Руна

Глава 16

Местный отдел был единственным на весь город. Конечно, по всем центральным улицам и местам скопления населения стояли будочники, но отделение имелось одно. Оно находилось в самом сердце города и служило напоминанием о власти и о законе всем его жителям.

Как это часто бывает в провинциальных городах, Омск имел четкую и отлаженную систему общественной иерархии, в котором начальник полиции подчинялся только градоначальнику и потому Басаргин имел высокий статус в социуме городка.

- К вам офицер из Москвы, - доложился дежурный и Илья слышал, как Басаргин после некоторой паузы отозвался «Проси. Проси».

Дежурный вышел, а Илья вошел в кабинет начальства, разглядывая Басаргина. То был муж в годах, плечистый, седовласый, чье лицо украшали бакенбарды. Мундир его был опрятен и отглажен. Он встал и вышел из-за стола.

- Олейников Илья Алексеевич, - представился Илья и пожал руку.

- Басаргин Порфирий Андреевич. Рад видеть. Прошу садиться, - сказал Барсаргин, разглядывая его. Басаргин был впечатлен его дорожным видом. Так, что высказал изумление, как сильно одежда имеет восприятие о людях. Очевидно, ожидая увидеть человека видом и запахом похожего на каторжного, а перед ним стоял офицер.

- Я получил письмо о вашем прибытии. Готов оказать содействие в выполнении вашей, так сказать миссии.

Да,- Илья кивнул, отводя глаза. – Миссия государственной важности.

Он ощутил, как приятно сидеть в кабинете начальника, закинув ногу на ногу и разговаривать с человеком на равных. Ни как каторжанин с конвойным, ни как староста с барыгами и арестантами, хотя люди разного толка и среди них попадались. А как достойный, честный человек при своем деле.

- Разумеется, - отозвался Басаргин. – С чего желаете начать?

- С установления слежки за поселенкой по моему делу. Мне нужно несколько дней до выявления обстоятельств по делу о краже бумаг. Есть у вас успехи по поиску местного связного?

- Да-с, - отрицательно покачал головой Басаргин. – К сожалению не имеем. Работаем, поиски ведутся днем и ночью.

- Нужно бросить все силы. В Москве озабочены тем, что именно в вашем городе завелись предатели. Дело сложное. И важно на месте пресечь разрастание подобной заразы здесь у границы. Дело не только в бумагах, хотя есть уверенность, что они еще в Омске. Подозреваемая подала прошение именно сюда, а значит, здесь есть человек или хуже шпион, или сеть, работающая против наших интересов. И это прискорбно.

С каждым сказанным словом, Басаргин мрачнел. Это в его вотчине проблемы, ему и отвечать придется позже перед вышестоящим начальством.

- Весьма, весьма прискорбно. А что с подозреваемой?

Илья вздохнул. Подозреваемая…

Иванна Китежская не была несчастной сиротой. Она выросла в семье тайного чиновника, не знала ни бедности, ни нужды. Более того, училась в специальном пансионате для девочек, которые часто становились женами иностранных дипломатов. Кроме отличного образования и языков, в ней взращивали горячую преданность к Отечеству и Императору. Как вышло, что она убила отца? Бумаги, о которых говорил Илья, являлись изысканиями рудокопных и геологических исследований о ценных породах руды в Сибири. Готовил отчет для высших чинов министерства Финансов отец Иванны.

- Она очень опасна, - сообщил он. - Есть подозрение, что на стороне сельджуков имеются сильные покровители. И раз уж я здесь, мне поручено курировать и этот вопрос.

- А вторая девушка, - поинтересовался Басаргин, не скрывая озабоченности и выглядящий, как хозяйка только что обнаружившая в своем доме полчища таракан.

- Вторая?

- Да, девица Волкова. Тоже этапная. Она же проходила по делу, как свидетельница?

Руна и в самом деле проходила, как свидетель. Это она носила записки Марии в дом Китежских, а также еще в несколько десятков домов. Басаргин чуть наклонился вперед и, понизив голос спросил:

- Прошу меня извинить, но не могу ни спросить, почему она живет в вашем доме? Она тоже подозреваемая?

- Уверен, что нет, - сухо отозвался Илья. – Девушка всего лишь носила записки. Бывала в доме Китежских, но дальше черного входа не проходила. Нужно было проверить версию ее знакомства с подозреваемой. Она не подтвердилась.

- Тогда, зачем вы ее сняли с острога?

Илья с холодом посмотрел на Басаргина, сжав желваки под скулами, но все же ответил:

- У девушки имеется редкий талант. Она умеет искать то, что пропускает жандармерия.

А, кроме того, подумал Илья она волчица, и если учесть обстоятельства их знакомства, в том что Руна здесь присутствовала есть и его вина. Которой, он впрочем, не ощущал. Это был выбор девушки. Но интерес он к ней личный все же имел, и знать об этом никому не следовало.

- Право же, - Басаргин готов был возмутиться, но утерпел. – Вы отказываете в способностях всей местной жандармерии?

- Нет. Но я веду дело и распоряжаюсь имеющимися у меня ресурсами по своему усмотрению. Девушка нужна мне. Документы по ней в порядке.

Басаргин несколько секунд смотрел на Илью крайне внимательно, очевидно не постигая, это Илья такой жестокий или он все-таки чего-то не понимает.

- А вы подумали, что будет с девушкой, когда дело закроют? Ей придется вернуться в острог.

Минуту Илья молчал, глядя вперед, а затем вздохнул, бросил недовольный взгляд на Басаргина. – Об этом не беспокойтесь. Думаю, выйдет замуж, за кого-нибудь на подселении. Никто не откажется от щедрого приданного.

Басаргин кивнул, обдумывая услышанное. Слух о том, что сразу две девицы ушли из острога, уже гулял по улицам города. Суток не прошло. Но если с первой все и так было ясно. Иванна ушла сразу же на подселение, ждали ее тут. С Руной ходили сплетни самого разного толка.

- То есть вы ее в Москву забирать не станете?

Илья выбесился, и окинув сокрушающим взглядом начальника жандармерии, процедил:

- Нет.

- Хорошо, прояснили этот вопрос. Начальник острога будет ждать вашей отмашки, когда все закончится. С завтрашнего дня, здесь будет стоять ваш стол, и все соответствующие бумаги и люди будут в вашем распоряжении.

- Честь имею, - отозвался Илья и встав, вышел из кабинета, который теперь был и его местом работы.

С того разговора прошло три недели. Каждое утро наблюдался строгий распорядок дня. Казалось, он забыл о намерениях. Кровать служила ему и Руне, лишь для сна. Спрашивать Руна не решалась, похоже, её вполне радовало, что она вообще спала на самой настоящей кровати.

Она вставала с Ильей, помогала умыться. Они завтракали, и затем он уходил на службу. Руна же, когда становилось светло, шла на главный проспект.

Там мальчишки-зазывалы продавали газеты Сибири и омские. Целый ворох. Омское слово, Иртыш, Голос Сибири, Степная речь, Белый цветок, Струны и много других.

Руна тщательно изучала содержимое, составляла списки необычных и каверзных событий. После шла на главный Почтамт и за небольшую плату справлялась у сортировщика о посылках из Москвы.

Позже занималась поручениями по хозяйству. Она забирала рубашки у прачки, его письма на почте, заказанные мелочи у того или иного ремесленника или мастера. В самом конце заходила в бакалейные лавки и покупала продукты к вечернему чаю или фрукты.

Вечером они садились в их комнате и, Руна рассказывала о том, что узнала. После Илья уезжал на званый вечер или бал, смотря какие имелись приглашения. Руна же становилась свободной.

Но даже на приемах, в новом окружении его мысли вертелись о службе и маленькой рыжей Руне. Они из разных миров в человечьем обществе, но, в волчьем одинаковые. Илья не мог решить, эти три мира их разъединяли или объединяли? Он видел, как она часто вертит в руках рубль. Тот, что выиграла у Косолапова. О чем она думала в том момент? Как она могла помочь ему в поисках бумаг? У нее нет ни сыскных, ни жандармских способностей. Одно дело вызнавать дамские секреты, а другое преступные.

Так или иначе, в один из вечеров, когда они только сели, разбирать газеты, к ним в комнату поднялась горничная Фаня и сказала:

- Вас желает видеть хозяйка. Она просила спуститься прямо сейчас. У нее к вам срочное дело и серьезный разговор.

Девушка вышла, а Руна тревожась посмотрела в сторону Ильи. И о чем таком могла захотеть поговорить Анна Леопольдовна, крайне гордящаяся своими добродетельными и благотворительными начинаниями? Ведь давеча, как вчера к ним заходил отец Александр, местный батюшка и беседовал с Руной о том, как позорно жить девице с барином вне брака. Грех-то это какой большой... Огромный!