2

3538 Words
Полгода спустя POV. АгнияДождь лил стеной. Я промокла до нитки, замешкавшись с зонтом, и теперь мысленно оплакивала свои бесподобные кудри. Судорожно расправив подол на платье «для особых случаев», обвела взглядом металлические ворота. Ноги дрожали. Хотелось списать все на озноб, вызванный промозглой погодой, но, увы, причиной стало волнение. — Агния, пойдем! — мама нетерпеливо пригладила прядку медово-рыжего каре. Она всегда гордилась цветом наших волос, в то время как я могла бы уже выпустить сборник дразнилок. «Рыжая-бесстыжая» далеко не самое обидное, что приходилось слышать за свои восемнадцать лет. Одноклассники наточили языки, соревнуясь в злословии. К счастью, школа осталась позади: я поступила в университет и не могла дождаться первого сентября. Неожиданно ворота разъехались. — Добро пожаловать! — тепло поприветствовал нас статный брюнет, переминаясь с ноги на ногу в тени клетчатого зонта. Спустя мгновение он утянул маму в свое водонепроницаемое убежище. — Света, Агния, идемте скорее! — поторопил нас Царев. — Да-да, конечно… В последние дни события сменялись со скоростью вихря. Не успела я отойти от разговора, в котором мама раскрыла имя тайного воздыхателя, как получила новую порцию шокирующих новостей — новоиспеченная пара собралась под венец! И вот мы пакуем чемоданы, садимся в бордовый «Porsche» с водителем и мчим в новую жизнь… Добежав до крыльца, я вздохнула, отжимая то, что еще недавно называлось «голливудскими локонами» — противный ливень за считанные секунды безжалостно разделался со всеми составляющими моего утонченного образа: платье напоминало линялую тряпку, прическа потеряла объем, и не нужно обладать интуицией Холмса, чтобы распознать в подозрительной грязи под ногтями остатки туши. — Дочка, познакомься, это Ваня. — Мама положила голову мужчине на плечо, щеки влюбленных одновременно порозовели. Пара выглядела, как два милующихся снегиря. — Агния, рад нашей встрече. Жаль, не удалось познакомиться с тобой раньше. Знаешь, я всегда мечтал о дочери… — неловко сжал мою руку будущий отчим. — Э-э-э… я тоже рада, — промямлила, испытывая легкий укол обиды. Отношения мамы и Царева длились не менее полугода, но узнала я об этом всего пару дней назад. Влюбленные слишком серьезно отнеслись к поговорке «Счастье любит тишину». Дождь немного стих, и над цветочными клумбами разлилась освежающая прохлада. Нарушал установившуюся гармонию лишь резкий лающий звук откуда-то из-за угла. Пока жених и невеста весело перешептывались, я спрыгнула со ступеней в надежде отыскать источник шума. Пробираясь между влажной листвы, внимательно прислушалась. Только тут дошло, что зубодробильная какофония не что иное, как композиция группы «Rammstein». Я вздрогнула, обнаружив в небольшом просвете между кустарниками спортивную площадку. Под рёв динамиков там занимались трое парней. Ребята синхронно подтягивались на турнике, их локти скользили вдоль корпуса, мышцы спины и шеи были напряжены, а разгоряченная кожа переливалась в лучах закатного солнца. Никто из троицы даже не потрудился надеть футболки. Перевела взгляд ниже, тут же пожалев об этом — влажная ткань спортивных штанов облепила не только ноги, но и крепкие ягодицы… — Мальчики активно занимаются спортом, — раздалось за спиной, и я обернулась. Иван Царев смотрел на спортсменов с нескрываемой гордостью. «Мальчики?!» — чуть не сорвалось с губ. Эти полуголые великаны меньше всего подходили под данное определение. В голове вспыхнули слова мамы: «У Ивана четыре сына. Младшие близнецы и средний — открытые добродушные ребята. А старший нелюдим. Не так давно он пережил нападение и замкнулся в себе…» — Мальчики учатся на факультете управления и политики МГИМО. Скоро они закончат учебу и будут владеть городом, а пока… владеют всеми женскими сердцами, — хмыкнул Царев. — Мишка, Львенок! Марш сюда! — отец семейства сложил ладони рупором, силясь перекричать гавканье «Rammstein». Два спортсмена сразу подчинились. Они спрыгнули, разворачиваясь лицом. Я еле сдержала возглас удивления — видела, конечно, близнецов, но эти казались клонами. Прямо двое из ларца одинаковы с лица: идеально сложены и чертовски хороши собой. — Пап, ну какой я Львенок?! — полуобнаженный брюнет тряхнул мокрой шевелюрой. — Приятно познакомиться, Лев. — А я Миша, — пробасил подоспевший брат. Парни так широко улыбались, что видно было восьмёрки. Завороженно переводила взгляд с одного на другого: по их каштановым волосам стекали капли дождя, переносицу и щеки украшали дерзкие карамельные веснушки, а глаза поражали голубизной. — Агния… — смущенно кивнула в ответ. Близнецы продолжали улыбаться, но от могильного холода на дне их глаз на горле завязалась петля. Я заморгала, пытаясь убедить себя в обратном. С какой стати им меня ненавидеть? Мы ведь скоро станем частью одной семьи. — Даже батя до сих пор их путает. Повернула голову, сталкиваясь взглядом с третьим спортсменом. В глаза сразу бросились высокие скулы, мягкие линии челюсти и полные губы. Кажется, я попала в секретную лабораторию по производству идеальных мужчин. Средний брат внешне ничем не уступал близнецам: поджарый атлет с самодовольной ухмылкой хозяина жизни. В Инстаграме таких пруд пруди. — Кстати, меня зовут Гвидон. — Его глаза загорелись, достигнув горловины моего платья. — Гвидон… э-э-э… Приятно познакомиться, — проблеяла, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. — Наша мама любила русские народные сказки, но мне не повезло больше остальных, — пояснил Гвидон размеренным низким голосом. — Радуйся, что мама не смотрела «Дом-2» и не назвала тебя Венцеславом, — тут же вставил один из близнецов. К своему стыду, не могла со сто процентной уверенностью определить, Миша это или Лев. Гвидон рассмеялся, и что-то в его интонации насторожило. Меня пронзило бесконтрольным страхом. Вздрогнула, когда мама обняла меня за талию, присоединяясь к разговору. — Ну, вся семья в сборе! Предлагаю идти ужинать, — заключил Царев-старший. — Пап, у нас последняя тренировка перед соревнованиями. Увы, сегодня зависнем в бассейне до полуночи… — озабоченно поведали будущие сводные братья. — Дорогой, разве ты забыл о благотворительной встрече?! — мама приобняла жениха, мягко улыбаясь парням. Она директор благотворительного фонда и познакомилась с Иваном на одном из мероприятий. Парни откланялись, а отчим провел нам с мамой экскурсию по территории особняка. Кроме обширных садов, декоративной насыпи и пруда с кувшинками во дворе, внутри находился винный погреб, зимний сад, SPA-зона и несколько десятков комнат. Проводив голубков до ворот, я еще несколько минут задумчиво гуляла по саду. Уже планировала возвращаться, как вдруг внимание привлек мужской силуэт в окне второго этажа. Он стоял в темноте, судя по всему, наблюдая за мной уже какое-то время. «А старший сын нелюдим. Не так давно он пережил нападение и замкнулся в себе…» — вспыхнули в памяти, как гирлянда на елке, слова мамы. В ту же секунду шторы задернулись, скрывая мужскую фигуру. Уже в который раз за вечер душу затопила необоснованная тревога. — Да какого черта? — обозлилась на саму себя. Ну, разумеется, скоро наша жизнь кардинально изменится, но мы цивилизованные люди и сможем наладить отношения. Ведь сможем же?! Краем глаза обратила внимание на еле заметную дрожь занавесок. Он продолжал смотреть. Я знала. Чувствовала. Позвоночник покрылся испариной, ноги гудели. Не в силах выносить этот странный контакт, я поспешила в дом. *** С самого утра я пребывала в гордом одиночестве. Мама с Царевым уехали на работу, братья о своем местонахождении не докладывали. Наспех позавтракав, уже села в автомобиль, чтобы отправиться на организационную встречу в университет, как вдруг вспомнила, что забыла сумку в комнате. Увы, вчерашняя экскурсия не помогла — оказавшись в одиночестве, как слепой котенок я плутала по коридору с одинаковыми массивными дверями, пытаясь вспомнить, за какой из них находится моя спальня. На территории особняка можно разместить стадион и даже провести чемпионат мира по футболу. Масштабы жилища поражали, всё вокруг кричало: «Наш хозяин печатает деньги!» Под жужжание мыслей в голове я толкнула одну из дверей, но она не поддалась. Ну, прекрасно, заблудиться посреди дома — очень в моем стиле! — Есть здесь кто-нибудь?! — напряженный голос эхом потонул во внешнем великолепии. Вздохнула, направляясь к следующей двери. Потянула начищенную до блеска ручку, и, к счастью, она поддалась. Вошла в комнату и еле сдержала возглас разочарования — увы, эта спальня принадлежала другому человеку. Вздрогнула, когда взгляд зацепился за черно-белый портрет парня на стене. Он висел над полкой с многочисленными кубками и наградами. Поясницу прошиб пот, грудь сдавило. — Не может быть… — прищурилась, всматриваясь в суровые чернильные глаза молодого мужчины. Он выглядел неприступной глыбой. Я подошла ближе, обводя затуманенным взором многочисленные медали, дипломы, грамоты… «Руслану Цареву за первое место в чемпионате Москвы по конному спорту», «Победителю соревнований по конкуру», «За второе место в Президентских скачках»… В голове творилось черт и что. Невозможно! Немыслимо! Тот веселый расслабленный парень был полной противоположностью суровому красавцу со снимка. От одного взгляда на портрет на коже проступили мурашки мутанты. Это не мог быть тот парень с концерта… Не мог… Или… Неожиданно послышались шаги. Я повернула голову, цепенея от страха. Хозяин комнаты все это время находился в ванной. Боже, нет! Оценив масштаб надвигающейся катастрофы, пришла к выводу, что бежать до входной двери не вариант, поэтому сиганула в приоткрытую дверь гардеробной, спрятавшись за ворохом костюмов. Дверь уборной медленно распахнулась, я вросла в прохладную стену. Из ванной комнаты, прихрамывая на левую ногу, вышел полуобнаженный великан. Гладковыбритые щеки мужчины блестели, влажные темно-каштановые волосы зачёсаны на прямой пробор. Он развернулся и посмотрел прямо на меня, будто умел видеть сквозь стены. У меня задрожали коленки. От холода. Его взгляд был настолько ледяным, что его бы не смог расколоть ледокол. Руслан Царев был из тех, про кого говорят «Лучше один раз увидеть»: под метр девяноста ростом и плечистый. В непроницаемом выражении лица парня улавливалось нечто грубое, неотёсанное. В отличие от братьев, не такой писаный красавец, однако весь его исполинский облик подавлял. В полотенце, повязанном на бедрах, парень шел прямо на меня. Судя по плотно сжатым челюстям, каждый шаг давался ему с титаническим трудом. Вдруг он замер, переводя дыхание, повернул голову, бросив ненавидящий взгляд на трость. Руслан стиснул зубы, продолжая медленно двигаться к гардеробной. Мое волнение зашкаливало. Испытывала подобное однажды в жизни. Всего один раз. В тот вечер на концерте. Это был он. Сомнений не осталось. Однажды Руслан Царёв уже находился на расстоянии согнутой ладони, а его язык хорошенько изучил мой рот. В это мгновение эмоции захватили, словно дождь посреди дороги. Детали той ночи пронеслись, как вспышка молнии в грозу, а потом изображение смазалось. Мне хотелось распахнуть чёртову дверь, подбежать к нему и заглянуть в глубокие чернильные глаза. Спросить: «Ты меня помнишь?!» С той ночи прошло ровно полгода, но я до сих пор мучилась то кошмарными, то сладкими воспоминаниями. Неожиданно мужчина избавился от полотенца, представ передо мной обнаженным. Сердце подскочило, я резко отвела взгляд. Спустя мгновение Руслан потянул ручку двери гардеробной на себя. Я затаила дыхание, вжимаясь в стену. Стоит ему повернуть голову, как мое местоположение с позором будет раскрыто. Меньше суток в доме, а я уже подглядываю за своим без пяти минут сводным братом… Но мне повезло: Руслан открыл ящик с нижним бельем, достал оттуда черные боксеры. О ужас, теперь я знала не только обо всех анатомических подробностях строения тела парня, но и о том, где он хранит трусы! Прихватив спортивное трико, хозяин спальни захлопнул дверь. Я выдохнула, молясь, чтобы он скорее покинул комнату. К сожалению, старый знакомый не торопился: делая передышку после каждого шага, он добрался до шведской стенки и принялся отжиматься. Двигался при этом как робот, как машина-убийца. Жилистые руки скользили вдоль корпуса вверх-вниз. Вверх-вниз. Дыхание спортсмена перешло в глухой свист. С замиранием сердца следила за четкими ритмичными движениями, по его позвоночнику струился пот, мои ладошки взмокли… От воспоминаний о том вечере ощутила покалывание в горле. Боялась подумать, что будет, если он меня узнает. В эту секунду я пожалела, что совсем скоро мы станем родственниками… Неожиданно дверь хлопнула — в просторную светлую комнату ввалились остальные братья. — Что-то вы долго… — низкий скрипучий голос Руслана заставил меня содрогнуться. — Прости, о великий магистр! — запричитали близнецы, отвешивая шутовские поклоны. Я не смогла сдержать улыбку: несмотря на все шуточки, было очевидно, что братья друг за друга горой. Спустившись со шведской стенки, он стер пот со лба и взъерошил взмокшие волосы. Гвидон, Миша и Лев расположились на диване возле окна. Руслан взял трость и, опираясь на нее, гораздо увереннее зашагал к родственникам. Перед глазами всплыла картина его окровавленного тела посреди клубной парковки. Хотелось выйти и прямо сейчас признаться, что это я распылила газовый баллончик, заставив подонков, избивающих парня ногами, прекратить. Они убежали, оставив Руслана в луже собственной крови, сочившейся из раны на ноге. Откуда-то послышались голоса, топот ног. Я спряталась за одной из машин и, убедившись, что его обнаружили, поехала домой. Всю ночь искала информацию о нападении на парковке возле клуба «Мята», но ничего не нашла. Ни одной заметки. На следующий день вернулась к открытию заведения, чтобы выяснить хоть что-то, но меня вежливо послали. До сегодняшнего дня казалось — наш сладкий французский поцелуй и кровавый асфальт мне привиделись. Теперь кусочки пазла встали на свои места — похоже, Царев засекретил всю информацию, связанную с избиением сына. — Как поживает наше парнокопытное? — насмешливо поинтересовался Гвидон, когда старший брат сел напротив. — Как и положено бедным овцам, пошла пастись в ЦУМ. Дорвалась до халявного бабла! — заржали близнецы. Я сглотнула, не совсем понимая, о ком они говорят. — Сейчас не время шутить. Мы должны обсудить очень важную тему, — сухо прервал их старший брат. — Да, дело дрянь. Сегодня с утра я общался с батей... — Миша скривился. От сердитого выражения его лица по коже пробежал холодок. — Никакого брачного договора не будет, и это несмотря на состояние нашей семьи. Скажу больше — он собрался официально удочерить дочь этой аферистки. А еще… настрогать парочку таких же ржавых детей! В комнате воцарилось молчание. Я изумленно уставилась на прядь волос, накрученную на палец. Господи, так они обо мне?! — Мы не можем этого допустить, — твердо заявил Лев. — Он клялся светлой памятью матери, что никогда не женится на другой! Пусть бы трахался на стороне, как раньше. Предлагаю сорвать чертову свадьбу! — Согласен. Но как? — задумчиво поинтересовался Гвидон. — Похоже, батя втрескался в нее по самые помидоры… Я перевела взгляд на Руслана, лихорадочно всматриваясь в его бледное лицо. Парень до побелевших костяшек сжимал в руках трость. В голове вновь всплыла картина той ночи. Его озорная улыбка и конкурс на лучший французский поцелуй. — Секс-скандал, — тихо выдал старший брат. — Что? — наперебой загалдели близнецы. — Рус, поясни?! — Гвидон закинул руки за голову, лукаво улыбаясь. — Чего здесь непонятного?! Наш отец очень тщательно следит за репутацией, он мечтает получить кресло в Думе. И тут на тебе — дочь его будущей жены приторговывает телом! Представляете реакцию отца, если выяснится, что эта рыжая — эскортница? Его слова прошли сквозь меня, как электрошок. Язык прилип к небу, а футболка к спине. — Мне нравится ход твоих мыслей, братишка, но… Эта девчонка и правда овечка. Вряд ли она видела что-то, кроме вагона метро с USB-зарядкой. Как мы убедим отца, что этот синий чулок — элитная проститутка? — прищурился Гвидон. — Зачем убеждать? Пусть увидит своими глазами, — губы Руслана растянула недобрая улыбка. Сердце так бабахнуло, что на миг меня оглушило. — Увидит что? — нетерпеливо потирал ладони Лев. — Как его падчерица ублажает одного из гостей… Внутренности словно прожгли сигаретой, и пепел все сыпался и сыпался, воспламеняя кожу изнутри. Теперь уже не верилось, что мой первый поцелуй состоялся с этим жестоким расчетливым скотом. Обвела взглядом трость, сосредоточив внимание на его хромой ноге. Если бы можно было отмотать время назад… — Но как мы все это провернем? — оживился Миша. — В субботу вечеринка, на которой влюбленные планируют сообщить о помолвке. Нужно всего-то подпоить девчонку женской «Виагрой» и заставить немного попозировать на камеру. Но кто-то из нас должен составить ей компанию… — Руслан почесал переносицу, пока другие братья переглядывались. — Сестренка не удалась лицом, зато задница нормальная. Так что возьму удар на себя, — с мученическим выражением лица заключил Гвидон. — Возьмешь удар? Да ты чуть не изнасиловал Агнию взглядом на спортплощадке! Что, думаешь, я не заметил? — заржал Миша, обращаясь к среднему брату. — Она не в моем вкусе, — буркнул тот в ответ. — Но так уж и быть, для общего дела поставлю знак качества. Хотите, потом передам ее вам? От одной таблетки девчонка будет до утра изнывать от желания… — У овцы идеальная попка! — оживились близнецы. — Отец говорил, она занимается танцами… В горле пересохло. Я запрокинула голову, прислонившись затылком к прохладной стене гардеробной. Средний и младший принялись спорить, в какой последовательности будут меня… Наверное, нечто подобное испытывает человек, обнаружив свою фамилию в расстрельном списке. Между лопаток проступила испарина. Их болтовня напоминала генератор случайных чисел: третий сорт не брак, унизить… растоптать… опозорить на всю Москву… Я мечтала выбраться из западни и убежать далеко-далеко. Ноги моей больше не будет в этом гиблом месте. — Тихо, братья! — одной фразой Руслан заставил всех замолчать. — Я отведаю Агнию первой. Ни разу не имел дело с рыжими. Интересно, что она за зверёк. — А ты уверен, что справишься? — язвительно поинтересовался Гвидон. Руслан со скрипом покрутил трость. — Я смогу удовлетворить ее гораздо лучше, чем ты, сосунок! То, что я медленно передвигаюсь, не значит, что я всё делаю медленно… Братья ожесточенно уставились друг на друга. — Брейк! БРЕЙК! — закричали близнецы. — Я сам добавлю таблетку ей в алкоголь, а потом, когда сестренка начнет гореть, отведу в родительскую спальню и сделаю несколько пикантных снимков. Я буду в маске, а вот её лицо и тело скоро появится на всех сайтах по оказанию эскорт услуг, — подвел итог беседы Руслан. Мне стало так больно, что даже не обратила внимания на кровоподтеки от ногтей в центре ладоней. Братья Царевы встретили нас как божьи агнцы, правда, теперь выяснилось, что будущие родственники — волки в овечьей шкуре. Они объявили нам с мамой войну… Не знаю, сколько времени прошло, пока парни, закончив обсуждать подробности грязного плана, покинули комнату. Я выбралась из убежища и почти сразу отыскала свою спальню. Мысленно уже пересекла черту экватора, а на деле обессилено повалилась на кровать. Бездумно блуждала взглядом по фисташковым обоям и наполированной до блеска мебели. Вся обстановка комнаты дышала ароматом современного замка: кровать с балдахином цвета сливок, тяжелые портьеры в тон белоснежному багету картин и роскошная многоярусная люстра. Вчера красота убранства привела в восторг, однако сейчас не покидало ощущение, что потолок вот-вот обрушится на голову. Попыталась собрать волосы в пучок, но пальцы не слушались. В сознании вспыхивали их елейные улыбки и токсичные комплименты. А еще грязные обсуждения. «Видели её вчерашний прикид?! Если она эскортница, то весьма посредственная! На нормальное платье не насосала!» Эти братья хуже нечисти: даже на кровопийц можно найти осиновый кол, а как быть с квартетом мажоров-беспредельщиков?! Не терпелось поговорить с мамой и вернуться домой. Очевидно, нам не дадут здесь нормальной жизни. На секунду представила, что будет, если мои фотографии попадут на какой-нибудь сомнительный портал. Это означало крах всего: исключение из МГИМО и тень на репутацию благотворительного фонда. *** — Агнешка, просыпайся… Агнешка… — услышав ласковый голос, я нехотя разлепила ресницы. В первую секунду показалось, что всё произошедшее в спальне Руслана привиделось: мы никуда не переезжали, и никто не пытается уничтожить нашу жизнь. Мама гладила меня по волосам, мягко улыбаясь. С детства считала, что ее улыбка обладает целительной силой. Уголки губ непроизвольно приподнялись — она светилась, как неоновая лампочка. — Что за сонное царство?! Агния, пора ужинать! — Погоди, мне нужно тебе кое-что рассказать… — вздохнула, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Давно не видела её такой счастливой. После смерти отца мама долгое время находилась в депрессии. Пережить удар судьбы помогла работа — они с подругой организовали Фонд помощи подросткам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Светлана Волконская круглосуточно посвящала себя чужим детям, правда, на проблемы собственной дочери времени почти не оставалось… — Дочка, я беременна! — мама судорожно сжала мою ладонь. Уголки глаз собеседницы заблестели. — Что?! — Знаешь, а я ведь думала, больше никого не смогу полюбить. А тут Ваня… И все так закрутилось. Ты прости, что сразу не рассказала о нас. Кто бы мог подумать, что самый таинственный холостяк страны обратит на меня внимание? Всё как в сказке: прекрасный царевич привез нас в свой загородный дворец!.. — её щеки порозовели. «Мы не можем этого допустить. Предлагаю сорвать чертову свадьбу!» — Я узнала о беременности несколько дней назад. Рассказала Ване, и он так обрадовался — сделал царский подарок для благотворительного фонда! Теперь нам удастся отремонтировать захолустный спортивный зал! Я покачала головой. Даже в такую минуту она продолжала думать о детях с тяжелой судьбой. — Боже… — потерянно покачала головой. — Что такое? Ты не рада? — мама нахмурилась. — Рада, конечно, только… Не стоит пока говорить мальчикам. Подождите хотя бы пару недель… На лице миловидной рыжеволосой женщины промелькнула тень сомнения: — Агния, ты что-то знаешь? Они не рады нашей свадьбе? Ну же, дочка, расскажи мне! — родные зеленые глаза заволокло пеленой слез. По сердцу словно полоснули бритвой. Датчик отвращения к братьям Царевым превысил все допустимые отметки. — Я просто услышала кое-что. Ничего серьезного. Они еще не совсем… привыкли. Все так быстро произошло… — А ведь я просила Ваню подготовить их… Просила! Думаешь, мы поторопились? — плаксиво воскликнула собеседница. — Мам, только, ради Бога, не волнуйся! Пусть все идет своим чередом, но о беременности сообщать пока рано! — сжала её руку, выразительно заглядывая в глаза. — Ох, Агния… Пожалуй, ты права… Пойду, предупрежу Ваню. — И, мам, я не спущусь к ужину. Что-то голова разболелась… После того, как мама скрылась за дверью, я вздохнула, опустошенно роняя голову на подушку. Капкан захлопнулся. Мы в западне. Несколько минут безучастно таращилась в одну точку на потолке, заставляя себя подняться. Раскрыла занавески, впуская в комнату солнечный свет. «Мальчики» резвились на спортивной площадке, перетягивая канат: близнецы сражались с Гвидоном. Мне нужно было успокоить расшатанные нервы. Помнится, Царев утверждал, что на цокольном этаже есть SPA-зона со спортивным залом, сауной и бассейном. Прихватив купальник, я вышла из комнаты. Сегодня вечером важная репетиция в танцевальной студии: я занималась эстрадными танцами с четырёх лет и числилась ведущей танцовщицей коллектива. Поморщилась, вспомнив, что так и не повторила новую связку. Хотя какие могут быть танцы, когда на твое невинное тело устроил облаву квартет упырей?! Под гул мыслей не заметила, как спустилась в полуподвальное помещение. Свет не горел. Несколько секунд интуитивно продвигалась в темноте, вдруг обнаружив запотевшую стеклянную дверь. Я осторожно повернула рукоятку и ахнула… Потолок куполообразного зала был подсвечен десятками мелких фонариков, имитируя звездное небо. Из-за игры света и тени создавалось ощущение, что вода повсюду. Теплый воздух окутал мои пылающие щеки, не терпелось нырнуть с головой…
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD