Ты выбрал не нас

5.3

Первые несколько секунд я не осознавала, что произошло. Сердце билось где–то в ушах. Прямо сейчас на меня были устремлены взгляды практически всех посетителей ресторана.

– Извините, – севшим голосом проговорила я. – Я не знаю, как это произошло…

Андрей выругался, поднялся со стула, осмотрел рубашку.

– Пап, вы где таких берёте–то? – поинтересовался он. – Руки трясутся, чашки падают. – Серые глаза пытливо посмотрели на меня. – А если бы горячий был?

– Приношу свои извинения! – злясь то ли на себя, то ли на Андрея, ответила я. – Такого больше не повторится!

К нам на всех парах уже мчалась администратор ресторана. Не Олеся Евгеньевна, но тоже очень даже строгая. Остановившись возле нас, Маргарита Павловна метнула на меня гневный взгляд и поздоровалась с Василевскими.

– Мы сейчас все исправим и компенсируем, – пообещала она им. – Вы не пострадали?

– Рубашка пострадала, – буркнул Андрей.

– Валерия сейчас же поможет вам привести ее в порядок, – быстро протараторила Маргарита Павловна. – Извините нас за это недоразумение, Андрей Викторович. Валерия у нас больше работать не будет, если пожелаете.

– Что? – недоверчиво усмехнулась я. – Вы меня увольняете?

– Так, оставьте этот балаган, – вздохнул Виктор Александрович. Обратившись к сыну, он скомандовал: – быстро приводи рубашку в порядок и поехали, мы опаздываем.

Андрей кивнул и с мрачным видом посмотрел на меня.

– Пошли.

Он прошёл мимо меня, а я устремилась за ним, прожигая широкую спину, обтянутую белой тканью, ненавистным взглядом. Ведь это все из–за него! Ведь это он заставил меня волноваться, сбивал с толку своими дурацкими вопросами! А теперь я, возможно, лишусь работы!

Мы зашли в служебный туалет. Тут уже можно было не притворяться вежливой.

– Давай сюда свою рубашку, – велела я, стойко выдерживая хмурый взгляд Андрея.

Он молча принялся расстёгивать пуговицы. Я отвернулась, нервным движением сняла с руки золотой браслет, чтобы не мешал и положила его возле раковины.

– Держи, – через пару секунд он протянул мне свою рубашку.

Я взяла ее, скользнула по его поджарой фигуре быстрым взглядом и снова отвернулась. Василевский по–прежнему хорош собой. Неудивительно, что когда–то от девчонок отбоя не было.

– А теперь отойди.

– Куда? – удивился он.

– Куда–нибудь подальше, – пробурчала я, не глядя на него. – Не мешай мне.

– Ну, о’кей, – хмыкнул Андрей. – Ещё недавно ты была более вежливой.

Я включила воду, взяла мыло и принялась застирывать его рубашку. Надо признать, от неё вкусно пахло мужским парфюмом. Чем–то пряным и горьковатым.

– Работа обязывала, – отозвалась я. – Но теперь уже терять нечего.

От обиды хотелось рыдать. Похоже, я потеряю эту работу и нам с Аней придётся возвращаться в родной город, в холодную однушку на окраине. Это все, что досталось мне от отца.

– Я тебя не уволю, если как следует отстираешь рубашку, – донёсся равнодушный голос Андрея. – По твоей милости придётся ехать на встречу в мокрой рубашке и вонять мылом.

– По моей? – я даже обернулась, вскинув брови. Андрей смотрел на меня в упор, прислонившись голой спиной к стене и скрестив загорелые руки на груди. – Это все из–за тебя!

– А ты всё–таки прикладываешься к алкоголю, да? – усмехнулся он. – С памятью, я смотрю, у тебя проблемы.

– У меня нет никаких проблем с памятью! – меня почти трясло от злости.

– Тогда ты прекрасно должна помнить, что кофе пролил не я, а ты, – развёл руками Андрей. – Я – пострадавшая сторона между прочим.

Я бы сказала ему, кто из нас действительно постращавшая сторона, но он никогда не признавал ошибок.

– Ты намеренно сбивал меня с толку, – заявила я и снова принялась застирывать его рубашку.

– Может, у тебя ещё и руки из–за меня тряслись? – насмешливо поинтересовался Андрей.

Я на миг зависла, но быстро вернулась к делу.

– С чего бы им трястись из–за тебя? – стараясь вложить в голос как можно больше отвращения, спросила я.

– Значит, – цокнул языком он, – всё–таки алкогольная зависимость. Мать–алкашка – горе в семье.

Я выключила воду, отжала рубашку и швырнула ее в Андрея.

– Заткнись и надевай.

Василевский поймал рубашку и, коротко усмехнувшись, покачал головой.

– Такая же, как и раньше. Не в меру дерзкая.

– А люди не меняются, – задрав подбородок, сообщила ему я. – Не думай, что буду прыгать перед тобой на задних лапках, только потому что ты тут хозяин.

Андрей окинул меня долгим, задумчивым взглядом. На миг я почувствовала себя голой из–за неловкости.

– Гордая, – отметил он. – Жаль, что твоя гордость – дешёвая фальш.

– Что? – изумилась я.

– Что слышала, – накидывая на себя рубашку, холодно ответил он. – Идите работать, Валерия. Сегодня я добрый.

Ещё пару секунд мы сверлили друг друга взглядами, затем я резко развернулась и вышла из туалета.

– Лера, ещё раз такое повторится… – начала было Маргарита Павловна, заметив меня в зале.

– Не повторится, – отрезала я, возвращаясь к барной стойке.

Больше я не дам слабины. Кто он такой, этот Василевский? Как я вообще могла когда–то быть с ним? Как вообще могла любить его?