Моменты. Многоточие

Глава20

Июль 2018 года

Яркие лучи солнца слепили глаза даже через закрытые веки. И всё, что мне хотелось, натянуть хоть что-нибудь на голову и укрыться от потока света. Впрочем, так я и сделала. Одной рукой нащупала край одеяла. А второй уперлась в грудь Зака, выталкивая его.

- Ты не опустил шторы.

Мои глаза не хотели открываться. Я бы и дальше продолжила валяться, вот так. Не сказать, чтобы я помнила прошедшую ночь всю. В мельчайших подробностях. Но я знала, что спала с Заком, наверное, в нашей кровати, в нашей спальне. В доме-перевертыше. А стало быть, тот его побег был самым кошмарным сном. И у нас всё было хорошо. И, да, Дэйв был с его родителями. И это значит…

Я улыбнулась, и снова, натягивая одеяло на голову, стала толкать его:

- Ну, пожалуйста, пожалуйста. Тебе что лень встать и задернуть шторы? – В ответ я услышала довольный смех. – Ну, прикажи тогда солнцу…

- Цыпленок, я не могу приказать солнцу не светить. И не согревать нас. – Его губы легко коснулись кончика моего носа. – С добрым утром, Лекс.

Я хихикнула, вцепившись в край одеяла кулачками и натягивая его на нос. Всё равно слишком ярко, слишком шумно и слишком умиротворенно. Так по-летнему. Словно я нахожусь не дома, в ЛА, а где-нибудь за городом. В национальном парке. В кемпинге…

Точно.

Я распахнула глаза и прямо перед собой увидела Зака. Обнаженного, по крайней мере, по пояс. Он смотрел на меня, сияя своей самой обезоруживающей улыбкой, опираясь на согнутую в локте руку. Ох, мамочки… Всё, всё четко и ясно всплыло в моей голове. Все события потрясающей ночи. Равно как и те, которые к ней привели.

И вот теперь я натягивала одеяло на голову, защищаясь не от яркого солнца. А от себя и Зака.

- Что-то не так, цыплёнок?

В его голосе слышался смех. Довольный такой. Победный.

Ну, да. Он выиграл. А я… Я полностью сдалась. Капитулировала.

Чёрт, так быстро.

Слабачка…

И как теперь ему сказать, что всё не так?

- По… - Я сделала глубокий вдох. – Почему мы на улице?

- Потому что после купания в озере, нагишом, при луне, ты просила меня любить тебя под звёздами.

Святая ж ты задница Эфрона… Ещё и это.

Картинка, как я визжала, пытаясь загородиться руками от летящих в меня брызг, очень четко нарисовалась в моём воображении. Большая красивая луна… Серебристая дорожка на воде, которая мерцала и дрожала от наших игр… Мы, такие счастливые и беззаботные… Благо, кроме нас на этом озере никого не было…

- Побудем тут ещё? Или заберём Дэйва и вернёмся домой?

Забрать Дэйва – это отличная идея. Я соскучилась по сыну. Но вот вернуться домой? И, естественно, под этим вернуться Зак подразумевал всем вместе…

Конечно. А что ещё могло прийти ему в голову? Что я простила, уступила и, не потребовав с него больше никаких объяснений, согласная вернуться и жить долго и счастливо, как ни в чем не бывало. Должна быть готова к тому, что и в следующий раз он, без объяснения причин, решит, что ему лучше и проще в определенный период времени быть с друзьями, чем ограничить себя и остаться с семьёй? Славненькая логика, ничего не скажешь. Он готов взять на себя ответственность, но, как бы это сказать? Частичную? Как капризный ребёнок, ей-богу! Сегодня есть настроение - семья, ура, я в деле. А завтра? Что будет завтра? И это он мне говорит о взрослении?

Не в моих правилах давить на него, тем более что я и сама говорила, что в его работе всё должно остаться так, как есть. Но?.. Что-то тут не стыкуется…

Не в моих правилах капризничать и устраивать истерики, но… Заупрямиться и встать в позу, в этом, конкретном случае, я могла. Одно дело уступить своему желанию, физическому, и снова стать его. Но совсем другое, примирить в душе наши дела, поступки и мысли.

Я набрала полную грудь воздуха и, крепче стискивая одеяло в кулачках, с вызовом посмотрела на Зака:

- С чего ты взял, что я вернусь с тобой домой? Точнее, что мы с Дэйвом вернёмся?

- Пф, после такой ночи? – Зак фыркнул. – Цыплёнок, у нас был потрясающий, умопомрачительный, напрочь сносящий крышу примирительный секс. И ты хочешь мне сказать, что после этого?..

Ага, примирительный секс… Ну, хорошо. Главное, суметь сдержать всю ту злость, что сейчас кипела во мне:

- Сам сказал, это был всего лишь секс. – Я, как можно более равнодушно, приподняла одно плечо. – А что ты ожидал? После такого… воздержания? Но, да перепихон получился славный. Неплохо потрахались…

Летняя синева его глаз приобрела угрожающий, грозовой оттенок. В мгновение ока одело было сдернуто и улетело в сторону. Зак навис надо мной, сильно впечатывая ладонь в подобие подушки всего в нескольких дюймах правее моей головы.

- Перепихон? Дуришь, Проуд? Хочешь кольнуть меня, да побольнее? Я знаю, что и для тебя это не был обычный трах или, как ты там его назвала? Перепихон? Тут, ночью, мы любили друг друга. И я вернул тебя. Я и сейчас, с легкостью, могу доказать, что ты…

Я и охнуть не успела, а мои руки взлетели вверх и оказались буквально прикованными крепкой хаткой Зака к мягкой, влажной от росы, траве у меня над головой. А сам он, втискивая колено между моих ног и раскрывая меня, как можно шире, удобно устраивался, не сводя с моего лица стального взгляда.

Ох, Святые угодники… Я судорожно вдохнула, и провела кончиком языка по пересохшим губам. Я была поймана этим взглядом. Обезоружена. А его тихий, но вкрадчивый голос не просто пробирал до костей, заставляя плавиться все внутренности, но и желать его. Желать стать его, снова, снова и снова. Да, капитулировать. Да, сдаться. Да, уступить, но одержать победу. Но мой упрямый характер…

- Скажи, что не любишь меня. – Его шепот, тише дуновения утреннего ветра, не охлаждал мой разум, а, наоборот, затуманивал сознание. Я кусала губу, но мотала головой. – Скажи, что не хочешь меня. Не можешь… Я люблю тебя, цыплёнок. Люблю и безумно хочу. И не перестану хотеть, никогда. Я уверен в этом, твёрдо. Ровно настолько же, насколько я сейчас твёрд сам. И я уверен, что мне не придётся проявлять настойчивость… - Он дразнил меня. Растирал мою влажность, вверх и вниз, и замирал, проникая на дюйм. А потом снова отступал. А я стонала, выгибала спину, беззвучно моля, чтобы он не останавливался, продолжал, заполнил меня всю. – Ты же знаешь, каким самоконтролем я обладаю. Я, Лекси, но не ты. Как бы я не хотел быть сейчас глубоко в тебе, я не… Я подожду. – Он усмехнулся. – Справлюсь сам. Моей ладони не привыкать.

Ах, значит вот как? Но плевать мне на его самообладание и самоконтроль.

- Ну, ну и ладно. – Я хныкала, извиваясь под ним, надеясь, что смогу соблазнить его, смогу заставить толкнуться вперед. В меня. Наивная. – Я, я тоже могу, сама помочь себе…

- Нет, цыплёнок, ты этого не сделаешь. – Его шепот касался моего лица. Ласкал, обжигал. – Никогда не делала, не сделаешь и сейчас. Я не позволю. И поэтому, будешь целый день ходить злая и недовольная.

В следующее мгновение он, легко отталкиваясь ладонями от пледа, встал и, подмигивая мне, направился к фургону, виляя своей голой задницей.

Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!!!

Да будь ты трижды неладен. Ну, кто так делает? Кто заводит пружину в спусковом механизме до предела, а потом бросает всё? Да ещё эта его пятая точка… Я прикусила губу и громко застонала, падая назад, на плед, и снова натягивая на себя одеяло. Но через минуту в меня прилетела футболка.

- Думаю, двадцати минут на сборы нам хватит. – Я повернула голову, готовая высказать этому засранцу всё, что я думаю о его самоконтроле, но снова прикусила язык. Зак, в одних спортивках, которые так низко сидели на его бедрах, потягивался, стоя в дверном проемё дома на колёсах. И от этого легкие штаны съехали ещё ниже, так, что из-под резинки показался треугольник рыжеватых волос. Гребаный ты искуситель! – А тебе я выделю всего пять, включая душ. – Он развернулся и небрежно бросил через плечо. – Время пошло, Лекс.

Конечно, я тянула время. Всячески, как только могла. И не разговаривала с Заком. Да, он был прав: я была злая и не просто недовольная, я была сексуально-неудовлетворенная. Я, сколько могла, возилась с пледом и одеялом, брошенными на траве, где мы ночью так страстно любили друг друга, вымещая на них всё своё недовольство. Но этот… мускулистый мачо, что так и не удосужился надеть майку, усмехаясь, отобрал у меня шерстяную ткань, комкая и кидая на полку в фургоне.

- Чего морочиться? Как знать, может тебе захочется сделать остановку, в каком-нибудь живописном местечке. И плед под рукой. – Он сделал широкий жест рукой, приглашая меня занять пассажирское место. – Прошу вас, миледи.

Я забралась в кабину и пристегнулась. Душ я приняла, самый холодный, какой только могла вынести, но он мало чем помог. И да, я подумала о том, чтобы… самой помочь себе снять напряжение, хоть как-то, но ритмичный стук в дверь и насмешливый голос заставили меня не только вздрогнуть, но и вскрикнуть.

- Даже не думай.

Спросите меня, злилась ли я на него? О, еще как. Наверное, в тот момент я была готова треснуть ему чем-нибудь по башке. И это что-нибудь должно было быть потяжелее. Он дразнил меня, но и я не была намерена отставать. Не дождется.

Видимо, Старла знала, куда собирался отвезти меня её сын, поэтому, положила в сумку с вещами короткие обрезанные джинсовые шортики, которые я и напялила на себя. Шорты и довольную легкую, но длинную и прозрачную тунику, со шнуровкой на груди.

Достав с полочки над передней панелью машины запасные солнцезащитные очки, я нацепила их на нос и, вытягивая ноги, удобно устроилась в кресле. Краем глаза я видела, как Зак хмыкнул, оценивая мой внешний вид. Ну, что ж, игра продолжалась.

- Так куда мы едем?

Собранный и сосредоточенный, Зак покидал национальный парк, двигаясь по проселочной дороге в сторону магистрали.

- Колесить по стране. А может и по миру. Как дело пойдёт. Всё зависит от тебя, Лекс. Если не уложусь в две недели, сообщу об этом своему директору, пусть сам думает, как выкрутиться. А мы заберём Дэйва и двинем дальше.

- Зак, пожалуйста, - я выпрямилась, корпусом поворачиваясь в его сторону, - хватит шутить. Я серьёзно.

- Так и я серьёзно, цыплёнок. У меня есть две недели или около того, я говорил тебе. Потом мы ненадолго вернёмся в ЛА, все вместе, а потом, все вместе, махнём в Европу. А потом…

- А сейчас? Почему мы не можем взять Дэйва и?..

- Потому что я за медовый месяц. И ты, судя по всему, тоже. – Мне была подарена ещё одна усмешка. – У моего деда есть рыбацкий домик и небольшой клочок земли у реки Сэнди…

- То есть, мы проедем мимо Грешама и?..

- И оставь свои коварные планы побега. Мы минуем стороной и Грешам, и дом моего деда. И я не уверен, что в том месте есть связь. Так что, мы будем одни, отрезанные ото всего мира.

- Знаешь, как это называется? – Я зло прищурила глаза. – Похищение, вот!

- Ага. – Зак согласно кивнул. – Только я похитил собственную жену. И с десяток человек скажут, что ты сама, добровольно села в фургон. Это так, к слову. А насчет похищения… Ты опоздала, на несколько лет. Вот когда я приехал за тобой в Грешам… вот тогда и было похищение. Но, я ни о чем не жалею. Уверен, и ты тоже. И еще, - он приспустил очки, выразительно кивая на мои ноги, - я настоятельно рекомендую тебе переодеться.

- Это еще почему? Ты что-то майку не надел.

- Я надену, когда мы будем подъезжать к закусочной или торговому центу. И ты, до этого момента, наденешь джинсы.

Так, клюнул. Я едва смогла сдержать победную улыбку. Закинула ножки на приборную панель и кокетливо улыбнулась Заку:

- Тебе не нравятся мои ноги?

- Мне они нравятся. Очень. И очень нравится быть между ними. Но, - его ладонь обожгла своим прикосновением внутреннюю кожу бедра, заставляя меня задохнуться, – это мои ножки. И никто другой на них глазеть не будет.

То, каким тоном это было сказано… Ох, мамочка, может, и в самом деле плюнуть на всё, а? Остановиться на обочине, благо, движения тут почти не было, и самой накинуться на него? Ну почему? Почему я настолько от него зависима? И физически, и эмоционально? Есть же люди, которые не то, что не умеют прощать, а могут отпустить и двигаться дальше. Не человека отпустить, а саму ситуацию.