Дневник артиллериста

Формирование 3-й ГАБатр

Формирование 3-й ГАБатр

Третья гаубично-артиллерийская батарея была сформирована 31 июля 2014 года из бойцов третьей волны мобилизации. Большинство личного состава были жители Запорожья, остальные ребята были из Запорожской области (в основном из «махновской столицы» — Гуляй Поля). Учитывая, что это был один из первых наборов в ВСУ, укомплектовать по количеству личный состав батареи удалось практически полностью. Среди мобилизованных было большое число таких, кто пришел за повесткой в военкомат по своей доброй воле.

По возрасту они были старше тридцати, практически все прошли действительную воинскую службу. Многие состояли в различных организациях по самообороне края. Почти у всех у них были семьи и дети. У одного бойца из числа добровольцев было их трое, у другого — четверо. В военкомате им перед строем предложили остаться дома, но они сознательно пошли в армию. Позже офицеры акцентированно поправляли нас, мол, вы — не добровольцы, а обычные мобилизованные. Но мы все равно гордились своим первым шагом и продолжали считать себя добровольцами.

Среди тех, кто пришел по повестке, также было немало таких ребят, кто пошел в армию осознанно.

Были и такие, кто получил повестку на государственном или крупном акционерном предприятии, и не стал увиливать.

Также была группа молодых ребят, которых я бы условно назвал «глорами». У них не было стойких патриотических убеждений или большого желания служить в армии. Скорее, какая-то тяга гопника реализоваться путем убеждения соперника в своем физическом превосходстве. Поскольку тогда Украинская армия успешно продвигалась на восток своей территории и много было восторженных слов поддержки, глоры сделали свой выбор в ее пользу. Убежден, была бы обратная ситуация, эти люди по этим же соображениям «ничтоже сумняшеся» стали бы на сторону сепаратистов.

В армии из них мало кто служил. Убеждения гопников не позволяли им так безрассудно тратить время. В силу какой-то непостижимой способности они очень быстро научились сбиваться в шумные и веселые гоп-компании, и чудесно организовывали свое времяпровождение в различных укромных уголках части.

Трое призванных в нашем подразделении не принимали воинской присяги, четыре человека принимали присягу еще во времена службы в советской армии.

Таким образом, штатный состав батареи был практически укомплектован. Правда, количество отнюдь не означало качество. Около десяти человек сразу же заявили о проблемах со здоровьем и стали добиваться своего списания. С каждым днем становилось все более очевидным, что существующая в армии система набора, обучения, переподготовки, службы в резерве и поддержания дисциплины среди личного состава себя полностью изжила.

Так же становилось понятным, что и существующая система армейских ценностей, как формальных, так и негласных, тоже не в состоянии соответствовать вызову времени. Особенно это проявилось, когда бывшие «афганцы», которые попали в батарею, стали допускать эмоциональные срывы, истерики, панику и постоянные запои. До этого они в обществе превозносились как люди особого чувства долга и боевого опыта.

Такой же фикцией оказалась пустопорожняя бравада «ветеранов» ВДВ, морпехов и других так называемых спец подразделений. За редким исключением, боевая и физическая подготовка «десантов», которые попали в бригаду, не выдерживала никакой критики.

Несмотря на то, что в батарею были отобраны бойцы в строгом соответствии с воинско-учетными специальностями, само собой никто из нас не имел ни малейшего понятия о техническом устройстве гаубиц.

А у водителей были минимальные личные возможности по приведению в пригодное для эксплуатации состояние «КамАЗов» 1986 года выпуска в весьма плачевном состоянии.

Если быть точными, то формируемые вторая и третья гаубичные батареи первоначально назывались соответственно, пятой и шестой. А существовавшие на тот момент 2-я и 3-я ГАБатр 55-й бригады находились в районе Дьяково Луганской области.

Информации о реальном положении этих ребят практически не было. Поэтому перед КПП воинской части стали проходить пикеты родителей бойцов этих батарей. Родители пребывали в полном неведении и очень переживали. Их выступления были эмоциональными, а требования — самыми обширными, от того, чтобы обеспечить ребят продуктами и боеприпасами, до того, чтобы срочно предоставить им отпуск, а лучше — немедленно вернуть домой и прекратить войну.

К родителям периодически выходил кто-нибудь из представителей командования бригады, но ничего вразумительного или обнадеживающего сообщить не мог.

От этого страшные слухи и эмоциональный накал родительских пикетов только росли.

Нам же тем временем представили наших командиров батарей — капитана Андрея Якимова и старшего лейтенанта Александра Мосейчука, соответственно, с напутствующей командой «провести формирование и боевое слаживание вверенных подразделений».

Впрочем, «формирование и боевое слаживание» - это очень громко сказано. Опыта формирования боевых подразделений из мобилизованных солдат у офицеров бригады тогда еще не было.

Первоначально нас поселили в казарме, старом и грязном помещении, в котором давно не было ремонта. Зато оно, это помещение, было очень плотно заставлено складными громоздкими и неудобными кроватями с металлическими сетками. Периодически мы выходили на построения, ходили строем в столовую на прием пищи, выбегали на КПП получить от родственников и друзей передачи да и просто поболтать с ними, бродили по территории части. Вот и все наше «формирование».

Штатных офицеров у нас было двое. Командир батареи, молодой энергичный парень в ушитой и выцветшей форме «дубок». По тогдашней армейской моде. Он уже успел повоевать в зоне АТО, и мы его за это уважали.

Вторым кадровым офицером нам направили лейтенанта Романа Яковенко, который только что окончил военное училище. В своем выпуске показал восьмой результат по успеваемости и получил право выбирать, в какую часть распределяться для прохождения дальнейшей службы.

За первые три дня у нас сменилось несколько младших мобилизованных лейтенантов. Все молодые ребята, которые окончили военную кафедру технического вуза только с тем расчетом, чтобы не попасть на срочную армейскую службу. Из них никто, само собой, в армии не служил, и для них все происходящее представлялось каким-то дурным кошмаром. Эти младшие лейтенанты явно не дотягивали даже до уровня «пиджаков».

Они не понимали, что надо делать, не знали, как отдавать команды, и вообще боялись хоть как-то себя проявить.

Из числа мобилизованных мы обзавелись по той же прихоти лихой доли целым майором в должности замполита. Он единственный как-то пытался руководить, но не знал, что надо делать. И этим он только усугублял общий бардак и абсурд.

Поэтому разобраться с нашей армейской структурой и субординацией было очень не просто.

Светлым пятном в этой ситуации стало появление майора Закальского. Нам тогда так и не удалось до конца выяснить, какую именно должность он занимал. На уровне слухов считалось, что майор Закальский непосредственно курирует пятую (она же будущая вторая) батарею, а мы, шестая (будущая третья), приданы ему для присмотра.

Как бы там ни было, майоров в бригаде было много, а с нами в АТО собирался идти именно этот. И это был далеко не самый худший выбор.

Сам майор Закальский производил очень приятное впечатление. Позитивный, спокойный, деятельный, обаятельный. Чувствовалась его сила воли и харизма. Он мог быстро сориентироваться в обстановке и быстро принять решение.

Таких офицеров, командиров среднего звена, тогда особенно не хватало.

Из насущных задач по боевой подготовке в ходе «формирования» подразделения мы отчистили от солидола выданные нам со склада армейские котелки. Тем самым окончательно забив и измазав и без того видавшие виды рукомойники в казарме.

Все очень томились нахождением на «Уральских казармах», абсурдностью всей этой ситуации и бездеятельностью.

Кроме наших «формируемых» батарей, на территории воинской части находились прикомандированные бойцы 51-й отдельной механизированной бригады и военнослужащие 406-й Симферопольской отдельной береговой артиллерийской группы.

«Прикомандировали» бойцов 51-й бригады после того, как они, находясь в зоне АТО, бросили оружие и самовольно на грузовых машинах стали отходить в тыл. По их словам, на пути назад около города Свердловска (Луганская область) их перехватили сепаратисты. Забрали оружие у водителей и перевезли на территорию Российской Федерации.

Оттуда их вернули в Украину, и они очутились в Запорожье. Было это в конце июля 2014 года, перед самым нашим прибытием. Всего этих ребят было около сорока. Их сразу взяла под следствие военная прокуратура, и в этом статусе они находились на территории нашей воинской части.

В своих рассказах бойцы 51-й бригады ссылались на постоянный обстрел их позиции, которая была на терриконе, нехватку продовольствия и слабое вооружение. Старшим у них был капитан, он остался там. Именно ему, по словам «прикомандированных», они «сдали» автоматы.

Понять, что происходит и как к этому относится, для нас было тогда достаточно тяжело.

Скорее всего, истина, как всегда, была где-то посередине. Эти ребята жаловались на плохие условия содержания, давление со стороны прокуратуры, запрет на выход за пределы части, антиукраинские настроения командиров арт-бригады.

Жили они в типичной для этой части казарме, питались вместе со всеми в солдатской столовой. Ходили, кто в чем. Разве что повсюду их сопровождали военнослужащие ВСП.

Некоторые из бойцов 51-й сбежали из Запорожья домой, но потом все же вернулись. Несмотря на свой статус подследственных и запрет покидать территорию части, периодически они умудрялись хорошо выпить. А под конец нашего пребывания в части нам на построении сообщили, что кто-то из «прикомандированных» отправился в самоволку и утонул.

Посильную помощь, в том числе и правовую, военнослужащим 51-й бригады оказывали волонтеры и общественные организации г. Запорожья. Да и военный комиссариат, и прокуратура, похоже, сами не знали, что делать с «подследственными».

С одной стороны, факт дезертирства и сдачи в плен — налицо, с другой стороны, против «градов» с ручным стрелковым оружием много не навоюешь и плюс (точнее минус) общественный резонанс.

Схожая удручающая неопределенность наблюдалась и у военнослужащих 406-й Симферопольской отдельной береговой артиллерийской группы, которая с апреля 2014 года также находилась на территории Запорожской арт-бригады. Точнее, то, что осталось от этой самой артгруппы. Всего их было около 70 человек. Значительно большая часть подразделения во главе с командиром изменили присяге и приняли решение остаться в Крыму, перейдя на службу в вооруженные силы России. Мотивировали они это родственными связями, жилищными вопросами, ожиданием существенной прибавки в жаловании. Переехали в Запорожье в основном те, кому в Крыму не было особенно чего терять. Практически все имущество и оружие подразделения досталась россиянам. Бывшие крымчане повесили над своей новой казармой флаг ВМФ, оставили на форме шевроны своей артгруппы.

Было заявлено, что Симферопольское подразделение продолжит свое существование под прежним наименованием и с прежними задачами. Хотя все понимали, что ни оружия, ни имущества, ни личного состава, ни даже морского берега в Запорожье у артгруппы не было. На тот момент их подразделение жило одним днем и ждало принятия решения по судьбе своего подразделения.

Просидев попеременно на кроватях и железных трубах развалившейся спортплощадки около недели, мы тем самым успешно прошли этап формирования батареи.

Первые несколько дней процесса «формирования» батареи грубых нарушений дисциплины не было.

Решительный старт пьянству в подразделении положил день ВДВ. После этого пошло-поехало...

После весьма ударного празднования дня ВДВ частью наших сослуживцев командование приняло решение перевести нас на полигон «Близнецы», который находится недалеко за городской чертой, по трассе в сторону Орехова. Хоть какое-то движение и изменение в нашем положении мы восприняли с энтузиазмом.

Вот так и закончилось наше «формирование».

Начинался этап боевого «слаживания».