Замуж за рыцаря, или Как не получить прописку в аду

Глава 4

Бывший мой, козел из вида козлов обыкновенных, самый типичный тиран из всех подобных ему и легкий на помине, замер и насторожился, услышав позади себя зловещий рык. А потом повернулся. И тут же заболтался от испуга как говно в проруби. Неваляшкой его назвать у меня язык бы не повернулся. Надо называть вещи своими именами. А бывший этого звания вполне достоин также, как и все женщины — продукции фирмы Лореаль.

Я тоже уловила этот странный для моей квартиры звук и выглянула из-за плеча бывшего.

В моем коридоре, возле приоткрытой двери, бывшей захлопнутой совсем недавно, стоял крупный доберман и вовсе не по-доброму скалился, обнажив клыки. Причем угрожал он, как мне показалось, роже бывшего, а не моей целостности. Такой вот мой бывший урод несносный, что даже псины его не переваривают. Только суки с алкогольной зависимостью клеятся, и то самые зачуханные и отчаявшиеся, ибо более-менее не конченная алкоголичка типа меня и близко к такому выродку не подойдет.

И как меня, правильную принцессу с небольшой алкогольной и азартной зависимостью, а в целом идеальной няшкой, угораздило с ним встречаться, да еще и целый год? Год назад он не был таким. То ли со мной он испортился, то ли притворялся все это время. Теперь это уже неважно. Да и некогда предаваться ностальгии, когда бешеный пес, нежданчиком ворвавшийся в квартиру и потревоживший наше с бывшим горячее общение по душам, теперь всерьез угрожает нашим жизням.

А хотя, если хорошенько подумать, этот доберман, невероятных размеров для своей породы, вполне мог сожрать бывшего, а на десерт оставить меня. Интересно, съест он бывшего или нет. И откуда он тут взялся?

Может, соседский? Взял и забрел не туда, этаж перепутал? Хотя я прежде не видела, чтобы кто-то из подъезда выгуливал эту перекачанную короткошёрстную и до зуда в пятках клыкастую махину. Адский вид у этой псины какой-то, аж жуть пробирает, честное слово. Вообще-то, я люблю собак, но этот пес... Челюсть как у акулы поди, и зубов у него что-то многовато для типичного добермана. Видать, ради Нобелевской премии скрестили его маму с акулой или адским цербером. А те на радостях, что им разрешили предаваться любовным утехам без цензуры и презервативов, и погрешили маленько, вот оттуда и появился этот пес. Или может, у него молочные зубы не выпали сами и, от того образовалась улыбка в два ряда? Бедняжка... Как же мне его жалко...

Но, как бы там не было... Не хотела бы я вдаваться в проблемы пса и, уж тем более, оказаться в его жуткой пасти. Опасное это дело. Проглотит и не подавится. Да и ему на мои проблемы присесть и подуться.

— Это твой? — в испуге тихо спросил меня бывший.

— Нет. — также тихо ответила я, не отрывая взгляд от добермана, который, к счастью нашему, пока что угрожающе рычал и никаких нападающих прыжков не предпринимал.

Но ведь вскоре ему точно надоест просто так тут стоять и глазеть на нас. Он точно не уйдет отсюда, пока не оттяпает кому-нибудь чего-нибудь стоящее и нужное. А то, что не доест, возьмет с собой в качестве новой игрушки и будет весело резвиться с ней в нашем дворе, подбрасывая ее, как мячик, и обваливая в грязи.

А если это пес какого-нибудь мента, обученный искать наркотики? Точно! Скорее всего, так и есть, ведь от бывшего по-любому чем-то таким разит, что раздражает животное обоняние. Лично я пока чую, что он просто вчера напился дешевого самогона, а вот пес с безупречным нюхом может и что другое учуять.

Если пес пришел сюда за этим, то значит, скоро появится его хозяин с автоматом и наручниками. А мы не можем ничего сделать.

Ох, как страшно жить стало, причём, с начала года. Хоть в окно выпрыгивай, чтобы спастись. Вот же правду говорят, что високосный год приносит одни несчастья.

Пока я по-страшному тупила, искренне недоумевая, как выбраться из сложившейся передряги, бывший опустил нож и развернулся к псу передом. По всей видимости, он намеревался броситься на разъяренное животное первым. Утопичные раздумья мои прервало грозное гавканье, что и перевело мое внимание из мозговой прострации на пса.

Доберман напряг мышцы спины и застыл на месте в угрожающей позе. Несомненно, он в эту самую секунду готовился к атаке. С его рта капала на пол слюна.

Мимо такого беспринципного охотника за соседскими головами не пробежишь. Ему все равно, кого обгладывать. Даже в соседнюю комнату не успеешь домчать и закрыться.

Хозяин этой чудной, но чересчур бешеной псинушки, где же ты там мог застрять, если лифта в подъезде не было отродясь? Приди скорей сюда, пока мы еще целые тут стоим и со штанами чистыми. По крайней мере, в своих штанах я точно уверена. За бывшего не знаю.

— Подай палку или что-нибудь, чем можно его огреть. — бывший, выставив перед собой руки, одна из которых была вооружена, сгорбленно попятился в сторону ванной комнаты. — Быстрее...

— Что я тебе дам? Откуда в моей квартире палкам взяться? Это тебе не деревообрабатывающий цех, между прочим. Могу подсказать, где стоит веник. Ну или от пылесоса труба.

— Веник тут не поможет. А вот трубу от пылесоса давай.

— Сам иди и бери. — я сыграла роль бесстрашной и надменно поднесла руку к лицу. Хоть и дрожала от страха быть искусанной, отвернулась от добермана и придирчиво посмотрела на свой маникюр. Надо бы сходить на коррекцию ногтей в скором времени. Если останется, что корректировать после рукопашной схватки с псиной, в чем я не особо уверена. Склоняюсь к выводу, что эти ногти, как и пальцы, я вижу на себе в последний раз. — Что я буду тебе давать? Возьми себя в руки, в конце концов. Ты же здесь мужчина, а не я.

Доберман сдвинулся с места. Неторопливо подойдя ко мне, он выбрал себе сторону-союзника в моем лице и храбро встал на мою защиту. Он этим, неожиданным для меня, действием чётко дал понять, чтобы бывший подобру-поздорову сматывал по-бырому отсюда свои кривые удочки и не тревожил меня впредь, если хочет остаться целым.

Я удивилась такому необычному поведению. Эта хорошо обученная псина будто понимала куда больше, чем любая другая. И хоть доберман не умеет изъясняться на человеческом языке, все же вполне доходчиво объяснил, зачем он здесь. И что он не сдвинется с места, пока не получит желаемого.

— Видишь, он хочет, чтобы ты ушёл. — перевела я собачьи действия на русский язык для особо "одаренных", которые с первого раза нихрена не вдуплили очевидный смысл простых вещей из школьной программы младших классов.

— Ладно. Будь по-твоему, дружок.

Бывший, подняв свои руки и показывая этим, что сдается, осторожно прошел мимо пса в сторону выхода. Доберман не сводил с него глаз. А как только бывший оказался рядом с дверью, крикнул:" Разбирайся с ним сама!" и дал деру. Судя по слоновьему топоту, он бежал отсюда, переступая сразу через несколько лестничных ступеней.

Поступок бывшего, смелого и жестокого со мной, а на деле жалкого труса, выставившего себя на посмешище, развеселил меня. И я от испытываемых эмоций победы над ним ненадолго позабыла об угрожающей опасности. Настолько, что расходилась и решила съязвить ему напоследок, поставив на сей говняный торт, который он испек своей выходкой, гиперпереперченую вишенку.

— Эй, ты, трус дырявый! Эй, потрах-недотрах! Из тебя бы получился отличный железнодорожник! Напомни, у тебя в семье есть железнодорожники? В смысле, стрелочники, а?

Бывший, улетев быстрее ветра, оставил мою спесь висеть в воздухе без ответа, а язвительную желчь — без жизненно требуемой подпитки. Только и слышно было, как хлопнула дверь из подъезда.

И тогда настала гробовая тишина на лестничной клетке. Хозяина добермана не было.

Значит, пес этот перепутал подъезды или бесхозный вовсе?

Я медленно перевела взгляд на добермана, опомнившись, что теперь-то я с ним наедине осталась. Бывший удрал, сверкая пятками, и псу ничего не стоит покусать меня. Никто не поможет, никто не спасет.

Доберман с гордым видом, что спровадил врага, сидел передо мной и не моргая смотрел прямо в лицо. Он больше не рычал и, кажется, уже передумал проявлять свою крутую агрессию. Взгляд его подобрел и явно чего-то требовал от меня.

Я пересилила страх и присела на корточки, не став закрывать руками лицо. Чтобы ненароком не раздразнить пса лишними движениями.

Доберман в ответ пододвинулся на задних лапах еще ближе и незатейливо прижух в нетерпении награды. Теперь я стопроцентно поняла, что ему надо для полного счастья.

— Какой ты большой и красивый, дружок. Чейный ты? Ничейный? — осторожно погладив пса, но все еще опасаясь быть укушенной, я внимательно осмотрела его красный с шипами ошейник, висевший на широкой шее.

Искала кличку пса и адрес его хозяев. Порой, хозяева вешают на ошейники кулончики с подобной информацией, чтобы в случае потери животного, возможно было его вернуть в родной дом, а не отдать в отлов. Но ошейник ничего такого не содержал.

Я, задумавшись, ненадолго опустила руку, и доберман тут же легонько куснул меня, требуя продолжения ласки. Я от безвыходности пошла у него на поводу. А то вдруг передумает оставлять меня в живых.

— Ан нет. Ошибочка вышла. Ты не ничейный. Ты слишком холен, чтобы быть бездомным. Какие у тебя мускулы... Ты небось гордишься ими. Откуда ты взялся здесь? Ты перепутал квартиры и нечаянно зашел в гости ко мне? — ласково спрашивала пса, продолжая усердно гладить его по мягкой и блестящей шерсти интересного вишнево-коричневого цвета.

Пес быстро прибалдел от моих комплиментов и касаний. Было заметно, что я доставляла ему невероятное удовольствие. И, что обидно стало мне из очевидного, так это, что его почему-то давно не гладили. Он закрыл глаза и прогнулся в спине, подставляя себя еще поближе, чтобы я везде достала ласками.

— Ах ты ж, подлиза. Будешь моим другом? Ты знаешь о том, что жизнь мне спас вот только что? Чем бы тебя угостить за это...

Я немного подумала, вспоминая, что такого у меня есть, чтобы предложить собаке. Но абы что предлагать не хотелось.

— О, я знаю. Пойдём со мной на кухню.

Собрав с холодильника всю нарезку сырокопченой колбасы, оставшейся с новогодних деньков короткого отпуска, я сложила ее в одну миску. Получилась небольшая колбасная кучка, но все же... чем не элитное угощение?

Я поставила миску на пол и с улыбкой ждала, когда пес, ныне носящий гордое звание "мой спаситель", опробует блюдо.

Доберман же понюхал колбасу и поднял на меня удивлённые глаза. Не устраивает его дорогущая нарезка. А если псина отказывается, значит, и мне такую колбасу неизвестно из чего, есть не стоит.

— А-а, ты, наверное, питаешься профессиональным кормом, пёсик? Но у меня нет такого. У меня только то, что я ем сама.

Я снова открыла холодильник в отчаянных поисках съестного.

— Ну вот смотри сам, что есть. Ничего не скрываю. Так, давай по полкам. Пиво ты не будешь, майонез с кетчупом — тоже. Не будешь же, правильно? — я повернулась к псу вполоборота, чтобы удостовериться в своих предположениях.

Мало того, что разговариваю с собакой, так еще и жду от него ответа. С ума сойти. Вот это стресс я испытала. Небось дюже сильный, что теперь пошли проявляться его остаточные явления.

Доберман чихнул и помотал головой.

— Значит, не будешь. — без всякой задней мысли, что, когда собака спокойно отвечает на мои вопросы, а это не совсем нормально в теории, я продолжила изучать содержимое холодильника. — О! Что я туплю? Какая колбаса... В топку ее, негодную. Тебе же свежее мясо нужно. Сейчас посмотрим, где тут оно. Но точно было. Я специально его доставала из морозилки, чтобы приготовить...

Я обшарила полки и нашла кусок баранины. Правда, замороженный и твёрдый, как башматапок времен античности. Я подумывала его вытащить и разморозить несколько дней назад, а потом меня что-то как всегда отвлекло, и я забыла. Так и не сделала.

— У меня есть кусок молодого барашка. Ну извини, только такой. Подождёшь, когда разморозится, или так проглотишь?

Доберман обнюхал мясо и неохотно взял его за завязанный край прозрачного пакета прямо из моих рук. Бросив его на пол, доберман улёгся возле добычи и принялся умелыми движениями разрывать лапами целлофан.

— Ладно. — удивилась я его способности. — Вижу, ты справишься сам. А я тогда пойду на работу собираться. Не буду тебе мешать. Приятного аппетита.