Два дня в одиночестве на больничной койке я приравниваю к четырем дням в контейнере.
Просто пытка, когда к тебе заходят люди, а точнее врачи и вовсе с тобой не разговаривают. Только о моем здоровье. Точка.
К назначенному времени собираю свои пожитки, если можно так назвать пару футболок, трусов и спортивных штанов.
Одеваюсь и жду, когда за мной придут люди Черкасова.
Он не появлялся все это время и ни как не давал о себе знать. Что его так разозлило я не понимаю? Надо было дослушать! А сейчас я четко поняла, что всю правду говорить ему не стану. Слишком много чести! Пусть Аверин ему все рассказывает.
Но в груди все-таки что-то кололо. За первые два дня что я очнулась в этой палате, он был рядом. Проявлял ко мне заботу и без стеснения транслировал то, что я ему не безразлична. И я вед
