99,9% Ненависти

Глава 2. Пламенный привет.

2006 год. Голландия, Амстердам.

ДЖЕС.

- Как думаешь, сколько стоит твоя задница?

- Микки, ты дурочка, - громко смеюсь в ответ, завивая непослушные пряди плойкой.

Крупные локоны моих и без того вьющихся темно-каштановых волос аккуратно ложатся на плечи.

- А если Род приедет сегодня? - подруга по комнате садится на обшарпанный диван справа от меня и, подпирая ладонью подбородок, восхищённо продолжает, - вы такая классная пара и он, кстати, подаёт крутые надежды. Сегодня кафе, завтра кольцо, Джес, чего ты пудришь ему мозги?

Я машинально пожимаю плечами.

- Он просто хороший знакомый, к тому же кажется несвободен и мы с ним совершенно разные. Род словно человек ночи, всегда угрюм и сдержан, я же не могу ходить с такой грустной рожей, ну, посмотри, как? - встряхнула прической глядя на Микки.

- Джес, ты просто секс-бомба, тебе надо на бродвей или в Голливуд.

- Что я там забыла? - отложив плойку, беру помаду вишнёвого цвета и аккуратно накрашиваю пухлые губы.

- Нет, ну правда, у тебя сиськи пятого размера, - Микки обхватывает ладонями свои груди и показывает пальцами фигу, - а у меня гладильная доска.

- Не пятый, а третий и, поверь, живётся с ними несладко, - убираю помаду на место и беру салфетку. Складываю её вдвое, подношу к губам, чтобы промокнуть лишнюю косметику.

- Сладко не сладко, а на фонарях* (*улица красных фонарей в Амстердаме, здесь и далее примечание автора), ты быстро поднялась, - сдувает прядь тонких, чёрных волос со смуглого лица.

- Это не моя заслуга, - встаю с шаткого стула и подхожу к гардеробу, - всё твои тайные связи.

Вытаскиваю из бельевого ящика черный пеньюар. Прикладываю поверх тонкого хлопкового халата, надетого на мне и смотрюсь в потрескавшееся от времени зеркало. Микки ту же вскакивает и начинает крутиться рядом.

- Джес, станцуешь для меня? Гони бабки, чувак! - Подруга складывает ладони вместе, вытягивая указательные пальцы и имитируя пистолет, - бах, бах!

- Перестань! - шутливо толкаю её. - Вечно придумываешь всякую чушь.

- А что, ты стриптезерша под прикрытием, вербуешь всяких мафиози, постой, - Микки бросается к своей кровати и вытаскивает из тумбочки шкатулку, - на держи, мамино, - быстро протягивает мне тонкий, золотой браслет.

- Нет, я не могу, - честно отнекиваюсь от её щедрого предложения.

- Возьми, ты должна сегодня блистать, - берет мою ладонь и кладет в неё украшение, - утром сунешь мне под подушку.

- Микки...

- Маус волшебник, - подмигивает своими ярко-карими глазами, - ну, пошла, пошла!

Отвешивает мне громкий шлепок по попе и гонит собираться. Через полчаса, я покидаю наше пристанище. В коридоре со всех сторон раздаются алкогольные споры, оргии, кто-то ширяется прямо в нём.

- Джессика прекрасная, - заплетающимся языком, обращается сосед, сидя без штанов и трусов на облупленном, грязном полу.

Закатываю глаза и без ответа прохожу дальше. Спускаюсь по лестнице, лифт давным-давно неисправен, ещё до нашего заезда в этот притон. Я познакомилась с Микки на сайте каучсёрфинга (*подобные сайты предлагают для путешественников услугу обмена домами и свободного проживания), где она обещала неплохую студию на юге Амстердама, а я в ответ родительский одноэтажный коттедж в Вапно, пригороде Польши. В итоге ко мне она ехать и не собиралась, а студия оказалась съемной. Колледж помахал мне ручкой после провального поступления. Возвращаться домой я не спешила, что скажет отец и мама, я представляла со страхом. Микки помогла с работой, мы сняли комнату в районе Стадсдел Осдорп. В итоге отличница единственной сельской школы Вапно, стала танцевать на широких подоконниках и завлекать пьяных туристов. Мечту о поступлении я не похоронила, но нужно было продержаться несколько месяцев, а потом как-то ещё уладить дела с визой.

Выйдя на улицу, отошла за угол дома и закурила. Сегодня было полгода, как я покоряю Европу и сегодня, соответственно, умерла моя польская виза. Горько ухмыльнулась и неуклюже сплюнула табачный осадок, отчасти попав на плащ.

- Мать его! - Быстренько смахнула пустой пачкой плевок и тут же выкинула её.

У подъезда замаячило, вызванное ранее такси. Бросив окурок, поспешила в машину. Я не владела голландским языком, только частично. В основном общалась на английском, в этой стране он также был нормой. На велосипеде я, конечно, не передвигалась. Мои мечты о том, как после уроков в академии искусств, я буду рисовать тюльпаны в парке и ездить в колледж на красивом двухколёсном транспорте, давно похоронены. Окончание Шенгена грозило депортацией и запретом на возвращение на долгие месяцы. Продлить невозможно, я не имела ни вид на жительство, ни документа о трудоустройстве, ни учебных сертификатов.

По дороге в такси перебирала пальцами браслет, понимая насколько Микки стала дорога мне. У меня не было ни сестёр, ни братьев, впрочем как и у моих родителей и выходило так, что подруга заменила мне всех отсутствующих родственников. Она магически умещала в себе юную нежность тонкой натуры и боевой характер настоящего гангстера. После какой-нибудь пьянки, она всегда хвалилась мне своей криминальной семьёй, правда без подробностей, что по сути являлось сущим бредом. Криминальные группировки держащие город в страхе - полнейшая чушь пьяной Микки. В противном случае она не жила бы в облезлой общаге и не танцевала стриптиз, а на последние деньги не скидывалась бы на жилье. Уж наверняка в такой семейке водились бы хорошие деньги.

Таксометр запищал, я заплатила за поездку и покинула авто. Знакомая улица встречала гвалтом туристов, прохожих и всякого наркоманского сброда. Легализация травки ещё и хороший трафик для наркодилеров. Приезжие редко ограничиваются пряником из конопляных зёрен, всех привлекают спайсы, ЛСД, таблетки, всё, что вызовет у них незабываемые впечатления о поездке. Мои шпильки звонко застучали по гладкому асфальту мостовой, но были заглушены вырывающейся музыкой из заведений. Повсюду стояли зазывалы, которые приглашали в кафе и клубы или же в более уединённое место в другой части города. Конечно, моя работа была непыльная. Высокая витрина, оборудованная на винтажный манер, подушки, позади стоял шест для общего антуража, пользоваться им не приходилось. Моё дело заключалось в том, чтобы вываливать грудь из сценического корсета, тем самым привлекая в заведение, как можно больше клиентов. К моему счастью обходилось и без этого, люди бродили по улицам без разбора и всё равно, даже если бы в витринах было пусто, заходили бы внутрь, чтобы оставить свои кровные евро.

Я вошла в "ШутерГан" и сразу спустилась в подсобку для сотрудников. Девчонки во всю прихорашивались - это первая смена, через четыре часа наступала вторая, в которой и появлялась Микки с двумя стаканчиками кофе. Один себе, чтобы взбодриться перед бессонной ночью, второй мне, чтобы не заснуть по дороге домой. Лифы от костюмов были разбросаны по всей гримёрке, за трюмо восседали девушки одна эффектнее другой. Меня не любили за столь быстрый прорыв на витрину, это считалось более достойно, чем трясти задницей на сцене. Но, спасибо подруге, если бы не она, я бы обивала пороги придорожных кафе.

- Джес! - Едва я разобрала свои вещи, на пороге появилась управляющая - статная, но невероятно мерзкая и вездесущая особа, - ты, я смотрю, ничего у нас не боишься?

Её рожа выдавала агрессию, будто вот-вот она бросится на меня и придушит на месте.

- Хелен, в чем дело?

- В чем дело? Ты спрашиваешь в чем дело? - Женщина громко цокнула языком и стремительно подошла ко мне, вырывая вешалку с костюмом из рук, она тут же расстегнула молнию на защитном чехле и выудила наряд.

- Вот в чем!

Передо мной был мой рабочий корсет, черный шелк с красными стразами, вся шнуровка была изрезана, а поверх налито пятно зелёной краски.

- Ты даже не удосужилась спрятать его! - Возмущению Хелен не было предела, да и моё было не меньше, - отрабатывай и убирайся.

- Ты же понимаешь, что это сделала не я? - Неважно, ей давно нужен был повод освободить витрину для Мэгги.

- Отрабатывай и пошла вон, - костюм полетел в лицо, а смешки позади - в спину.

Милая Микки, если бы ты сейчас была рядом. Ладно, ещё есть время, придет моя спасительница и волшебным образом решит проблему. За последнюю неделю слишком сильно участились подставы - срезанная подошва туфель, украденная сумка, исцарапанный подоконник. Этой Мэгги не мешало бы проехать меж глаз. Я зло обернулась на смеющихся и бросила корсет в предполагаемую виновницу.

- Эй, корова, смотри куда бросаешь, - возмутилась девушка, тут же пробудив во мне ещё большую ненависть.

- Ты не получишь моё место, только пока я самолично не покину этот притон, - хотелось плюнуть ей в лицо, но сдержала порыв, зная, что и за это влетит от Хелен.

Взяв со стойки наряд другой девушки, которая заступит на смену позже, быстро переоделась и поднялась наверх. Все четыре часа я думала как отомстить этим крысам и когда работа подошла к концу, первой спустилась вниз, чтобы встретить подругу горячими новостями. Но новостями встретили меня.

- Джес, только успокойся, сядь, всё будет хорошо, - что в клубе делал Салливан, наш общий приятель с Микки, было большой загадкой, как и то, как его вообще впустили в подсобку.

- Сал... - я замерла в дверях, чувствуя что он здесь не с добрыми вестями.

Дальнейшее как в бреду, болезненном, неестественном, где искаженный голос Салливана, сообщал мне о пожаре в хостеле и множественных жертвах. Глаза ничего не видели, нащупав плащ, накинула его поверх костюма и мгновенно оказалась на улице. Словила такси или просто села к кому-то в машину, ничего не помню. Только как в страшном кино, помню как вышла из авто и встала напротив нашего с Микки пристанища. Обгоревшее здание ещё вырывало языки пламени, наш этаж прогорел дотла, только чёрные рассыпанные, косые стены напоминали о том, что там была наша с Микки маленькая жизнь.