Вероника, только с тобой!

Глава 4 Марк

У меня звонит телефон. Я стою в очереди в супермаркете. Достаю телефон из кармана джинсов.

Мама. Соскучилась по любимому сынуле? Чувствую, как внутри меня поднимается волна гнева. Я ведь поборол его чуть раньше. Спасибо Нике. Но он возвращается вновь, пока я смотрю на экран телефона.

- Молодой человек, Вы будете расплачиваться? – Спрашивает меня кассирша, смотря пристально из-под затемнённых стекол очков.

Расплачиваюсь и выхожу из магазина. Мама начинает звонить снова. Я понимаю, что если возьму трубку, то выскажу всё, что думаю о её поступке. Стоит ли это делать сейчас? Блин, я не знаю! Решаю пока не отвечать ей. Я очень хочу показать ей её дневник, а значит отложим наш разговор. К тому же, по телефону я с ней её поступки обсуждать не хочу. Хочу смотреть ей в глаза, когда буду говорить о её обмане.

Я еду в квартиру. Захожу. Снимаю куртку, кроссовки. Прохожу по коридору.

Ника сидит на диване в гостиной и пристально смотрит в одну точку где-то на телевизоре. В её руках телефон. 

Я ставлю пакет с едой на стол. Подхожу, сажусь перед ней на корточки.

- Малыш, - зову. Убираю телефон из её рук и кладу на диван рядом с ней.

- Ника, - говорю чуть громче.

Она переводит на меня взгляд.

- Что случилось? Кто звонил?

Беру её руки в свои. Она чуть сжимает мои пальцы.

- Елена, - говорит тихо.

- И? – Мне вытягивать каждое слово из неё?

- Она сказала, что никогда не продавала квартиру, в которой мы жили перед смертью папы. Папа хотел, чтобы эта квартира была моей. И она моя. Квартира в Чайковском. В моём родном городе.

Новость, конечно, интересная. Но не понимаю, какой смысл было скрывать от Ники, что их старая квартира не продана? Елена на зло Нике это сделала? Типа, она её терпеть всегда не могла и х**н тебе, а не квартира. А теперь я стала хорошей и решила рассказать правду? Чушь какая-то. Эта Елена просто сумасшедшая стерва. В который раз убеждаюсь.

- Я бы хотела там побывать снова, - говорит Ника, вздыхая. – Теперь, когда знаю, что это возможно. Что это место пусто и никто там сейчас не живёт. Хотя, ещё осенью она её сдавала. Она сдавала квартиру все эти годы. Разным семьям.

Киваю. Ну, это довольно правильное решение. Лучше, чем квартира простаивала бы столько лет впустую. Вопрос только в том, куда шли деньги, которые стерва получала от сдачи квартиры. Тратила она их на Нику или всё-таки на себя?

Ника хочет съездить в тот город и побывать в своём старом доме. Мне понятно её желание. Я бы тоже хотел на её месте. Ведь там Ника была счастлива. Сама рассказывала.

- Если ты хочешь туда поехать, то мы это сделаем.

- Но твой отец…

Да, знаю.

- Я не могу просить тебя ехать со мной, когда есть риск, что твой отец не выживет.

Чёрт. Я бы тоже не хотел оставлять отца сейчас. Это было совсем неправильно. Не знаю как быть.

- Всё в порядке, - вдруг говорит Ника через несколько минут. – Поедем в Чайковский позже.

Она чуть улыбается. Ника всё понимает. Она всегда понимает меня.

- В конце концов, квартира никуда не денется. Я буду с тобой.

- А как же твоя работа?

- Я беру отпуск. Насколько потребуется. Я уже поговорила об этом с Лидией. Она согласилась.

Вот как?

- Серьёзно? – Вскидываю брови.

- Ага. Я не могу оставить тебя и уехать в Екатеринбург, ты ведь знаешь как я люблю тебя?

- Я люблю тебя, малыш.

Она смотрит на меня серьёзно.

- Марк, ты простишь меня за дневник?

Зачем она опять за своё? Блин, я стараюсь не думать об этом её поступке. А она напоминает.

- Ника, давай не будем об этом говорить, - встаю, беру пакет со стола.

Она чувствует, как я напрягаюсь. Кидаю на неё взгляд. Ника поджимает губы.

- Извини, что напомнила.

Я закатываю глаза. Ника невыносима просто!

- Пойдём поедим, - говорю и иду на кухню. Ника плетётся следом. Молчит. И едим мы тоже в молчании. Это совсем неприятно. Она и не смотрит на меня. Блин. Всё же было нормально. И вот между нами стена!

Наши тарелки пустеют. Ника идёт и моет посуду. Я смотрю на часы. Дело уже к вечеру. Нам точно нужно отдохнуть. Лично я уже от усталости и недосыпания с ног валюсь.

Смотрю на Нику. Она стоит у раковины и глядит в пол. Руки опущены вдоль тела, а пальчики теребят край её платья.

Она чувствует себя виноватой из-за чёртового дневника. Но ведь и я столько раз был виноват перед ней! И не сосчитаешь. Ника многое мне простила, потому что думает, что я этого достоин. Разве я могу обижаться и раздражаться на неё после всего, что было? Чем бы не руководствовалась эта малышка, когда не сказала, что нашла дневник моей мамы, я не могу опять злиться на неё и ругаться. Хватит ссор.

- Ника, - зову её.

Она поднимает голову.

- Да?

Блин, какое грустное у неё выражение лица! Аж, сердце ноет.

- Иди сюда, давай, - я протягиваю к ней руки, чуть улыбаюсь.

Она кивает и подходит медленно. Я беру её за руку и обнимаю тонкую талию. Глажу по волосам. Какая она хрупкая и сильная одновременно! Моя. Моя любимая.

- Пойдём, поспим? – Спрашиваю тихо, касаясь губами мочки её уха. Она вздрагивает от этого движения. Я мысленно улыбаюсь. Ника любит такую ласку.

- Пойдём, - отвечает и трётся щекой о мою щёку. Я закрываю глаза. Крепче сжимаю её в объятиях. Мне безумно хорошо в её объятиях. Никогда бы не отпускал эту девочку.

Мы идём в спальню. Не раздеваясь ложимся на кровать. Я обнимаю её снова и Ника закрывает глаза. 

Не знаю, что будет дальше с отцом, но Нику я винить не хочу. Она самое лучшее в моей жизни, я не могу снова потерять её. Ни за что!

Целую её в висок, слышу её ровное дыхание. Она рядом и Слава Богу.