Чёрный Лис and Белый Кот

Глава вторая. Когда Белый Кот бросает вызов.

Дан ленивым взглядом окинул полутёмный уютный зал. Уголок его губ также лениво слегка приподнялся, констатируя, что клуб вновь наводнили его поклонники. Вот же… Никогда не удаётся поиграть в одиночестве. Но, с другой стороны, ведь именно благодарная волна от слушателей вытаскивает его из черной ямы стресса. Играть для себя одного всё же скучно. Не в кайф. Пятая композиция была исполнена и тугая пружина нервов, наконец, начала отпускать. Хорошо.

                   Его всегда удивляло, что нигде в желтой прессе до сих пор не всплыл его способ релакса. Хотя многие из присутствовавших в зале знают его настоящую личность. Дану в принципе было всё равно, ничего предосудительного он не совершал. Даже деньги не брал за свои выступления. Это ему, скорее, платили. Верностью и фанатской любовью. А он просто играл, изливая свою душу, свою тоску, свои эмоции. Каждый находит свой способ, чтобы удержаться на грани. А для Дана дуэт саксофона и блюза был как допинг, помогающий вновь и вновь чувствовать вкус жизни. Кто-то покрутил бы у виска, но Дану было… наплевать. Он всегда поступал так, как хотел.

                   Взгляд вновь скользнул к столику в центре зала. Ник Залевский пожаловал собственной персоной. И откуда пронюхал-то? Дан давно уже не воспринимал его личину балагура-бабника как истинное лицо этого господина. За маской скрывался умный, хваткий, иногда жесткий, успешный делец. Они познакомились лет пять назад. По характеру и темпераментам людьми были совершенно разными, но Дану в Залевском импонировало то, что тот всегда был честен, заключая договор. С ним приятно было работать. Да и как друг этот парень оказался вполне ничего. С тараканами, но кто же без них? Своих вот Дан нежил и лелеял, а ещё хорошо кормил, ибо они были дороги ему как память. О хороших днях детства, о юношеских мечтах, о своей глупой романтичной натуре. О той иллюзии счастья, которая однажды разлетелась на мириады мелких острых осколков.

                   Рядом с Залевским сидел молодой парень. Красавчик белоснежной масти. Цвет глаз с пятачка сцены было не разглядеть, но вот выражение лица… Дану почему-то показалось, что красавчик поёт. Даже в какой-то миг вдруг захотелось услышать его голос. В полутьме зала одетый в белое парень с белоснежными волосами казался слепящим пятном света. И Залевский рядом с ним, похоже, молчал. И это было удивительно. Молчал тот, чей словесный фонтан редко кто мог заткнуть. И Ник при этом даже не выглядел сердитым. Просто сидел и слушал музыку. Прямо как прилежный мальчик.

                   Дан изящно, привычно, тряхнул длинной чёлкой, настырно липнувшей к влажному лбу, и дал отмашку своим ребятам. Своим, потому что сто лет знакомы. Своим, потому что понимают с полуслова, полувзгляда. Очередная композиция сменила окраску, отправив в зал волну чувственного софт-рока. Дану нравилось импровизировать, исполняя любимые композиции. Непонятно как, но он снова почувствовал отклик парня в белом. Тот явно кайфовал.

                   Ещё пара композиций и Дан понял, что хочет сделать перерыв. Похоже, сегодня всё шло более легко. По крови даже начало гулять некое предвкушение. Он любил, когда приходило такое состояние. Значит, не зря сорвался сегодня в «Лисью нору». Стресс уже отступил, позволив голове проясниться. Жажда убийства тоже отошла на дальний план. Понятно, что Дан никого убивать не собирался. Не душегуб всё же, но… Вновь бросив мельком взгляд на довольного Залевского, в голове прострелило воспоминание. Хм, как говорится, на ловца и зверь бежит. Да, иногда эмоциональный срыв полезен, можно случайно выцепить нужного человека. Главное, даже не напрягаясь. Забавно, но Ник ведь не ярый фанат блюзовой музыки. Что тогда привело его в «Лисью нору» именно сегодня?

                   Саксофон издал последний мягкий лирический вздох и губы Дана, отпустив мундштук, изобразили улыбку. Немного дерзкую, немного манящую, немного приглашающую. Завсегдатаи знали, что она означает без слов. И всегда находились те, кто желал на неё ответить. Не всегда удачно правда. Дан отстегнул ремешок на шее и аккуратно положил инструмент на маленький столик, покрытый чёрным шелком. Неспеша окинул зал взглядом и сделал небрежный лёгкий шаг со сцены вниз, намереваясь занять привычное место неподалёку, в уютном уголке, где было его место, которое никто посторонний никогда не занимал. Расторопный официант уже вручил ему бокал янтарного вина. Как только его нога коснулась пола, стройная белая фигура легко поднялась на ноги и устремилась навстречу. Чётко очерченная чёрная бровь Дана едва не взлетела на лоб стремительной птицей.

                   Парень шёл не спеша, но… Он распространял вокруг себя такую ауру, что даже те несколько ребят, что сделали попытку подняться, вернулись на место, глядя на середину зала удивлёнными глазами. Беловолосый красавчик шёл словно по подиуму, совершенно не теряясь под пристальными взглядами публики. В какой-то момент Дан поймал мысль, что блондин похож на избалованного любовью хозяев породистого кота. Особенно его дерзкий взгляд. Словно вызов бросал. Ему. Дану. Эти сапфировые глаза встретились с зелёными глазами Дана смело в тот миг, когда они прошли мимо друг друга. Не останавливаясь, лишь скользнув друг по другу оценивающе.

                   Дан не стал оглядываться, но изменил кое-что в своих планах. Изменил в тот миг, когда понял, что блондин идёт к сцене. Он направился прямиком к столику Залевского и спокойно устроился, совершенно не намереваясь спрашивать разрешение, на месте блондина. Сбоку послышался веселое хмыканье.

         − Привет, Ник. Каким ветром?

         − Тебя послушать приехал, Лис.

         − Блондин с тобой? – Дан спросил немного равнодушно, словно стройная фигура блондинистого наглеца его совершенно не привлекала.

         − Со мной. Хорош?

         − Ты сменил окрас? – Дан проигнорировал последний вопрос.

         − Нет. Он мой старый друг. Недавно вернулся и я просто решил показать ему хороший клуб. Лис, а ты чего ко мне подсел? Твой трон, лорд Чёрный Лис, в другом месте.

         − В другой раз, − фыркнул Дан, игнорируя дурацкий титул, приклеившийся к нему благодаря Залевскому. – У меня к тебе дело. Нужен контакт того человека, который помог тебе почистить компанию.

         − Понятно, − сбросив маску беззаботного весельчака, кивнул Ник. – Знаешь, в чём твоя главная проблема, Дан? Ты терпеть не можешь просить о помощи. Вовремя просить. Сколько уже времени прошло? Год? Полтора?

         − А кто, по-твоему, должен отлавливать крыс в собственном доме? Я эту крысу приютил, я и должен найти и… выгнать в шею.

         − Гордость – это не всегда хорошо. Но понимаю, сам не люблю привлекать специалистов со стороны, особенно, когда не хочется поднимать шум. Моё предложение: не можешь поймать крысу сам, заведи кота. Крысолова.

         − У меня аллергия на шерсть, − усмехнулся Дан шуточке Залевского.

         − У него нет шерсти, а очень гладкая кожа. Тебе понравится, − усмехнулся загадочно Ник. Проследив за взглядом Дана, который наблюдал как блондин о чем-то шепчется с его группой музыкантов на сцене, усмехнувшись, добавил: − Точно понравится.

         − Он лысый? Терпеть не могу сфинксов, − фыркнул Дан. – Слушай, Ник, ты же вроде собачник, а не кошатник. Что за шерстяные ассоциации и намёки? Хочешь что-то сказать – говори прямо. Кстати… Кого я затащу сегодня в свою постель – это моё дело. Сводник не твоя стезя. У тебя, конечно, привлекательный друг, но… не мой типаж. Я могу, наконец, услышать ответ по делу?

         − По делу… Тот человек сам решает браться за работу или нет. Я могу лишь обещать, что поговорю с ним. Только учти, он может не только крысу твою вычислить, но и многое другое. И ещё… Врать и скрывать от него информацию не стоит. Если возьмётся за дело, с твоей стороны должно быть доверие. Он никогда никого не обвиняет просто так, аргументы всегда железные. И чутьё редкое. Я же говорю тебе, что он специалист по ловле крыс. Как кот-крысолов.

         − Почему его нельзя просто нанять? Переборчивый?

         − Да, − немного ехидно усмехнулся в ответ Залевский. – Может себе позволить. Денег ему хватает, а за накапливающимися нулями на банковском счету он не гонится. На тот свет всё равно не утащишь. Нужно жить, пока есть время и возможность. И лучше жить хорошо, чтобы перед смертью не жалеть.

         − Интересно, − кивнул Дан. И замолчал. Всё уже было сказано, осталось дождаться результатов. Залевский был прав – просить помощи Дан не любил. Но… просто достало!

                   Дан даже не соврал, и блондины действительно были не его типажом. Он предпочитал тёмненьких, изящных, невысоких. И в зале было несколько симпатичных девушек и парней, которые бросали в сторону саксофониста весь вечер томные манящие взгляды. Дан оценил, прикинул с кем хотел бы сегодня уехать. Пока… высокий блондин не поднялся на сцену. Градус предвкушения в крови повысился. Тем более, этот был не привычным блондином, золотистым или светло-русым, каких вокруг полно. Его волосы были платиновыми, натуральными. Брови не были белесыми, наоборот, на несколько оттенков темнее, красиво выделяясь на светлой коже. Лицо дышало свежестью, молодостью и… изысканной, можно даже сказать, аристократичной красотой. Что-то было в этом парне. Притягательное. Возможно, его дерзкий и чуть дразнящий взгляд синих глаз? Дан уже отвык, чтобы на него вот так смотрели.

                   Кстати, вместо клавишника на сцену вернулся барабанщик. Палочки весело провернулись в умелых пальцах. Блондин сам занял место клавишника, отрегулировал микрофон, подмигнул музыкантам, давая отмашку, и…

                   Такие знакомые звуки старого доброго хита «Машины времени». Дан удивлённо вскинул бровь. Эта песня… Как нож по душе. Сердце трепыхнулось. Дан вперил взгляд в блондина, на лице которого играла улыбка. Он чуть наклонился ближе к микрофону и запел:

Поднят ворот, пуст карман

Он не молод и вечно пьян

Он на взводе, не подходи

Он уходит всегда один

Но зато мой друг

Лучше всех играет блюз

Круче всех вокруг

Он один играет блюз

                  Его голос вовсе не напоминал хриплый дразнящий вокал Маргулиса, но в нём было то же волшебство, которое захватило всех в зале с первых нот. Более молодой голос, более мягкий, более лирический. Но с теми же дерзкими интонациями. Взгляд блондина гипнотизировал зал, заводя и даря то самое кайфовое настроение. Дан сам не заметил, как носок его кожаных туфель стал отстукивать ритм. Также как и пальцы, лежавшие на столе около ножки прохладного бокала. Нахальный мальчишка на сцене сумел зацепить его. Притягательный драйвовый голос пробрался сначала в уши, потом в сердце, потом… немного ниже. Или не только голос. Парень на сцене притягивал взгляд как приз.

Он не знает умных слов

Он считает вас за козлов

Даже в морге он будет играть

На восторги ему плевать

Но зато мой друг

Лучше всех играет блюз

Круче всех вокруг

Он один играет блюз

Ночь на выдох, день на вдох

Кто не выжил, тот издох

Обреченно летит душа

От саксофона до ножа

                   Взгляд, как точный выстрел снайпера, попал в Дана. Он точно выбрал песню, словно прочитав душу Дана. Заглянул как в зеркало, достав до самого дна, где Дан много чего спрятал от чужих глаз давным-давно. Когда-то эту песню любил отец, а мальчик рядом просто слушал, весело кивая головой в такт. Потом подросток сам включал её под настроение. Потом взрослый мужчина слушал, вспоминая прошлое. Потом… Дан приходил в «Лисью нору» именно затем, чтобы на какое-то время действительно стать таким вот музыкантом, которому нужен только блюз и плевать на всё. Потому что блюз – его жизнь. Пока он играет, он живёт.

                   Оглушительные аплодисменты заглушили последние звуки. «Мой друг играет блюз» вновь попала точно в души. Впрочем, как всегда. Эта композиция, рождённая в 1993 году, одна из лучших в репертуаре группы, как раз из тех, что надолго остаются в сердцах. Дан поднял руку, показывая официанту знак. Приз нашёл своего победителя. Парень с бутылкой шампанского в ведёрке резво двинулся к столику. Сам же Дан, не прощаясь, легко поднялся на ноги и пошёл к сцене. Они вновь встретились, обменялись взглядами и разошлись, задержавшись лишь на секунду. Глаза сказали многое.

                   Дан сыграл ещё несколько композиций, получил заслуженные овации. Сказав несколько благодарственных слов и шуточек, прекрасно понятных тем, кто давно приходил на его импровизированные концерты, бережно положил инструмент в футляр и бросил взгляд в зал. Мелькнуло что-то светлое, привлекая внимание. Стройная спина, длинные ноги, светлая белоснежная шевелюра. Блондин, прихватив лёгкий пиджак, спокойно удалился, даже не повернув головы в сторону Дана. Но мужчина только усмехнулся. Взяв футляр в руку, он спокойно спустился в зал и неспешной походкой… покинул «Лисью нору» в одиночестве под разочарованными и удивлёнными взглядами жаждущих. Разрыв привычного шаблона. Сегодня Чёрный Лис ушёл один.

                   Дан довольно усмехнулся, заметив впереди светлую фигуру. Бросив вызов, дерзкий блондин никуда не ушёл. Спокойно стоял, забросив пиджак на плечо. Подняв голову, подставил лицо лунному свету. Дан сел за руль своего чёрного корвета, любовно отреставрированного, и мягко тронулся с места, словно дрессировщик, умело сдерживая дерзкого зверя. Блондин и ухом не повёл. Спокойно стоял на месте, пока машина не остановилась рядом. Дверь открылась, закрылась, мотор радостно взревел и… на стоянке не осталось никого. Только луна высоко в небе продолжала загадочно улыбаться.