Колесо Судьбы

Жертвы старым богам

Зато я закончила водопровод! За неделю, что Кейджи дулся, подбила, наконец, все данные, и можно было закупать бамбук.

Но для начала, надо было помириться с принцем и отцом, чтобы мне разрешили перекроить наш дом. 

Поэтому рано утром я скакала вокруг Кейджи и канючила:

– Ну, Кейджи, научи меня кататься, ну научи…

Тот дулся, но не прогонял. Ему льстили мои просьбы. Я ж обычно все умею.

– Вам же, как раз коня подарили…

Принц улыбнулся.

– Тебе нельзя на Ветре кататься – снесет. Твоя кобыла – бабушкой должна быть. Есть у отца такая – добить жалко.

– Я не буду кататься на старой кобыле! – для видимости обиделась я. Мне то было все равно, на какой кататься. Но Кейджи расхохотался и побежал за лошадьми. Пацан – что с него взять?

Через некоторое время он уже учил меня, как залезть на лошадь и что надо делать в седле.

Несколько раз пускал бедную старую кобылку галопом. Несколько раз меня ронял на землю, больно и не приятно.

Но весело.

Когда мне, наконец, удалось зафиксироваться в седле, Кейджи хлопнул лошадку по крупу, и та привстала на дыбы. Я опять чуть не свалилась, чудом удержавшись за гриву. 

–Не стоит баловаться с лошадьми, Кейджи, – раздался надменный голос. И когда только наследный принц стал таким снобом? Нелегко дается семейная жизнь в 15 лет.

Я не смогла сдержать улыбки, пытаясь слезть с животного, чтобы поклониться. Мне предстояло опуститься на колени и почтительно склонить голову.

Мы с Кейджи были растрепанными, грязными, кимоно после падений – перекручено у обоих. А Фудзивара Даичи – восседал на лошади подобно статуе. Вернее статуэтке. Уж больно худой.

Конечно, именно в этот момент, лошадка взбрыкнула, и я плюхнулась на землю под копыта наследному принцу. Хорошо хоть не попой кверху. Решив, что и так сойдет, я склонила голову в поклоне.

Кейджи расхохотался.

–Я учу Амай кататься на лошадях! Она упала уже в четвертый раз! 

–Истинного пути, великий наследный принц. Отрицательный результат – тоже результат, – философски огрызнулась я.

–Вам бы только веселиться! – принц нахмурился, – Кейджи, отец наказал мне отправиться с тобой за материалами для мельницы. Если ты не занят, конечно. – И многозначительно стрельнул в мою сторону глазами.

Кейджи просиял и умчался с братом.

Я только пыль стряхнула.

Но наши занятия мы утвердили, и после обеда обязательно часок обкатывали мои навыки. Великий правящий император смотрел на нашу дружбу со вторым принцем сквозь пальцы.

Мы построили бамбуковый водопровод у нас дома. Для этого пришлось соврать, что сам император приказал испытать новшество на своем охраннике.

Когда обман раскрылся, дом был уже наполовину перестроен. Отец ругался долго и громко. Но мать умела успокаивать, и отец махнул рукой на наше самоуправство. Мне же принц помогал! И все делалось на благо императора, возможно, во дворце тоже скоро будет свой водопровод.

Но Кейджи решил, что столь сложная система во дворце не приживется. И мы пытались ее упростить.

Идей заинтересовался великий мудрец Сэджу. Осмотрел водопровод. Прищелкнул языком, исправил кучу недочетов, пересчитал наклоны труб – и, присвоив идею себе, преподнес ее императору. Нам с Кейджи было не жалко. Тем более, мельницу принц, все–таки, перестроил, благополучно сдав проект Сёгунату и получив одобрение. И теперь считался, чуть ли не гением.

Мы загорелись новым проектом школы. Как отдельного павильона, а не только класса для занятий благородных детей.

В год моего десятилетия, на Ямато обрушилось сильнейшее землетрясение.

Летний душ и туалет, перестроенные с учетом возможного бедствия, опять сложились во дворе. Во дворце пострадала библиотека, а одного слугу насмерть задавило бочкой с репой. 

В городе же пришлось восстанавливать четверть строений: люди отвыкшие, от таких природных бедствий, строили дома по новым технологиям. Оказавшиеся несовместимыми с толчками такой силы.

Я помогала сортировать и раскладывать свитки в библиотеке, когда меня нашел Кейджи.

–Я волновался за вас! – быстро заговорил он. – Сэджу – сенсей пророчит повторную акцию природного неудовольствия.

Я подняла на него глаза, удивленная формулировкой предложения. Принц явно перенимал мою манеру общаться.

–В городе решили принести жертвоприношение богине КАМИ – дабы умаслить древнее божество. – Кейджи принялся помогать мне, по большей части только усугубляя хаос, творившийся вокруг. – Вашу семью тоже приглашают в императорский дзиндзя! Даже некоторых слуг позовут.

–Дзиндзя? – пробормотала, представив, почему–то, как меня сжигают в угоду старинной богине. 

–Так называют храм древних богов, до Будды. В городе тоже проведут обряд. Отец император пожертвовал шесть мешков пшеницы и три бочки вина жрецам!

Буддийские храмы не вступали во вражду с храмами старых богов, так называемых Ками, пологая, что у всех путь к просвещению свой. Буддисты просто засылали в старые храмы парочку монахов, и те тихонечко направляли всех желающих на путь истинный. Особенно не навязываясь. Но кровавые ритуалы были строжайше запрещены. В жертву приносили вино, фрукты или овощи. Даже кровь животных запрещено было проливать в храмах. Будда ценил жизнь любого существа.

Сама я ни разу в храме древних богов не была. Зато в храм Будды матушка водила меня довольно часто.

В императорский Дзиндзя  вела длинная лестница с мелкими каменными ступенями. Вход на территорию храма украшали тории – деревянные арки, символизирующие ворота в мир богов.

После лестницы начиналась широкая дорога, усыпанная красными лепестками. Первыми шли император и его семья, за ним их приближенные. Мы с мамой толкались в хвосте придворных слуг. Отец охранял императора. Поднявшись, все без исключения умылись в цветочной воде, протирая руки, лицо и стопы. Дальше шли босиком. Земля храма считалась священной – мы заходили на территорию богов. 

Вдоль дороги стояли высокие статуи с факелами причудливых форм: девы с шестью руками, змеехвостые мужчины, слоны с человеческими ногами.

 – Это стражи божественного мира, – объяснила мама.

Нас провели в главный храм, открытый только сегодня. Тех, кого дом старинных богов не вместил, усадили на улице на циновки, в почетном полукруге лицом к входу в храм.

Священнослужители начали танец под звуки флейт и барабанов, в руках у них были погремушки, а на лицах надеты маски. Страшные звериные морды скалились в свете закатного солнца и огненных кувшинов с благовониями, расставленных по периметру площади.

Жрецы  прыгали и танцевали. Представление проходило и внутри храма и снаружи. Жрецов сменили девушки с огромными веерами, загадочным образом превратившие веера в легких бабочек. Следом вышли несколько человек в костюме разноцветного длинного дракона…

–Тебя не должно быть здесь, – раздалось возле меня. Я посмотрела на соседку, сидевшую слева от меня. Девушка была красива, её длинные черные волосы завитушками спадали до земли,  но в глазах полыхало безумие.

–Извините… – начала я, прикидывая, как лучше от нее отделаться.

Но она выкрикнула:

–ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ быть здесь! УБИРАЙСЯ! – И бросилась на меня. 

В себя я пришла от похлопывания по щекам. Мать осторожно усадила меня и спросила, все ли в порядке. Брат держал за руку. Я потеряла сознание всего на пару секунд. Но нарушила священнодействие и прервала обряд. 

–Все нормально. Немного голова закружилась от запаха благовоний, – я искала глазами странную девушку, но не находила ее. Один из служителей храма сделал в мою сторону непонятный жест, и праздник возобновился.

Икогава сжал мою ладонь сильнее.

–С кем ты говорила? – спросил он. 

–Ты слышал?

–Да. Перед кем извинялась?

Я пожала плечами.

–Тебе показалось.

 Праздник продолжался, пока не сгорел огненный раствор в кувшинах. После этого главный жрец перемешал воду с благовониями и дымом, и все по очереди подошли к служителю, чтобы он распылил у каждого над головой эту святую воду. Потом мы смогли войти в храм и положить корзину с пирожками к алтарю, как дар старым богам. 

Дома я  долго пытала своих родных насчет произошедшего инцидента, но никто не видел странную девушку. Брат обиженно отмалчивался, а отец только ругался, что привлекла к себе ненужное внимание