Три орешка для Принца

Глава 5

Ева

— Господи, Ева Мендес, как ты ориентируешься в такой темноте? Уверена, что мы идем правильно? — он остановился и огляделся по сторонам.

— Да, мистер Старк, уверена, — я тоже остановилась. — Прислушайтесь, — приложила ладонь к своему уху, — Слышите?

Он прислушался. Какие-то секунды мы стояли в полной тишине во тьме.

— Нет, — ответил он.

— Ну как же? Слышите журчание ручейка?

Он приблизился ко мне так близко, что я уже сама не слышала плеск воды, а только свое сердцебиение. Его горячее дыхание обдало кожу на лице, а запах парфюма, вновь врезался в мозг, дурманя его.

— Да, точно, это ручей, — вновь прислушавшись, проговорил он.

— Надо идти на его шум, — я двинулась вперед и сразу же ощутила хватку на своем запястье.

— У меня нет режима ночного видения, так что придется держаться за тебя.

— Я так понимаю, костюм Железного человека не прилетит при надобности?

— Ну, да! Связи же с ним нет!

— А сейчас слышите? — спросила шепотом, резко остановившись.

Он прислушался.

— Ручей? Слышу! — ответил уверенно и громко.

— Нет, не ручей, а треск кустарников, — говорю еще тише, — кто-то пробирается к нам.

— Кто?! — напуганно и уже шепотом спросил мой охранник.

— Судя по фырканью, это лось, но по запаху какашек..., — я принюхалась, — это медведь.

— Что?!

— Бежим! — теперь я схватила его за руку.

Мы пробирались бегом через кустарники на слабый лучик лунного света. Ореховое дерево зацепило меня за волосы своей колючей веткой. Избавившись от ее надоедливой хватки, я вновь схватила мужчину и повела за собой. А поднявшийся внезапно ветер начал подгонять нас сзади, придавая нам скорость.

— Что-то мне кажется, что это был все-таки лось. Ты больше не чувствуешь его запах? — спросил он, как только я остановилась

— Нет, мистер Старк, больше не чувствую.

— Это хорошо, Ева Мендес, только, прошу, называй меня Тони. Давай, без этого официоза. А то я себя каким-то стариком чувствую.

— Хорошо, Тони.

По мере приближения к шуму ручейка, нарастал и лунный свет, пробивавшийся сквозь густые заросли. А когда мы достигли озорного потока воды, то вышли на небольшую полянку, гладь которой освещала слабая дорожка белого светила. Под ночным «фонарем» мы смогли увидеть блики лиц друг друга.

— Ничего себе ручеек, — присвистнул Тони.

— Да, он немного широковатый, — вновь засмеялась я, — перепрыгнуть не получится, а домик с той стороны. Все равно придется перейти.

Я села на камень и собралась снимать обувь.

— Подожди, Ева Мендес! Вода ледяная, — он стряхнул руку, которую секунды назад опустил в воду, затем сел рядом и снял свою обувь.

— Держи! — вручив мне ее, подхватил меня на руки.

— Зачем? Я могу и сама перейти его, — воскликнула я, но крепкие руки не дали мне воспротивиться и понесли над журчащим потоком.

Кроме папы никто не носил меня на руках. И ощущение это оказалось странным, непривычным, сбивающим с толку.

— Ну что, Ева Мендес, признавайся, наврала насчет возраста?

— В смысле, наврала?

—Судя по весу тебе и пятнадцати нет, — опустил меня на ровный выступ и я стала с ним на одном уровне, — и по росту тоже, — лунный свет озарил его обаятельную улыбку. — Может вернешь обувь, — протянул руки к своим макасам, которые я, зачарованная этой улыбкой, прижала к груди,

— Да, конечно, — замешкавшись, отдала ему обувь.

Но он не стал ее одевать, выпрямил брюки и босиком поднялся на выступ, опять тем самым нависнув надо мной.

— Тебе так очень идет, но боюсь, ты потеряешь свою брошь. Она еле держится на твоих волосах.

— Какую брошь? У меня нет никакой броши, — я начала растерянно ощупывать всю косу, от затылка до кончика сверху вниз.

— А Луна говорит, что есть, — хитро улыбнулся он и потянул руку к мелкой косичке на темени. — Вот она, — перед моим носом появилось маленькая веточка с тремя орешкам кедра.

— Оставьте себе на память, — предложила я. — Здесь таких много.

— Точно?

— Точно!

— Спасибо, Ева Мендес, буду хранить как самый дорогой подарок, — он сунул «подарок» в карман джинс.

— Ой, скажете тоже, дорогой, — засмеялась я.

— Ну что, куда идем?

— Через поляну будет быстрее, — указала в сторону новой рощи на пути.

— Это хорошо, здесь трава сухая, ноги высохнут, — и он вновь схватил меня за руку, — Ну, что Ева Мендес, продолжим наше знакомство, пока койоты не появились на горизонте. Рассказывай, где живешь, с кем живешь и как живешь, вообще, в такой глуши.

— Живу здесь в одном поместье вместе со своей крестной. Жизнь здесь, конечно, однообразная, но зато тихая и спокойная. Так что, у глуши тоже есть свои прелести.

— Не спорю! А родители где?

— Они умерли много лет назад, — ответила, глубоко вздохнув.

— Прости, мне очень жаль!

— А ты, Тони Старк? Полагаю, гений, миллиардер, плейбой, филантроп?

— Ну, насчет гения… спорить не буду. Плейбой… тоже можно оставить. Миллиардер и филантроп… увы, этим похвастаться не могу. Я - ученый, работаю в одном Нью-Йоркском научном центре, где разрабатывают новейшие инновационные технологии в сфере геофизики, геологии и прочего гео.

— Ого, и как же такой ученый - гений -плейбой оказался в нашей глуши?

— Я здесь по работе. Приехал в Сиракьюс на пару дней и решил навестить одного друга. А на обратном пути заблудившись, встретил тебя.

Вдалеке послышался ржач Графа, а еще и гром, оповещавший о приближении грозы. Именно на него так реагировал конь.

— Гроза движется в нашу сторону, — заметил Тони.

— А мы в ее. Надо успеть добежать до домика. Побежали.

Еще каких-то полчаса назад абсолютно ясное небо заволокло облаками, а холодный ветер начал пробирать нас до дрожи. Моросящий дождь, постепенно переходя в ливень, заставил ускориться. И уже в нескольких метрах от сторожки, возле которой, фырча, стоял Граф, мы попали под шквальный поток грозового ливня.

— Ты мой красавец, - обняла я длинную шею верного друга, — знал, что я приду сюда. Пойдем, — завела коня в загон и, сняв с него седло с поводьям, закрыла своего красавца на засов.