуть атмосферу планеты не будет, потому они с Лисом тщательно просчитали траекторию полёта. И использовали максимум энергии. По-прежнему ничего не было видно, уверенность в успехе таяла на глазах, но «Лисе» повезло. Сквозь туманность показался сначала мутный светящийся шар звезды этой системы, а потом уже спутник на фоне чёрного космоса. Свобода! Пожирателя в пределах видимости не было, радары не работали, Билл понимал, что нужно убираться отсюда как можно скорее.

«Ветер, ты меня слышишь?» — позвал напарника он.

«Слышит, но ему тяжело говорить», — ответил Лис.

Всю обратную дорогу до «Бэй» Билл был как на иголках — не знал, что случилось с Радеком, а ещё они потеряли группу… На грудь что-то давило, тягостное и тупое. Пусть они выжили после встречи с пожирателем и даже узнали о новом виде оружия риттаи, гибель ребят казалась ему невосполнимой.

Приземлившись в доках станции, Билл тут же вскочил с кресла и кинулся к Радеку, у которого текла кровь из носа, видно было, каких усилий стоит держать открытыми глаза, мерцавшие в полумраке кабины.

— Всё будет хорошо, — недолго думая Билл подхватил его на руки и поспешил к трапу.

Лишь бы успеть — Радек уже в доках потерял сознание. На середине пути до медблока его встретила бригада, которая переложила пострадавшего на носилки на антигравах.

Тупица всё это время следовал за Биллом по пятам, но расспросы начал уже после того, как Радека на их глазах погрузили в медкапсулу.

— Ты хочешь сказать, что… Охереть! — воскликнул он. — Нет, я слышал, что корабли делятся с эмпатами энергией, но чтобы наоборот…

Билл не дослушал — ринулся к доктору, которая показалась в дверях медблока.

— Как он?

— Переутомление, пара часов в капсуле, и почти как новенький будет, — ответила она.

— Да чё ему будет, эмпат же, — фыркнул Тупица, — потрахаться, и как огурчик. Ой, прости, забыл, что вы не пара. Значит, кого-нибудь другого попросит помочь. Моро, например.

Первым желанием было вмазать ему по морде, но Билл сдержался. Более того, он понял, что причиной гнева стала мысль о том, что к Радеку может прикасаться кто-то другой. Не загадочная девушка со Старой Земли, а вполне конкретный мужчина. Или женщина. Это неверно — Билл не имеет на него никаких прав, Радеку навязали их отношения, заставили играть роль…

В дебри самокопания ему не дал провалиться пресловутый Моро, вызвавший к себе. В кабинете также находилась хрупкая женщина лет сорока с седой прядкой в тёмных волосах.

— Капитан Мастерс, — представил её полковник. — 2-5-9-1 по КМ.

— Здравствуйте, лейтенант, — кивнула она.

Билл вытянулся по стойке смирно — ещё один чтец?

— Мне уже доложили о гибели вашей группы и о том, что вы встретились с пожирателями. К сожалению, аналоговых записей на «Лисе» не осталось, потому прошу вашего разрешения на сканирование. Это может помочь нам в борьбе с риттаи. «Лису» капитан уже прочитала.

— Да, конечно, — согласился с его доводами Билл.

Что ему оставалось делать? Во время интеграции он мог упустить важные детали, а умелый чтец, покопавшись в воспоминаниях, сможет выудить много ценного. Скорее всего, эта процедура ждёт и Радека.

— Садитесь, лейтенант, — мягко скомандовала женщина. — Попробуйте расслабиться и снять блоки.

Она была жёстче Радека, действовала совсем иначе, причиняя боль, но Билл терпел, одновременно прокручивая в голове детали сегодняшнего дня.

— Спасибо, лейтенант, — наконец сканирование завершилось. — Ваш напарник серьёзно с вами поработал, очень умело.

— С моего разрешения, — ответил Билл.

— Полковник, мне осталось просканировать капрала Камински, но предварительный рапорт я отправлю через пару часов, информация очень важная и срочная, — сначала капитан обращалась к Моро, а потом вновь повернулась к Биллу, голова которого после сканирования начала раскалываться от боли: — Попросите в медблоке инъекцию цурана. Это поможет.

— Спасибо, — поблагодарил её Билл и откланялся.

В медблок он всё равно бы пошёл — узнать, как себя чувствует Радек, которого как раз должны были извлечь из медкапсулы. Что, собственно, и произошло: напарник лежал на койке с закрытыми глазами. Выглядел существенно лучше, чем сразу после возвращения на станцию.

 — Радек, ты как? — подойдя поближе к кровати, Билл решился его позвать.

— Нормально, — Радек приоткрыл глаза и слабо улыбнулся.

— Спасибо тебе.

— За что? — нахмурился он.

— За то, что спас всех нас.

— Нет, Билл, мы все хорошо поработали, — глаза в холодном больничном свете казались ярко-зёлеными — сейчас Радек смотрел на него прямо, не смущаясь.

— Как скажешь, — Биллу хотелось погладить его руку, но он не мог решиться. — А правда, что?..

— Да, но я не имею права тебя просить… — на щеках показался румянец.

Сердце Билла ускорилось — Радек не рассматривал для секса иной кандидатуры! Ему не противно? До этой фразы в голове успела засесть картинка, что Радек занимался с ним сексом по принуждению и с отвращением, возможно, даже представляя свою девушку во время процесса. На станции есть и женщины, и мужчины, а Радек предлагает Биллу? Значит ли это, что…

Поток мыслей прервала капитан-чтец — пришла сканировать Радека, а Билл обратился к доктору, чтобы ему поставили укол. С коллегой Мастерс справилась гораздо быстрее и, кажется, не причиняла тому особой боли. Биллу же стало гораздо легче после инъекции.

— Билл, — Радек подозвал его — медблок был тесным, как и всё на станции: его койка отделялась от остального помещения занавесками.

Билл присел на край кровати и погладил его по бедру, прикрытому нетканой простыней. На самом деле, он уже всё решил: быть сверху Радеку не позволит состояние, о позиции снизу вообще речи быть не может, а потому оставался только один вариант. Аккуратно отогнув ткань, Билл забрался рукой под больничную рубашку и нащупал ещё мягкий член. Помял немного — Радек вновь сначала напрягся, а потом будто отпустил себя и теперь наблюдал за действиями напарника из-под полуопущенных век. Раньше он редко позволял к себе прикасаться — только в момент, когда их, казалось, охватывала страсть. Ласкать себя ртом до этого не разрешал.

Билл наклонился к паху Радека и взял в рот наполовину возбуждённый ствол. Опыта по этой части у него было немного, а ещё Билл не был эмпатом, потому не знал, нравятся ли его действия. А вот сосал он так, как любил, когда делают ему, — не очень глубоко, уделяя внимание уздечке и расщелине уретры, не забывая перекатывать в ладони яички. Радек коснулся его головы, как будто погладил, но управлять процессом не стал, убрав руку. Притронулся вновь, чтобы предупредить о скором оргазме, но Билл отстраняться не стал — лишь замер, чувствуя, как в горло бьёт теплая струя терпкой жидкости, которую он тут же проглотил.

— Спасибо, — едва слышно шепнул Радек и прикрылся.

Очень вовремя — в палату заглянула доктор, которая попросила Билла удалиться, но вида не подала, хотя, скорее всего, догадывалась, что сейчас произошло. На выходе из медблока его вновь ждал Тупица. Они вместе отправились в учебный зал.

— Вы принесли плохие новости, — начал он.

— Почему? Мы узнали, что можно бороться со вспышками пожирателей, — нахмурился Билл.

— Ага, все смотровые панели триад сейчас зашивают экранами. Но пиздец вот в чём: судя по координатам, эти гады подбираются к станции «Оушен».

— Что за станция? Впервые слышу.

— Последняя надежда человечества! — Тупица, остановившись, поднял указательный палец вверх.

Билл, если честно, не понял, шутит он или нет. Может, Радек в курсе? Он что-то говорил о том, что власти пытаются решить вопрос борьбы с пожирателями…

В учебном зале Моро объявил об эвакуации станции — отступали вглубь, как и многие другие. Раз пожиратели пошли в атаку, то иного выбора у земных войск просто нет. Паники среди пилотов не было, но атмосфера после объявления полковника стала гнетущей.

Утром Билл зашёл в доки к «Лисе» — кораблю сканирование тоже показалось неприятным, но не доставило никаких проблем.

— Ветру уже лучше, — сказал корабль, — я чувствую.

— Ты ведь знал, что он меня читает? — спросил его Билл.

— Да, конечно, но я не имел права вмешиваться.

— Ясно, Лис. Спасибо за откровенность.

— Вы дополняете друг друга. Не так, как было с Молнией. Ветер сильнее.

Билл не мог не согласиться — пилот зарядил корабль энергией, конечно, он сильнее Дайны! И, наверное, хитрее и изворотливее. В жизни такие качества были спорными, а вот на войне любые средства хороши.

Уже на подходе к медблоку Билл стокнулся с Радеком — медики его отпустили. По всей станции суетились люди: собирали вещи, оборудование, доделывали незавершённые дела.

— Привет, как ты? — спросил Билл, хотя уже видел, Радек посвежел и улыбался.

— Хорошо, Билл, ты был у «Лисы»?

— Опять читаешь?

— Если скажу, что нет, то опять совру, — он пожал плечами.

И правда, чего такого — Билл сам на это согласился. Теперь можно вообще не разговаривать — Радек слышит всё сам. Хотя он может услышать и то, что не предназначено для его ушей, то есть мозга, конечно. Например, о том, что Билл, пользуясь отсутствием в каюте людей, самозабвенно дрочил, вспоминая сделанный Радеку минет.

— Мне понравилось, — немного скованно ответил на мысли Билла тот.

Коммы обоих не позволили развить тему дальше — Моро вызывал к себе. По пути Билл решился задать вопрос напарнику:

— Радек, что ты знаешь про станцию «Оушен»?

— Спрашивай что угодно, только не это, — ответил тот. — Я обязался хранить тайну.

— У тебя есть девушка? — само собой слетело с языка, почему не спросить, если разрешили?

— Была, — сухо произнёс Радек.

— Долго?

— Мы не расставались с пятого класса.

— Любишь её? — уже возле двери Моро Билл остановился и наконец вернул Радеку вопрос, заданный в первый день их знакомства.

— Любил? — Радек не прерывал зрительного контакта. — Возможно. Это была первая любовь. Но теперь уже это не имеет значения. Сам понимаешь, — Радек решительно шагнул в кабинет руководителя станции.

Там уже находились Тупица и Арахна.

— «Скунса-2» и «Лису» переводят на «Цунами», своим ходом добираться будете, — сообщил полковник.

— Это потому, что группа «Лисы» погибла? — нахмурившись, спросил Билл.

— Это потому, что «Лиса» выжила, — ответил Моро.

«Цунами» находилась на острие — там, где проходили самые жаркие сражения, там, где воевала легендарная триада «Тигр-2». Об этом Билл всегда мечтал, примиряя себя с действительностью. Но была ли «Лиса» готова встретиться с врагом лицом к лицу?