Ты все разрушил. Я не вернусь

9.2

– Я перегнул. Виноват! – Марк схватил меня за руку и развернул к себе. – Хорош злиться. Обещаю, больше не стану говорить ничего на эту тему. Ок?

– Ты слишком резкий, Марк, – вырвав руку из его пальцев, сказала я. – И вообще не думаешь, что говоришь.

– Все наоборот, – невозмутимо пожал плечами он. – Я говорю, что думаю.

– От этого не легче, – вздохнула я, обдуваясь.

– Ну и куда пойдёшь? – спросил Марк, наблюдая за мной.

Об этом я не подумала. По сути мне было некуда идти. К маме точно нельзя – не хочу сейчас расспросов и переживаний. Лерка с мужем уехали к родителям на дачу. Обратно, в ту квартиру? Я скорее на вокзале переночую, чем там.

– Оставайся, – заметив мое замешательство, предложил Марк. – Комната свободная есть.

Я выпрямилась, задумчиво перебирая ремешок босоножки, которую держала в руках.

– Ну? – вскинул брови он. – Соображай быстрее.

– Знаешь что? – подняла я на него свой взгляд.

– Что? – на его лице расцвела мальчишеская улыбка.

– Я уже говорила, что ты меня раздражаешь?

– Говорила, – кивнул Марк. – Что–то изменилось?

– Ничего не изменилось, – швырнув босоножку на пол, заявила я, проходя мимо него. – Только усилилось.

– Ты бесишься, потому что не хочешь слышать правду, – донеслось мне в спину.

– Мне не нужна эта правда. Я и так знаю, что я тупая. – шагая обратно, в сторону кухни, пробурчала я. – И видимо, какая–то страшная. Или… не знаю. Я вообще ничего не знаю! Я просто не понимаю! – Я снова развернулась и, негодуя, продолжила: – Я что, плохо готовлю? Или плохо убираюсь? Я же старалась! Я хотела, чтобы у нас все было хорошо с ним!

Дурацкие слёзы снова хлынули из глаз. Я прикусила губу и всхлипнула, прикрыв глаза. Мне было больно. И до жути обидно.

– Равнин, ты самая лучшая, – подошёл ко мне Марк. – Это муж твой… дерьмо. Поверь. И готовишь ты хорошо, – остановившись сзади, он приобнял меня за плечи и насмешливо проговорил мне на ухо: – А твоя горелая яичница – вообще улёт. Отвечаю.

Я сквозь слёзы рассмеялась и, пихнув его локтем, снова села за стол. Тяжело вздохнула и допила кофе.

– Расскажи лучше, как ты? – спросила я у Марка.

Он остановился возле форточки, подхватил зубами сигарету из пачки и прикурил. Выпустив дым, невесело усмехнулся.

– У меня только ты и спрашивала всегда, как я. Остальным, походу, класть было.

– Марк, мне правда было не все равно, – заверила его я. – Ты мне не чужой.

– Я нормально, – стряхнув пепел в пепельницу, отстранённо ответил он. – Как видишь, жив и здоров.

Я глотнула остывший кофе.

– И как ты все это время жил? Как…

– Без папиных бабок? – перебил меня Марк, хмыкнув. – Нормально.

– Просто… я не понимаю, – заправив передние пряди волос за уши, начала я, – ты ушёл без всего, на мели. Чем ты занимался все это время?

– Тачки угонял, – бесстрастно ответил мне он и, заметив, как вытянулось мое лицо, громко рассмеялся. – Сколько лет знакомы, а ты все так же ведёшься.

– Ну так что? – пропустив его колкость мимо ушей, снова спросила я.

Марк выпустил полупрозрачный дым изо рта, затушил сигарету и резким движением приоткрыл форточку шире.

– У меня друзья хорошие, – пожал плечами он. – Помогли. Я был согласен на любую работу – нужны были бабки.

– Ты же не привык работать, – усмехнулась я, приподняв брови. – Это даже представить сложно. Я думала, ты вернёшься.

– После того, как он меня выставил, как щенка какого–то? – с нотками злости в голосе спросил Марк. – Я пахал все эти годы, жрал всякую дрянь и скитался то там, то здесь, лишь бы не возвращаться.

Я не выдержала его потемневшего, тяжёлого взгляда и опустила глаза. Тихо допила кофе. Я все ещё чувствовала себя виноватой в том, что произошло. Повелась на влияние Аглаи Петровны, плясала под ее дудку.

– Видимо, у тебя всё–таки получилось стать независимым, – тихо сказала я. – Ты молодец, Марк.

– Пока нет, – не согласился со мной он. – Глаза не прячь, я тебя ни в чем не виню.

Я вздохнула, посмотрела на него. Марк задержал на мне свой взгляд. В его глазах – темная бездна. И что в ней творится известно только ему. Порой она такая тягучая и манящая, что становится страшно.

– Ну так что? Сейчас как с работой? – подперев подбородок ладонью, снова спросила я, стараясь перевести тему.

– Нормально, – пожав плечами, ответил Марк. – Тачки чиню, друг пристроил в автосервис.

– Ты? – изумилась я, округлив глаза. – Возишься с машинами?

– Прикинь, – усмехнулся он. – Оказалось, мне это интересно.

– Нравится? – все ещё удивлялась я.

– Нравится, – кивнул Марк. – Но я там не навсегда. Сейчас нужны деньги.

– Это здорово, – по-доброму улыбнулась я.

Мы помолчали какое–то время. Марк, покусывая губу, смотрел вниз, на золотистый линолеум. А я пальцами перебирала край футболки.

– Что дальше делать будешь? – прервал тишину Марк, вопросительно взглянув на меня.

Я растерянно пожала плечами, уставившись в одну точку. Я не знала ответа на этот вопрос. Он слишком сложный. Сейчас вообще все, вдруг, стало очень сложно. Разрушилось, изменилось. Резко и безвозвратно.

– Не знаю, – выдохнула я.

– Простишь его? – карие глаза пронзали меня испытывающим взглядом.

Я отрицательно покачала головой.

– Не смогу.

– Тогда радуйся, – посоветовал мне он.

– И чему радоваться? – сдвинула брови на переносице я. – Что семья разрушилась? Что ребёнок будет расти без отца?

– Что дерьмо само отвалилось, – подмигнул Марк и, поднявшись, лениво потянулся. – У меня осталось ещё успокоительное. В чистом виде хлебнёшь?

– Нет, – покачала головой я. – Этим горю не поможешь.

Марк весело улыбнулся.

– Нельзя быть такой скучной. Я наливаю. А потом мы уходим.

Я изумилась, одарив его недоуменным взглядом.

– Уходим? Куда уходим?

– Забывать твоего бывшего, – Марк поймал ртом дольку шоколада и достал из шкафа тёмную бутылку. – Пойдёшь? Я знаю крутой клуб.

– Нет, я… тут останусь, а ты иди, – ответила я.

Марк подошёл ко мне, наклонился и приобнял меня за плечо.

– Ну же, баба Катя, – проникновенно шепнул он. – Панталоны в руки и вперёд.

Я оттолкнула его от себя и нахмурилась.

– Отстань!

– Хорош дома сидеть, – выпрямившись, сказал Марк. – Твой бывший время зря не терял, пока ты ему носки стирала.

– Хватит, – закатила глаза я. – И так тошно.

– Чтобы не было тошно, надо пойти и как следует наебе… – поймав мой строгий взгляд, Марк поправился: – повеселиться. Идёшь?

– Ты не отстанешь, да? – уточнила я, вздохнув.

– Ага, – довольным голосом подтвердил Марк.

– Уже жалею, что с тобой связалась, – скрестив руки на груди, сообщила ему я. Но предательская улыбка всё–таки заиграла на губах.

– Ещё спасибо скажешь, – хмыкнул Марк. – Но перед клубом мы заедем к тебе.