Молчаливое желание

4 Глава

“Наконец-то вы прибыли к нам! Мы ждали вас ещё вчера!” - радостно приветствовал Якова старый служащий. Сразу же после сказанной фразы он приметил Эдну, робко стоящую за спиной новоприбывшего священника. “Это моя доверенная. Она будет помогать мне в уходе за больными, а также в поддержке чистоты моей личной комнаты. Также я доверю ей приготовление пищи, поскольку она знает все мои предпочтения и рекомендации лекарей.” - уверенно отвечал Яков, не давая вмешаться в беседу служащему.

“Конечно. Только у вас будет не комната, а личный дом. Наш ныне почивший священник там жил, а вашу...а как вас зовут?” - заискивающе спросил мужчина.

“Несчастная с рождения немая. Её зовут Эдна.” - спокойно ответил Яков.

“Прошу прощения. Не догадался. Могу ей предложить отдельную комнату в сестринском доме. Он, обычно, не слишком занят. Всего несколько монахинь живут. Но, обещаю, они не побеспокоят её. Давайте покажу вам всё!” - с этими словами служащий сделал пригласительный жест в сторону извилистой улицы.

За то время, что служащий показывал основные места, девушка озиралась по сторонам, всматриваясь в каменные здания города. Она впервые видела булыжник на дороге, каменные стены и многочисленные толпы незнакомых людей.

Яков то и дело подзывал растерянную и, в то же время, восторженную девушку, пока они не дошли до дома, где должен будет проживать священник. После того как дом был осмотрен, Яков ласково сказал девушке, что завтра, перед утренней службы она должна сюда будет прийти и приготовить ему еду. Эдна покорно кивнула.

“Быть может лучше вы завтра с монахинями вместе поедите с утра? В доме совсем нет еды, а рынок в воскресенье пустует. Традиция такая. Бедняжке негде будет достать нужных продуктов.

Порадуйте с утра своим присутствием монахинь. Заодно и познакомитесь. Уверен, они стряпают не хуже вашей помощницы. А уже к вечеру, после того как монахини дадут свои припасы, Эдна сможет уже что-нибудь вам приготовить.” - предложил служащий, ласково, по-отечески, глядя на Эдну.

“Вы правы. Заодно умоется, отдохнёт после дороги. Эдна, ты всё поняла, что тебе сказали?” - мягко спросил Яков. Эдна кивнула и улыбнулась.

“Значит завтра ты придёшь сюда после вечерней службы. Твоя мама часто угощала меня натёртой свёклой. Вот это и приготовишь.”

…

Двухэтажный сестринский дом находился неподалёку от дома священника. За это время город успел погрузиться в вечерний мрак. Постепенно стали появляться огни на уличных фонарях. Для Эдны это было очередное невиданное зрелище. Теперь она могла не бояться темноты, как это было раньше, ведь в этом городе светло даже тогда, когда заходит солнце!

“А вот и сестринский дом. О, сестра Августа ещё не приступила к вечерней молитве! Сейчас я её подзову.” - служащий удалился, однако вскоре он пришёл вместе с монахиней средних лет.

“Отец Яков. Весьма рада вас встретить. Надеюсь, вам понравится наша парафия. У нас достаточно много людей, так что вам точно не будет скучно. А вам, юная помощница, следует показать вашу комнату?” - улыбаясь, обратилась монахиня к Эдне. Девушка молча подошла к женщине, приняв её вопрос за приглашение.

Яков неловко кивнул в знак приветствия и робко ответил: “Я приду к вам завтра, как только начнёт светать. Познакомлюсь со всеми и разделю с вами трапезу. А сейчас, разрешите отдохнуть от дороги. Надеюсь, Эдне понравится её комната.”

После этих слов Яков удалился в свой дом, здороваясь по пути с местными жителями, которые с любопытством разглядывали нового священника. Служащий также поспешно покинул женщин и, с чувством выполненного долга, ушёл в противоположную сторону, в свой дом.

Эдна же последовала за сестрой Августой в дом. Монахиня повела её по длинному коридору и, указав на правую дверь в конце коридора, тихо сказала: “Там есть таз и ночной горшок. Воду скоро принесу. Не переживай, принесу сама, пока отдыхай. Мне сказали, что ты не можешь говорить. Иосиф, тот служащий, успел сказать. Какое несчастье. Ну ничего. Господь нам поможет подружиться и стать одной большой семьёй. Располагайся.”

Девушка зашла в своё новое жилище. Комната была пустой, но опрятной. Кровать с худеньким матрасом, набитый сеном, маленькое окошко, стул с тазом, ночной горшок под кроватью, небольшой столик, подсвечник и деревянный крест, висящий на изголовье кровати.

Эдна спала со своей семьёй в одной большой подстилке на полу. Братья и сестры часто болели из-за сырости, и Эдна в том числе страдала от этого тоже. Но больше всего она не любила жару. Именно в тёплую погоду Эдна просыпалась посреди ночи, липкая от пота, поскольку все спали слишком плотно друг к другу. Это было неудобно, но, почему-то сейчас девушка вспоминала об этом с некоторой теплотой и тоской.

Да, об отдельной комнате она и мечтать не могла, но зато сейчас, ей позволена такая роскошь! Но почему-то именно сейчас Эдна хотела переночевать хотя бы ещё одну ночь на той неудобной подстилке в кругу своих близких.

…

После скромного завтрака и формального приветствия священника с монахинями, началась утренняя служба. Церковь напоминала крепость, по сравнению с тем деревянным домом, что был в родной деревне девушки.

Несмотря на то, что это было утро понедельника, народ не торопился с работой - все хотели посмотреть на нового священника, потому церковь была полностью заполнена. Никогда Эдна ещё не видела такого большого количества людей. Да и сам священник, отвыкший от большого количества людей, был несколько удивлён своей новообретённой популярности.

Одновременно с удивлением он испытывал и чувство довольствия властью. Он добился желаемого: его почитало огромное количество человек, он вызывал интерес, а вскоре они будут раболепствовать и слушать каждое его слово, всматриваться в каждый жест, выискивая в этом божественную силу.

Практически всю ночь он репетировал свою речь, чтобы произнести её на своей первой службе в новом месте. Казалось, будто он не знал, что такое неуверенность, однако всё внутри Якова паниковало, но не давало о себе знать.

Всё прошло великолепно. Первое впечатление возымело должный эффект. Народ шептался и изумлялся мудрости нового священника. Эдна смиренно стояла в первом ряду, в окружении монахинь, и также изумлялась энергии отца Якова.

Никогда ещё его речи не были такими страстными, а жесты такими размашистыми. По сравнению с тем, как он проводил службы в её родном месте, там он был безжизненным, но здесь...здесь он проснулся от многолетнего сна и желал разбудить остальных спящих.

Это был совсем другой человек. Не тот спокойный и мудрый священник, спаситель от позора, а могущественный и энергичный оратор. Она ещё не знала, что вечером она увидит ещё одну, ранее до этого невиданную личность отца Якова.

…

Вечером, как и было сказано священником, девушка пришла в дом Якова с корзиной заранее разваренной свёклой, чтобы побыстрее приготовить ужин. Священник, одетый в легкую ночную тунику и длинный льняной халат, сидел за столом и делал какие-то заметки.

Когда Эдна вошла в дом, он лишь кивнул и улыбнулся, погрузившись дальше в своё чтение. Девушка стала осматривать печь, котелки и то, на чём можно было что-то здесь приготовить. Яков, сославшись на то, что не хочет мешать хозяйничать, ушёл в свою комнату.

Вскоре Эдна приспособилась к импровизированной кухне и дом наполнился ароматом разогретой еды. Яков пригласил девушку за стол, чтобы она вместе с ним разделила ужин. Она не смела отказать. Во время ужина мужчина говорил о планах Эдны: ознакомиться с рынком, закупиться продуктами, которые ей скажут монахини, так как список у них, навестить первого больного и помочь ему со стиркой белья.

Однако вскоре священник изменился в голосе: “У нас остался один нерешённый вопрос. Пошли со мной.”

Эдна последовала за священником, предполагая, что сейчас речь пойдёт о новой работе на следующий день. Это была спальня. Комната была абсолютно схожа с комнатой Эдны за исключением того, что здесь были аккуратно расставлены книги.

“Ты же не исповедалась после совершённого греха с Давидом. Ты врала своей матери...”

Эдна удивилась услышанному и яростно стала мотать головой в знак отрицания. Однако священник лишь разочарованно вздохнул: “Я знал, что ты будешь это отрицать. Ты погрязла во грехе.

Если бы ты не хотела, Давид ничего бы с тобой не сделал. Ты соблазнила его. И сейчас этот грех растёт в тебе. Ты бы дальше погрязла в распутстве, если бы не я. Я намеренно взял тебя с собой, чтобы спасти твою душу. Ты помогаешь мне. Я помогаю тебе. Ты прислуживаешь мне как жена. Как жена в священном браке господнем. Так служи до конца, чтобы обмануть дьявола, который искушает тебя.”

После этих слов Яков сбросил с себя льняной халат, оставшись только в ночной тунике. Шокированная Эдна собиралась бежать, однако священник успел схватить её за руку и прижать к себе. Девушка вновь принялась мотать головой, глядя в глаза мужчине.

Он прижал её голову к своей груди и, поглаживая, продолжил также спокойно говорить: “Тебе некуда бежать. В сестринский дом тебя не пустят, если я этого захочу. А в городе ты станешь легкой добычей для таких как Давид или, возможно, ещё хуже. Что ты будешь делать дальше? Прибежишь домой? У тебя его нет. Что скажет твоя мать? Обрадуется ли она возвращению опозоренной дочери?

Я же даю тебе кров, пищу и безопасность...”

Эдна понимала все слова, что ей ласково проговаривал священник, однако, несмотря на спокойный тон, речь его была жестока. Девушка понимала, что у неё никого здесь нет. Она никому ничего не сможет доказать, как и в случае с Давидом. Её никто не поймёт.

Тем временем священник медленно развязывал шнуровку её корсажа. Девушка не сопротивлялась, застыв в оцепенении. Яков, приняв это как за согласие, мягко привлёк Эдну на кровать. Мужчина повис над ней, обнажая только проявлявшуюся грудь девушки от рубашки.

Увидев кусочек обнажённого участка тела, Яков вожделенно вздохнул и приложился губами к маленькому соску. Эдна учащённо задышала, но не от возбуждения, а от страха и отвращения. Образ, который всё это время жил с ней, мгновенно разрушился, и перед ней был уже не благодетельный спаситель, а очередной похотливый мужчина, который намерен причинить ей боль, утолив свою жажду.

Целуя грудь своей покорной служительницы, мужчина стал задирать юбку и, блуждая рукой по внутренней стороне её бёдер, наконец-то достиг желаемого. Поглаживая её светлые лобковые волосы, мужчина начал пальцем изучать её лоно. К своему разочарованию он обнаружил, что Эдна абсолютно суха, однако это не помешало почувствовать давно забытое чувство возбуждения.

Не имея терпения больше ждать, мужчина приподнял свою тунику, обнажив свой член, и начал вводить его в девушку. Эдна не шевелилась, но никак не помогала процессу, будто её не существовало в этот миг. Вспоминая прошлый раз с Давидом, она не сопротивлялась, ибо так она делала себе больнее. Она смотрела на потолок и желала лишь о том, чтобы это закончилось как можно быстрее. Только боль от вхождения заставила её сильно содрогнуться.

Яков тоже испытывал боль от натяжения, ему казалось, что что-то на его члене вот-вот порвётся, поскольку он никак не мог попасть внутрь. Злясь на себя и мысленно готовясь к очередному поражению, он продолжал проталкивать член вглубь Эдны, пересиливая неприятные ощущения.

“Возьми его в руки!” - прошипел Яков, схватив руку Эдны и протянув к члену. Девушка слабо схватила его, продолжая дальше избегать взгляда со священником. Яков же не сдавался и продолжал вводить внутрь пальцы. Наконец-то он почувствовал влагу, и вторая попытка ввести член увенчалась успехом.

“Энн была сразу мокрой. Эта заносчивая дрянь!” - думал про себя Яков, когда окончательно погрузился в Эдну. Несмотря на то, что член был плотно сжат из-за того, что Эдна явно не желала священника, мужчина продолжал своё дело.

Вскоре Яков от удовольствия излил семя внутрь девушки и, пролежав на ней ещё некоторое время, спешно стал приводить одежду девушки в порядок, а затем, избегая взгляда с ней, вскоре и вовсе удалился из спальни, крикнув, о том, что ей пора идти в сестринский дом пока не потемнело.

“Напоминаю, завтра утром, после службы, пойдёшь на рынок.” - крикнул Яков из другой комнаты, но голос, как бы ни пытался уверенно священник прокричать напоминание, выдавал волнение и стыд.

Эдна всё так же неподвижно лежала на спине, глядя в потолок, не веря во всё происходящее. Однако, услышав приближающиеся неуверенные шаги священника, девушка резко встала с постели и спокойно ушла прочь, чтобы избежать повтора.