Я знаю твой грязный секрет

Хэллоуинское помешательство

Когда сидя дома за завтраком, Вероника подумала о том, что было бы неплохо посвятить предстоящий эфир хэллоуинской тематике и придумать, чем удивить зрителей в её собственном маленьком театре, её настиг беспросветный ступор.

Нет, проблема была отнюдь не в отcутствии идей или вдохновения. А в том, что она с давнего времени посвящала свои эфиры одному таинственному пользователю, уделяла ему много внимания и получала безумное удовольствие от его сообщений. Однако теперь вместо размытых очертаний таинственного силуэта, в её голове находился конкретный образ вполне конкретного человека. И она совершенно не понимала, какой у них статус отношений, как он относится к её хобби, продолжит ли он быть её спонсором и, что самое главное, будет ли он вообще впредь появляться на её эфирах или ему вполне достаточно видеться с ней на переменах.

Все эти вопросы мешали здраво расcуждать о том, как жить дальше и что делать с проведением трансляций.

Она не была готова отказаться от своего увлечения. Благодаря ему она получала внимание, раскрывала театральные таланты, зарабатывала какие-никакие деньги и вообще испытывала огромное количество эмоций, которых так не хватало в повседневной жизни. Даже студенческие вечеринки не идут в сравнение с тем удовольствием, которое ей доставлял каждый выход в эфир.

Но и у Хейдена был свой секрет. И беря его во внимание, со стороны старшекурсника было бы странно сначала познакомиться с девушкой, благодаря её хобби, а затем пытаться отговорить её заниматься им, аргументировав это аморальностью и грязью. В конце концов, на эфирах она продавало не тело, а возможность лицезреть его.

– Ты какая–то чересчур задумчивая сегодня, – вошла на кухню мама и широко открыла холодильник, изучая содержимое. – Всё в порядке?

– Да, всё замечательно, – привычно–буднично ответила Вероника, перед тем как засунуть в рот ложку с хлопьями.

– Как Хейден? – не преминула женщина упомянуть нового знакомого дочери.

– Хорошо. А почему ты о нём спросила? – изумлённо-настроженно выгнула бровь девушка.

– Ты вся какая-то в своих мыслях витаешь в последнее время. Вечно с кем-то переписываешься. Вы никогда даже с Лу столько не переписывались. А тут мы ещё в гости к нему ходили… – неоднозначно протянула женщина.

– На что ты намекаешь? – пробормотала дочь, театрально закатив глаза и зарываясь носом в телефон.

– Вот–вот, об этом я и говорю, – подметила женщина, хитро сузив глаза и тыкнув пальцем в телефон. – У тебя явно кто–то появился. На лбу написано, что ты не хочешь говорить мне, кто это.

Чутью этой женщины Ника всегда поражалась. Несмотря на рабочую загруженность и вечную усталость, она всегда без усилий читала её, как открытую книгу. И она не знала про увлечение дочери только лишь потому, что та занималась им в отсутствии матери.

– Ну так, если на лбу написано, зачем спрашивать. – скорее риторически буркнула Ника, оторвав взгляд от экрана.

– Потому что ты – моя дочь, и я за тебя волнуюсь. Мне кажется, что в последнее время ты стала какой–то скрытной, неразговорчивой. Может, если ты поделишься со мной хоть кусочком своей жизни, которую я не вижу, мне станет немного легче? – заискивающе поморгала женщина, глядя на девушку.

Раздражённо фыркнув, студентка всё же отложила телефон в сторону.

– У нас с ним… странные отношения. Мы переписываемся, иногда пересекаемся в университете, один раз мы даже ходили в кафе…

– Та–ак, и что же тут странного? – заинтересованно протянула женщина.

– Я не могу понять, как он ко мне относится. Иногда мне кажется, что он ведёт себя очень мило и заботливо, а иногда… смотрит на меня так, словно съесть меня готов. И я совершенно теряюсь в догадках, нравлюсь я ему или нет.

– Милая, а по–моему тут всё очевидно. Конечно, ты ему нравишься. Мальчишки вообще не имеют привычки водить в кафе девушек, которые им неинтересны, к слову. А что ты сама думаешь о нём?

Ника положила подбородок на руку и подняла глаза вверх, вспоминая всё то, что связывало их с Хейденом.

– Он симпатичный… – воображение девушки нарисовало картину, как Хейден ласкал себя, – … чуткий… – Ника вспомнила, как он нежным шёпотом утешал её в своей комнате, – …с ним интересно… – в голове предстал образ старшекурсника в кофейне, – … и очень легко, иногда мне даже кажется, что чересчур, – картинка в голове сменилась на недавнюю совместную поездку в автобусе.

– У–у, дорогая моя, это диагноз. Он определённо тебе нравится. Я бы даже сказала, что ты влюбилась. Так мечтательно глаза закатила и покраснела.

Влюбилась? Охарактеризовать свои чувства таким словом Ника казалось абсурдным. Рядом с ним она скорее чувствовала замешательство, возбуждение, любопытство. Совсем не так, по её мнению, должна ощущаться влюблённость.

– Я так не думаю, – неуверенно помотала она головой. – Мы знакомы всего ничего. Влюблённость с первого взгляда – это детская сказка и неплохой сюжет для какого-нибудь фильма или романа. В жизни это так не работает.

– Много ли ты знаешь о жизни… – снисходительным тоном произнесла мать, приготавливая себе завтрак.

О жизни Вероника знала немногое, но подумала вдруг, что с высоты прожитых лет, мать могла бы помочь ей разобраться в сложных жизненных вопросах. И потому отважилась задать щекотливый, но очень волнующий её на данный момент вопрос:

– Ма–ам… – протянула девушка. – Как ты думаешь…

– М–м?

– Как мужчины относятся к женщинам с неоднозначной профессией?

– Это с какой, например?

– Например… моделям из журналов для взрослых?

Открыв рот от удивления, женщина отвлеклась от жарки яичницы и обернулась к дочери.

– А ты к чему такие вопросы задаёшь?

– Да так, – как можно более непринуждённо пожала плечами девушка, на ходу пытаясь выдумать отмазку. – Наткнулась в интернете на одну статью про… одну такую модель и вдруг стало интересно… мм… как у таких людей складываются дела с личной жизнью.

– Ну, от обожателей у таких женщин наверняка отбоя нет. Насчёт чего-то более серьёзно сказать не могу. Думаю все они выходят замуж, как и женщины любых других профессий.

– А после свадьбы продолжают сниматься?

– А почему бы и нет? Это работа. Так или иначе, беря в жёны таких женщин, мужчины вряд ли пребывали в неведении, чем они зарабатывали себе на жизнь. А что? Твоя будущая профессия тебя уже не устраивает? – женщина с вызовом посмотрела на дочь.

– Устраивает. Говорю же, просто вдруг стало интересно. Всё, мне пора собираться.

Быстро убрав за собой посуду, Вероника поднялась на второй этаж и отправилась в свою комнату. Закрыв за собой дверь, села на постель и достала ноутбук, окончательно решив для себя, что вебкам–моделлинг – дело исключительно её ума и жизни. Впрочем, узнать мнение Хейдена прямо или косвенно ей никто не мешал.

Перебрав мысленно весь гардероб, Нике пришла в голову интересная идея для следующего шоу.

Схватив в руки телефон, она быстро набрала сообщение и стала ожидать ответа.

Вероника:

Отвечай, не думая, кого бы ты выбрал: ведьму, невесту или монашку?

Хейден:

Однозначно, ведьму

Вероника:

Скромную или озабоченную?

Хейден:

Скромную

Хейден:

А к чему такие вопросы?

Вероника:

Узнаешь послезавтра

Отправив последнее сообщение, рыжеволосая стала собираться в университет, напряжённо–заинтересованно ожидая ответа. Она уже успела напридумывать себе разные сценарии его поведения, даже допустив, что он, прочтя это смс, больше не захочет с ней общаться, потому что понял, что она не собирается бросать своё хобби.

Ответа она так и не дождалась.

Однако весь день, пока Ника была в университете, она ощущала на себе пристальный, пробирающий взгляд старшекурсника.

Сначала они пересеклись взглядами в коридоре, когда Ника зашла в университет. Затем на большой перемене в столовой, пока они с Лу обедали. И ещё один, особо прожигающий взгляд она поймала на себе, когда на выходе из аудитории к ней подошёл один из одногруппников, чтобы спросить, какая у них следующая пара.

На лекции, которую вёл в этот день Олдридж, они с Никой договорились встретиться после занятий, чтобы обсудить написанный ей кусочек курсовой. Под конец учебного дня настроение ректора совсем испортилось, и потому разбор проделанной девушкой работы затянулся дольше, чем она рассчитывала.

Выйдя из аудитории и достав телефон из рюкзака, девушка посмотрела на время. Часы показывали 17:00, а в коридоре было пусто и тихо. Только едва различимые голоса преподавателей раздавались из–за двери кабинета кафедры.

Спускаясь вниз, на одном из этажей девушка заметила небольшую группу студентов, выходящих из аудитории. Все были вялыми и уставшими после целого дня занятий. Последним из аудитории вышел Хейден. Выглядел он подавленно и угрюмо.

Ника намеренно остановилась на последней ступеньке, чтобы понаблюдать за ним со стороны, но взгляды их пересеклись. Её - растерянно - заинтересованный, его – настороженно-хищный.

Попрощавшись с другими ребятами, Хейден подошёл к Нике, молча взял за руку и повёл её на этаж выше. Шагал он решительно, порывисто. Настолько, что периодически ему приходилось тянуть второкурсницу за руку, чтобы та не отставала. И всё время бросал взгляды на двери аудиторий.

Дойдя до одной из них и остановившись, он одним рывком открыл её и силой втолкнул девушку, которая едва не упала, поскользнувшись на мокрой плитке, недавно вымытую уборщицей.

Закрыв за ними дверь, Хейден рывком стащил с девушки рюкзак и вместе со своим отбросил на пол, а затем навалился всем весом, вжимая её в стену. Одну руку он разместил рядом с головой Вероники, а другой сначала задрал её рубашку и бельё наверх, а затем стал расстёгивать джинсы.

Она не успела промолвить ни слова. Все они разом застряли в горле как только непослушная пуговка поддалась умелым манипуляциям, собачка молнии оказалась опущенной до предела, и горячие пальцы торопливо скользнули под нижнее бельё. Другой рукой он проделал ту же процедуру со своими джинсами и, приспустив их вместе с шортами, ткнулся кончиком члена ей в живот, размазав по нему несколько капель смазки.

Дыхание Вероники участилось, а сердце зашлось в бешеном ритме. Хейден до этого момента не проявлявший никаких признаков возбуждения, тоже стал дышать чаще и глубже, вдыхать аромат женского тела.

– Что это было? – рвано спросил он, почти вплотную прижавшись к уху девушки.

– О.. о чём ты?... – слова перешли в протяжный стон, когда его пальцы нащупали её к****р.

– Твои сообщения сегодня. Это какая–то шутка? Игра? – несдержанно рыкнул он в ответ, потеревшись членом, сдавленным их телами.

Его прижатая ладонь стала массировать лобок круговыми движениями, пока пальцы скользили между складками. Ника хотела свести ноги, чтобы хоть как–то остановить эту пытку, но парень предусмотрительно просунул между ними колено, сведя все её усилия на нет.

– Не–ет… я… просто… х–ах… Я просто… хотела узнать… твоё мнение… Это для… эфира…

Жар, исходивший от руки, проникал под кожу. Горячий влажный рот Хейдена сначала проложил дорожку из поцелуев и укусов на её шее. Затем захватил затвердевший сосок девушки в сладостный плен и стал так чувственно ласкать его языком, что её разум перестал замечать всё, что происходило вокруг.

Сознание прояснилось в первый раз, когда она подумала, что в любой момент их может застать кто–то из преподавателей или уборщица, но вспомнив, что полы уже мокрые и вряд ли кому–то из преподавателей в столь позднее время может потребоваться аудитория, отбросила этот страх.

Второй раз сознание вернулось к ней лишь на секунду, когда она почувствовала как пальцы Хейдена неглубоко, буквально на пару сантиметров, но настойчиво погрузились в неё, дразня, растягивая на манер ножниц.

– Ты понимаешь, что из–за этого я думал о тебе весь день? – спросил он, оторвавшись от её груди, не прекращая яростных движений рукой. – Дома с утра, по пути в универ, на каждой паре, каждой перемене, в столовой, на дополнительной лекции...

– Нет… я… о–о–ох! – сдавленно простонала Ника, втянув нижнюю губу.

– Ты хоть догадываешься, что я напредставлял в своей голове?

В разыгравшемся театре его фантазий она была совсем юной ведьмой. Она часто прогуливала занятия, потому что колдовство давалась ей непросто, а ему хотелось наказать её за прогулы и заставить отрабатывать пропуски. В своём воображении он учил еë боевой стойке: прижимался к еë паху, как тогда в автобусе, выпрямлял ей спину, держа одну руку с растопыренными пальцами на её животе, а другой скользил по еë руке, направляя к своему паху, где еë уже ждала самая крепкая и самая волшебная в мире палочка.

Чувствуя приятное давление горячей ладони и уверенные движения пальцев внутри, Ника протяжно замычала, уперевшись лбом в плечо парня и вцепившись руками в его предплечья. Его губы влажной дорожкой вновь спустились вниз по её шее, пока рука внизу совершала уверенные круговороты.

– Хейден… прости… я больше… не… а–ах!

– Ты хотя бы задумывалась о том, какая это пытка, видеть тебя, но не иметь возможности прикоснуться к тебе целый день? – глаза у старшекурсника были совершенно обезумевшими и лихорадочно блестели, а голос совсем охрип от возбуждения.

После этих слов его губы яростно обхватили её рот. И этот поцелуй совершенно не был похож на предыдущий. Ненасытно, жадно, эгоистично, исступленно так целовался Хейден, заполнив собой не только пространство вокруг девушки, но и её мысли. Как затерявшийся в пустыне странник, как дикий зверь, которого мучала жажда, он выпивал её, будто только она и могла её утолить, спасти его от смерти.

– Ты вообще представляешь себе, как мне крышу сносит от тебя? – не унимался он.

– Прости… я больше так… не буду…– простонала она ему в рот между поцелуями.

Ноги с трудом слушались. Ей ужасно захотелось провалиться сквозь пол и ещё ниже. Не от стыда или стеснения, а потому что в сильных и настойчивых руках её тело предательски хотело обмякнуть и рухнуть камнем вниз. Только крепкое мужское тело и рука, которую периодически пытались зажать бёдра, удерживали её от падения, пригвождая к твёрдой поверхности.

– Возьми его. – шëпотом сквозь зубы уже умолял Хейден над еë ухом, когда прижался лбом к стене. – Просто потрогай…

Несмелые пальцы просунулись между их телами. Ника не соображала, что делала. Просто выполняла просьбу, сказанную таким молящим голосом, что не подчиниться было невозможно.

Когда еë пальцы дотронулись до члена, он слегка дëрнулся. Хейден шумно втянул воздух сквозь зубы, словно юная ведьма только что овладела магической палочкой, и почти кончил от одной мысли об этом.

Проведя рукой по члену в первый раз, девушка удивилась, насколько он разгорячённый, упругий, чувствительный… живой.

Вспомнив движения рук, когда старшекурсник мастурбировал в своей комнате, Ника обхватила его всей ладошкой, сжала и слегка оттянула кожу к основанию, полностью открыв нежную розовую головку. Хейден блаженно прошипел, не прерывая движений рукой.

И этого оказалось для него более, чем достаточно.

Оргазм настиг сначала Нику, а следом и его. Чтобы заглушить стон, рвущийся из горла, она широко открыла рот и впилась зубами в плечо старшекурсника, пока он, изголодавшийся по близости, продолжал вдавливать её в стену. Перехватив член из её руки, он закончил в несколько рваных движений, излившись на пол. Мышцы внизу стали активно сокращаться, даря Веронике необыкновенное чувство блаженства и освобождения.

Пока она успокаивалась, изредка подрагивая, старшекурсник, тяжело дыша, медленным, аккуратным движением убрал ладонь из промежности. Просунув руку за её спиной, он плотно прижал девушку к себе.

Зубы Ники наконец разжались, глаза были закрыты, а веки будто налились свинцом. Настолько ей хотелось задержаться в этом сладком моменте, что руки сами потянулись и легли на его плечи.

А потом, когда наваждение стало спадать, и Хейден, наверно впервые за целый день, смог трезво мыслить и оценивать ситуацию, он резко оторвался от девушки.

– Прости… – потерянно произнёс он, с испуганными глазами прикрыв рот ладонью и пятясь назад. – Не знаю, что на меня нашло. Я… Прости… Я…

Он был напуган, желваки его ходили ходуном, и Ника не совсем понимала, за что он просил прощения. Даже если она совершила ошибку, раздразнив его, ей не за что было прощать его, потому что ей до одури понравилось то, что произошло между ними в аудитории. Ей ни на секунду не хотелось отрываться от него, а изнеженное тело ещё помнило смелые руки и губы.

Вероника даже не успела опомниться, как старшекурсник, быстро приведя себя в порядок и застегнув штаны, подхватил рюкзак с пола и ринулся прочь из аудитории, разве что не выбив дверь ногой.

Кое–как восстановив дыхание и заторможенно поправив одежду, Ника подняла рюкзак и вяло поплелась к гардеробу за курткой, пребывая в полной растерянности.

Впервые она чувствовала себя такой грязной и опустошённой после его ухода. Одиночество сожрало и проглотило её. Она хотела написать ему, позвонить, но задетая гордость и обида за то, что он вот так обошёлся с ней – сначала насладился её близостью, а затем просто сбежал – жадно поедали её изнутри.

Уже позднее вечером, когда Ника вернулась домой, переделала домашние дела, подготовилась к занятиям на следующий день и легла принять горячую ванну с пеной, она взглянула на телефон.

Одно входящее сообщение.

Хейден:

Прости, что был чересчур груб. Надеюсь, ты сможешь меня простить.

Эмоции вновь захлестнули её. Боль обиды никак не проходила, а на языке ощущалась горечь. Даже потратив казалось бы последние силы на уборку в доме и подготовку домашнего задания, Ника вдруг ощутила новый запал нескончаемой энергии, которую очень хотелось обрушить на парня, но отвечать не спешила.

Неужели всё, что его волновало – это собственная несдержанность рядом с ней? Неужели он не видел, как ей было хорошо с ним? Как самозабвенно она растворялась в его руках? Как не хотела, чтобы он уходил? Как хотела продлить тот момент?

А может это было и к лучшему. Может ему лучше не знать, что она хочет побыть с ним рядом ещё немного каждый раз, когда между ними случалась близость. Что он для неë стал кем–то намного большим, чем партнёр по виртуальному сексу. Может и не стоит говорить ему, что она хотела бы получать от него внимание не только с интимным подтекстом. Вдруг тогда он испугается или вовсе разозлится?

Переведя телефон в режим «авиа», чтобы не получать новых сообщений и не терзать себя ими, Ника отложила его на раковину, распустила длинные рыжие волосы из хвоста и с головой погрузилась в воду, зажав нос. Вода слегка обжигала нежную кожу, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как горела её душа.

Ночью ей снились кошмары, от того проснувшись утром она чувствовала себя крайне разбито. За ночь запал от обиды никуда не делся, поэтому первое, что сделала Ника, встав с кровати, запланировала на вечер трансляцию, и совершенно плевать, что старшекурсник подумает о ней после трусливого побега.

Вернув телефон в обычный режим, к ней тут же пришли ещё несколько сообщений.

Хейден:

У нас всё хорошо?

Хейден:

Ответь, пожалуйста, Ника

– «У нас», – раздражённо раздалось в её голове.

Вероника никогда не замечала за собой садистских наклонностей, но в этот раз отчаянно хотелось заставить обидчика помучиться. И совершенно неважно, что это был Хейден и что при этом сгорала она сама.

Печальный вид подруги весь день удручал Лу, которая всячески пыталась поднять ей настроение: пыталась шутить, отвлекать её рассказами про младшего брата и тренировки. Но по-настоящему Ника оживилась только, когда подруга имела неосторожность уведомить её, что с другого конца столовой на неё направлен острый как бритва взгляд медовых глаз.

– Ага. То есть он и есть корень всех зол? Это из–за него ты так убиваешься? – с хитрецой поинтересовалась Лу. – Что он натворил, Ника?

Ника обречённо выдохнула, поняв, что теперь–то подруга от неё точно не отстанет.

– Ну, мы вроде как целовались вчера… и… – расплывчато, не вдаваясь в подробности, произнесла Вероника, стараясь избегать прямого взгляда подруги. – … зашли немного дальше… а когда всё закончилось, он резко собрался и бросился наутёк со словами, что ему очень жаль и он не знал, что на него нашло…

– Стоп–стоп–стоп, – поспешила прервать её удивлённая Лу. – Насколько далеко зашли? Что закончилось? Почему тебя так тревожит, что он ушёл?

Сдавшись под напором подруги, Ника рассказала ей расширенную версию событий, не упоминая сторонних случаев и подробностей. И всё же изумлённо попричитав некоторое время, Лу встала на сторону подруги:

– Вот уж не знаю, что думала бы я, если бы парень слился после подобного. Но он же извинился с твоих слов?

Вероника саркастично закатила глаза и снова взглянула на подругу.

– Он может сколько угодно извиняться за то, что был груб, хотя я так не считаю. Но это не повод сбегать после того, что было... – Ника грустным взглядом окинула столовую, подперев подбородок рукой.

– Что собираешься делать? – поинтересовалась Лу.

– Собираюсь прикупить костюм и шляпу ведьмы, а ещё хэллоуинских украшений в комнату.

– А костюм и шляпа зачем? Ты всё равно почти наверняка не пойдёшь на студенческую вечеринку в честь Хэллоуина. – произнесла подруга, откусывая кусочек морковки. – Слышала от старших курсов, что её устраивают старшекурсники Лео и Эндрю в эту субботу.

– Хочу устроить тематическое представление, – почти шёпотом произнесла Ника, и уже обычным голосом добавила: – Ты со мной?

– Участвовать в представлении? – глаза подруги округлились, а сама она чуть не подавилась едой.

– Нет, конечно, Лу, – ответила Ника, засмеявшись и слегка шлёпнув подругу по руке. – За покупками.

Впервые за день на душе девушки полегчало, а грустные мысли отступили назад, смешавшись с тенью. Хотя вдвоём с Лу они бы конечно быстро попали в топ популярных.

Как успела выяснить Вероника за то время, что она сотрудничала с сайтом, зрителям больше и чаще нравилось, когда эфир вели несколько людей, а тем более девушки, поскольку в этом случае их можно попросить взаимодействовать в кадре. Но к такому Ника была совершенно не готова. По крайней мере пока.

Когда Ника открыла рот, чтобы спросить что-то у подруги, мимо них, к выходу из столовой прошёл Хейден в компании своего друга–гитариста. На секунду специально обернувшись в сторону девушки, старшекурсник посмотрел на неё нечитаемым взглядом. Но Ника выхватила… успела выхватить взглядом синеватые круги, что пролегли под его глазами и подчеркнули бледность кожи и худобу лица. Кинув на Ника короткий взгляд, парень также быстро отвёл его в сторону, словно не желая заставлять её чувствовать дискомфорт.

В течение оставшихся часов, что Ника и Лу провели в университете, Хейден не писал сообщений и не попадался на глаза. Может он был очень занят, может боялся подойти и заговорить, может не хотел говорить в присутствии других студентов, может ждал более подходящего момента, например, окончания занятий. А может просто не хотел больше иметь с Никой ничего общего.

От этой мысли в сердце неприятно кольнуло. Она так привыкла к его вниманию за несколько месяцев эфиров и почти две недели личного знакомства. Руки в очередной раз потянулись написать первой, но обида, костром горящая в груди, не позволила этого сделать.

Отбросив неприятные мысли подальше, девушка постаралась расслабиться вместе с подругой, которая видя убитое состояние Ника без уговоров согласилась пройтись с ней по магазинам. Полтора часа – и в новеньких пакетах лежала большая ведьминская шляпа, короткая мантия, пара декоративных тыкв, искусственный череп-подсвечник и несколько пачек свечей, а голова Ника была свободна от тягот и забот.

Придя домой, второкурсница украсила комнату купленными атрибутами, пообедала и приняла душ.

Надев нежно-белый комплект белья с чулками, девушка крутанулась перед зеркалом, оглядывая себя. Как он и хотел, сегодня она будет скромной, нежной ведьмой под чёрной мантией.

В отражении взгляд зацепился за татуировку. То горящее солнце, благодаря которому Хейден когда–то узнал её среди множества студентов и привычных будней. Мысль о том, что они могут никогда не помириться противно топталась маленькими липкими лапками в животе, но предаваться ей девушка себе не позволила, быстро одёрнув себя и нанеся на губы тёмно–вишнёвую помаду.

До начала эфира оставалось не более получаса. Вероника зажгла купленные ароматические свечи, по привычке надела парик и ещё раз примерила ведьминскую шляпу, чтобы посмотреть, как она будет сочетаться с маской.

Ровно в 19:00 девушка была в полной боевой готовности и запустила трансляцию.

Села поудобнее, вдохнула полной грудью запах ароматических свечей с закрытыми глазами и улыбнулась в камеру.

Значок пользователя flydragon18+ тут же загорелся онлайн, и у Вероники от волнения моментально засосало под ложечкой.

Он смотрел на неё через объектив камеры, обжигал взглядом даже на расстоянии и совершенно точно знал, что она в курсе его присутствия на трансляции. Но молчал. Долго. Всё время.

Просто наблюдал за тем, как она в очень короткой, едва прикрывающей ягодицы мантии ведьмы выполняла различные пожелания зрителей: рассказывала жуткие истории, танцевала, пела в карамельную трость как в микрофон, а затем по просьбе одного из желающих в чате облизывала, сосала её напоказ. А после того, как она скинула с себя ведьминскую мантию, оставшись в одном нижнем белье и чулках, стала ласкать себя остатками леденца, нежно водя им по коже рук, плеч, шеи, груди, живота, ног…

Один особо искушённый экземпляр заплатил ей крупную сумму денег за то, что она крупным планом покажет, как просунула карамельную трость между пальцев ног, а затем съест её.

В такие моменты Ника лишний раз благодарила мать за чистоплотность, к которой она с детства её приучала будучи врачом скорой помощи.

Когда время трансляции подошло к концу и она уже собиралась отключить камеру, раздался очередной стон–оповещение о поступлении денежных средств.

Девушка взглянула на экран и изумлённо подняла брови вверх, радуясь, что за маской не видно её мимики. Оплата пришла от пользователя с никнеймом flydragon18+.

Сумма была довольно внушительной. На эти деньги она могла бы снять себе отдельное жильё на полмесяца точно. И откуда он только брал деньги на спонсорство, да ещё и аренду собственного жилья? Рядом с суммой она прочла текст задания, от выполнения которого отказаться она уже не могла.

Согласно пользовательскому соглашению сайта, если модератор, присутствующий на эфире, фиксирует факт невыполнения задания после оплаты, то вебкам–модель могли резко понизить в рейтинге, а в некоторых случаях даже отказаться продолжать с ней сотрудничество.

В тексте задания было написано: «Час приватного эфира после завершения массовой трансляции».